Тени будущего

Еще до начала первых бомбежек Ирака многим в мире стало очевидно, что эта война – нечто большее, чем предотвращение применения оружия массового поражения. И это не просто борьба за демократию или нефть. Решались в том числе и два таких вопроса: о роли, которую Америка собирается играть в XXI веке, а заодно и о судьбе нынешнего миропорядка. Ответы на оба можно считать полученными. В истории еще не было примера, когда государство (вне зависимости от формы правления) добровольно отказывалось от интервенционистской политики. Военные успехи всегда служили прологом новых кампаний. Так что, по всей видимости, планету в ближайшее время ждет еще несколько частей американского сериала «Борьба с мировым терроризмом».

Шансы на реализацию этого сценария будут тем выше, чем эффективнее смогут США воспользоваться экономическими результатами военной кампании в Ираке. По мнению многих аналитиков, главной стратегической целью конфликта в Заливе было сохранение США своего особого положения в мировой экономике. Главная угроза, таким образом, исходила конечно не от Ирака, а со стороны ЕС, на который и был по касательной нацелен удар. Несмотря на наличие серьезных проблем, европейцы уже вырвались в лидеры – на страны ЕС приходится 16% мирового экспорта, тогда как на США только 12% (еще два года назад сохранялся паритет). В то же время попытки решить проблему стимулирования американского экономического роста рыночными методами (процентная ставка снизилась до 1,25%) оказались тщетными. Низкие темпы роста в сочетании с хроническим дефицитом платежного баланса поставили перед Вашингтоном нетривиальную задачу – срочно вернуть американской экономике прежнюю инвестиционную привлекательность, заставить доллары возвратиться в страну в виде притока капитала. Это позволило бы сбалансировать дефицит и отвести риск утраты долларом статуса мировой резервной валюты. В этой ситуации ставка была сделана на рост госрасходов, преимущественно военных, и снижение налогов.

Несмотря на очевидную рискованность такого сочетания, уже приведшего к бюджетному дефициту в $300 млрд, немедленного излечения оно также не гарантировало. Требовался «сильный ход» – и война где-нибудь на Ближнем Востоке, неподалеку от конкурентов-европейцев, идеально удовлетворяла трем основным условиям.

Во-первых, рост нестабильности тормозил формирование европейского рынка долгосрочных обязательств – война не лучший фон для подобных проектов. Во-вторых, от «европейского оркестра» надежно изолировалась Великобритания, которая в случае роста антагонизма между Европой и США гарантированно приняла бы сторону заокеанского союзника. Без Великобритании (а точнее, мирового финансового центра – Лондона) шансы сыграть что-нибудь привлекательное для инвесторов у прочих «оркестрантов» резко падали. В-третьих, привлекательность инвестирования капитала в США в таком случае резко увеличивалась – Америка на фоне расколотой Европы оказывалась островком стабильности.

Впрочем, на курс доллара американская виктория пока особого влияния не оказала. 10 апреля котировка доллара к евро на международном рынке составила $1,079 за евро против $1,075 на торгах в предыдущий день. Эта война скоро закончится, но инвесторы опасаются, что экономика США сохранит низкие темпы роста.

Победа в Ираке четко показала всем, что в мире есть только один «крутой парень», который может добиться своей цели, несмотря ни на какие издержки.