Цифровая инквизиция: преследование предпринимателей в России превращается в охоту на ведьм

Обвинение Трампу в подкупе порнозвезды схоже с обвинением в адрес российской королевы марафонов Блиновской. По той же схеме преследуются и сотни других предпринимателей в России: их действия интерпретируются как неправомерный оборот средств платежей. По сути, ситуация все больше напоминает цифровую «охоту на ведьм», при отсутствии в действиях бизнеса самой сути преступления. Это становится возможным благодаря неточным и неясным формулировкам в законе. 

Парадоксальную в своем роде находку не так давно опубликовал телеграм-канал Darkfemida, специализирующийся одновременно на инсайдерской информации из даркнета и судебной хронике. Как отметил канал, одно из ключевых уголовных обвинений Дональда Трампа в США, а именно подкуп за молчание порнозвезды Сторм Дэниелс (напомним, Трамп состоял с ней в связи и, чтобы избежать влияния этого факта на ход избирательной кампании 2016 года, выплатил ей за молчание $130 тыс), полностью совпадает по конструкции обвинения и с сутью претензий с тем, что вменили российскому топ-блогеру Елене Блиновской при аресте.

Наследие инквизиции

Кандидат в президенты США Дональд Трамп, умеющий четко формулировать свои мысли, часто называл собственное уголовное преследование охотой на ведьм. Как оказалось, Трамп был прав.

В эпоху Ренессанса в Европе сожгли свыше 50 тысяч женщин по ложным обвинениям в ведьмовстве. Историки дали массу политических и философских оценок этого феномена, но до сих пор не найдено его юридическое обоснование: как с точки зрения закона того времени стало возможным провести такой геноцид? В те же времена был написан знаменитый исторический труд, фактически руководство по пыткам, «Молот Ведьм». Этот солидный трактат на самом деле является процессуальным учебником своего времени. Охота на ведьм выстраивалась по строгим церемониям и правилам. Отметим, что до прекращения этих преследований людей инквизиция успела сжечь по обвинению в ереси даже двух Римских Пап.

В мировой юридической практике существует три вида невиновности. Человек может быть не причастен к событию (не убивал), само событие может не быть преступлением (потерпевший умер случайно), или, самый редкий случай, не было самого события (потерпевший жив). Но невиновных осуждали во все времена и народы и во всех трех вариациях. К примеру, во времена сталинского террора массово осуждались люди по обвинению в шпионаже, которого вовсе не было. А охота на ведьм стоит особняком — потому что людей сжигали за преступления, которых не могло быть даже теоретически. Не лишним будет дополнить, что одной из причин массовости явления охоты на ведьм стала хорошо налаженная система заработка всех участников преследования ведьм за их счет, в том числе за счет конфискованного имущества.

Вернемся к Дональду Трампу. Ему предъявляют обвинение в подделке финансовой отчетности: он передал предназначавшиеся порнозвезде деньги своему юристу Майклу Коэну (который и осуществил выплату Дэниелс), но оформлены эти средства были как гонорар юристу за его работу. По логике обвинения, назначение платежа «оплата юридических услуг» не соответствовало действительности. Однако, если вдуматься, — это сугубо дело Трампа и его юриста, как назвать назначение платежа, прошедшего между ними, если это искажение не служило прикрытием другого преступления, о чем, собственно, и заявили его адвокаты.

Что общего у Дональда Трампа и российской королевы марафонов?

В российском уголовном кодексе подделка финансовых документов — это состав статьи 187 УК РФ «Неправомерный оборот средств платежа», которая в том числе предусматривает ответственность именно за подделку распоряжений о переводе денежных средств (то есть когда назначение платежа не соответствует действительности). То есть ровно тоже самое, что вменили Трампу. Хотя уголовное дело блогера Блиновской было возбуждено по статье о уклонении в выплате налогов, уже позже (для возможности ареста) блогеру вменили и 187-ю статью УК РФ.

По данным следствия, Елена Блиновская получила электронные ключи юридических лиц для перевода денег с расчетных счетов, распоряжаясь ключами и средствами в собственных целях — такой состав преступления так же преследуется в рамках все той же 187-й статьи. Вот почему ряд экспертов видит схожесть ситуации Трампа и Блиновской, хотя защита Блиновской так не считает. При этом, отмечает Наталия Сальникова, адвокат Елены Блиновской, сама статья 187 УК РФ вменена ее подзащитной излишне и должна быть исключена из обвинения.

Ключевой разницей между конструкцией обвинения в подделке финотчетности в США и в России является то, что сама по себе подделка может расследоваться в США только в случае, если с ее помощью скрывалось иное более значимое преступление. На этом, собственно, защита Трампа и настаивает в суде. Ведь с точки зрения здоровой логики подделка любой платежки сама по себе вряд ли представляет общественную опасность. Таков закон в США. В России между тем все сложнее: де-факто предпринимателей сажают за не имеющее никакого смысла и опасности деяние.

Вообще говоря, подделка финансовой отчётности в штате Нью-Йорк в США (статья 175), так же как и российская 187-я, состоит из двух частей. Но если российский аналог этой статьи говорит о преступлении (часть первая) и преступлении, совершенном группой лиц (часть вторая), то в США первая часть — это подделка бизнес-отчетности (под которой подразумеваются и платежные поручения), карается в основном административно, а вторая часть — тоже преступление, но уже с целью скрыть иное преступление. Именно вторую часть и вменили Трампу. Интересно, что по американскому закону прокуратура и не должна отдельно расследовать преступление, которое пытались скрыть, поскольку все дела рассматривает суд присяжных. Таким образом, обоснованного предположения следствия достаточно, остальное можно выяснить в суде.

Трампу вменили подделку отчетности с целью влияния на выборы, что и доказывали в суде присяжных в первую очередь. В российском же праве невозможно вменять ответственность за преступления, по фактам совершения которых не было возбуждено уголовное дело. Но в то же время, что удивительно, в российскую статью 187 введена ответственность за подделку платежных поручений, под которой понимается отличие назначения платежа от действительности. Для российского права такая конструкция не только совсем необычная, но и крайне спорная, с правовой точки зрения. Наш закон устроен по-другому.

Поясним на простом и поразительном примере. Представьте ситуацию: стороны договорились о платеже по какому-то контракту. Но достаточно одной из сторон или вообще стороннему гражданину заявить, что «действительность» отличается от назначения платежа, и вуаля — есть уголовное дело. Скажем, цвет купленной машины в автосалоне отличается от заявленного. Это кажется безумным: в российском праве только суд может установить, что было «действительностью». А как раз в США это нормальное явление, поскольку все суды рассматривают такие дела с присяжными и исключительно как нарушение в виде сокрытия иного преступления.

По мнению некоторых источников, пожелавших сохранить анонимность вследствие чувствительности вопроса, введение в российский Уголовный Кодекс самого понятия ответственности за поддельное платежное поручение - это фактически прямое копирование уголовного кодекса США без малейшей адаптации к российскому праву.

Злоупотребление законом

Darkfemida, возможно, несколько сгустили краски, сравнивая сюжеты Трампа и Блиновской. Но при этом сотни россиян уже были осуждены именно таким же образом, как Трамп, — по 187ой статье за подделку платежек. Например, именно этот состав вменяют известному предпринимателю Павлу Врублевскому, основателю платежной системы СhronoPay, дело которого сейчас рассматривает Хамовнический суд Москвы. Вообще, если говорить об обвинениях по 187 статье УК, в России в течение последних десяти лет неуклонно растет число судимостей по ней. По статистике Аналитического центра уголовного права и криминологии (АЦУПИК), с 2016 по 2022 годы (напомним, статья 187 в ее обновленном виде начала работать с 2015 года) по 187 ст. УК РФ ч. 1 было осуждено 1497 человек (из них 1249 получили условные сроки, остальные – реальное лишение свободы), оправдано всего лишь 8 человек. По ст. 187 УК РФ ч. 2 приговоры получили 64 человека (28 — условно, 29 отправились в места заключения), оправдательных приговоров — 0.

Линия обвинения обычно сводится к двум вариантам. Либо к тому, что обвиняемые передают иным лицам логин и пароль для доступа в систему банковского счета (а это, по закону ФЗ-161 «О национальной платежной системе», в теории может являться электронными средствами платежа), то есть то, что вменили Блиновской. Либо – «состав Трампа», то есть подделка платежек, так как назначение платежа отличается от действительности. Вообще говоря, поражает, что кроме уже описанного абсурда с назначением платежек, статья 187 УК РФ предусматривает ответственность за оборот электронных средств платежа в форме флэшек с доступом к онлайн-банку, являющихся каким то удивительным образом и поддельными, и оригинальными.

Исторически обновление статьи 187 УК РФ было официально привязано к новому закону ФЗ-161 «О национальной платежной системе», который появился в 2011 году. Он регулирует работу Национальной платежной системы (в нее входят различные платежные сервисы и системы, банки, поставщики платежных услуг и приложений и так далее). По этому закону, банки обязаны предупреждать случаи предполагаемого мошенничества со счетами (закон называет это «операциями без согласия клиента») и проводить проверки в случае подозрений. Мягко говоря, многое и в этом законе вызывает жаркие споры в экспертной среде. Например, после долгих претензий юристов ЦБ внес в закон правки в отношении в принципе понимания термина «мошенническая операция» — было решено считать, что это — «перевод денежных средств без добровольного согласия клиента». Много и других неоднозначных формулировок. Например, то, как трактуется период охлаждения и в целом работа антифрода банка-получателя. Кроме того, в 161-ФЗ не указано четко, как же должны взаимодействовать банк-получатель и банк-отправитель. Юристы также сомневаются и вообще в правомерности банковских санкций в рамках таких правовых оснований.

Обновленная статья 187 УК РФ, согласно пояснительной записке к законопроекту, была направлена на защиту кредитно-денежной системы РФ в рамках введения 161-ФЗ. До обновления в 2015 году она касалась только подделки кредитных карт, но с 2015 года получила формулировку «Неправомерный оборот средств платежей». Действие статьи расширили с учетом резкого роста цифровизации жизни.

Каков бы ни был план законодателей, в итоге 187-й статьей стали вполне очевидно злоупотреблять. Как отмечают юристы, законодатель вряд ли предполагал, что в реальной практике статью будут толковать так широко. Предыдущая редакция статьи не говорила напрямую об уголовной ответственности за изготовление с целью использования или сбыта поддельных распоряжений о переводе денежных средств. А новый вариант статьи дал следственным органам возможность привлекать к ответственности и за внесение заведомо ложных сведений в платежные поручения, или, допустим, считать изготовление поддельных распоряжений о переводе средств незаконными операциями с «иными платежными документами, не являющимися ценными бумагами». Пока лишь бизнес оказывается под прессом, к тому же еще и налоговые структуры по следам возбужденных уголовных дел по статье 187 УК РФ стремятся признать упоминаемые в делах сделки мнимыми. Но следующий шаг – гораздо опасней. В статье нет никакой дифференциации к субъектам — по ней можно привлечь любого гражданина, не только предпринимателя.

При этом суды часто отказываются преследовать обвиняемых по этой статье: из-за правовых дефектов самой статьи судам сложно определить предмет преступления. Например, согласно анализу приговоров по этой статье, подготовленному в экспертом центре юридического факультета МГУ, одни суды считают ключ электронной подписи «электронным средством», другие — «электронным носителем информации». Также и банковские карты — суды считают их либо «платежными картами», либо «электронным носителем информации».

И все же, как бы неохотно суды ни смотрели на злополучную 187-ую статью, она, как мы видим, появилась уже и в деле Елены Блиновской, и в целом ряде других не менее резонансных дел.

Например, сейчас в суде рассматривается резонансное уголовное дело 26 участников группировки кибермошенников Flint24, им также инкриминирована 187я статья. По мнению следствия, хакеры взламывали сети иностранных банков, похищали данные карт их клиентов и продавали их в даркнете. Главой группы следствие считает Алексея Строганова, ранее судимого, который в свое время создал организацию «Кибальчиш» для борьбы с киберпреступностью. Та же статья предъявлена и участникам хакерской группировки REvil, обвиняемых в неправомерном обороте средств платежей. США обвиняли эту группу в том числе в кибератаках, и когда группу задержали, в администрации Белого дома приветствовали этот факт. Вместе с тем вскоре после начала СВО Белый Дом, конечно, забыл о делах Flint24 и REvil, но российские то ли хакеры, то ли программисты провели под стражей свыше трёх лет, хотя, по некоторым данным, им вменили подделку платежей лишь на 700 долларов, так как американская сторона так и не предоставила других доказательств.

По той же статье обвиняется, как мы уже отметили выше, и Павел Врублевский. Его адвокат Александр Иноядов отмечает: «Основной проблемой этой спорной статьи Уголовного Кодекса РФ является ее неопределенность: правоохранители и властные структуры получили возможность самостоятельно устанавливать правила игры. Кроме того, предполагается, что преступление по 187 УК совершается только с прямым умыслом. Но из-за неопределенности формулировок этой нормы привлекаемые лица просто не могут понимать то, что предписано в регулировании платежной сферы. Поэтому и умысла у них не может быть: как можно желать совершить то, чего ты не знаешь или не понимаешь? А без умысла не может быть и состава преступления».

Любопытно, что среди прочего следствие по делу Врублевского признало поддельными и платежные поручения за оплату налогов. В данном случае (хотя, по мнению разных источников, преследование Врублевского и само по себе абсурдно), редакция все же сомневается, что «гуманный» российский суд признает платежные документы в уплату налогов подделкой. Сам Врублевский отказался от комментариев для этой статьи.

Мария Филатова, к.ю.н., генеральный директор ООО «Аналитический центр уголовного права и криминологии», комментируя предъявление статьи 187 УК РФ Блиновской, замечает, что, например, отнесение к предмету преступления флэш-карт, которые предоставляют доступ к расчётным счетам, не всегда очевидно для их обладателей. Отмечает эксперт и иной спорный момент: «Насколько соответствует и букве, и духу закона вменение трех составов экономических (т.е. расположенных в одной главе и имеющих единый объект) преступлений применительно к одному явлению, которое в абсолютном большинстве случаев будет содержать – в таком его понимании – признаки их всех?».

И еще: ранее в судебной практике лицом, совершившим преступление в виде незаконного использования средств платежей, считались преимущественно «номинальные руководители» компаний, которые создаются в целях дробления бизнеса. А теперь появляется тенденция предъявлять обвинение в таком преступлении фактическому руководителю бизнеса (который и так уже несёт ответственность за иные действия, для которых использование электронной подписи — это просто способ). «Блиновской вменили 187 статью УК в последний момент. До нее в подобных ситуациях осуждали обычно номинальных директоров компаний (подставных юридических лиц), которые передавали свои банковские счета неустановленным лицам, — говорит Мария Филатова. — А последние годы судебная практика пошла по пути состава 187-й статьи». Однако, поясняет юрист, говорить, что третьи лица выполняют платежи незаконно, не совсем корректно. Ведь сам по себе электронный ключ предназначен для любого использования.

На деле получается, что и самих клиентов не просто обязывают не передавать никому данные, но и привлекают к уголовной ответственности за нарушение этого запрета. «К примеру, недавний приговор суда по одному из дел гласит, что клиент, открывший счет в банке, не имеет права передавать данные счета третьим лицам. Но при такой формулировке передача данных и мужу, брату, свату будет незаконной, и тогда фактически получается, что любого человека можно подтянуть по этой статье и обвинить в преступлении», — поясняет Мария Филатова. В целом получается, что статья 187 УК РФ переносит вину на клиента, хотя обязательные нормы защиты счетов и платежей существуют для банков и операторов по закону «О национальной платежной системе», как было сказано выше.

«Учитывая, что основное преступление — налоговое — было совершено крайне обыденным способом, не могли не возникнуть сопутствующие вопросы о новом тренде в квалификации. Я полагаю, что если по делу Блиновской обвинение будет утверждено с использованием статьи 187 УК РФ, то по умолчанию такой же подход будет использоваться и в других подобных делах в отношении бизнесменов», — резюмирует Мария Филатова.

В свою очередь, Наталья Сальникова замечает, что судебная практика по обсуждаемой статье довольно обширна и весьма противоречива: сначала суды считали, что следствие должно доказать поддельность электронных средств платежей, а в настоящее время достаточно установить, что основание платежа было фиктивным, и не имеет значения, что средство платежа было подлинным. «Поскольку любое налоговое правонарушение, совершенное путем нереальных хозяйственных операций, фактически является основанием для возбуждения 187 УК РФ, даже в случае уплаты налога и освобождения от ответственности, то конечно подобное трактование статьи пугает. А с учетом того, что Закон относит преступление по статье 187 УК РФ к категории тяжких с соответствующими последствиями, пугает вдвойне», — говорит эксперт.

Заметим, что и судейское профессиональное сообщество озабочено двойственными формулировками статьи 187 УК РФ. Совсем недавно эту проблему обсуждал профильный журнал «Российский судья»: «Ситуация отягощена тем обстоятельством, что действующая редакция диспозиции части первой указанной статьи содержит множество изъянов. Предложенная законодателем конструкция критикуется специалистами ввиду несоответствия уголовно-правовой терминологии при описании признаков состава этого преступления положениям отраслевого законодательства. Исследователи справедливо констатируют наличие в ней правовых дефектов. Как результат, правоприменитель испытывает сложности при определении предмета преступления». Схожей позиции придерживаются и профильные издания, связанные с работой следственных органов и прокуратуры.

Заокеанские корни

Подобные юридические казусы — сложность в восприятии Федерального закона 161 «О национальной платежной системе» и статьи 187 УК РФ — возникают как минимум из-за не очень понятного текста этих документов. К слову, все тот же канал Darkfemida вообще берет на себя смелость утверждать, что к написанию сложночитаемого закона приложил руку человек, впоследствии осужденный по госизмене в пользу ЦРУ США. Речь идет о Сергее Михайлове, бывшем офицере ФСБ, который в 2019 году был осужден по делу о государственной измене — он был признан виновным в раскрытии оперативных сведений спецслужбам Штатов.

Сложно сказать, насколько верны предположения канала Darkfemida о том, кто стоял за изменениями 187-й статьи УК РФ в 2015г, но возможные подтверждения высказанной версии все же существуют. Дело в том, что 187-я статья не новый закон, а адаптация уже существовавшей нормы о ответственности за поддельные банковские карты, а преследование по этой статье всегда осуществлялось ЦИБ ФСБ и связанной структурой БСТМ МВД. Логично предположить, что кто бы ни стоял за лоббированием поправок, консультантами выступали те же органы, кто осуществляет преследование. В 2014 году, когда разрабатывалась поправка, шпион ЦРУ Сергей Михайлов находился в зените славы и, по слухам, собирался переходить на работу в крупнейший банк страны.

Но, пожалуй, самое интересное подтверждение — сам текст закона. И дело не в том, что как шутили анонимные авторы DarkFemida, что такой текст мог написать только иностранец, поскольку русский человек его просто не может понять (действительно, даже в Совете Федерации неверно согласовали запятую в тексте закона, настолько он сложен к прочтению), а дело в том, что сама конструкция формы закона, как мы обнаружили выше, создана по американской системе права.

Однако, мы решили изучить этот вопрос еще глубже и разобраться, как именно было связано введение этого закона и Национальной Платежной Системы.

В чем беда созданной Нацсистемы платежных карт

В ходе введения закона 161-ФЗ «О Национальной платежной системе» (Национальная система платежных карт — НСПК) был создан единый центр обработки транзакций Visa/MasterCard — НСПК и платежная карта МИР. Хотя вся кампания по НСПК была весьма патриотической, на практике, как сообщал РБК, программное обеспечение, на котором построена НСПК, — это ПО Way4 бельгийской компании Openway, после начала СВО сразу заявившей об отказе в сотрудничестве с Россией.

В декабре 2023 года НСПК покинул и ее основатель Владимир Комлев. По одной из версий, высказанных на рынке, — потому, что санкции США, вступающие в силу с сентября сего года, впервые блокируют любую поддержку зарубежом российских IT-проектов. Данная норма закона мало что изменила с технической точки зрения в обработке транзакций, но вывела регулирование платежной отрасли из одних кабинетов в ЦБ в другие — в блок платежных технологий. Согласно СМИ, основное направление работы этого блока ЦБ последних лет — работа, связанная с цифровыми деньгами и цифровым рублем. Большая часть участников проектов — члены небольшой ассоциации Финтех. У ряда ключевых игроков ассоциации, например Qiwi, уже отозваны лицензии — по сути, именно за злоупотребление децентрализацией, другие изменили собственников — это банки «Открытие» или Тинькофф.

Отметим удивительное. С момента вывода регулирования платежных карт в блок цифровых денег в России лавинообразно нарастала децентрализация в буквальном смысле. По данным, озвученным на ПМЭФ-2024 представителями Сбера, количество так называемых «дропов» (карт, оформленных на подставных лиц) превысило 2 миллиона, МВД дает оценку скромней — «всего» в 500 тысяч. Вместе с тем, как пишут экспертные телеграм-каналы, например BadBank, платежи через «дропы» стали огромной национальной проблемой не только потому, что используются террористами, но и потому, что чудовищно подскочил уровень подростковой интернет-преступности. Согласно официальной статистике, количество уголовных дел в отношении подростков выросло от тысяч в год до десятков тысяч. BadBank предупреждает, если сегодня этот феномен не остановить, завтра будет потеряно поколение.

В России идет цифровая «охота на ведьм»?

Вернемся к господину Трампу, к его поразительно точной формулировке об «охоте на ведьм». Как мы уже отметили выше, экономическим драйвером охоты на ведьм и других геноцидов обычно являлась конфискация собственности обвиняемого — ее делили между собой выгодоприобретатели. Собственно, задолго до охоты на ведьм именно так сгинул орден Тамплиеров: обвинение в ереси позволяло изымать собственность. А особенностью 187-й статьи, в отличие от привычной для предпринимателей 159й («Мошенничество»), является конфискация орудий преступления (то есть компьютерной техники). Если в России повсеместно состоялся бы переход на цифровые валюты, то именно их носители и изымались бы по статье, которая самым удобным образом под такой образ действий и написана.

Обвинение в подделке платежного поручения, когда назначение платежа отличается от действительности, без намерения укрыть иное преступление, и есть классическая форма ответственности за преступление, которого даже теоретически не может быть. Ведь ни один обвиняемый не может знать, что есть действительность с точки зрения следствия, действительность субъективна. Иными словами, в России вполне может случиться без всяких преувеличений цифровая охота на ведьм.

Поиграем в конспирологию: конструкция всех описанных нами событий настолько четко идет в рамках теорий исследований охоты на ведьм в правовом и историческом аспекте, что невольно задаешься вопросом, а нет ли здесь элементов сценария. Кандидатура Блиновской совершенно подходит под идеал цифровой «ведьмы» — ей откровенно завидовали, в сети и СМИ огромное количество негатива крайне популистских взглядов.

Кому и зачем было нужно столь сложным образом конструировать реальность? Возможно, тому кто вообще заинтересован в цифровых деньгах. В мире было много расследований на предмет того, кто был автором программы Bitcoin, скрываясь под никнеймом Сатоши. Наиболее интересной версией был вариант, что реальным Сатоши, скорей всего, была компания Microsoft. К слову, и Трамп видит Билла Гейтса в не лучшем свете. Bitcoin, как следует из анализа первой программы Bittorrent, появился на свет как проект по дестабилизации рынка платежей онлайн-музыки, все мировые права на которую выкупил Apple, в свою очередь тесно связанный с Илоном Маском, лучшим другом Дональда.

В этой конспирологической версии сложно разобраться, но вот что важно в играх корпораций. Сто лет назад в США права на выпуск бумажных денег вполне успешно выкупили частные инвесторы. Когда Россия переходит на выпуск цифрового рубля, возникает вопрос: кому будут принадлежать права на программное обеспечение цифрового рубля?

Ну а если вернуться к законодательным перипетиям, заметим: практика показывает, что спорные нормы в российской правовой действительности могут существовать сколь угодно долго, пока не попадают в резонансные и сложные дела, после чего, как правило, подвергаются коррекции. Какая судьба ждет российскую 187-ю статью Уголовного кодекса РФ — покажет время. Ну а оглашение приговора Трампу перенесли на сентябрь. Адвокаты Трампа оставили наши вопросы без комментариев.