Ускорение темпов инфляции
УСКОРЕНИЕ темпов инфляции с 10% в марте (в годовом измерении) до 30 - 35% в июне стало настолько очевидным, что обратило внимание президента Путина, собравшего по этому случаю у себя в Кремле все руководство "экономического" и - на всякий случай - силового блоков. Все участники совещания быстро пришли к общему выводу, что ускорение инфляции носит временный характер, что темпы инфляции не выйдут за пределы, намеченные в бюджете (18% за год), а следовательно, нет необходимости всерьез реагировать на случившееся. Единственный сюжет, который взволновал почти всех, - проблема так называемой избыточной ликвидности. Суть ее достаточно проста: покупая иностранную валюту, Центральный банк эмитирует рубли, увеличивая предложение денег в экономике. Вместе с тем спрос на рубли со стороны экономических субъектов растет гораздо более медленными темпами, и существенная часть денег оседает без движения в банковской системе. Это означает, что у сегодняшней российской экономики нет потребности в том количестве рублей, которое печатает Центральный банк.
По счастливой для нас всех случайности, основная масса избыточных рублей накапливается на счетах бюджетной системы - главным образом Пенсионного фонда, остатки средств бюджетов на счетах в Центральном банке выросли более чем на 100 млрд руб. с начала года, - что не дает проблеме избыточной ликвидности проявиться в полный рост и обернуться быстрым раскручиванием инфляции (Money does matter!). С другой стороны, это означает, что государство сегодня собирает неразумно высокие налоги, не имея намерения потратить собранные средства, т.е. использовать деньги на оплату своих обязательств - так в действительности выглядит новый контракт государства с бизнесом и обществом.
Негативные последствия избыточной ликвидности в экономике хорошо известны из учебников: повышение темпов инфляции и, следовательно, обесценение национальных сбережений, замедление темпов экономического роста, усиление дифференциации населения по доходам, усиление оттока капитала и нарастание проблем в банковской системе. Рост инфляции уже начался, отток капитала из России составил примерно $9 млрд в первом квартале нынешнего года, т.е. более 18% ВВП (когда в прошлом году отток капитала составил 10% ВВП, то казалось, что "больше некуда"), прибыли банковской системы немногим отличаются от нуля, и, значит, к сожалению, все идет "по плану". В нынешней ситуации российская экономика может столкнуться вдобавок с быстрым ростом реального курса рубля: традиционное явление для стран с заниженным курсом национальной валюты в период высокой инфляции.
Я не случайно сказал выше, что почти все участники упомянутого совещания у президента были озабочены данной проблемой - олимпийское спокойствие хранит по этому поводу Центральный банк. До недавнего времени слова "избыточная ликвидность" могли вызвать истерику в кабинетах отдельных руководителей Банка России, которые отрицали наличие проблемы как таковой. Да и сейчас руководители Центрального банка предпочитают не высказываться на эту тему, аккуратно переадресовывая все вопросы к правительству: мол, "мы люди подневольные, что скажут, то и сделаем, а лучше, если они сами что-нибудь сделают".
"Если Минфин начнет погашать задолженность, будет происходить стерилизация денежной массы", - сказал председатель Банка России Виктор Геращенко (в любом учебнике написано, что денежная масса - это спрос на деньги; получается, что Центральный банк намерен бороться с монетизацией российской экономики, а не с проблемой избыточной ликвидности). В результате крайними становятся Минфин, который должен "внести предложения", и Государственная Дума, которая должна будет принять соответствующие законы. (Отметим, что Дума уходит на каникулы до конца сентября, так что бороться с проблемами, видимо, начнут ближе к зиме. Интересно, проблемы подождут?)
Тем временем Государственная Дума приняла в первом чтении законопроект, начинающий процесс внесения поправок в закон "О Центральном банке", которые, очевидно, приведут к ограничению полномочий Банка России в проведении денежной политики, максимально затруднив ему процесс принятия оперативных решений. Кроме того, Дума приняла решение о сохранении до 2003 года одного из оборотных налогов, показав, что правительственные реформаторские идеи имеют все меньшую и меньшую поддержку у народных избранников.
Похоже, круг замыкается. В существенной мере кризис 1998 года был обострен противостоянием различных ветвей власти и политических сил, не желавших временно приостановить борьбу за свои интересы ради интересов всей российской экономики. Сегодня эйфория от высоких цен на нефть не позволяет нашим политическим элитам адекватно осознавать экономические проблемы, снова выводя на первое место местечковые интересы.
Неужели России снова нужен кризис?
Подписывайтесь на нас:
Еще по теме
