Верхи не велят, низы не могут

КАК НИ ОТНОСИСЬ к «семейному» скандалу вокруг владельца «Северстали» Алексея Мордашева, его экономическая подоплека очевидна. Этот скандал – одно из проявлений разгорающейся сейчас очередной «олигархической» войны. Войны за российскую металлургию. В новейшей российской истории битвы олигархов всегда имели ярко выраженную отраслевую направленность. Молодой капитализм последовательно осваивал все новые сферы, и процесс формирования нового экономического устройства естественным образом сопровождался конкуренцией в самых разнообразных – как правило, неприглядных – формах. Совсем давно это были «биржевые» войны: шла борьба за обладание торгово-распределительной инфраструктурой в условиях остаточного товарного дефицита. Затем «биржевые» войны сменились «банковскими» – высокая инфляция и тотальная коррупция при распределении бюджетных ресурсов предопределили сверхрентабельность финансовых рынков. Нарастив на банковской ниве кое-какие мускулы, капитал рванул к сырью: нефть, нефть, нефть и «немножко» никеля. Потом – бессмысленная и беспощадная драка за никому теперь не нужный «Связьинвест». И вот, отдохнув после дефолта, капитал принялся за еще более реальный сектор – металлургию. В последние два года в этой отрасли происходит активная перестройка старой «советской» технологической организации и довольно хаотичной структуры собственности под требования современного капиталистического хозяйства. Выстраиваются новые и возрождаются старые технологические цепочки, что, естественно, требует передела собственности. Однако металлургам с их войною фатально не повезло. Она стала разгораться в тот самый момент, когда обновившаяся власть в лице президента Владимира Путина решила покончить с терзавшими Россию почти десятилетие олигархическими безобразиями. Была провозглашена теория равноудаленности, и всем приказали вести себя прилично, по правилам. Теперь нельзя, как лет пять назад, собраться и под эгидой премьер-министра договориться о том, кто, что и почем у государства выкупит. А если кто-то договоренности вздумал нарушить, нельзя по-простецки не принять у незваного конкурента документы, разве что не надавав курьеру по морде. То есть гадостей друг другу, конечно, делать не запрещается. Да и как запретишь? Но только по закону, господа олигархи, по закону. Олигархи это уловили, и в моду вошли пространные демагогические рассуждения о том, что российский бизнес стал другим, что нынешний уровень цивилизованности не сравнить с тем, что было в середине девяностых, и прочая «подлива». Суть проста: капитал стал «миролюбивее» просто потому, что снизился уровень рентабельности. В том числе и за счет деклараций президента Путина, которые повышают вероятность быть наказанным за беспредел – а значит, минимизируют эффективность и полезность олигархических войн. Ну а проблема неструктурированности той же металлургии все равно остается. Политическая воля президента вошла в противоречие с объективными потребностями экономического развития. Говоря по-ленински, «верхи не велят по-старому, низы не могут по-новому». Вот и приходится искать формально и юридически безупречные способы продолжения олигархического беспредела (имеются в виду даже не какие-то конкретные эпизоды, а общий стиль эпохи первоначального накопления). Правда, как несложно догадаться, такое экзотическое сочетание достигается путем использования тех госорганов, которые обладают правом на насилие: судов, милиции, госбезопасности. И не просто разового или периодического их использования, а сращивания с ними – вплоть до участия в прибылях. Прогрессивная идея Владимира Путина на практике пока что оборачивается еще большим безобразием. Вместо противоречивой, но по-своему симпатичной олигархической вольницы середины 90-х, когда все имели потенциально равные возможности для экономической экспансии, мы рискуем получить вертикально выстроенный «гэбистско-ментовской капитализм».