Виктор Владимирович - Евгению Максимовичу

Письмо председателя Центробанка Виктора Геращенко премьеру Примакову от 19 марта подтверждает самые пессимистические прогнозы развития банковского бизнеса в России. В Центробанке больше не верят в будущее полноценной российской банковской системы. Однако письмо главного банкира страны не об этом.

Разговоры о реструктуризации банковской системы начались задолго до всеобщего коллапса 17 августа. Первым сигналом к таким дискуссиям стало введение временной администрации в одном из крупнейших и авторитетнейших российских банков - Токобанке. Однако разговоры о неизбежности банковской реформы потеряли налет абстрактной академичности уже к концу июля, когда российские банки стали проседать по-настоящему: стало известно о банкротстве «Империала» и невыплатах по еврокоммерческим бумагам «Российского кредита». Уже к концу августа появились слухи о подготовке командой Дубинина плана реструктуризации российских банков. Но озвучить программу суждено было уже другой команде - новый глава Центробанка Виктор Геращенко в конце ноября представил общественности и Госдуме «Программу реструктуризации банковской системы». Вернее, это была не сама программа реструктуризации, а план подготовки к ней: определение глубины проблем, поразивших российские банки, разнесение банков по группам проблемности и так далее. С уходом из ЦБ первого зампреда Андрея Козлова (именно он отвечал за выполнение программы) в конце января работа над реструктуризациею зависла. Очевидно, что те, кто дал утечку в прессу о письме Виктора Геращенко Евгению Примакову «К вопросу о реструктуризации банковской системы России», хотели бы этот процесс оживить.

Что же написал Виктор Владимирович Евгению Максимовичу? Ничего такого, что не было бы известно российским банкирам. Геращенко написал премьер-министру, что банковской системы в России больше нет. Остались только банки. Сами по себе. И хотя из 1444 банков в стране 1032 относятся к группе финансово стабильных, все равно в них сосредоточено не более 30% активов и привлеченных вкладов населения. Эти банки могут обеспечить нормальную банковскую работу только в 22 из 89 регионов России. Причем в 26 из оставшихся требуется создание специальных опорных банков, чтобы более или менее нормально проводить банковские расчеты.

Что делать в такой ситуации? По мнению ЦБ, возиться с полномасштабной реструктуризацией нет ни средств, ни времени. А главное: классическая банковская реструктуризация - в том смысле, в котором ее проводила, например, Польша или Венгрия и в котором ее пытается провести Мексика, - не отвечает идеологической направленности реформ кабинета Примакова. Банки (не путать с олигархами!) фактически отлучены от управления реальной экономикой. Собственно говоря, они никогда ею не управляли по-настоящему. Это наглядно продемонстрировал августовский кризис. После финансового обвала отечественное промышленное производство резко сжалось из-за кризиса неплатежей. Но, после того как были проведены межбанковские взаиморасчеты в сентябре - октябре и восстановлена платежная система, Госкомстат отметил восстановление докризисного объема производства с небольшими потерями в 3 - 4%. Так что все, что нужно производителям от банков, - нормально работающая платежная система. А это значит, что банки больше не рассматриваются как канал привлечения инвестиций в промышленность.

В своем письме Виктор Геращенко лишь констатирует такое положение дел. Более того, в ЦБ считают его вполне оправданным и наиболее отвечающим интересам российской экономики в ее нынешнем состоянии. Центробанковские аналитики больше не верят, что банки могут стать «опорными точками роста экономики» (идея, столь популярная во времена вице-премьерства Владимира Потанина). Их главная и почти единственная задача - «проведение расчетов и предоставление кредитно-депозитных слуг». А свою задачу Центробанк видит соответственно в создании эффективной платежной системы. А не банковской. Так что значение так называемого второго уровня банковской системы -комбанков - в экономике страны будет значительно снижено.

Система, которую предполагает создать ЦБ, проста. На первом уровне находится сам ЦБ с его территориальными главными управлениями (ГУ) и расчетными центрами (РКЦ). Через них, как и прежде, будет осуществляться основной поток межбанковских расчетов. Второй уровень - государственные банки общефедерального значения (Сбербанк, Внешторгбанк и Внешэкономбанк), специализированные госбанки (Росэксимбанк, Российский банк развития) и бывшие спецбанки, выродившиеся под бременем конкуренции в полумертвые банки (СБС-Агро, включая Агропромбанк и Промстройбанк). Отдельной строкой упомянут «Российский кредит». Последние будут специализироваться по отраслевому признаку на крупных промышленных и сельхозпредприятиях. Обслуживать мелкие и средние компании в регионах доверят опорным банкам. Характерно, что в опорные будут отбирать в первую очередь тех, кто «пользуется поддержкой региональных властей». То есть, попросту говоря, в уставных капиталах которых есть доля местных администраций. Государственное участие является определяющим для регионального кандидата: «в тех случаях, когда необходимость в поддержке банка небесспорна, но на него делается ставка администрацией региона (...), Банк России полагает возможным включить такие банки в число опорных».

Впрочем, подчеркивает Виктор Геращенко, можно обойтись и без отраслевых банков, оставив на втором уровне только сверхкрупные госбанки и опорных полугосударственных региональщиков. Обслуживать население разрешат только «высоконадежным» банкам. В основном Сбербанку.

По сути эта схема очень напоминает систему, сложившуюся в СССР в конце 80-х годов. В те годы только начинала разрушаться монополия Госбанка на распределение денег в экономике и появились «первые банки второго уровня» - шесть отраслевых спецбанков. Впрочем, принципиально роль банков в экономике Советского Союза тогда никак не изменилась. Спецбанки больше походили на отраслевые министерства по распределению денег, чем на кредитные организации. Конечно, нынешняя схема, предложенная ЦБ, отличается от банковской системы позднего СССР. Хотя бы потому, что в ней задействовано больше банков. Но превратить нынешнюю российскую двухуровневую банковскую систему в одноуровневую, то есть возродить Госбанк и спецбанки, более чем просто. Достаточно лишь полностью национализировать полугосударственные опорные банки в регионах и три отраслевых госбанка.

Комбанки в предложенной ЦБ схеме фактически низводятся до полугосударственных агентов по обслуживанию платежей предприятий и их краткосрочному кредитованию. Действительно, стагнирующей российской экономике большего и не надо. Роль полноценных финансовых посредников отечественные банки играть все равно не смогут. Ведь проводить посреднические операции не с кем. Глобальная функция банковского бизнеса - трансформировать национальные сбережения в инвестиции. То есть привлекать сбереженные средства у населения и экономических агентов и инвестировать их в экономику. Привлекать-то как раз и нечего. Российских сбережений для восстановления производства явно не хватает - в прошлом году россияне сберегали не более 9% своих доходов (в развивающихся экономиках эта цифра составляет не менее 15%). Так что сбережения населения, которые якобы могут освоить российские комбанки, не более чем миф. А расхваливаемые иными экономистами несметные «чулочные» богатства народа на самом деле уже давно находятся в обороте. В виде неучтенной наличности (так называемый черный нал) мелких и средних предприятий они давно уже проинвестированы в теневую (необязательно криминальную, а просто скрытую от налогообложения) экономику.

Реальные ресурсы для инвестиций можно добыть лишь за границей. Но доверие иностранцев к российским банкам полностью подорвано. Из этого нехитрого расклада председатель Центробанка делает простой и логичный вывод: единственный канал привлечения инвестиций в экономику -иностранные и полуиностранные банки в России.

Поэтому рядом с полугосударственной расчетной системой ЦБ планирует построить еще один - настоящий - банковский сектор. В нем-то и будут представлены банки, занимающиеся тем, что, собственно, и называется банковским бизнесом: инвестирование и долгосрочное кредитование, предоставление новейших банковских услуг на финансовых рынках. Развивать цивилизованный банковский бизнес будет поручено банкам с иностранным участием: «Банк России считает оправданным расширение присутствия иностранного капитала в банковском секторе России, особенно при наличии заинтересованности учредителей банков в увеличении вложений капиталов в целях развития операций с реальным сектором». Как полагают в ЦБ, банки с иностранным капиталом составят примерно четверть совокупного банковского капитала в стране. По крайней мере настолько Виктор Геращенко предлагает увеличить квоту для банков с иностранным участием в России (подробнее см. «новости»).

Впрочем, специалисты ЦБ разработали «двухсекторную» и «двухуровневую» модель банковской системы гораздо подробнее, чем изложено в письме главного банкира премьеру. И не совсем понятно, зачем Виктору Геращенко потребовалось писать об этом Евгению Примакову в отдельном письме. Вполне можно было ограничиться посылкой подробной программы и краткого ее изложения в аппарат Примакова. В действительности схема построения новой банковской системы лишь предлог. Главное же в письме - меры, которые Виктор Геращенко предлагает принять в ближайшие недели для подготовки к трансформации российской банковской системы. Во-первых, ЦБ просит облегчить налоговое бремя для комбанков: отнести расходы по оформлению резервов на возможные потери по ссудам на уменьшение налогооблагаемой базы и исключить из налогообложения положительные курсовые валютные разницы по собственным средствам банков. Введения этих изменений в свое время настойчиво, но безуспешно требовала команда Сергея Дубинина. Во-вторых, поднять допустимый максимум участия иностранцев в капитале российских банков. И наконец, без особого напряжения можно заметить, что в письме неоднократно и настойчиво упоминаются Промстройбанк, СБС-Агро и «Российский кредит» - как банки, которые непременно нужно спасти. По мнению автора письма, хозяин Белого дома должен проникнуться их важностью для отечественной экономики (значимость объясняется большим количеством филиалов). Впрочем, некоторые собеседники «Ко» объясняли появление этих имен в столь важном письме не только количеством филиалов, но и качеством лоббистских усилий упомянутых комбанков.