архив

Воскресенские перспективы

Глава холдинга "Уралхим" Дмитрий Мазепин 4 декабря этого года официально объявил об остановке ОАО "Воскресенские минеральные удобрения" (ВМУ). Пока до 1 февраля, но надежд на пуск предприятия в феврале совсем мало.

Период расцвета ВМУ пришелся на середину 80-х годов. Предприятие вырабатывало около миллиона тонн удобрений в год, производило катализаторы для химической промышленности, селикогели, графитовые препараты, пластмассу и даже зубную пасту. Там работали почти 13 000 человек. И ничего не предвещало катастрофы.
   В конце 2001 года завод перешел под контроль группы компаний "Фосагро" - это известный в России холдинг по производству фосфоросодержащих удобрений. Но к нему отошли и все проблемы ВМУ, главная из которых - полигон для отвала фосфогипса. У ВМУ скапливается около 1,6 млн тонн отходов фосфогипса в год, которые нужно где-то складировать. Это 500 железнодорожных составов в 50 вагонов по 60 тонн груза в каждом. Старый полигон 30-х годов уже порос травой и стал частью ландшафта. Действующий полигон, расположенный в 7 км от завода, эксплуатировался 30 лет, и высота отвала уже в 2001-м приближалась к критическим отметкам.
   В те годы, что предприятие входило в состав холдинга "Фосагро" (в декабре 2005-го ВМУ перешло под контроль группы "Агропродмир"), оно работало исправно и даже не скидывало на город традиционную заводскую социалку. Конечно, великих модернизаций и реконструкций не проводилось: ведь для этого нужны не только деньги акционеров и воля менеджеров, но и реальные перспективы. А вот их-то как раз и не было, и именно из-за нерешенности вопроса с новой площадкой для отходов.
   В декабре 2003 года мэром Воскресенска, а затем главой Воскресенского района стал боевой офицер-афганец Юрий Слепцов. С его приходом у заводчан появились надежды, что проблема с полигоном фосфогипса хоть как-то, но разрешится. Но они рассеялись.
   

СМЕНА СОСТАВА

   Мэр Юрий Слепцов, по всей видимости, быстро нашел общий язык с владельцами "Агропродмира" - Симоном Певзнером, Сергеем Мельниковым и Александром Брыксиным. Им принадлежал горнохимический завод, который разрабатывал Егорьевское и Лопатинское месторождения фосфоритов и производил фосфоритовый концентрат. Месторождения, ради которых когда-то и строился поблизости химкомбинат, были в значительной степени выработаны, 250 000 тонн руды до сих пор лежит на складе. Руда могла бы быть включена в переработку с замещением части апатитового концентрата.
   Бизнесмены давно присматривались к ВМУ, понимая, что такое предприятие может быть хорошим источником прибыли и получить эту прибыль можно не только от производственной деятельности, но и от использования заводской инфраструктуры - например, сдавая в аренду часть площадей. Ровно два года, с декабря 2003-го по декабрь 2005-го, холдинг "Фосагро" сопротивлялся продаже "Агропродмиру". Но поскольку блокировались любые попытки получить землеотвод под строительство нового полигона для фосфогипса, в том числе и на областном уровне, руководству "Фосагро" постепенно становилось ясно, что местные власти не слишком нуждаются в стабильном развитии предприятия.
   В конечном счете владельцы "Агропродмира" своего добились, в декабре 2005-го ВМУ перешло под их контроль. И проблемы с землеотводом для полигона сразу "растаяли". Единственное, что успело сделать "Фосагро" в этот период - получить лицензию Ростехнадзора на право эксплуатации действующего полигона сроком на 5 лет. При этом предполагалось, что данного времени хватит и на решение вопроса с землеотводом, и на обустройство самой площадки для отходов. С землеотводом "Агропродмир" вопрос действительно решил быстро, но стройку так и не начал. По всей видимости, у бизнесменов имелись свои планы, а в них строительство полигона и реконструкция предприятия, похоже, не входили.
   Что такое полигон для отвала фосфогипса в современном понимании? Это сложное инженерное сооружение площадью несколько десятков гектаров, которое имеет гидронепроницаемое, фактически аэродромное покрытие, способное выдержать давление миллионов тонн фосфогипса без деформаций и разломов. Чтобы у предприятия была ясная перспектива на 25 - 30 лет, в строительство полигона на 18 - 20 млн тонн фосфогипса нужно потратить $40 - 50 млн. Тогда можно задуматься и о модернизации завода. Но владельцы "Агропродмира" предпочитали выводить с ВМУ прибыль, используя схему офшорного трейдинга, через свою австрийскую фирму Uritrans GmBH. Быстрый рост цен на продукцию ВМУ в 2007 - 2008 гг., когда стоимость традиционного аммофоса достигала $1200 за тонну (сейчас около $300), позволил вывести с предприятия как минимум $350 млн - $400 млн. На самом пике цен, когда компания на офшорном трейдинге приносила по $20 млн прибыли в месяц, в мае 2008 года, бизнесмены продали ее владельцу холдинга "Уралхим" Дмитрию Мазепину. После этого группа "Агропродмир" прекратила деятельность в России, а Симон Певзнер и Сергей Мельников уехали на постоянное место жительства в Австрию, где они владеют фирмой Uritrans GmBH.
   

ПРОСЧЕТ МАЗЕПИНА

   На покупку 72% акций ВМУ Дмитрий Мазепин взял кредит в Сбербанке на $700 млн. Официально объявлено, что за предприятие он вроде бы заплатил $362 млн. Хотя позже, уже в Вене, бывшие владельцы ВМУ в приватных беседах жаловались, что получили от Мазепина всего $122 млн. Это похоже на правду. До сентября 2008-го, пока не закончился период высоких цен, завод, как и во времена "Агропродмира", продолжал отгружать свою продукцию в адрес Uritrans GmBH по схеме офшорного трейдинга.
   Для воскресенской компании 2008 год был самым денежным. В сентябре прошлого года начался кризис, а с ноября и до конца 2008-го предприятие простаивало. Несмотря на это, в прошлом году оно получило 1,8 млрд руб. чистой прибыли. Правда, к марту 2009-го на счетах ВМУ было уже пусто.
   Решения, принимавшиеся главой "Уралхима", можно назвать ошибочными. Это стало ясно к марту 2009 года, когда попытка перейти к производству (вместо традиционной, отлаженной продукции - аммофоса и диаммонийфосфата) тройных (азот, фосфор, калий) NPK-удобрений, которые в "Уралхиме" считали высокомаржинальными, провалилась. Продукт получился крайне низкого качества, он пылил, слеживался, превращая мешки и даже целые вагоны в каменные глыбы. К марту 2009-го, когда закончили переход на выпуск NPK, выяснилось, что мировой рынок удобрений пошел вниз.
   В июле 2009-го промплощадка ВМУ была завалена готовой продукцией. Импортеры с ходу браковали товар в портах во время предотгрузочных инспекций из-за ненадлежащего качества. Возврат принял массовый характер. Теперь вагоны со слипшимися удобрениями загоняют на подъездные пути горнохимического завода, там продукт отбивают и перегружают для отправки на переработку на Кирово-Чепецкий химкомбинат. В ближайшее время может упасть качество продукции и на ОАО "КЧХК", ведь при переработке брака удержать требуемые пропорции питательных веществ в новом товаре крайне сложно. Кое-что летом и осенью 2009 года завод смог продать на внутреннем рынке, в основном в Татарстане. NPK-удобрения реализовывались с названием "удобрительная смесь" без конкретной марки фактически за полцены. Весной, когда эти "удобрения" нужно будет вносить в землю, землевладельцы республики с удивлением обнаружат, что перед этим 850-килограммовые глыбы необходимо хотя бы разбить и перемолоть.
   Еще одним заявленным новшеством "Уралхима" на ВМУ была программа термического получения фосфорной кислоты. Она должна была бы снизить потребность в традиционном сырье - апатитовом концентрате. Это допотопная технология 20-х годов, основанная на пиролизе фосфоритов и возгонке фосфора, не используется нигде в мире из-за агрессивного воздействия на окружающую среду.
   

КРЕДИТНАЯ ПИРАМИДА МАЗЕПИНА

   Заканчивающийся 2009-й ознаменовался для холдинга "Уралхим" стремительным ростом кредиторской задолженности. Она увеличилась более чем вдвое, и по балансу за 2009 год наверняка превысит 60 млрд руб.
   Если по итогам 2008-го дебиторская задолженность перед холдингом равнялась всего нескольким миллионам рублей, то в балансе за III квартал "дебиторка" уже превысила 20 млрд руб. И кто же так крупно задолжал "Уралхиму"?
   Из баланса это понять сложно, но логика подсказывает, что это примитивный вывод заемных средств, который оформляется самым топорным способом. Холдинг занимает всюду, где можно. В апреле он реструктурировал почти всю задолженность, приходящуюся на 2009 год, затем занял $60 млн в ВТБ, потом $27 млн в Приволжском отделении Сбербанка. А в ноябре реструктурировал 25 млрд руб. долгов в Сбербанке, попутно заняв еще 3,089 млрд руб. Запомним эту сумму.
   В качестве залогов под банковские кредиты "Уралхим" и его предприятия предоставляют и акции, и имущество, и даже оборудование. Например, у ОАО "КЧХК" уже заложено 100% его акций. Но здесь надо понимать, что юридическое оформление сделки по кредитам - это одна из самых сильных сторон холдинга. Применительно к ОАО "КЧХК" надо знать, что это мини-холдинг, а отнюдь не производственное предприятие. ОАО владеет только долями в ЗАО "Завод минеральных удобрений Кирово-Чепецкого химкомбината" и в ООО "Завод полимеров КЧХК". Так вот, разным банкам уже заложены акции ОАО "КЧХК"; акции Завода минеральных удобрений и даже, по отдельному договору, оборудование ЗАО "Завод минеральных удобрений". Таким образом, практически одно и то же оказалось заложенным три раза.
   Но высший пилотаж в общении с банками "Уралхим" продемонстрировал, когда в ноябре взял тот самый кредит на 3,089 млрд руб. у Сбербанка. История этого займа такова. Летом 2008 года, когда "Уралхим" занял у Сбербанка $700 млн на покупку "Воскресенских минеральных удобрений", холдинг выставил миноритариям ВМУ обязательную оферту на выкуп их акций. Гарантию на исполнение обязательств холдинга по оферте дал опять же Сбербанк. Суммы в $700 млн должно было хватить на все, но обязательства на $100 млн перед кипрской фирмой Shades of Cyprus, владеющей почти 25% акций ВМУ, остались неисполненными. Платить "Уралхим" явно не хотел и пустил в ход простую тактику, чтобы избавиться от обязательств: не принимал оферту, запирая двери, опуская шлагбаумы, закрывая офисы... Когда срок оферты истек, киприоты обратились в Сбербанк - как к гаранту. Но и у "Сбера" желания расстаться со $100 млн не возникло. Вообще-то в банковском сообществе принято, что, когда у заемщика кредит расходуется не по назначению, им начинает заниматься служба безопасности банка. Ведь нецелевая трата средств резко повышает вероятность невозврата. Но в Сбербанке этого делать не стали, а Мазепин, пустив в распыл $700 млн, почувствовал безнаказанность.
   Проводя реструктуризацию долгов на 25 млрд руб., "Уралхим" получает в ноябре 2009 года в Сбербанке очередной кредит на 3,089 млрд руб. Иск киприотов на эту же сумму к Сбербанку рассматривается в суде. Если арбитражный суд обяжет Сбербанк исполнить свою гарантию, то последний автоматически выставит "Уралхиму" регрессный иск, расплатиться по которому "Уралхим" будет не в состоянии. И закончится этот сюжет может иском от Сбербанка в Арбитражный суд о банкротстве "Уралхима".
   Выдавая кредит "Уралхиму" на 3,089 млрд руб., "Сбер" фактически "оттаскивал" компанию Дмитрия Мазепина от банкротства. А заодно спасал и свое реноме, ведь крупнейшему банку страны "бегать" от исполнения собственных гарантий как минимум неприлично. Репутационный ущерб огромен. Сумма в 3,089 млрд руб. оказалась за рубежом, на счете одной из офшорных фирм, которая не так давно значилась в списке компаний, аффилированных с холдингом "Уралхим". Эта структура передала средства еще одному кипрскому офшору - Assethill Holdings Ltd., который в ноябре 2009-го выкупил всю допэмиссию акций "Воскресенских минудобрений", став на предприятии контролирующим акционером с 4 декабря 2009 года.
   Интересно, неужели служба безопасности Сбербанка и в этом случае закроет глаза на вопиющее нарушение кредитной дисциплины? И еще вопрос к сотрудникам "Сбера": а предоставил ли Дмитрий Мазепин личные гарантии - собственным имуществом, с раскрытием личных офшорных счетов - Сбербанку, когда реструктурировал долг на 25 млрд руб. и брал новый заем на 3,089 млрд руб.?
   В кризисный период российские банки начали активно использовать механизм личных гарантий, прекрасно понимая, что на собственных счетах у бенефициаров может быть гораздо больше средств, чем у компаний-заемщиков. И кредитная дисциплина в этом варианте гораздо выше - деньги тратятся только на дело, никто их выводить из компаний не рискует, ибо отвечать за невозврат кровным имуществом мало кому хочется.
   Теперь за "Воскресенские минудобрения" "Уралхим" больше не в ответе. Сейчас количество сотрудников на ВМУ едва превышает 3500, за те полтора года, что предприятие входит в холдинг, численность сократилась на 1500 человек. А вот обязательства по гарантии на Сбербанке висят по-прежнему, причем неисполненные. И есть все признаки того, что придется "Сберу" раскошеливаться в третий раз, чтобы исполнить свою гарантию по обязательствам "Уралхима".
   Но все это теперь уже не способно повлиять на судьбу когда-то лучшего предприятия российской агрохимии. Оно остановлено, возможно, навсегда. За последние четыре года, с тех пор как бизнесменам из группы "Агропродмир" удалось "отжать" холдинг "Фосагро" с ВМУ, в компании не сделано ничего внятного, того, что реально нужно. Завод так и не начал строить новый полигон для отвала фосфогипса - ни при Певзнере и Мельникове, хотя все бумаги были получены, ни при Мазепине. А без решения этого вопроса, на которое нужно минимум два, а то и три года, ни один инвестор в ВМУ и копейки не вложит.