Восточный тупик
Российские власти синхронно с обострением отношений с Западом заявили о намерении активно продвигаться на Восток. С момента смены ориентиров прошел почти год, однако ни одной отечественной компании не удалось разместиться ни на одной из бирж Китая или стран – «азиатских тигров», привлечь существенное финансирование или создать активное представительство в Пекине, Сингапуре или Гонконге. Бизнесмены только разводят руками: Восток – дело тонкое. Эксперты добавляют: время для завоевания Поднебесной безнадежно упущено, а истинные интересы КНР сейчас лежат не в области природных ископаемых.
Мотивация санкциями
Российские компании, точно следуя вектору Петра Первого, с начала 1990-х упорно рубили окно в Европу. О том, что большая часть страны находится в Азии и некоторые российские города ближе к рынкам Китая, Японии, Индии, Гонконга и Сингапура, думали немногие. В итоге к началу прошлого года все уважающие себя отечественные компании имели листинг на Лондонской бирже, представительства в Европе и корсчета в немецких и швейцарских банках. Те немногие, кто проводил размещения акций в Гонконге, как «Русал» в 2010 г., или открывал бизнес в Азии, как вторая крупнейшая в стране банковская группа «ВТБ», встречались с недоумением коллег.
До введения весной-летом четырех пакетов санкций западными странами «азиатские планы» российских корпораций казались данью моде, которая приводила других в суши-бары или в отпуск на Хайнань. Даже запускаемые инвесткомпаниями «азиатские» финансовые продукты в то время говорили, скорее, о хорошем вкусе, нежели о логике. Например, запущенная в аутентичном китайском ресторане летом 2011 г. стратегия «Открытия» «Акции Китая» не стала ни доходной, ни популярной (112-е место из 183 фондов по объему привлеченных средств, по данным Национальной лиги управляющих).
Однако в марте 2014 г. любителей Азии перестали считать безумцами, когда западные партнеры наложили санкции на РФ, ее граждан и компании, причем во многом по «иранскому» сценарию. В итоге сегодня крупные российские компании не могут привлечь на Западе «ни цента», как заметил глава Сбербанка Герман Греф. Закрытие финансовых рынков привело к дефициту валюты в России: многие имеют крупные долги в долларах и евро, а перезанять теперь нельзя. Это спровоцировало масштабную девальвацию рубля и самый большой за всю историю отток капитала из страны (свыше $150 млрд).
Окно в стену
Первое, о чем заявили чиновники и руководители российского бизнеса после старта санкционного режима, так это о близости РФ к Азии и соответственно к богатым возможностям восточных рынков. Однако смену приоритетов осуществить непросто: на начало 2014 г. наши компании имели в Лондоне более сотни представительств, в то время, как в Пекине – лишь пару десятков. Как справедливо заявлял осенью премьер-министр Дмитрий Медведев, АТР – это самая быстрорастущая экономика, и это объективная истина. «Там концентрируется вся динамика развития мировой экономики. Поэтому мы просто обязаны были повернуть наш взгляд в этом направлении», – объяснял он в интервью на Сочинском форуме.
В первые недели после мартовских событий в Крыму сингапурские и гонконгские инвесткомпании и впрямь говорили об увеличившемся в разы спросе со стороны России. «Действительно, можно констатировать всплеск интереса со стороны российских компаний, которые еще совсем недавно комфортно работали на европейском и американском рынках капитала», – рассказывает управляющий партнер гонконгской компании Eurasia Capital Partners Серджио Мэн. По его словам, сильнее всего россиян в марте-апреле интересовало экстренное финансирование.
Повернуть взгляд на Восток получилось легко, сложнее оказалось повернуться всем телом. За год мнение о возможностях в Азии изменил, например, Сбербанк, глава которого в начале сентября заявлял о планах размещения в Сингапуре. «Мы сейчас ищем возможности на Сингапурской фондовой бирже, используя SPV (специальная проектная компания. – Прим. «Ко»), как мы это раньше делали на европейских рынках. Сингапур – это самая дружественная юрисдикция с любой точки зрения», – уверял Герман Греф в интервью The Straits Times. Однако к концу года риторика руководителя крупнейшего банка в стране изменилась: «Тезис о том, что мы не дождались западных денег, – он очень плох. Коллеги, вы не дождетесь и восточных денег. Не надо ждать». По его словам, «нет желающих встать в очередь и проинвестировать к нам в страну».
В «Лукойле» с Германом Грефом, впрочем, готовы поспорить. Недавно старший вице-президент компании Александр Матыцын заявил, что «Лукойл» начал получать предложения о предоставлении кредитов в юанях. Однако предложения были незначительными по объему, и смысла в них «Лукойл» не видит. Дело в том, что у «Лукойла», как и у многих других, имеются долларовые долги, а оттого юаневые бонды ему неинтересны.
Углубить отношения с Азией с марта 2014 г. обещали почти все крупные компании. О планах открыть представительства, перейти на расчеты в юанях или привлечь деньги в КНР и других азиатских государствах, так или иначе, заявили «Газпром», «Роснефть», Внешэкономбанк, Сбербанк, ВТБ, «Вконтакте», Промсвязьбанк, «Новатэк», «Росгосстрах» и др. Однако реальных шагов сделано не было. К примеру, Газпромбанк провел два road-show в Южной Корее и Японии, однако привлечений по их итогам не состоялось. Как отмечают банкиры, о конкретных сделках речи пока быть не может: российские компании никому в Азии не известны, оттого необходим «период ухаживаний», который в случае с Востоком может растянуться на годы.
В итоге свои структуры в Гонконге зарегистрировали только Промсвязьбанк и Газпромбанк, однако пока они не получили специализированных лицензий и работу с клиентами не начали. Размещений не провела ни одна из российских компаний. О расчетах в нацвалютах договориться тоже пока не удается из-за стремительной девальвации рубля. Индия, кстати, согласилась на взаиморасчеты в нацвалютах, но только если это будет рупия, что РФ не устраивает. Офисы в Лондоне российские компании закрывать не спешат, зато начали уходить с Лондонской биржи (LSE): так сделал банк «ФК «Открытие» (бывший Номос-банк) и может сделать ВТБ.
Как пояснил директор аналитического департамента ИГ «Норд-Капитал» Владимир Рожанковский, России необходимо время, чтобы адаптироваться под новые правила игры, совершенно не сходные с теми, которые наши компании привыкли соблюдать в процессе финансово-кредитной кооперации с Западом. «Проблема с финансовыми рынками в Азии в том, что они находятся в младенческой стадии своего развития. Китай предпочитает не выдавать кредиты под «бумажные» проекты, а инвестировать в торговые контракты и твердые активы», – подчеркивает эксперт.
Трудности возникают и у банков, пытающихся привлечь азиатский капитал в Россию. «В Сингапуре и Гонконге, где мы проводили закрытые встречи с инвесторами, все совсем по-другому, не как в Европе или Штатах, – поясняет топ-менеджер крупного российского банка. – Мы приходим, сотрудник инвестбанка открывает на своем компьютере программу, мы отвечаем на 74 вопроса, после этого программа выдает: «отказать».
Заинтересовать Поднебесную
Россию в Азии интересуют прежде всего источники финансирования. В поисках новых дорог на Восток наши бизнесмены должны понять, чем они могут заинтересовать Китай.
Судя по выбранному вектору (проект «Газпрома» «Сила Сибири», строительство Дальневосточного нефтепровода и вложения совместного с китайцами фонда «РФПИ» в лесопереработку), Россия решила пойти «австралийским» (ресурсным) путем дружбы с Поднебесной. Австралия на двадцать лет раньше России осознала географическую близость стремительно развивающегося Китая и начала поставки туда природных ресурсов: угля, золота, бокситов. Товарооборот РФ и КНР по итогам 2013 г. составляет всего $89 млрд, тогда как КНР с Австралией – $136 млрд долл. Китай на сегодня является главным торговым партнером Зеленого континента.
Однако сырьевой бум в Китае логично завершается, темпы роста его ВВП замедляются, как и соответственно потребности страны в ресурсах. Сейчас в Китае стартовали экономические реформы, призванные сделать его экономику более рыночной и западной. В этих условиях Пекин перестраивается с поиска ресурсов на поиск инноваций для модернизации экономики и повышения ее конкурентоспособности. Однако Россия является реципиентом технологий, а не их донором.
«Китай сейчас переходит от экспортно-ориентированной экономики к инновационной. Как и в западных демократиях, для нас на первый план выходят информатизация и развитие регионов, а также дерегулирование», – пояснял недавно на Гайдаровском форуме декан Высшей школы бизнеса Cheung Kong Сян Бин. Как добавил Пенг Лу из Института социологии Китайской академии общественных наук, Китай перейдет на более медленные темпы развития, а столпами его новой модели станут инновации и децентрализация по западному образцу.
Более интересным партнером для России в АТР могла бы оказаться Япония, располагающая технологиями и инвестициями, а также нуждающаяся в ресурсах. «Сейчас многое изменилось, и отношения между Китаем и Японией не очень хорошие. Китайцы все чаще присваивают наши технологии, хотя они действительно хорошие работники. Россия и Япония должны сильнее сблизиться», – считает сертифицированный японский консультант по управлению малым и средним бизнесом Нобуо Сугахара. Однако вопрос российско-японского сотрудничества осложнен санкционным режимом, к которому Страна восходящего солнца частично присоединилась.
Говоря о будущем России в АТР, Владимир Рожанковский призывает прежде всего смотреть на ситуацию трезво. По его мнению, крупные взаимовыгодные проекты – «Сила Сибири» или Дальневосточный нефтепровод – будут реализовываться, но рассчитывать на огромные вливания ликвидности из Азии бессмысленно. «Надежды на нечто большее – санацию российской банковской системы средствами новых российских партнеров в объеме выпадающего кредитования со стороны Западной Европы – на мой взгляд, не вполне оправданны. Повторюсь, это – разные формы сотрудничества и разные менталитеты».
Оценить потери РФ из-за геополитического кризиса довольно сложно из-за комплексности его влияния. Но прежде всего вынужденная смена вектора с Запада на Восток привела к бегству капитала из страны, который с 1990-х, когда Москва взяла политический курс на западные демократии, был практически полностью западным. На начало года ведомства прогнозировали минимальный отток капитала (ЦБ – нулевой, МЭР – $30 млрд), но по итогам года он превысил $150 млрд (почти 10 трлн руб.). Этого бы хватило, например, на то, чтобы трижды докапитализировать весь российский банковский сектор. Столь колоссальную сумму пока не удалось компенсировать за счет восточных партнеров: напомним, в 2014 г. не состоялось ни одного размещения в юанях или гонконгских и сингапурских долларах. Пока российские компании вынуждены налаживать отношения с Азией с нуля.
Подписывайтесь на нас:
Еще по теме
