Запад, Восток, Юг — с кем мы остались?

В мае, выступая перед американскими студентами, госсекретарь США Энтони Блинкен заявил, что Россия и Запад «никогда больше не будут вместе». Это едва ли преувеличение. Полномасштабная прокси-война с Западом на Украине подвела черту не только под тридцатилетием неудачных попыток РФ стать частью «Европы от Лиссабона до Владивостока», но и под столетием ее относительно мирного существования с Соединенными Штатами. Бросив вызов Pax Americana, Россия оказалась не в многополярном мире, который привыкла считать данностью, а на простреливаемой со всех сторон площадке, где этот мир еще предстоит создать. И помощь в этом может прийти с неожиданной стороны.

Очевидный факт: структура внешней торговли России оказалась не готова к горячей фазе давно тлевшего конфликта.

С одной стороны, среди стран, не поддержавших западные санкции, — десять основных торговых партнеров России. Это Китай (18 %), Белоруссия (4,9 %), Турция (4,2 %), Казахстан (3,3 %), Индия (1,7 %), Бразилия (1 %), Вьетнам (0,9 %), Узбекистан (0,9 %), Мексика (0,6 %), Египет (0,6 %). В 2021 году торговый оборот с ними составил $359,8 млрд. Это около 45,8 % от всей внешней торговли — 44,2 % совокупного экспорта и 48,6 % импорта. По подсчетам FinExpertiza, за восемь санкционных лет, минувших с присоединения Крыма, их доля выросла почти в полтора раза и почти сравнялась с долей обобщенного Запада.

Но, с другой стороны, на государства, поддержавшие санкции (наряду с ЕС и США это Канада, Япония, Корея, Тайвань, Австралия, Новая Зеландия, Великобритания, страны Скандинавии), в прошлом году пришлось 54,2 % российского внешнеэкономического оборота.

Внешнеторговый оборот России рос весь прошлый год и, согласно Росстату, продолжает расти. За январь 2022 года его объем увеличился на 59,3 % в годовом выражении, до $70,7 млрд. В том числе на 75 % выросли доходы от российского экспорта в страны ЕС.

Однако это явно не повод для ликования: стоимостный рост связан не с увеличением количества торговых партнеров, а с ростом мировых цен на нефть, газ и уголь — сначала на фоне пандемии, а теперь на фоне военных действий. По прогнозу Всемирного банка, уже к концу 2022 года экспорт товаров и услуг из России упадет на 31 %, а импорт в Россию — на 35 %.

Поскольку санкции США и ЕС затрагивают в основном импорт, для оценки настоящего и будущего внешней торговли важны именно показатели импорта. С февраля ФТС засекретила статистику внешней торговли, но оценить ее снижение можно по разрозненным данным. И оно велико.

Объемы торговли с США упали впятеро. Евросоюз сообщил о снижении своего экспорта в Россию за март на 55 % (в том числе экспорт первого торгового партнера, Германии, в марте снизился в 2,3 раза, у Нидерландов он упал втрое, у Италии — вдвое). По данным таможни КНР, китайский экспорт в РФ за апрель упал на 26 %. Импорт из Кореи в I квартале, по данным BOFIT, упал на 71 %, из Вьетнама — на 71 %, из Тайваня почти на 90 %, из Индии на 50 %, из Японии и Турции — на 32,4–38 %.

Однако здесь имеют значение не только цифры. По мнению многих экономистов, через пять лет структура российской внешней торговли и список основных торговых партнеров РФ могут радикально измениться. Причем измениться бесповоротно, потому что доля России в мировой экономике не превышает 3 %, и по отношению к ней новая сеть поставщиков и покупателей будет обладать такой же инерцией, как нынешняя. Изменить ее конфигурацию снова сможет лишь такое же по масштабу и последствиям событие, как нынешние военные действия на Украине, — чего бы, конечно, очень не хотелось. 

«Цель — полное уничтожение российской экономики»

Главная проблема заключается в том, что стран, способных заменить для России западные технологии, товары и услуги, в мире единицы. Собственно, на этом и строится глобальное лидерство Запада — по всей видимости, сильно недооцененное медийными оракулами многополярного мира.

Евросоюз до февраля 2022 года поставлял в Россию практически всю номенклатуру сложных товаров конечного спроса: автомобили и автозапчасти, строительные механизмы и харвестеры, нефтесервисное оборудование, самолеты и вертолеты, электронику и транспорт, мебель, лекарства, средства связи, предметы бытового потребления и роскоши. Но еще важнее для российской экономики был импорт европейских средств производства — промышленных роботов, станков, двигателей, турбин, полупроводников, химикатов, сложных полимеров, стройматериалов, ПО. Важную часть экспорта ЕС составляли финансовые, юридические и судебные услуги, услуги медиации, аудита, страхования, оценки имущества и рисков. При этом сам Евросоюз покупает в России главным образом сырье — нефть, нефтепродукты, природный газ, черные и цветные металлы, удобрения и цемент.

США импортировали из России нефть и нефтепродукты, СПГ, удобрения, платину, палладий, алюминий, драгоценные камни, железо и сталь, крабов и ракетные двигатели. Экспортировали — промышленное, буровое и нефтесервисное оборудование, автомобили, сельхозтехнику, строительную технику, медикаменты и медицинскую технику, электрическую арматуру и самолеты. А также технологии, финансовые услуги, услуги аудита, страхования и оценки, услуги глобальных медийных и интернет-платформ и цифровых экосистем.

Южная Корея покупала в России уголь, нефть и СПГ, металлы, продовольствие и сельскохозяйственное сырье, а продавала — автомобили, автокомпоненты, строительную технику, электронику, крупнотоннажные танкеры и сухогрузы, промышленное оборудование и химикаты. Япония импортировала из России сырую нефть, СПГ, уголь, цветные металлы, рыбу и морепродукты, а продавала — автомобили и автокомпоненты, строительную технику, двигатели и резинотехнические изделия.

Инерция наших многовековых экономических связей с Европой настолько велика, что и сейчас Евросоюз останется важнейшим торговым партнером России. Географическое положение и связи, выстроенные за столетия, не отнимешь за несколько месяцев, а заменить российский газ, удобрения, цветные металлы (и даже, если верить Вагиту Алекперову, нефть) Евросоюз в обозримом будущем не сможет.

Поэтому российскую нефть по схеме «прибалтийская смесь» в Европе все еще покупают, а фуры с неподсанкционной европейской продукцией через Прибалтику все еще идут. Целый ряд компаний, таких как «Норникель», «Фосагро», «Акрон», «Новатэк», УГМК, ВСМПО-АВИСМА, «Русал» не попали под европейские санкции. А в мае Швейцария разморозила счета «Еврохима» после передачи контроля в компании от Андрея Мельниченко его жене — что довольно символично.

Тем не менее переоценивать эти факторы и события не стоит. ЕС, получавший из России 70 % энергетического угля, с августа попытается заменить его американским и австралийским. Часть российской нефти в ходе обсуждаемого эмбарго планируется заменить иранской и саудовской, поставками из США, Канады, Норвегии, Великобритании и Дании. С конца 2022 года Европа попытается сократить закупки российского газа на две трети, заменив эту часть поставками СПГ из США, Катара и Алжира и ростом трубопроводных поставок из того же Алжира и Азербайджана. По данным Bloomberg, в планах ЕС — поставки СПГ из Нигерии, Сенегала и Анголы. Далее, сообщают в S&P, США и Евросоюз изучают возможность замены российского никеля для металлургии и автомобилестроения поставками из Индонезии, Филиппин и Австралии.

«Вызов, с которым столкнулась Россия, не имеет аналогов в нашей истории, — заявил на XXX Ассамблее Совета по внешней и оборонной политике политолог Дмитрий Тренин. — Дело не только в том, что на Западе у нас не осталось не то чтобы союзников, но даже потенциальных партнеров… Перспектива компромисса на основе баланса интересов практически отсутствует». По словам эксперта, обвальный разрыв связей и усиление давления на Россию исключают нейтралитет со стороны любых западных стран, а цели США и их союзников — «исключение России из мировой политики как самостоятельного фактора и полное разрушение российской экономики».

Относительно нейтральными по отношению к России в ЕС можно назвать только две страны — Венгрию и Сербию, которые еще хоть как-то ратуют за сохранение экономических связей с РФ. «Но со стороны Венгрии это скорее популистская риторика, она не будет нарушать нормы ЕС, под которыми подписалась, — уверен программный директор РСМД Иван Тимофеев. — Сербия не член ЕС и вряд ли будет „комплаить“ европейские санкции. Но крупный бизнес, скорее всего, там тоже будет бояться экстерриториальных американских санкций. Кроме того, что Сербия может дать России? Что-то по продовольствию, что-то по промышленным сегментам, но совсем немного, и это вряд ли будут высокие технологии».

Китай: «На унитазах экономику не построишь»

Европейский ширпотреб Россия, подобно Ирану, вполне сможет закупать через третьи страны. Но проблема не в ширпотребе, а в технологиях и оборудовании для промышленности. И здесь альтернатива Европе и Западу — только Китай, убежден Тимофеев. «Это единственный незападный рынок, где есть все, что нам нужно, но взять это будет сложно, — говорит эксперт. — Правительство КНР будет на словах нас поддерживать, а крупный китайский бизнес будет дуть на воду, опасаясь вторичных санкций США».

В мае, выступая на форуме АТЭС в Бангкоке, министр экономики РФ Максим Решетников рассказывал о планах переориентации российского экспорта на Азию и призывал азиатские компании в Россию — заполнять освободившиеся после ухода европейцев ниши. В части экспорта это уже происходит: импорт российского угля в Китай за апрель удвоился. Но китайские производители высокотехнологичных товаров, наоборот, без лишнего шума покидают российский рынок.

Различные виды машин и электрооборудования составляли до 40 % китайского экспорта в РФ. В марте, по данным South China Morning Post, их поставки упали на 26 %, в апреле еще на 17 %. Если в 2021 году Китай продал России всех видов оружия, боеприпасов и связанных с ними деталей на $2,4 млн, то после начала украинского конфликта этот экспорт упал до нуля.

Поставки авиакосмических товаров из КНР в Россию упали на 88 % в марте и на 33,6 % в апреле. Крупные китайские производители смартфонов, такие как Xiaomi, также приостановили новые поставки. Их опасения связаны с использованием чипов, произведенных по американским технологиям, и американского ПО. И оснований бояться у китайцев хватает.

«Есть несколько кейсов по Ирану, когда китайские компании попадали под штрафы, а руководство под уголовное преследование, — напоминает Тимофеев. — Например, поставки в Иран оборудования с американскими компонентами обошлись китайской ZTE в более чем $1 млрд штрафа. За якобы неверную информацию банку HSBC о статусе дочки Huawei в Иране финдиректор компании Мэн Вэнжоу почти три года просидела под домашним арестом в Канаде. А одного из крупнейших мировых перевозчиков нефтеналивных грузов COSCO Shipping Tanker заблокировали за перевозки иранской нефти. Эти уроки китайские компании выучили хорошо и лишний раз подставляться не будут. Тем более из-за маленького для них российского рынка».

Американские санкции против России связывают руки китайцам гораздо сильнее, чем можно себе представить, отмечает эксперт. Например, 11 мая было опубликовано решение Минторга США о санкциях в отношении продажи в Россию промышленных товаров. Под него попали подшипники, промышленные роботы, станки, режущие, гладильные и прочие инструменты, электроаппараты — всего 205 наименований. Кроме того, согласно американскому FDP Rule (Foreign Direct Products), если китайская компания производит по американской лицензии подшипник или товар, в котором 25 % американских компонентов, то без лицензии США его поставить в Россию будет нельзя, а такой лицензии американцы не дадут.

«В Китае, конечно, есть региональные компании, которые будут рады работать с Россией, — уверен Тимофеев. — Но с этими компаниями еще надо наладить отношения, и это — сегмент не высоких технологий, скажем так. А разговор обо всем, что связано с высокими технологиями, будет очень сложным. Прямо отказывать нам китайцы, в силу восточной деликатности, может быть, не станут, но будут тянуть время, и не исключена ситуация, когда наши контрагенты в стену будут биться. Тут, конечно, работа большая нужна, в разных нишах. Например, производители керамических раковин говорят, что у них нет проблем, из Китая все идет. Но на унитазах экономику не построишь». 

Юго-Восточная Азия: партнерство с дисконтом

Этот контраст между выступлениями политиков «против односторонних санкций» и соблюдением их со стороны национального бизнеса наблюдается в Азии повсеместно. Яркий пример — Малайзия, которая вполне могла бы заместить России часть европейского и тайваньского высокотехнологичного импорта.

Малайзия занимает одно из первых мест в мире по выпуску чипов, это один из крупнейших в мире экспортеров электроники. В Россию эта страна поставляет электронные и электрические приборы, резину, оборудование для ядерных реакторов и бойлеры, пальмовое масло, какао, лекарственные субстанции, медицинское оборудование и микроскопы. Экспорт РФ в Малайзию — вооружения, уголь, нефть и нефтепродукты, удобрения, животные и растительные жиры, целлюлоза и картон, никель. При этом товарооборот с Россией смехотворен — всего $2,15 млрд в 2021 году.

Об интересе России к расширению сотрудничества в высокотехнологичных и инновационных отраслях, в нефтегазовой отрасли и в атомной энергетике посольство РФ писало еще в 2014 году. Но в апреле на прямой вопрос РИА «Новости», готова ли Малайзия заместить поставки западной электроники и полупроводников, посол страны в РФ Бала Чандран ответил, что «наш бизнес-сектор будет реагировать на спрос и предложение» и что посольство получает массу запросов. Но о каких-либо конкретных переговорах на этот счет послу пока не известно. И вообще, поскольку основа процветания Малайзии — это частный бизнес, он сам решит, что для него правильно.

Индия была крупнейшим покупателем советских вооружений, но за последние десятилетия военно-техническое сотрудничество сильно сократилось: на фоне напряженности в отношениях с Китаем, с которым Россия связана гораздо теснее, индийские военные переориентируются на западную военную технику.

Сейчас Индия активно пользуется дисконтом на российский уголь и нефть. В мае WSJ сообщила об отказах крупнейшего потребителя, TATA Group, от угля из России. Но этот отказ связан, скорее всего, с европейскими заводами группы и не отразится на закупках для индийских предприятий. Не откажется Индия и от покупки российской нефти, пока на нее нет глобального эмбарго.

Вопрос лишь в том, есть ли у Индии качественные аналоги западных товаров для России. Сейчас она экспортирует в РФ химикаты, машины и оборудование, средства связи, сельхозпродукцию, текстиль и обувь, фармсубстанции и готовые лекарства. Субстанции очень востребованы российскими фармкомпаниями, но проблема в том, как за них расплачиваться.

«Наращивая экспорт в Индию, нам придется балансировать это импортом, потому что доллары мы не можем брать, это будут расчеты рупия — рубль, — поясняет эксперт РСМД. — А потратить эти рупии мы можем только в самой Индии. С этой точки зрения рупия для нас хуже, чем юань, потому что на китайском рынке можно достать многое, а на индийском нет».

Товарооборот РФ с Индонезией, еще одной крупнейшей экономикой в ЮВА, крайне невелик. Из $3,3 млрд в 2021 году $2,6 млрд — это экспорт в Россию пальмового масла. Сама Россия поставляет в Индонезию оружие, металлургический уголь, нефть и нефтепродукты, черные металлы и алюминий. Потенциал сотрудничества очень велик, но местное госрегулирование нестабильно, а внутренний рынок живет, скорее, неписаными законами. Поэтому совместные проекты с Россией в сложных сферах — космические запуски с морских платформ, прокладка железных дорог на Борнео, судостроение — заглохли еще до санкций.

Давним и постоянным покупателем российского вооружения, угля и металлов остается Вьетнам. В прошлом году он экспортировал в Россию машины, оборудование и транспорт, текстиль и обувь, продовольствие и сельхозсырье. Но взаимный товарооборот в 2021 году составил всего $7,134 млрд.

«Вторичных санкций США боятся по всей Азии, — резюмирует Иван Тимофеев. — Недавно индонезийская компания Bukit Maria Jaya поставила партию своей сигаретной бумаги в Китай, а китайцы ее перепродали в Северную Корею. Но возникли две проблемы. Первая: китайцы расплатились с Bukit Maria Jaya в долларах, а это уже сфера американской финразведки. А во‑вторых, продавцы знали, что бумага пойдет в Северную Корею. Как США узнали про сделку китайцев с корейцами, история умалчивает, но как-то узнали. И все: штраф Минфину и уголовное дело с судебным штрафом несколько миллионов долларов для компаний». 

Латинская Америка: меняем умный город на умную деревню 

Латинская Америка — последний из макрорегионов по доле в российской внешней торговле: чуть больше 1,5 %. Топ-5 партнеров здесь — Бразилия, Мексика, Эквадор, Аргентина и Перу. В 2021 году Россия поставляла им в основном удобрения (70 % экспорта) и нефтепродукты. А импортировала сельхозпродукцию и сырье, семена масличных, машины и оборудование, автомобили, вино.

Времена, когда СССР поставлял в регион товары конечного спроса и средства производства в обмен на сырье и сельхозпродукцию, давно миновали. Сейчас, наоборот, Мексика и Бразилия готовы поставлять машины, электронику и самолеты в обмен на сырье, что выглядит обидно для России, констатирует директор Института Латинской Америки РАН, экономист Дмитрий Разумовский.

После «золотого века» нулевых, кризисов и пандемии мизерный товарооборот России с этим огромным регионом колеблется между $11–21 млрд, и ближайшие перспективы его роста связаны в основном с экспортом российских удобрений. Ключевые их потребители — Бразилия и Аргентина. Однако сбалансировать торговлю нечем: поставки мяса, сыров и вина в Россию на фоне роста ее самообеспеченности этими товарами продолжат падать. Кроме того, бразильские самолеты Embraer во многом конкурируют с «Суперджетами», а бразильские трактора — с российскими.

Россия могла бы добиться снижения запретительных пошлин для ряда своих товаров в Латинской Америке, например для транспорта. Но для этого, говорит Разумовский, нужно подписать соглашение о свободной торговле между ЕАЭС и Mercosur. И латиноамериканцы, по его словам, к этому готовы, но Евразийская экономическая комиссия ведет себя слишком консервативно. «Ей предлагали выходить на переговоры и Андские страны, и Чили, и страны Тихоокеанского альянса, но пока в повестке ЕАЭС торговых переговоров с этими странами не значится», — резюмирует эксперт.

Вторичных санкций США в Латинской Америке боятся не меньше, чем в Азии, — тем более что Соединенные Штаты — основной партнер континента. Поведение латиноамериканских стран в этом смысле типично: аргентинский посол возмущался тем, что прекращение поставок лития в Россию было подано в наших СМИ как решение государства, а не частной компании. Но финансирование всех сделок РФ с регионом шло через доллар и евро, а грузы доставлялись в основном судами Maersk, поэтому сейчас проблемы с Россией возникли даже у эквадорских поставщиков бананов.

С валютными свопами такая же сложность, как и в торговле с Индией: потратить песо мы можем только в Аргентине, а потратить рубли они могут только у нас. Кроме того, и рубль, и аргентинский песо, и бразильский реал сейчас — одни из самых нестабильных валют с высоким риском девальвации.

Стратегические перспективы роста российского экспорта в Латинскую Америку Дмитрий Разумовский связывает не столько с товарообменом, сколько с услугами в области цифровизации. Латинская Америка отстала и готова внедрять цифровые решения в экономику, промышленность, в госуслуги, образование, здравоохранение, умные города. Но США в основном предлагают решения с закрытым кодом, а китайцев с их «Электронным Шелковым путем» и единой платформой управления логистикой Loginco в регионе немного боятся. В отношении России таких опасений нет.

Перспективы латиноамериканского импорта в Россию директор ИЛА РАН связывает с развитием агротеха. «В Бразилии уже больше полувека работает мощнейший в мире государственный институт сельскохозяйственных исследований Embrapa, — говорит Разумовский. — Благодаря их разработкам Бразилии удалось стать одним из крупнейших в мире производителей продовольствия и вторым в мире после США производителем генно-модифицированных сортов. У Аргентины тоже есть аналог такого института — INTA, и им тоже есть, что нам предложить, потому что их агроклиматические условия больше похожи на наши. Нам стоило бы использовать эту модель развития сельскохозяйственной науки». 

Африка: от зерна и оружия к удобрениям и цифре

Топ-2 основных торговых партнеров России на континенте не меняется уже долгие годы: это Алжир и Египет. За ними следует относительно устойчивая группа стран: Марокко, Нигерия, ЮАР, за последние 5 лет к ним добавился Сенегал, торговля с которым выросла в 6 раз (до 1,2 млрд в 2021‑м). Основа российского экспорта в страны Африки — пшеница (30–40 % всего экспорта из РФ) и вооружения (около 25 % всего их российского экспорта).

Пшеницу в основном покупает Египет, но Россия присутствует также на рынках Сенегала, Судана, выходит на рынок Алжира. Пользуется спросом подсолнечное масло, шоколад (например, от «Объединенных кондитеров»), мороженое («Вологодское мороженое»), мороженая рыба, курятина. Спрос на них растет вместе с городами-миллионниками, число которых в Африке за последние 20 лет почти удвоилось. Города диктуют жителям глобальную модель потребления, поясняет Андрей Маслов, директор Центра изучения Африки ВШЭ. Нет пока ясности, как после 2022‑го поменяется логистика, способы оплаты поставок, как повлияет российское эмбарго на вывоз зерна — для всех африканских партнеров России это сейчас главный вопрос.

Вооружения в России традиционно закупает Алжир, энергетический уголь — Марокко, растет спрос на мазут, дизельное топливо для электростанций и сжиженный газ (СУГ, пропан-бутан). «АЛРОСА» давно добывает в Анголе алмазы, «Русал» добывает в Гвинее бокситы, «Ренова» добывает в ЮАР марганец. Продукция гражданского машиностроения (в основном ж/д-вагоны и грузовой автотранспорт) в Африку также поставляется, но объемы пока незначительные.

Африканские страны поставляют в Россию туристические услуги, Россия в Африку — образовательные, причем количество платных мест превышает число бюджетных квот. Но сейчас многие студенты испытывают проблемы с оплатой из-за санкций против российских банков, нужно эту проблему решать.

Важный стратегический партнер России в Африке — ЮАР. «Товарооборот с ней небольшой, но мы сотрудничаем в космосе, продаем им удобрения, топливо, покупаем фрукты, — поясняет Андрей Маслов. — "Росатом" поставлял туда топливо для АЭС, там пользуются спросом российские IT-решения. Компании из ЮАР сами немало инвестировали в Россию: SAB Miller, Anglo American, Naspers, Mondi. Правда, из-за тесной связи с Западом представителям Naspers пришлось выйти из совета директоров Mail.ru, а Mondi — из производства бумаги в России».

По словам Андрея Маслова, у России в отношениях с Африкой традиционно доминирует экспорт: накопленное положительное сальдо в торговле с континентом за десять лет превышает $100 млрд. «И ключевой вопрос сейчас, насколько нам удастся перестроить эту торговлю на национальные валюты и валюты третьих стран, увести ее от доллара и евро. Если, например, египтяне могут на наши рубли купить у нас пшеницу, а мы на их фунты можем закупить их картошку, то с другими партнерами найти решения может оказаться сложнее, но тоже возможно», — рассуждает директор Центра изучения Африки ВШЭ.

По мнению эксперта, российским компаниям в Африке нужна масштабная кооперация по китайскому примеру, когда, например, отечественная добывающая компания заказывает для своего африканского проекта отечественную технику. «В нулевых, когда в Африку заходили "Норникель", "Газпром", "ЛУКОЙЛ", они не потянули туда за собой отечественное машиностроение, а выбирали в подрядчики, как правило, иностранные компании с опытом работы в регионе, — приводит пример Маслов. Случаи закупки российских товаров и услуг российскими инвесторами пока единичны, больше всего российских подрядчиков привела, наверное, "АЛРОСА"».

«Перспективный наш экспортный товар для Африки — это азотные, фосфорные и калийные удобрения, — говорит эксперт. — Спрос на них будет расти вместе с населением континента, а потребление удобрений на гектар в Африке все еще на порядки ниже среднемирового. На этом фоне "Уралкалий", "Фосагро" и "Еврохим" уже сейчас стали для Африки ключевыми российскими экспортерами, наряду с "Рособоронэкспортом"».

Дмитрий Суслов, руководитель ЦКЕМИ факультета мировой экономики и мировой политики ВШЭ, считает еще одним перспективным направлением экспорт в Африку российской модели цифровизации госуправления и госуслуг. По его словам, спрос на это большой, причем Россия, в отличие от США и Китая, не рассматривается африканцами как бывший колонизатор и потенциальный гегемон. 

Турция: фастфуд и ширпотреб

Россия оказалась сегодня в парадоксальной ситуации. С одной стороны, ее геополитический бунт против Запада усиливает Польшу и Турцию. С другой, громкий торг Реджепа Эрдогана с партнерами по НАТО делает смелее Азербайджан и Казахстан, открывая российским компаниям новые пути импорта и экспорта, недоступные из-за «оверкомплаенса» на китайском направлении.

Турция без преувеличения становится ключевым торговым партнером России, основным посредником в ее торговле с внешним миром и главным бенефициаром ее международной изоляции. Рост товарооборота РФ и Турции за I квартал 2022 года в 2,1 раза, до $13,7 млрд, вселяет уверенность, что к декабрю он превысит $35 млрд. При этом формальная структура внешней торговли слабо отражает динамику отношений.

«Эксцентричный политэкономический симбиоз, начавшийся около десяти лет назад с черноморских газовых "потоков", строительства АЭС "Аккую" и закупки системы ПВО С-400, породил более широкую кооперацию в судостроении, авиапроме, космонавтике и фармацевтике, — констатирует научный сотрудник Института экономики РАН Александр Караваев. — Российские компании начинают рассматривать Турцию как полигон для переноса административного офиса, части производств и создания совместных предприятий для поставок комплектующих в Россию. В частности, это касается АВТОВАЗа и завода ГАЗ».

Но главным драйвером нового этапа сотрудничества двух стран становится железная дорога Баку — Тбилиси — Карс, договариваться о расширении которой вице-премьер РФ Александр Новак в мае ездил в Анкару. Сейчас по этой магистрали пропускной способностью 50 млн тонн в год вывозятся не только российская пшеница и металлы, но и заблокированная европейскими перевозчиками продукция деревообработки. В марте поставки древесины по этой дороге увеличились в 1,6 раза, транзит пшеницы на Египет вырос на 23 %, отмечает эксперт.

Однако занять рыночные ниши западных и японских компаний в России турецкая продукция вряд ли сможет, считает Иван Тимофеев из РСМД.

«Турки прагматичны и будут сейчас зарабатывать, занимая сегменты с невысокой добавленной стоимостью, начиная от фастфуда и заканчивая промышленным ширпотребом, — говорит он. — Я не исключаю серых поставок через Турцию каких-то товаров из ЕС. Но, во‑первых, у них тоже возникнет проблема с патентами и экспортным контролем: уже был целый ряд санкционных кейсов. Во‑вторых, это не сможет компенсировать нормальную торговлю. В‑третьих, разница в цене наверняка будет очень существенной. И в‑четвертых, Турция не закроет наши потребности в высокотехнологичном сегменте. То есть она не поставит нам то, что сама не может производить: чипы, лазеры, компьютеры».

Нет этих товаров и у нейтральных соседей Турции по Ближнему востоку — Ирана и ОАЭ, попытки обхода санкций через которые финразведка США раскрывает довольно эффективно. А Израиль не будет нарушать американские санкции ни при каких условиях. Поэтому, считает Тимофеев, России остается только ждать, какую стратегию выберет для себя Пекин. И развивать параллельную экономику в странах СНГ. 

СНГ: хабы параллельного импорта

Товарооборот России со странами ЕАЭС и СНГ за I квартал увеличился на 13,6 % и достиг $22 млрд. Что неудивительно, учитывая попытки России компенсировать разрушенные связи с западными поставщиками. Список партнеров этот процесс вполне отображает: третье место после Белоруссии и Казахстана, вместо выпавшей Украины, занял Азербайджан.

Главным торговым партнером и поставщиком машин, оборудования, военной и бытовой техники, товаров конечного спроса в Россию остается Белоруссия. Ее грубоватые, но честные МАЗы, трактора «Беларус» и другая техника хороши тем, что, в отличие от последних моделей российского «КамАЗа», не являются переодетым Mercedes. Оборот с этой страной по итогам 2022 года может превысить рекордные $40 млрд.

Однако западные санкции против Белоруссии смещают активность частного бизнеса на юг, в сторону Казахстана, Армении и Азербайджана. Именно эти страны становятся для России удаленным финансовым и расчетным центром, местом релокации офисов и сборочных производств, хабом для реэкспорта неподсанкционных, но логистически проблемных товаров из дальнего зарубежья. При этом Азербайджан Александр Караваев рассматривает как транспортный коридор в Турцию и в перспективе — к иранским портам Персидского залива.

Росту способствуют прозрачные границы, свободный переток капиталов и товаров внутри ЕАЭС и снятие импортных пошлин, что делает страны ЕАЭС стыковочными узлами РФ с мировой экономикой. Конечно, они очень боятся вторичных санкций США. Но корреляция курсов рубля и неподсанкционных валют стран Центральной Азии к доллару в I квартале 2022 года весьма красноречива.

Так, по данным казахстанских СМИ, крупные российские ритейлеры, в частности «Магнит» и «Лента», организуют через эту страну поставки товаров в свои российские магазины, а ряд крупных промышленных холдингов, в частности Polymetal, выделяют свои казахстанские подразделения в юридически независимые компании. По подсчетам Александра Караваева, с 1 марта по 1 мая число юрлиц и филиалов с российским капиталом в Казахстане выросло на 1098 субъектов (13,8 %) — это превышает годовой прирост прежних времен, отмечает эксперт.

«Для Армении это приток человеческого капитала: туда переехало несколько десятков тысяч айтишников, активных, пассионарных, деятельных людей, — говорит о последствиях Иван Тимофеев. — Для России это связи с внешним миром через их юрисдикцию и надежда на то, что уехавшие не совсем порвут с Россией. А через Казахстан, Азербайджан и Турцию пойдет экспорт западных и европейских товаров. В том числе и тех, которые не запрещены санкциями, потому что и с ними есть проблема из-за остановки авиасообщения и бойкота со стороны морских перевозчиков».

Однако, предупреждает эксперт, цена за посредничество может быть очень высокой. «Я недавно пересматривал вердикт американского федерального суда по делу о турбине, которую пытались купить в США для "Газпромнефти" через посредников. Наша компания «КС Инжиниринг» выступала заказчиком, две компании в Эмиратах и в Америке были посредниками. Схема не выгорела, их всех повязали, приговорили к 28 месяцам тюрьмы. Так вот, турбина стоила $7,5 млн, а с «Газпромнефти» запросили $17 млн». 

Страна замкнутого цикла

Итоги первого санкционного квартала подтвердили целый ряд опасений, но показали, что выход может возникнуть в неожиданном месте.

Ставки России на Китай пока не оправдались, но других источников высоких технологий у нас нет и в обозримом будущем не предвидится. Зато появился «логистический ангел» в лице Турции и несколько хабов среди ближайших нейтральных соседей.

Реально оценить масштаб бедствия от разрыва экономических связей с ЕС можно будет уже в середине лета, когда нехватка запчастей и комплектующих станет массово заметна. Как это происходит уже сейчас с подшипниками, электроникой и даже с пластиком на «Тверском вагоностроительном заводе» «Трансмашхолдинга», который не может нарастить число вагонов локомотивной тяги на фоне схлопывания авиасообщений.

Основным получателем российских энергоресурсов уже совершенно определенно становится Восточная Азия. А главным покупателем вооружений, видимо, будет Африка. Если эти вооружения на продажу у России, конечно, останутся и если их уязвимость перед турецкими дронами в Карабахе и на Украине, острая нехватка средств связи и разведки, проблемы координации и управления не заставят партнеров пересмотреть подходы к военному строительству.

«Помощников и союзников у нас нет, есть прагматичные игроки со своими интересами с разной степенью субъектности, — резюмирует Иван Тимофеев. — Турция и Китай субъектны, но это субъектность стран, а не бизнеса. Чем больше бизнес вовлечен в международные транзакции, тем в большей степени он ориентируется на американского регулятора. Причем это касается и российских компаний, которые тоже "комплаят" риски и не решаются, например, заходить в Иран».

Рост зависимости от нейтральных стран также таит для России немалые риски, предупредил на Ассамблее СВОП Дмитрий Тренин. Чтобы выжить и остаться на исторической арене, ей придется рассчитывать на себя, перенацеливая экономику с вывоза сырья на производство замкнутого цикла. Но совершить такое сверхусилие в условиях изоляции и экономической войны будет невозможно, если элиты будут по-прежнему зациклены на личном обогащении, а общество останется «в придавленном и расслабленном состоянии», считает он.