«Запасы угля в России колоссальны»
Энергетический уголь – сложный продукт. Лидером предпочтений у отечественных энергокомпаний является газ, дешевый из-за особенностей ценообразования в газовой отрасли. Металлургам нужны коксующиеся угли, и хорошая мировая конъюнктура на рынках металлов позволяет им платить за требуемое сырье деньги большие, чем это делают энергетики. Тем не менее бизнес крупнейшей российской угольной компании СУЭК, специализирующейся на энергоуглях, бурно развивается. Как – объясняет президент СУЭК Владимир Рашевский.
Кабинет президента Сибирской угольной энергетической компании (СУЭК) Владимира Рашевского отличается скорее аскетизмом, нежели роскошью. Однако некоторые детали его оформления позволяют догадаться, что из этих стен ведется управление громадной структурой, имеющей интересы в разных регионах России. Офисы многих сырьевых компаний украшены картами их отдельных лицензионных участков – в кабинете Рашевского висит карта всей страны. СУЭК – крупнейшее угольное объединение России и единственная российская компания, входящая в десятку лидеров мировой угледобычи. Более 30 ее шахт и разрезов в 2004 году добыли 75,6 млн тонн угля, выручка компании в 2004 году по РСБУ составила 44,9 млрд руб. (для сравнения, в 2001-м выручка составила 5,3 млрд руб. при объеме производства 28 млн тонн).
Специализируясь на производстве энергетических углей, СУЭК – второй по величине после РАО «ЕЭС России» инвестор в российскую электроэнергетику. Компания является акционером одиннадцати сибирских и дальневосточных энергокомпаний и контролирует значительный пакет акций самого холдинга РАО «ЕЭС». В интервью «Ко» Владимир Рашевский рассказывает о тонкостях взаимодействия с производителями конкурирующих энергоресурсов и о причинах диверсификации компании в электроэнергетическую отрасль.
Благоприятный период
«Ко»: Месторождения угля в России начали продаваться за огромные деньги. С чем это связано? Действительно ли для угольных компаний наступил период благоденствия?
Владимир Рашевский: Резко выросла стоимость только месторождений коксующегося угля, который используется в металлургической промышленности. Цены на коксующееся топливо при сравнимых затратах на добычу сейчас в разы выше цен на энергетический уголь, используемый на электростанциях (во втором квартале 2005 года стоимость энергетических углей на внутреннем рынке в среднем превышала $20 за тонну, в то время как коксующийся уголь стоил $60 – 80 за тонну, а в начале года – более $90 за тонну. – Прим. «Ко»). Это прямо влияет на стоимость месторождений, где добываются эти виды сырья. Такой разрыв возник как следствие роста цен на металлургическую продукцию, спровоцировавшего значительное увеличение спроса на коксующиеся угли. В результате цены на них выросли. Напротив, стоимость электроэнергии росла значительно медленнее. Энергетический уголь конкурирует с гидроэнергетикой, природным газом и атомной генерацией. И есть весомые факторы, например, заниженные регулируемые цены на газ, которые сдерживают рост потребления угля в энергетике. Поэтому месторождения энергетического угля стоят много меньше, чем коксующегося, и производители энергетических углей придерживаются очень осторожной политики наращивания запасов.
– Владельцы промышленных предприятий из других отраслей активно расширяют свой бизнес за счет скупки иностранных предприятий. Почему угольщики до сих пор не начали экспансию за рубеж?
– Отрасль лишь недавно вышла из тяжелого системного кризиса. Предприятия, прежде всего, шахты, перешагнули рубеж столетий с полностью изношенными производственными фондами. Поэтому перед частными инвесторами, которые пришли в российскую угольную отрасль, на первом месте стоит задача технического и технологического перевооружения.
В 2005 году СУЭК планирует инвестировать в покупку нового горного оборудования, модернизацию и расширение углеобогатительных мощностей, развитие транспортной инфраструктуры более чем $300 млн. Это потребует максимальной мобилизации финансовых ресурсов холдинга. Отвлекать средства на покупку активов за границей в этой ситуации было бы неправильно, даже если эти инвестиции и сулили бы большую отдачу.
В будущем подобные шаги я не исключаю, поскольку российской угольной промышленности надо хеджировать свой главный риск – потерю конкурентоспособности на мировом рынке из-за роста расходов на транспортировку угля по железной дороге. Вообще географическая диверсификация – один из главных методов развития бизнеса крупных горнодобывающих компаний. Дело в том, что места концентрации минеральных ресурсов в мире чаще всего не совпадают с центрами их потребления. Поэтому логистика является одним из ключевых элементов конкурентоспособности, которая из-за изменения транспортных расходов на тех или иных рынках может быть быстро утрачена.
– СУЭК – один из крупнейших российских грузоотправителей. В чем заключаются особенности транспортной политики вашей компании? Поясните, пожалуйста, суть недавно достигнутых долгосрочных соглашений с РЖД.
– Да, по тоннажу грузов СУЭК является одним из крупнейших клиентов РЖД. На нашу долю приходится около 5% в общем объеме железнодорожных перевозок – это почти 80 млн тонн в год.
Основной смысл подписанного в марте соглашения с этой компанией – зафиксировать уже существующие отношения и обозначить общие принципы взаимодействия, в том числе – в сфере развития инфраструктуры. Еще важно то, что мы впервые определили объем перевозок на достаточно долгую перспективу – до 2009 года. Это позволяет лучше планировать свою работу и железнодорожникам, и нам. Задачу самостоятельно перевозить весь свой уголь мы перед собой не ставим. У нас есть собственный парк почти из 2000 вагонов. Это страховка на случай, если у РЖД будет временная нехватка составов под уголь.
Энергоугли и электростанции
– СУЭК со своими энергетическими активами является одним из основных частных инвесторов в электроэнергетику. В чем заключается интерес СУЭК в электроэнергетической сфере?
– Мы инвестировали в энергетические акции несколько сотен миллионов долларов (точная сумма никогда не раскрывалась. По оценке аналитика ИК «Финам» Семена Бирга, консолидация этих активов обошлась СУЭК не дороже $600 млн, при этом нынешняя рыночная стоимость акций энергокомпаний, контролируемых СУЭК, составляет порядка $1,4 млрд, из которых более половины приходится на акции РАО «ЕЭС». – Прим. «Ко»), исходя из двух соображений. Первое – это фундаментальная недооценка энергетических активов. Мы полагали, что при достижении целей реформы – с появлением в отрасли рыночных механизмов и эффективных частных собственников – их стоимость должна значительно вырасти. В целом ситуация развивается в соответствии с ожиданиями, которые у нас были в 2003 году, в момент начала инвестиций в отрасль. Вторым основанием нашей инвестиционной стратегии был поиск синергии между двумя бизнесами – угольным и энергетическим.
– А пакет акций РАО «ЕЭС»? Позволил ли он вам достичь каких-либо конкретных целей? Как вы планируете распорядиться этим пакетом в дальнейшем?
– Пакет дает нам возможность активно участвовать в корпоративном управлении РАО. СУЭК имеет своего представителя в совете директоров РАО (им является Владимир Рашевский. – Прим. «Ко»), наши сотрудники работают в комитетах. Этот ресурс мы используем для продвижения решений, отвечающих нашим интересам и интересам всех других миноритарных акционеров РАО. Например, мы убедили комитет по аудиту рекомендовать менеджменту РАО «ЕЭС» избрать представителей миноритариев в ревизионные комиссии АО-энерго и выступили против поспешной продажи сервисов региональных энергокомпаний по низкой цене. Также мы заняли активную позицию в вопросах реформирования «Кузбассэнерго» и дальневосточных энергетических компаний. Все эти шаги направлены на то, чтобы совокупная стоимость энергоактивов после реформы была выше стоимости РАО «ЕЭС» сейчас.
Мы также рассматривали возможность использовать акции РАО и для приобретения генерирующих активов. Однако окончательного решения по процедуре обмена акций государством пока не принято.
– Изолированные энергосистемы Дальнего Востока в ближайшем будущем реформированы не будут. Есть ли у СУЭК, как совладельца дальневосточных энергокомпаний, свой план действий в этой ситуации?
– Не могу согласиться с начальным утверждением. Энергетика региона будет реформирована, но по другому варианту, нежели в остальной части страны. Причина в том, что, как показывают оценки всех экспертов, конкуренция между поставщиками электроэнергии в этом регионе невозможна.
Судя по всему, контрольные пакеты акций изолированных энергосистем – «Камчатскэнерго», «Колымаэнерго», «Магаданэнерго», «Чукотэнерго» и «Сахалинэнерго» – будут переданы вновь создаваемому холдингу. Неизолированные системы – «Амурэнерго», «Дальэнерго», «ЛуТЭК», «Хабаровскэнерго» и южный узел «Якутскэнерго» – объединятся в Дальневосточную энергетическую компанию, которая по своим показателям будет входить в тройку крупнейших на Дальнем Востоке корпораций. Ее создание будет способствовать повышению операционной эффективности энергетики в регионе, обеспечит условия для концентрации отраслевого потенциала, а сама компания станет весьма привлекательной для портфельных инвесторов.
Мы уверены, что государство в ближайшие годы должно сохранять операционный контроль в энергетике Дальнего Востока, и поддерживаем формирующийся сейчас концепт реформы отрасли в регионе. Те несколько вопросов-развилок, которые есть в этой концепции, мы сейчас активно обсуждаем.
Если говорить о нашей роли в дальнейшем, то сумма инвестиций СУЭК в акции дальневосточных энергокомпаний обеспечит нам положение крупнейшего частного акционера в объединенной Дальневосточной энергетической компании, возможность делегировать своих представителей в ее совет директоров. И мы намерены использовать эту возможность для того, чтобы активно влиять на управление этой компанией.
– Себестоимость производства электроэнергии на Бурейской ГЭС ниже, чем у электростанций, работающих на угле. Сможет ли уголь конкурировать на Дальнем Востоке с гидроэнергетикой?
– Вопрос о том, действительно ли электроэнергия ГЭС является более дешевой, на самом деле не так и прост. Можно, конечно, не учитывать в ее себестоимости те затраты, которые были осуществлены во времена СССР. Но совсем другая ситуация возникает, когда речь идет о создании сегодня новых ГЭС с нуля. В этом случае цена электроэнергии уже должна будет покрывать капитальные затраты на строительство, а они у гидроэлектростанций существенно выше, чем у тепловых. Тариф на электроэнергию Бурейской ГЭС фактически не учитывает этих затрат. Но, как нам представляется, в РАО есть понимание того, что создание пятого и шестого энергоагрегатов Бурейской ГЭС должно вестись с расчетом на экспорт в Китай. В противном случае уже существующая тепловая генерация в регионе не будет иметь рынка сбыта со всеми вытекающими последствиями для ее персонала и угольщиков, возникнет необходимость ее субсидирования из бюджета.
– В завершении так называемой газовой паузы в электроэнергетике заинтересованы все поставщики топлива. «Газпрому» выгоднее продавать газ зарубежным покупателям, чем российским электростанциям по внутренним ценам ниже себестоимости. В свою очередь, поставщики угля, в том числе СУЭК, могли бы существенно нарастить объемы сбыта. Судя по положениям долгосрочной энергетической стратегии до 2020 года, эту идею поддерживают и чиновники. Почему же пауза не кончается?
– Важнейшим условием здесь являются темпы роста цен на газ на внутреннем рынке. Однако их увеличение может привести к росту инфляции, чего правительство пытается не допустить. Поэтому природный газ в целом в Европе и на Урале сейчас, как и раньше, является более дешевым топливом, чем уголь. Однако на ряде локальных рынков уже в прошлом году стоимость этих двух видов топлива приблизилась к паритету. То есть для прекращения газовой паузы появляются реальные экономические условия. Мы уже сейчас видим потенциал высвобождения 10 – 15 млрд кубометров газа, которые могут быть замещены углем, хотя для этого, конечно, нужна некоторая модернизация оборудования и инвестиции в развитие сетевой инфраструктуры между Сибирью и Уралом.
– По сравнению с газом уголь – гораздо менее экологически чистый вид топлива. Как вы оцениваете социальные и экологические издержки потенциального ренессанса отрасли?
– В США, где об экологии заботятся куда более серьезно, чем в России, доля угля в топливном балансе превышает 45%, в нашей же стране этот показатель – от 16% до 18%. Если же использовать современные технологии переработки и сжигания угля, то разница в экологичности этих энергоносителей значительно сократится. Вообще, на гармонизацию топливного баланса страны нужно смотреть шире. С одной стороны, замещение газа углем в энергетике – это очень сильная точка роста экономики, ведь увеличивается производство угля, а газ уходит на экспорт или на производство продукции высокого передела. Таким образом, ресурсы, которыми располагает наша страна, будут использоваться с гораздо более высокой степенью эффективности. По нашим оценкам, замещение 10 – 15 млрд кубометров газа углем в энергетике позволит стране дополнительно зарабатывать более $1 млрд в год.
С другой стороны, нужно помнить и об интересах будущих поколений. Запасы угля ведь колоссальны, а вот о газе этого не скажешь.
Энергичная компания
– В чем заключается смысл корпоративных преобразований, которые вы проводите в СУЭК?
– Начало реорганизации компании положили два прошлогодних события. Во-первых, наше внутреннее решение об объединении угольных и энергетических активов на базе СУЭК – сформировавшейся компании с хорошей кредитной историей и достаточно известным брендом. И, во-вторых, одобрение этого плана Федеральной антимонопольной службой (санкция ФАС необходима для приобретения крупных пакетов акций компаний одной отрасли. – Прим. «Ко»).
На балансе головной компании мы собрали акции всех основных добывающих и сервисных предприятий, а также принадлежащие нам пакеты акций региональных энергетических компаний. Теперь нам предстоит упростить структуру компании. Сейчас в собственности СУЭК находятся более 70 предприятий и пакетов акций. Это осложняет работу, поэтому мы планируем сократить число юридических лиц в корпоративной структуре до необходимого минимума. Конечный смысл всех этих действий в том, чтобы построить современную прозрачную компанию. Она должна быть понятна всем нашим контрагентам, пользоваться у них полным доверием, иметь возможность привлекать долгосрочное финансирование для своих проектов.
– Какова суммарная стоимость всех этих активов?
– Сейчас мы занимаемся аудитом запасов, который проводит английская компания SRK Consulting и оценкой основных средств, которую проводит «Эрнст энд Янг – Оценка». Эта работа ведется в рамках подготовки отчетности за I полугодие 2005 года совместно с компанией «Делойт и Туш СНГ» и в соответствии с международными стандартами. Мы рассчитываем, что справедливая стоимость активов станет известна к концу сентября, когда будут завершены эти процедуры.
– Почему ваша компания решила пригласить к участию в управлении независимых директоров? Как этот процесс связан с тем, что практически одновременно независимые директора заняли большинство мест и в совете директоров МДМ-банка?
– Мы изучали мировой опыт в корпоративном управлении, в том числе и причины серии корпоративных скандалов в Америке, и пришли к выводу, что модель управления с доминирующей долей независимых директоров является на сегодняшний день оптимальной. Думаю, что похожие соображения были и в МДМ-банке, и во многих других компаниях, которые идут по пути привлечения независимых директоров.
– Имеет ли процесс управления финансами угольной компании особую специфику или же управление ее финансовыми потоками, по сути, не отличается от аналогичных процессов в крупных компаниях других отраслей?
– Угольная отрасль – капиталоемкая, с продолжительными инвестиционными циклами. Работа в ней требует, чтобы у менеджмента был «длинный взгляд». Поэтому мы начали заниматься планированием на пятилетний период, а затем собираемся внедрить практику планирования на еще более отдаленную перспективу. Основная задача заключается в том, чтобы определить баланс целей и ресурсов и найти оптимальные источники финансирования. При этом продолжительность инвестиционных циклов требует, чтобы долговой портфель нашей компании составляли долгосрочные дешевые кредиты. Поэтому нам необходимо взаимодействовать с широким кругом банков-партнеров и присутствовать на международном финансовом рынке.
Резюме Владимира Рашевского
Возраст: 31 год
Образование: Финансовая академия при правительстве РФ, кандидат экономических наук
Профессиональный опыт:
1992 – 2000: Автобанк, экономист валютного управления, впоследствии заместитель председателя правления
2000 – 2004: МДМ-банк, начальник инвестиционного департамента, впоследствии председатель правления
2004 – настоящее время: Сибирская угольная энергетическая компания, президент
Подписывайтесь на нас:
Еще по теме
