Здание «цифровой России» возводят из иностранных «кирпичей»
Министр промышленности и торговли Денис Мантуров. Фото: ТАСС
В 2014 году Минпром совместно с Минсвязи на волне экономических санкций против России разработали планы импортозамещения по электронной промышленности, средствам связи, вычислительной технике и программному обеспечению. Была утверждена «Стратегия развития отрасли информационных технологий в Российской Федерации на 2014–2020 годы и на перспективу до 2025 года». Сегодня, когда 2020 год на излете, цифровизация в России по-прежнему осуществляется преимущественно с помощью импортных технологий.
Отставание России от лидеров электронной промышленности (прежде всего, США и Китая) — колоссальное и очень давнее. Много раз с самых высоких трибун звучали лозунги о необходимости преодолеть отставание. Но оно с каждым годом лишь увеличивалось. Во многих случаях 90 %, а иногда и 100 % внутренних потребностей в электронике в начале текущего десятилетия покрывалось за счет импорта.
Некоторой встряской для российского руководства стали события 2014 года. Тогда сначала США, а затем и их союзники стали вводить экономические санкции против России (после вхождения Крыма в состав Российской Федерации). А от импортной продукции электронной промышленности зависели все сферы российской жизни: быт, государственное управление, функционирование почти всех отраслей реальной экономики и инфраструктуры, социальная сфера, оборона. Была поставлена задача срочного импортозамещения продукции электронной промышленности.
Разработанная и принятая тогда «Стратегия» предусматривает, что к 2020 году мы «эмансипируемся» от иностранной микроэлектроники и ПО «в основном», а в 2025 году — «полностью» и «окончательно».
В дополнение и развитие «Стратегии» в апреле 2015 года глава Минпрома Денис Мантуров утвердил план мероприятий по импортозамещению в радиоэлектронной промышленности до 2020 года. Он включал 534 позиции. Производство некоторых видов конечной продукции и комплектующих предстояло начать с нуля, других — наращивать. Импорт некоторых видов оборудования к 2020 году должен был снизиться в разы, а каких-то видов — на десятки процентов. Например, к 2020 году объем зарубежного ввоза планшетов и смартфонов должен был снизиться со 100 % до 75 %. А доля зарубежных ПК на потребительском рынке не должна была в 2020 году превышать 90 %, а в закупках госсектора — 25 %.
После 2014-2015 годов в мире произошли события, которые сделали задачу импортозамещения еще более актуальной. В частности, в 2018 году Вашингтон официально заявил, что отныне начинает кибервойну против России (и до этого он проводил кибератаки против нашей страны, но теперь он будет делать регулярно и систематически; мол, это «ответ на кибератаки со стороны Москвы»). Использование американских технологий для цифровизации России стало смертельно опасным.
Особенно актуальной стала задача вытеснения импорта из закупок электронного оборудования и ПО органами государственного управления, а также государственными корпорациями и компаниями с участием в капитале государства.
Сегодня 2020 год уже на излете.
Никаких официальных отчетов о выполнении вышеупомянутых «Стратегии» и плана 2015 года Минпром не делал. На сайте Росстата в разделе «Импортозамещение» (он был создан еще в 2014 году) никаких цифр, отражающих успехи отечественной промышленности в деле наполнения внутреннего рынка отечественной электроникой, нет.
По той, вероятно, причине, что особых успехов нет. Судя по косвенным данным, за истекшие неполные шесть лет наблюдалось в лучшем случае топтание на месте. Об этом отчасти свидетельствуют некоторые откровения чиновников Минпрома, руководителей ряда отечественных компаний отрасли, а также оценки независимых экспертов.
Особо стоит упомянуть такое событие, как конференция (форум) «Микроэлектроника 2020», проходившая в Ялте с 28 сентября по 3 октября нынешнего года. Освещение российскими СМИ этого мероприятия было более чем скромным. Хотя в форуме участвовало 1200 человек, представлявших 463 организации. На форуме выступали заместители председателя правительства Российской Федерации Ю. И. Борисов и Д. Н. Чернышенко; также заместители министров промышленности и торговли, энергетики, науки и высшего образования Российской Федерации, а также цифрового развития, связи и массовых коммуникаций. Одной из ключевых фигур на форуме был директор департамента радиоэлектронной промышленности Минпрома В. В. Шпак. Чиновники Минпрома, отвечающего за развитие отрасли, назвали ряд цифр, некоторые из них просто шокирующие.
В закупках электронного оборудования органами государственного управления и государственными компаниями по-прежнему сохраняется иностранная составляющая.
По данным Василия Шпака, наибольший уровень импортозамещения достигнут в космической отрасли: более 80 % электронной компонентой базы (ЭКБ) занимают российские разработки. В оборонно-промышленном комплексе (ОПК) он ниже и оценивается лишь в 60 %.
Тревогу по поводу столь высокой импортной зависимости при закупках электроники для ОПК на Ялтинском форуме выразили и вице-премьеры Ю. И. Борисов и Д. Н. Чернышенко. На других направлениях (помимо космоса и обороны) доля российской продукции в государственных закупках оценивается примерно в 20 %.
Государственные закупки электроники в прошлом году составили без малого 5 % бюджетных расходов РФ. По трем направлениям высокотехнологического оборудования — медицинская техника, телекоммуникации, вычислительная техника — было разыграно в общей сложности около 300 тыс. лотов на сумму 850 млрд руб. В валютном эквиваленте при прошлогоднем курсе рубля получается сумма в 12-13 млрд долларов. Большую часть лотов выиграли иностранные поставщики.
Государственные заказчики до последнего времени предпочитали импортное электронное оборудование и импортные комплектующие (прежде всего, микросхемы). Действительно, импорт дешевле отечественных аналогов, а также имеет более высокие характеристики, чем отечественная продукция. Но потери от экономических санкций и блокировки гражданских и военных технических систем могут быть колоссальными, даже несовместимыми с жизнью российского государства. Это экономия типа экономии на оружии в условиях готовящейся или ведущейся войны.
О смертельно опасных «перекосах» в закупочной деятельности государства говорят многие факты и цифры. Так, в сентябре вице-премьер Юрий Борисов сообщил, что предприятия «Ростеха» смогли в 2019 году выиграть меньше половины запланированных госконтрактов на поставку радиоэлектронной высокотехнологичной продукции по нацпроектам из-за препятствий, созданных заказчиками торгов: из общей суммы в 100 млрд руб., на которые рассчитывала госкорпорация, она смогла получить заказов лишь на 45 млрд руб., остальные 55 млрд ушли иностранным поставщикам.
Степень реальной зависимости России от импортных цифровых технологий даже больше, чем это следует из тех цифр, которые время от времени оглашают наши чиновники. По той причине, что они производят подмену: вместо реального импортозамещения они дают показатели «локализации» отечественного производства конечной продукции. Минпром разработал специальный реестр отечественной продукции электронной промышленности. И государственным покупателям (заказчикам) рекомендовано приобретать ту продукцию, которая значится в указанном реестре. Увы, в этом списке немало таких видов продукции, которые имеют статус «локализованной», но российской, по сути, не являются. На такой продукции может стоять штамп (лейбл): «Сделано в России». Но на самом деле по многим позициям правильнее сказать: «Собрано в России» или «Доделано в России». На 80 или 90 % такая продукция может иметь иностранное происхождение (комплектующие, детали, интеллектуальная собственность и др.). В России происходит лишь «доводка» или «переупаковка» товара. Многие изделия, имеющие статус «локализованной продукции» и включенные в государственный реестр, могут иметь лишь 5–10 % стоимости, добавленной в России. Остальные 90–95 % — иностранного происхождения, эта часть уходит за рубеж в виде валюты. Специалисты говорят, что по многим позициям основная часть валютных платежей — в виде роялти, за использование иностранной интеллектуальной собственности (защищенной патентами и лицензиями).
В общем, ситуация катастрофическая. С приходом на пост премьера Михаила Мишустина, который, как говорят, хорошо разбирается в цифровой тематике, наметились некоторые шаги по исправлению такой ситуации. Еще летом Минпром начал готовить проекты постановлений правительства в области импортозамещения электроники. Планируется введение в течение нескольких лет полного запрета на закупки иностранной электроники государством (органами государственного управления и государственными компаниями). Плюс к этому готовятся предложения по повышению импортных пошлин на многие виды продукции электронной промышленности. Такая мера призвана ускорить импортозамещение в иных (кроме государственного) секторах экономики.
Запрет в части, касающейся государственных закупок, распространяется не только на прямое приобретение иностранной электроники. Он действует и в том случае, если государственный заказ является более широким. Скажем, заказ на проектирование и строительство какого-то инфраструктурного объекта. В составе такого проекта и объекта иностранной электроники также быть не должно. Примечательно, что электронная продукция, производимая в зарубежных странах — членах Евразийского экономического союза (ЕАЭС), приравнивается к отечественной, включенной в единый реестр российской электронной продукции (параллельно с российским реестром электронной продукции создается реестр такой продукции в рамках ЕАЭС).
Одним из новшеств, содержащихся в проектах правительственных документов, является введение ответственности руководителей органов государственной власти и государственных компаний за нарушение квот по закупке отечественной электронной продукции.
Думаю, что упомянутый выше осенний форум в Ялте был подготовкой к принятию серии правительственных решений по импортозамещению на российском рынке электроники. Во вторник, 7 декабря, был обнародован один из правительственных документов на эту тему. Правительственное постановление, подписанное Мишустиным, устанавливает квоты — минимальные размеры государственных закупок отечественной продукции электроники на ближайшие два-три года.
Наиболее значимым для обеспечения национальной цифровой безопасности видом продукции считаются запоминающие устройства и устройства хранения. Квоты на такую продукцию российского происхождения определены по годам (%): 2021-й — 30, 2022-й — 40, 2023-й — 50. Квоты на бытовую электронную технику для госзакупок установлены в размере 50 % в следующем году, 75 % в 2022 году и 90 % с 2023 года. По радиоэлектронным средствам связи уже в 2022 году не менее 50 % закупок должно приходиться на отечественную продукцию, а в 2023 году — аж 90 %.
Цифры красивые, и им хочется верить. Но чтобы они стали реальностью, наверное, следует вспомнить важнейший принцип управления: отчетность о проделанной работе и ответственность за ее выполнение (или невыполнение). Хотелось бы, чтобы правительство Мишустина в дополнение к новым постановлениям о развитии отечественной электроники провело полноценный «разбор полетов» по поводу того, как проходило импортозамещение на российском рынке электроники в 2014–2020 годах.
Подписывайтесь на нас:
Еще по теме
