Зона по-итальянски
Компания Merloni Elettrodomestici открыла представительство в Москве 3 октября 1993 года. В этот день Россия была в фокусе внимания всех мировых информагентств. Прямую трансляцию из столицы вели десятки телеканалов: танки расстреливали здание парламента. Тем не менее Merloni не изменила своих планов.
Спустя семь лет глава группы Merloni Витторио Мерлони приобрел завод «Стинол», крупнейшего производителя холодильников в СНГ, который оказался в кризисе после августа 1998-го. К Владимиру Лисину, владельцу Новолипецкого металлургического комбината и «Стинола», кроме итальянцев обращались и другие компании – Samsung, Daewoo, Electrolux. В конце концов завод был продан итальянской группе за $119 млн. В Европе рынок бытовой техники находился тогда в стагнации, и Россия для Merloni стала «зоной роста». Новые владельцы к брэнду «Стинол» добавили новые – Ariston и Indesit.
Затем компания заявила о намерении построить в Липецке завод по производству стиральных машин, однако реализовать проект смогла лишь спустя четыре года. Сейчас Merloni пытается заменить импортные комплектующие на российские.
На вопросы читателей «Ко», присланные на сайт www.ko.ru, отвечает директор представительства группы Merloni в России, странах СНГ и Балтии, коммерческий директор завода «Стинол» Каха Кобахидзе.
Сергей Кашин: Каков объем инвестиций в новое производство в Липецке? Будет ли российская продукция компании дешевле той, которая завозится из Европы?
К.К.: Инвестиции в завод стиральных машин составили порядка 50 млн евро. Эта цифра вышла скромной, поскольку мы использовали часть инфраструктуры, которая уже имелась на заводе «Стинол», купленном нами несколько лет назад за $119 млн. В 2004 году объем производства составит порядка 100 000 единиц стиральной техники, в 2005-м мы думаем довести его до 400 000 единиц, а в 2006-м хотели бы выйти на 1 млн. Выполнение планов будет зависеть и от конъюнктуры рынка, и от других обстоятельств. Когда создадим индустриальную зону, а основная часть компонентов и материалов будет производиться и закупаться в России, то себестоимость продукции уменьшится. Мы надеемся, что это произойдет уже в 2005 году. Пока же себестоимость европейской и российской продукции одинакова.
Максим Соболев: Каковы основные акценты в вашем маркетинге?
К.К.: Нам принадлежит более 35% рынка крупной бытовой техники в РФ. Благодаря липецкому производству мы снизили затраты на логистику. Доставка холодильника из Европы стоит от 30 евро. Для расширения ассортимента в апреле 2004 года мы запустили в производство новые холодильники – Ariston Combi. Что касается маркетинговых мероприятий, то мы делаем ставку на качество товара и хорошо узнаваемые брэнды. Прибавьте сюда три года гарантии и более 200 сервисных партнеров. Это и есть главные маркетинговые ценности компании.
Степан: Merloni купила завод «Стинол» почти четыре года назад. Насколько удачным оказался проект?
К.К.: Мы довольны реализацией проекта. Об этом говорит и открытие компанией второго завода. Многие хотят вкладывать деньги в производство в России, но ожидают отдачи в краткосрочный период, мы же рассчитываем на долгосрочную программу. У России очень большой производственный потенциал и великолепный инженерно-технический персонал. Между прочим, часть российских инженерно-технических кадров приглашена в штаб-квартиру Merloni для разработки новой платформы холодильника.
Данил: Есть ли у российской продукции Merloni особенности, продиктованные вкусами местного потребителя?
К.К.: Да. Например, в холодильнике Indesit есть контейнер для яиц, в котором можно разместить 30 штук. Здесь учитывался совет консультантов – в результате исследований выяснилось, что средний россиянин потребляет яиц больше, чем европеец.
Владимир: Будет ли Merloni открывать заводы в странах СНГ?
К.К.: Мы думаем по поводу открытия заводов в странах СНГ, но точно ничего сказать не могу. Не исключаю такой возможности.
Ирина: Говорят, что, после того как бытовая техника ваших марок стала собираться на территории России, ее качество резко упало.
К.К.: Это неправда. Мы настолько уверены в качестве, что гарантийный срок на холодильники составляет три года, а не один. На компрессоры холодильников Ariston Combi гарантийный срок – пять лет. Есть параметр, который определяет качество продукции, – процент отказа техники. Этот показатель у нас не превышает 4%, а в Западной Европе он равен 8%. В Липецке у нас очень жесткий контроль качества. После сборки техника проходит тестирование в экстремальных условиях.
Светлана Р.: Какая продукция в настоящий момент производится в РФ, а какая завозится из-за рубежа?
К.К.: В России сейчас производятся холодильники под торговыми марками Stinol, Indesit, Ariston и стиральные машины Indesit. Из-за рубежа мы привозим холодильники, стиральные машины, плиты и другую технику. Потребности российского рынка настолько разнообразны, что два наших завода не могут удовлетворить всех запросов. Кстати, часть произведенной в России техники мы будем поставлять в страны СНГ. Так, в мае мы уже экспортировали 15% российских холодильников.
Н. Цветкова: Если не секрет, какая техника стоит у вас дома?
К.К.: У меня дома вся техника Ariston, кроме стиральной машины, – здесь я отдал предпочтение Indesit. Выбор техники – вопрос индивидуальных предпочтений. На мой взгляд, нужно выбирать надежную марку, которая заслужила репутацию благодаря длительному присутствию на рынке и морально не устареет за период интенсивной эксплуатации. Для бытовой техники этот период в среднем равняется 7 – 10 годам.
Михаил Подгородецкий: Какие функции бытовой техники можно считать конкурентными преимуществами?
К.К.: Например, стирку спортивной обуви. У меня трое детей, и они все занимаются спортом. Для моей семьи эта функция просто необходима. Появление бесшумной стирки – тоже конкурентное преимущество. Уже есть холодильники с вакуумными контейнерами, в которых срок хранения продукта увеличивается в несколько раз. Инженеры работают над тем, чтобы это был не отдельный контейнер, а система, интегрированная в холодильник.
Надежда: Производит ли компания Merloni «умную технику»?
К.К.: Уже существуют некоторые модели, способные выполнять интеллектуальные функции. Например, в посудомоечных машинах предусмотрена отсрочка мытья посуды. Это особенно важно для тех стран, где цены на воду и электричество разнятся в зависимости от времени суток. В 2004 году мы выводим на рынок стиральные машины с большей загрузкой, с отсрочкой стирки и другими функциями.
Александр Плюсков: Уже два года в Белоруссию практически не поступают стиральные машины Indesit и Ariston. Вы их там даже не сертифицировали. Почему компания ушла с белорусского рынка?
К.К.: Мы никуда не уходили. У компании есть партнер в Белоруссии, который продает технику Merloni, сделанную и в России, и в Европе. Когда производство стиральных машин в Липецке выйдет на проектную мощность, часть техники будет уходить и в Белоруссию. Никаких антипатий к Белоруссии у нас нет. Особенности ее рынка состоят в том, что там по-прежнему сильны локальные брэнды – такие, как «Брест» и «Минск». Кроме того, из-за «полупрозрачности» белорусской границы со странами Восточной Европы часть нашей техники поступает по серым схемам.
Любин А.В.: Собираетесь ли вы работать напрямую с удаленными торговыми сетями и придерживаться единой ценовой политики на территории России, как это делают другие производители, например Rolsen и Polar?
К.К.: Наша стратегия отличается от той, которой придерживаются упомянутые компании. На наш взгляд, равные условия для сетей, обладающих четырьмя сотнями магазинов по всему СНГ, и фирм, имеющих пять-шесть торговых точек, противоречат законам рынка. Мы понимаем, что у компании в Чебоксарах гораздо меньше возможностей, чем в Москве, поэтому у нас действуют специальные региональные программы.
Михаил: Когда и как вы начали работать в данном секторе бизнеса?
К.К.: До начала 1990-х я занимался наукой – физикой в области полупроводников и диэлектриков. В то время перспективы для науки были невелики. Я разослал резюме в разные компании. Ко мне поступило несколько предложений, одно из них было от Merloni.
Подписывайтесь на нас:
Еще по теме
