Этика углеродной нейтральности
Фото: Nornikel
Климатический саммит в Глазго вслед за докладом Межправительственной группы экспертов по изменению климата ООН стер последние границы между экоактивистами и экоскептиками. Необходимость глобального перехода к экономике с нулевыми выбросами уже не подвергается сомнению. Но чтобы это сделать, недостаточно триллионов долларов и усилий на уровне государств. Необходимо перестроить весь кодекс ведения бизнеса.
Повестка устойчивого развития была в фокусе крупных бизнес-игроков давно, но переломным моментом стал прошлый год, когда к Парижскому соглашению присоединились США. Когда же в 2021 году ЕС объявил о введении углеродного налога, бизнес понял, что несоответствие ESG-критериям будет влиять на их денежный поток.
С 2023 года в Евросоюзе начнет вводиться новое трансграничное углеродное регулирование (ТУР), с 2026‑го его нормы станут обязательными. Его суть — выявление «углеродного следа» в процессе изготовления любой продукции и введение в зависимости от его величины таможенных пошлин для ее поставщиков. Компании должны будут показывать, какую долю в себестоимости занимает использование энергоемких технологий и невозобновляемых ресурсов (например, электроэнергии, произведенной при сжигании угля). Пошлины придется платить практически всем российским экспортерам стали, цветных металлов, цемента, азотных удобрений и т. д. Речь идет о миллиардах долларов.
Крупный российский бизнес действует проактивно. Так, в «Норникеле» говорят, что внимательно следят за развитием ситуации в ЕС, на который приходится почти 50 % продаж. В этом году компания выпустила первую в своей истории сертифицированную партию углеродно-нейтрального никеля и отгрузила ее на европейские склады. Это стало возможным благодаря компенсирующим мерам по снижению выбросов парниковых газов на всех этапах производства. Но в основном нейтрализация углеродного следа достигнута за счет модернизации гидроэлектростанции, питающей производственные объекты в Норильском промышленном районе.
Те компании, которых новое регулирование не касается напрямую, тоже принимают превентивные меры. Так, несмотря на то что, в соответствии с текущей версией СВАМ (Carbon Border Adjustment Mechanism), нефть и нефтепродукты исключены из списка продуктов, подпадающих под углеродные платежи, в «Газпром нефти» уже ввели внутреннюю цену на углерод в процесс инвестиционной оценки. Рассматриваются низкоуглеродные проекты, которые способны смягчить влияние ТУР на компанию.
Вносит свой вклад и правительство. В июле одобрен проект климатического научно-образовательного центра «Енисейская Сибирь». Он создается на базе Сибирского федерального университета и объединит 28 ведущих научно-образовательных и производственных организаций страны. Среди индустриальных предприятий, участвующих в его работе, — «Норникель», «Полюс», РУСАЛ, СУЭК. В портфеле центра — технологические проекты, посвященные мониторингу лесов для регулирования поглощения углеродных выбросов, созданию карбоновых полигонов для мониторинга парниковых газов, формированию систем мониторинга промышленных выбросов и отходов, природных пожаров в Сибири.
Помимо природоохранной, здесь есть и чисто коммерческая составляющая. Платежи в рамках ТУР можно сократить не только за счет снижения выбросов, но и за счет компенсаторных мер — например, высаживания лесов. Но для этого необходимы соответствующие методики и системы мониторинга, верифицированные на международном уровне, которых в России пока нет. К 2050 году промышленность ЕС и ряда других стран должна стать углеродно-нейтральной, удельные выбросы парниковых газов должны быть сведены практически к нулю, напоминает профессор департамента операционного менеджмента и логистики Высшей школы бизнеса НИУ ВШЭ Михаил Аким. СВАМ, по сути, инициирует гонку за снижение углеродоемкости продукции. И для участия в ней необходимо научиться фиксировать результаты в соответствии с бенчмарками.
Для бизнеса это означает появление новых возможностей, которые связаны и с развитием возобновляемой энергетики, и с инвестициями в глубокую переработку сырья, замечает проректор РАНХиГС, директор ИФУР РАНХиГС профессор Андрей Марголин. России высокие цены на энергоносители позволяют консолидировать необходимые финансовые ресурсы. Это конкурентное преимущество. Уже видны конкретные шаги: например, цели национальных проектов и цели устойчивого развития во многом совпадают. При этом соответствующие показатели оказывают непосредственное влияние на оценку эффективности деятельности губернаторов.
Инвестиционный пряник
Влияние на бизнес оказывает и поведение частных инвесторов. Все больше инвестиционных фондов меняют свои правила, добавляя критерии соответствия ESG, говорит руководитель отдела развития продуктов и сервисов инвесткомпании АТОН Михаил Морозов. Это приводит к снижению спроса на инструменты компаний, не соответствующих этим критериям, увеличивая инвестиции в ESG-инструменты. Растет понимание инвесторами того факта, что человечество осознало ключевые проблемы развития и лишь компании, участвующие в их решении, будут развиваться беспрепятственно. Остальные будут сталкиваться со все большими ограничениями, что ослабит их конкурентные позиции.
ESG-повестка становится долгосрочным трендом. Существует свод критериев — принципов ответственного инвестирования (Principles for Responsible Investment — PRI), рассказывает ведущий аналитик «Открытие Инвестиции» Николай Власов. Многие крупные портфельные инвесторы учитывают соответствие эмитента этим принципам.
«Инвесторы не могут игнорировать принципы устойчивого развития компаний, в которые они инвестируют, поскольку их соблюдение определяет жизнеспособность как этих компаний, так и экономики всей планеты», — говорит Михаил Аким. Компании, соответствующие принципам ESG, более устойчивы в долгосрочной перспективе, внедрение таких подходов влияет на стоимость, а иногда и на возможность привлечения финансирования, отмечает зампредседателя банка ПСБ Владимир Катренко.
Эмитенты реагируют на эти вызовы. Прежде всего — готовят подробную нефинансовую отчетность с раскрытием ESG-факторов. Некоторые из них делают это уже более 10 лет. Но по мере того, как ESG входит в фокус внимания инвесторов, которым требуются не общие заявления, а четкие цифры, факты и цели. Это диктует качественно новый подход к раскрытию информации.
И «Газпром нефть», и «Норникель», и «Полюс» имеют ESG-рейтинги как от международных, так и от российских агентств. При их формировании учитывается, насколько полно компании предоставляют и раскрывают соответствующую информацию, как факторы социального инвестирования интегрированы в стратегию устойчивого развития и систему целей компании, как она отчитывается перед инвесторами об управлении ESG-рисками. Некоторые из этих рейтингов, такие как S&P и MSCI, привязаны к соответствующим фондовым индексам, что позволяет привлечь инвесторов, которые вкладывают средства в соответствии со структурой данного индекса. Другие напрямую не связаны с индексными или рейтинговыми агентствами, но специализируются в сфере ESG, и инвесторы следят за их оценками.
Данные рейтинги — первичный инструмент для инвесторов, чтобы комплексно оценить качество эмитента с точки зрения ESG, рассказывает руководитель по ESG-коммуникациям золотодобывающей компании «Полюс» Александр Чайчиц. Но некоторые компании предоставляют и услуги подготовки более детальных ESG-рейтингов — они могут потребоваться при выпуске «зеленых» облигаций или ином привлечении финансирования, привязанного к ESG.
Государственный пирог
Государство также присматривается к «зеленым» облигациям. Средства от их размещения направляют на проекты, связанные с охраной окружающей среды и повышением качества жизни. В мае Москва стала первым российским регионом, выпустившим их. Вырученные 70 млрд рублей пойдут на расширение сети метрополитена и замену автобусов на электробусы. «В размещении принимали участие как банки, так и индивидуальные инвесторы из России и из-за рубежа, — отмечает Михаил Морозов. — Это свидетельствует о том, что данный инструмент способен увеличить инвестиционную привлекательность региона в долгосрочной перспективе».
Выпуск «зеленых» облигаций Москвы принципиален для развития государственного ESG-финансирования в России. С этим выпуском связано изменение правил листинга Московской биржи, которое обеспечило возможность включения облигаций, выпускаемых публичными эмитентами, в сектор устойчивого развития. Теперь в сектор могут быть включены облигации прочих регионов и муниципалитетов России. «При подготовке концепции "зеленых" облигаций Москва стала первым регионом России, выработавшим методические решения, обеспечившие международное признание статуса (включение в реестр облигаций устойчивого развития Международной ассоциации рынков капитала) и соблюдение российского бюджетного законодательства. Город создал формат выпуска субфедеральных «зеленых» облигаций, и сегодня этот механизм стал полностью доступен для субъектов Российской Федерации. Помимо этого, облигации Москвы стали первыми выпущенными в России «зелеными» облигациями, которые были включены в информационную часть списка ценных бумаг Люксембургской биржи, что обеспечивает доступность информации о них в принятой среди международных инвесторов форме», — отметил заместитель мэра Москвы Владимир Ефимов.
Правильный формат публичного финансирования проектов устойчивого развития позволяет субфедеральным заемщикам привлекать правильных инвесторов и соответствующие технологии, отмечает первый вице-президент Газпромбанка Наталья Третьяк. «Надеемся, что за Москвой последуют размещения других российских городов и регионов в "зеленом", социальном форматах и в формате устойчивого развития, — говорит она. — В мире это широко распространенная практика: уже размещено почти 200 выпусков «зеленых» облигаций региональных эмитентов суммарным объемом более $50 млрд».
«Эмитентами "зеленых" облигаций выступают как правительства, так и агенты государства — институты развития, пенсионные фонды», — рассказывает Владимир Катренко. Только за последние 6 месяцев он отмечает целый ряд крупных размещений: правительства Германии (€6 млрд), правительства Франции (€2,28 млрд), правительства канадской провинции Онтарио ($2,2 млрд), французской госкорпорации Societe du Grand Paris ($2,44 млрд), Китайского банка развития ($1,5 млрд), Европейского инвестиционного банка (€1,5 млрд). Традиционно активны местные администрации и коммунальные предприятия США. Они лидируют по количеству выпусков, но объем их обычно не превышает $1 млн.
«Выпуская подобные инструменты, государства, с одной стороны, на собственном примере показывают необходимость участия в реализации климатической повестки, привлекают средства и размещают их в "зеленые" проекты, — поясняет Владимир Катренко. — С другой стороны, они обеспечивают формирование уровня доходности по таким инструментам, стимулирующего корпоративных эмитентов на аналогичные размещения». Он напоминает, что Минфин РФ озвучивал планы по выпуску суверенных «зеленых» облигаций, что должно стать важным сигналом для нашего рынка.
Николай Власов отмечает, что мировой рынок долга ESG растет быстрыми темпами. По оценкам агентства Moody’s, к концу 2021 года на долю таких облигаций будет приходиться 8–10 % общего объема долговых обязательств в мире. Агентство прогнозирует рост объема подобных размещений в 2021‑м на 59 % по отношению к прошлому году, а будущие темпы роста рынка облигаций ESG оценивает в 25–30 % в год.
Примечательно, что 2/3 мировых углеродных выбросов приходятся на развивающиеся рынки, доля которых в ESG-облигациях лишь 1/4 от общемировой, отмечает аналитик. Основной тренд задают развитые страны, которые не являются главными участниками процесса роста загрязнения окружающей среды. Ограничения для развивающихся — в первую очередь, кредитные рейтинги, не дающие возможность снизить премию за риск. Размер «зеленой» премии («гриниума») для облигаций сравнительно низкого качества не столь значим, как для бондов Investment Grade. У последних кредитные спреды значительно ниже, и даже небольшая «зеленая» премия оказывается существенным стимулирующим фактором.
Финансовый кнут
Меняют подходы и российские компании финансового сектора, предоставляющие услуги производственным корпорациям. Влияние банков на клиентов не ограничивается распространением идеологии устойчивого развития, речь порой идет о конкретных материальных стимулах. Так, в Газпромбанке есть инструменты для работы с клиентами, которые активно внедряют принципы устойчивого развития в своей деятельности. Он, например, предлагает заемщикам возможность структурирования сделки по предоставлению финансирования на условиях привязки кредита к выполнению экологических и социальных ковенантов. Ставка при этом зависит от выполнения установленных требований в области устойчивого развития. Недавно такое финансирование на 40 млрд рублей было впервые в России выделено под строительство инфраструктуры ВИЭ.
Для страховщиков это, скорее, будущее. «Ингосстрах» выступает за ведение бизнеса с учетом ESG-факторов, но стандартов применения этих принципов на страховом рынке в России пока не существует, говорит гендиректор страховщика Андрей Ларкин. «Мы в самом начале пути, — считает он. — Со временем следование принципам ESG будет играть все большую роль в организации нашей деятельности — так, например, мы будем в большей степени принимать во внимание фактор „экологичности“ при страховании и при выборе объектов для инвестирования». Но уже и сейчас «Ингосстрах» рейтингуется у международных агентств, которые все чаще учитывают различные составляющие ESG-повестки.
«Когда ESG-концепция получит широкое распространение, она может стать элементом риск-менеджмента, — говорит Андрей Ларкин. — В частности, для того чтобы получить более выгодный тариф по страхованию, компаниям придется следовать ESG-принципам. Эта концепция также предполагает, что перестраховщики при оценке предложенных им рисков смогут применять подход ESG и вводить серьезные ограничения при заключении облигаторных договоров перестраховочной защиты. Конечно, усилия наших клиентов в этом направлении будут учитываться и со временем будут серьезным образом сказываться и на тарифах, и на возможности перестраховывать риски на западных рынках».
Новый мир
Что еще нас ждет в будущем? Сейчас соблюдение ESG-принципов можно рассматривать скорее в качестве добровольного вклада компаний, однако мировой тенденцией является внедрение соответствующего регулирования, говорит Владимир Катренко. ESG-трансформация российской экономики находится только на первом этапе. «Сегодня это явление становится объективной реальностью, и некоторые компании-экспортеры далеко продвинулись на этом пути. Но большинство только начинает приходить к пониманию необходимости преобразований», — полагает он.
Можно констатировать, что благодаря тренду на ESG бизнес станет более прозрачным, полагает главный финансовый директор Альфа-банка Алексей Чухлов. Уже сейчас институциональные инвесторы включают ESG-факторы в свои декларации, и из их портфелей исчезают бумаги компаний, не соответствующих новым требованиям.
Для крупного бизнеса наличие сильной нефинансовой отчетности с раскрытием ESG-факторов в будущем может стать стандартной практикой.
«Уже сегодня сложно представить крупную компанию, осуществляющую международную деятельность и не внедряющую ESG-принципы, — отмечает Наталья Третьяк. — В мире существуют несколько глобальных международных инициатив, при вступлении в которые компании берут на себя обязанности по выполнению норм и следованию требованиям данных организаций по различным направлениям устойчивого развития. Это уже новый уровень ответственности и отчетности, так как подобные организации серьезно смотрят вглубь деятельности компаний».
Важнейшим направлением ESG-повестки в мире становится корпоративное управление. Ключевым требованием является этичность методов ведения бизнеса при расширяющейся трактовке термина «этичность». Советы директоров в соответствии с принципами «новой этики» должны быть репрезентативны по гендерной, социальной и — в тех обществах, где это применимо, — расовой принадлежности. Уровень вознаграждения — еще один вопрос G-повестки, при этом существует различие между США и Европой, отмечает Андрей Аким. Так, недавно норвежский Фонд национального благосостояния объявил о сдерживании чрезмерно высоких зарплат руководителей в компаниях, в которые он инвестирует.
Всеобщий интерес к ESG, скорее всего, заставит пересмотреть всю бизнес-философию, полагает Александр Чайчиц. Бизнес останется бизнесом, а экономика — экономикой, но некоторым придется научиться внимательнее относиться к интересам общества.
Новая повестка начинает диктовать правила игры для многих, согласен Михаил Морозов. Бизнес начинает следовать этим принципам, так как они стали важны тем, в ком он заинтересован. Так, согласно исследованию PwC, многие потребители обращают особое внимание на ответственность поставщиков и производителей, а некоторые готовы даже переплачивать за экологичную упаковку. Другие клиенты обращают большее внимание на этические вопросы. Для сотрудников же проекты в области устойчивого развития в разы повышают вовлеченность команды в рабочий процесс.
Актуальность ESG-повестки будет оказывать все большее влияние на целеполагание бизнеса. Однако превращение этого тренда в новую бизнес-этику —процесс не быстрый. Но уже необратимый.
Подписывайтесь на нас:
Еще по теме
