«Норникель»: счет пошел на часы
«Норильский никель» пересматривает свою производственную стратегию в области переработки металлов платиновой группы (МПГ). В 2001 году выручка от продажи платиноидов составит более $2 млрд. Компания заявила о намерении увеличить объем их производства за счет расширения сырьевой базы. Одновременно «Норникель» ищет возможности для переработки металлов в России. Пока что большая часть добытых «Норникелем» платиноидов уходит на экспорт (в 2000 году его объем составил $2 млрд). Однако уже в конце 2001-го ситуация изменится: компания подготовила программу переработки МПГ. Один из партнеров «Норильского никеля» – знаменитая швейцарская часовая компания Frank Muller рассматривает возможность производства часов из палладия здесь, в России. Об этом рассказал заместитель председателя правления ГМК «Норильский никель» Юрий Котляр, курирующий производство драгоценных металлов.
«Ко»: Что представляет собой «ювелирная» программа «Норильского никеля»? С какой целью она была начата?
Юрий Котляр: Россия – второй по объемам производитель платины в мире, а вот по выпуску ювелирных изделий мы безумно отстаем. В России в 2000 году на эти цели пошло 101,2 кг платины, то есть 0,1% от мирового потребления. Мы поняли, что определенную ответственность за продвижение этих металлов на рынке несет и «Норникель». К тому же нам это выгодно: использование платины в ювелирных изделиях дает нам дополнительную прибыль.
«Ко»: Но вы заявили о создании не только платиновой, но и палладиевой ювелирной коллекции. Это что-то новенькое...
Ю.К.: Палладий – интересный материал для новых разработок. Правда, в последнее время цена на него была почти в два раза выше, чем на платину, и в четыре раза выше, чем на золото, поэтому ювелирам палладий экономически был неинтересен. Теперь, когда цены находятся в разумных пределах (на платину – $430 за тройскую унцию, на палладий – $320, а на золото – $280), к палладию стали проявлять интерес. Например, добавляя палладий и получая белое золото, мы делаем сплав из двух драгоценных металлов. Зачем нужно белое золото? Оно идет на замену платины. Можно сделать изделие из платины по цене $430 за унцию. А если ты делаешь белое золото, то берешь золото по цене $280 за унцию и добавляешь 15 – 20% палладия по цене $320 за унцию. Цена изделия из такого сплава драгоценных металлов будет значительно ниже, чем аналогичного изделия из платины.
«Ко»: А выглядят они одинаково?
Ю.К.: Почти. Белое золото похоже на платину, только значительно дешевле. Это игра цен, и ею надо воспользоваться.
«Ко»: А технологии? Палладий, кажется, тугоплавкий металл?
Ю.К.: Палладий плавится при более низкой температуре, чем платина. Температура плавления платины – 1770 градусов по Цельсию, а палладия – 1550 градусов.
«Ко»: Что вы будете делать из палладия?
Ю.К.: Мы будем готовить палладиевую коллекцию. Сегодня многие крупные ювелирные фирмы – в частности, S.T. Dupon – используют палладий при производстве различных аксессуаров для мужчин. Мы работаем с известной швейцарской компанией по производству часов – Frank Muller. Швейцарцы заинтересованы в выпуске изделий с российской символикой, потому что сегодня Россия является очень крупным потребителем элитных часов. Почему бы их не делать из металлов, которые добываются в России?
«Ко»: И когда будет готова ваша коллекция?
Ю.К.: Первую коллекцию мы планируем показать на весенней швейцарской ювелирной выставке – в Базеле.
«Ко»: Брэнд «Норильский никель» будет там представлен?
Ю.К.: А как же!
«Ко»: Рекламную кампанию проводить планируете?
Ю.К.: Да. Сначала в России, а потом и по всему миру. У нас есть соглашение с Johnson Matthey по продвижению наших ювелирных платиновых изделий. Они будут делать обзоры, готовить рекламу и обучать представителей российской торговли особенностям ведения кампаний по представлению платины.
«Ко»: А когда начнутся продажи платиновой коллекции?
Ю.К.: К Рождеству. Мы будем реализовывать изделия в «Центрювелире», в ГУМе, в «Люксе», «Юнилюксе». Пока же только в Москве и в городах, где работают наши предприятия: в Норильске, Мурманске, Мончегорске, Красноярске. Мы не стали сосредоточиваться на нашем брэнде – посмотрим, как пойдет. Делаем-то коллекцию не мы, а ювелирные фирмы, вот они и будут ставить свое клеймо. Но везде будет написано, что это металл «Норильского никеля», что все коллекции произведены на основе российских металлов и при активном содействии «Норильского никеля».
«Ко»: Какая доля от общих объемов вашей добычи пойдет на ювелирные программы?
Ю.К.: Я не могу назвать конкретных цифр, но доля эта очень невелика. Это первые попытки. К сожалению, рынок сегодня перенасыщен изделиями, которые завезены в Россию контрабандой. Они практически поставили на колени нашу ювелирную отрасль. Отечественная «ювелирка» развалилась, потому что не может конкурировать с контрабандным турецким товаром, который к тому же слишком часто является просто поддельным. Мы же собираемся сделать то, что в свое время сделали российские императоры.
«Ко»: Можно узнать, что именно?
Ю.К.: Они привозили Фаберже, Болина, которые все делали в России и из российских металлов. И брэнд тоже был российским.
«Ко»: То есть Muller будет здесь, в России, производить свои часы?
Ю.К.: Да, в том числе и в России. Будем возрождать высокую репутацию российской часовой промышленности.
«Ко» Уже подписаны соответствующие документы?
Ю.К.: У нас есть соглашение по обеспечению Frank Muller металлом.
«Ко»: Вы обсуждаете аналогичные проекты с какими-нибудь другими компаниями?
Ю.К.: Сегодня мы работаем с Muller, потому что это одна из наиболее динамично развивающихся часовых компаний. Там безумно талантливые люди. Они творят с часами фантастические вещи.
«Ко»: Часы от Muller будут продаваться и за пределами России. А платиновая коллекция, очевидно, произведена для внутреннего пользования?
Ю.К.: Почему? Международная платиновая гильдия поможет продвижению этих изделий на мировом рынке, если они будут конкурентоспособными.
«Ко»: Конкурентоспособными?! Кострома и Екатеринбург?
Ю.К.: А почему бы и нет? У российских производители огромный опыт по созданию платиновых и палладиевых сплавов. Если пригласить итальянских художников, которые сделают дизайн, и произвести под их контролем продукцию, то она обязательно пойдет на мировой рынок – почему бы не пойти?
«Ко»: Производимые вами металлы платиновой группы экспортирует ГУП «Алмазювелирэкспорт». Оно будет вывозить и украшения?
Ю.К.: Нет, «Алмазювелирэкспорт» занимается только слитками. Все остальное мы можем вывозить сами – экспорт «ювелирки» не квотируется.
«Ко»: Насколько нам известно, компания вынашивала планы не только в ювелирной области...
Ю.К.: Мы сейчас исследуем возможности производства продукции более глубокой степени переработки. Это химические соединения, сплавы, прокат, стеклоплавильные аппараты. Ведем переговоры с рядом отечественных и зарубежных компаний. Сначала мы думали, что надо покупать предприятия, которые этим занимаются. А сейчас поняли, что этого делать не надо – нужно сотрудничать. Покупая предприятия, я беру на себя все их проблемы. А зачем мне это надо? У нас есть программа сотрудничества с «Красцветметом», с Екатеринбурским заводом цветных металлов, с Приокским заводом, с заводом им. Войкова.
«Ко»: А как насчет иностранных компаний?
Ю.К.: Мне кажется, что большое количество совместных производств может помешать росту капитализации компании, главная задача которой – стать мировым лидером горнорудного металлургического производства, а не ювелирной промышленности. Сейчас нам надо восстановить те объемы рынка, что были до распада СССР, когда в производство шли десятки тонн металла. Теперь объемы в несколько раз меньше, хотя существует реальный спрос. Ведь не могут же наши химики работать без нефтехимических катализаторов! Но они почему-то покупают их в Европе.
«Ко»: Может быть, там дешевле?
Ю.К.: Ничего подобного! Наш металл по мировым ценам уходит в Европу, из него в Европе с европейскими затратами делаются изделия. Скажите, как это может быть дешевле, когда у нас одна из самых низких зарплат в Европе, нет никаких дополнительных финансовых накруток на металл, да к тому же самая дешевая электроэнергия? Все гораздо проще: российский рынок нефтехимических катализаторов практически не функционирует. Вот нефтехимики и покупают в Европе более эффективные катализаторы. А будь эти катализаторы произведены в России, они стоили бы значительно дешевле.
«Ко»: Что вообще происходит сейчас на мировом рынке? Чем вызваны такие колебания цен на металлы платиновой группы?
Ю.К.: Если раньше основными участниками рынка были только автомобильные заводы и лишь несколько производителей, то теперь на автозаводах созданы специальные компании, которые поставляют им комплектующие, да и сфера применения МПГ существенно расширилась. Такие компании есть у General Motors, у Ford, у многих других. На рынке появилось множество самых разных игроков. Цены на палладий начали колебаться, и тут же к металлу стали проявлять интерес спекулянты. В какой-то момент они нахватали металла, цена на палладий взлетела до $1040 за унцию, после чего этот металл перестали покупать. В итоге цена на палладий упала до $500 за унцию, и теоретически она должна была бы замереть на этом уровне, но тут произошла сентябрьская трагедия, которая еще более усугубила летний экономический спад. Сегодня объемы выпуска автомобилей резко уменьшились, а запасы металла у покупателей все еще есть. Испугавшиеся спекулянты, видя тенденцию к падению цен, начали «сбрасывать» металл, в результате чего цена стала снижаться еще быстрее.
«Ко»: И вы прекратили экспорт металлов?
Ю.К.: Мы поставляем не только палладий и не только на спотовый рынок. Долговременные же контракты по поставкам этого металла осуществляются строго в соответствии с соглашениями. А платину, родий и остальные металлы мы продаем регулярно. И, кстати, цены на них вполне приемлемы.
Глава Гохрана Валерий Рудаков: «Ни «Норникель», ни ЦБ, ни федеральные стоки сейчас не участвуют в рынке палладия. Мы вернемся на этот рынок, когда нам позволит ситуация. Это будет наше согласованное решение. Наш прогноз по металлам платиновой группы, особенно по палладию, пессимистичен».
«Ко»: Что, по-вашему, будет происходить с ценой на палладий?
Ю.К.: Мы считаем, что цена стабилизируется на уровне $400 – $500 за унцию. У нас есть время. Мы можем обождать. Зачем продавать по $320? У нас нет такой необходимости.
«Ко»: Другие производители тоже придерживают товар?
Ю.К.: Судя по всему, все производители палладия ждут повышения цен. Цены колеблются, а объемы продаж металла минимальны. Видно, не мы одни заняли выжидательную позицию.
«Ко»: Существуют ли какие-то договоренности между ведущими производителями о том, чтобы приостановить отгрузки?
Ю.К.: Картельный сговор – это невозможный вариант. Во всех развитых странах участники подобного картельного соглашения подлежат уголовному наказанию – в соответствии с антимонопольным законодательством.
«Ко»: Почему бы «Норникелю» не дождаться хорошей цены и после этого начать гнать металл на Запад? Зачем вам вообще глубокая переработка металлов? Зачем все эти программы?
Ю.К.: Мы должны знать обо всем, что происходит в автомобильной или в электронной промышленности, мы должны искать новые способы применения металлов. Если какие-то сферы применения металлов сокращаются, то надо искать новые. Особенность платиноидов в том, что это технические металлы. Раз в пять-шесть лет у них обязательно бывают ценовые всплески. Лет 10 назад во всем мире стояла проблема иридия (в иридиевых тиглях выращивают кристаллы для лазерной техники). Иридия во всем мире с учетом вторичной переработки производится около 3000 кг, а спрос на этот металл выше: в 2000 году, по данным Johnson Matthey, было использовано почти 4000 кг иридия. Вот цена и растет. Еще один пример – родий: то «встал» на цене $200 – $250 за унцию, потом «взлетел» до $2500, а сегодня унция родия стоит около $700. Мы готовы к этим ценовым перепадам и постоянно отслеживаем, что делается в промышленности, особенно в секторе высоких технологий. К примеру, в автомобильной индустрии на смену огромным двигателям вскоре придут компактные моторы, расход металла будет минимизирован. За всем этим надо следить, анализировать ситуацию, искать новые возможности, осваивать передовые технологии. Только так можно побеждать в конкурентной борьбе и эффективно развиваться.
СПРАВКА
В мире ежегодно добывают 160 – 180 тонн платины (против 2300 тонн золота). Основные сферы применения этого металла – ювелирная промышленность, производство автомобильных нейтрализаторов и выпуск катализаторов для химической и нефтехимической промышленности. В 2000 году 39% мирового объема украшений из платины было продано в Китае, 37% – в Японии, 13% – в США, 7% – в Европе, 4% – во всех прочих странах. По данным «Норникеля», в 1999 году ювелирная промышленность Японии освоила 41 тонну платины. Продвижением ювелирной платины занимаются Международная платиновая гильдия и Ассоциация производителей металлов платиновой группы, разработавшие программу вывода платины на мировые рынки. Программу финансируют южноафриканские компании, Россия в ней не участвует.
В последние 10 лет Россия практически все произведенные МПГ продает на Запад. Украшения из платины в стране хотя и производятся, но в совершенно незначительных количествах. Так же обстоит дело и с выпуском катализаторов для химической промышленности: их вроде бы производят, но объемы невелики. Аналогичная ситуация и с автомобильными нейтрализаторами. Несколько заводов производят их буквально в опытных количествах. К сожалению, отечественный автопром в них почти не нуждается: нейтрализаторы работают только на качественном неэтилированном бензине, а он есть не во всех регионах страны.
Платиновая коллекция «Норильского никеля» создана при участии группы «Адамас», компании «Алмаз-Холдинг», торгово-выставочного центра «Алмазный Двор», торгового дома «ЭРМИ» и производственного предприятия «ЭРМИ», ювелирных заводов «Ювелиры Урала» и «Русские самоцветы», Красноярского завода цветных металлов, Екатеринбургского завода по обработке цветных металлов, Московского завода по обработке спецсплавов, ювелирного дома «Петр Привалов», Костромского ювелирного завода, Русской ювелирной мануфактуры, холдинговой компании «Московская ювелирная группа».
Майкл Стил, директор по исследованию рынков и планированию компании Johnson Matthey
«Ко»: Как ведут себя производители МПГ? Может, им стоит до поры до времени заморозить добычу платиноидов?
Майкл Стил: Палладий, платина и родий жизненно необходимы для различных отраслей промышленности. Это не алмазы, которые можно покупать, а можно и не покупать. С моей точки зрения, практически весь металл, который производится добывающими компаниями, нужен рынку. Что можно было бы скорректировать – так это объемы продаж из государственных запасов. Это касается не только российских запасов, но и запасов США.
«Ко»: США выбрасывают на рынок большие объемы металлов?
М.С.: Нет, небольшие, но даже они могут значительно сказаться на уровне цен. На этих рынках очень важен психологический фактор. Даже когда страны начинают продавать небольшие объемы МПГ, это психологически влияет на снижение цены.
«Ко»: Вы вели переговоры с российскими производителями автомобилей о строительстве завода по производству автомобильных нейтрализаторов. Вам уже удалось о чем-то договориться?
М.С.: У нас налажены отношения практически со всеми мировыми производителями автомобилей. В России другая ситуация: здесь катализаторы устанавливаются только на те автомобили, которые идут на экспорт.
Подписывайтесь на нас:
Еще по теме
