Владимир Дмитриев: сдать банк

За кресло главы Внешэкономбанка (ВЭБ), распределителя средств Фонда национального благосостояния (ФНБ), развернулась борьба. Главный претендент – первый заместитель нынешнего руководителя банка Владимира Дмитриева сын бывшего премьер-министра, 37‑летний Петр Фрадков, представляющий интересы так называемых силовиков.

В последние годы полномочия молодого банкира серьезно расширились, в том числе благодаря административному ресурсу и связям отца, Михаила Фрадкова, занимающего ныне пост директора Службы внешней разведки.

ВЭБ нужно переформатировать, изменить его тактику ведения дел. Кредитуя себе в убыток дружественные Кремлю компании, банк оказался на грани дефолта. Чтобы расплатиться по внешним долгам, ему требуется около $20 млрд. Но этих средств у правительства нет. А действовать жестко ВЭБ не умеет, как, например, «Альфа», требовать с должников погашения долгов, или Эльвира Набиуллина – банкротить банки, не соответствующие требованиям ЦБ. Дмитриев, похоже, не в состоянии быть напористым. 

Госбанкир

Владимира Дмитриева можно, без сомнения, назвать самой неприметной личностью из числа руководителей государственных корпораций и банков. Мало кто знает его в лицо, он не любит публичности, хотя часто присутствует в официальных президентских хрониках во время подписания межправительственных соглашений. Дмитриев вроде бы не прячется, но мало кто даже в финансовом истеблишменте по-настоящему осведомлен о его работе, тем более о потенциальных проектах. «Очень интеллигентный человек, деликатный и сдержанный», – характеризует его глава Ассоциации российских банков Гарегин Тосунян. «Это один из лучших специалистов по внешней торговле, имеющий в этой работе богатый бэкграунд», – отмечает президент Центра стратегических коммуникаций Дмитрий Абзалов. «Очень четкий и исполнительный в работе, – отзывается о главе ВЭБа бывший министр финансов Олег Вьюгин. – Мы познакомились, когда я начал курировать в министерстве внешний долг, а Владимир Дмитриев был заместителем начальника департамента иностранных кредитов и внешнего долга. Проблем в работе с ним никаких не было».

По образованию Дмитриев – финансист-международник. Он окончил Московский финансовый институт по специальности «Международные экономические отношения» и, в отличие от многих своих коллег-госбанкиров, ни разу не изменял карьере чиновника. Сначала работал в Госкомитете по внешним экономическим связям, затем в МИДе. Много лет был третьим, затем вторым и первым секретарем посольства СССР в Швеции. В этой связи поговаривают о его службе во внешней разведке – еще в начале 1960‑х один из предшественников Дмитриева на этой должности попался на шпионаже, якобы там он и познакомился с нынешним главой ВТБ Андреем Костиным и президентом Владимиром Путиным, служившим в 1980‑х в ГДР.

Вернувшись на Родину в 1993 г., Дмитриев перешел на работу в Министерство финансов РФ, где занимался привлечением международных кредитов и внешними долгами России. Четыре года спустя о нем и вспомнил Андрей Костин, пригласив к себе первым заместителем в ВЭБ, который тогда обслуживал в том числе и внешние долги России. Опыт Дмитриева в работе с долгами уже тогда был бесценен. К тому же из рухнувших после дефолта 1998 г. коммерческих кредитных учреждений в госбанк перешли экспортные военные контракты, что серьезно расширило его клиентскую базу.

В 2000‑м Костин пытался пролоббировать через премьера Михаила Касьянова* объединение ВЭБа и Банка внешней торговли (ВТБ). Проект был одобрен, правительство даже успело дать поручение выкупить у Центробанка акции, а Костина назначить главой ВТБ (Дмитриев ушел вместе с ним), но против слияния выступил бывший глава Центробанка Виктор Геращенко: «Нельзя идти на аферу, когда во главе ведущего банка будет стоять неизвестно кто». По его мнению, правительство совершало ошибку, объединяя «транспарентный ВТБ и нетранспарентный ВЭБ, какие бы бумаги ни писал премьер президенту». Предполагалось, что возглавит объединенный банк Андрей Костин. Идея объединения так и не была реализована, но Костину удалось поставить во главе ВЭБа своего человека – Владимира Дмитриева. Произошло это в мае 2004 г. В том году объем международных платежей через банк составил $28,2 млрд. Причем банк не имел лицензии, а работал на основании указа первого президента России Бориса Ельцина. «Дмитриев – профессионал и хороший чиновник, он умеет из сложной ситуации выйти победителем, – говорит профессор кафедры экономики и финансов НИУ ВШЭ Иван Родионов. – Но он исполнитель, а не самостоятельный менеджер».

Деньги любят тишину

Возглавив банк, Владимир Дмитриев продолжил работать тихо и неприметно. Впрочем, и сам ВЭБ коммерческим банком никогда не был. «С 2007 г. это банк развития, финансирующий заведомо убыточные, но политически выигрышные проекты Кремля», – говорит Иван Родионов. Да и раньше без лишней огласки он выполнял поручения власти. Например, в декабре 2004 г. ВЭБ тихо помог «Роснефти» купить «Юганскнефтегаз» за $9,35 млрд. И про это никто не узнал до мая 2006 г., когда нефтяная компания выпустила годовой отчет. Также без лишнего шума летом 2006 г. ВЭБ досрочно погасил долг России странам – членам Парижского клуба.

За подобное молчание власть регулярно оказывала банку заметные знаки внимания. Более 10 лет ВЭБ был наделен полномочиями госкомпании по управлению пенсионными накоплениями граждан, не определившихся с выбором управляющей компании. С 2006 г. банк активно участвовал в проектах государственно-частного партнерства, финансировал программу создания пассажирского лайнера Sukhoi Superjet 100, проект прокладки высоковольтного кабеля по дну Финского залива. Когда в 2007 г. премьер-министр Михаил Фрадков начал искать базовый институт для создания банка развития, тут же вспомнили о ВЭБе. В апреле 2007 г. был принят закон «О банке развития», согласно которому ВЭБу были переданы государственные акции Российского банка развития и Росэксимбанка, а сам банк поменял статус и название, став госкорпорацией «Банк развития и внешнеэкономической деятельности (Внешэкономбанк)». Теперь основные его цели – «модернизация и развитие несырьевой экономики, наукоемкой промышленности, стимулирование инноваций, экспорта высокотехнологичной продукции» и т.д.

Спасение утопающих

Карты спутал мировой финансовый кризис, и ВЭБ из банка развития превратился в банк спасения. И ему самому пришлось просить о помощи.

Первый удар по банку нанесла возложенная на него функция санатора. «ВЭБ санировал «КИТ финанс», «Глобэкс» и Связь-банк, в результате чего только за октябрь 2008 г. его убытки составили 46 млрд руб. – вспоминает начальник аналитического управления банка «БКФ» Максим Осадчий. – Выдача кредитов привела к тому, что ВЭБ вынужден был создать резервы на случай возможных потерь на общую сумму в $25,8 млрд. Именно эта сумма составляет большую часть убытков банка. Другими источниками расходов для ВЭБа стало рефинансирование кредитов «Русала» ($4,5 млрд) и «Альфа-групп» ($2 млрд)». Банк кредитовал не только эти компании, но и X5 Retail Group, «Вымпелком», РЖД, «Евраз» и др. – все по поручению главы наблюдательного совета ВЭБа, которым является глава правительства (на тот момент – Владимир Путин). Видя проблемы, в конце сентября – начале ноября 2008 г. Путин трижды в течение недели встречался с Владимиром Дмитриевым. Результатом этих встреч стал закон, согласно которому ВЭБ смог предоставлять предприятиям и финансовым организациям кредиты для рефинансирования внешних долгов и скупать акции, чтобы поддержать падающий фондовый рынок. Для этого ВЭБу было передано $50 млрд из золотовалютных резервов страны.

Самому ВЭБу эти деньги не помогли, и уже в ноябре Дмитриев обратился в правительство с просьбой о выделении 950 млрд руб. на докапитализацию. Минфин жадничал и тянул время, но никто тогда и не заикнулся о несоответствии главы банка занимаемой должности. Впрочем, тот кризис оказался не настолько затяжным. Рынки постепенно восстанавливались, и банку удалось с 50-процентной прибылью продать купленные «на дне» голубые фишки. Хотя, финансовая помощь банку развития все-таки понадобилась, но не 950 млрд руб., а в 9,5 раз меньше.

Олимпийский провал

В начале 2010‑х олимпийская стройка в Сочи стала национальным проектом номер один, контролировал который лично Владимир Путин. Инвесторы один за другим отказывались финансировать свои объекты, объясняя это их нерентабельностью и будущей убыточностью. Пришлось подключаться ВЭБу. В результате крупнейшие частные инвесторы – «Роза Хутор», «Красная Поляна», «Топ-проджект» – финансировали строительство за счет кредитов, причем доля собственных средств инвесторов могла не превышать 10%. Всего Внешэкономбанк выдал 20 кредитов на 240 млрд руб. В конце 2013 г. ВЭБ был вынужден реструктурировать 10 кредитов на 190 млрд руб. При этом, по решению правительства, до конца 2015 г. действует мораторий на взыскание текущих платежей по этим долгам. А кризис в экономике усиливался, дефицит бюджета рос. Дмитриев не мог сказать нет. «Его слабостью как менеджера является невозможность отказать в деньгах заведомо слабому, неэффективному проекту», – отмечает Максим Осадчий.

В 2013 г. в минус сыграли украинские события и последовавшие за ними европейские санкции. Зарубежные финансовые рынки оказались закрыты для российских компаний. ВЭБ понес потери и непосредственно на Украине. В прошлом году убыток Проминвестбанка – украинской «дочки» ВЭБа – превысил 22 млрд руб. Вдобавок весьма туманна судьба $7 млрд, которые, по оценкам Fitch, группа ВЭБа предоставила украинским корпоративным заемщикам.

Последним ударом стали девальвация рубля и соответственно рост выплат по зарубежным кредитам. Причем еще в марте этого года Владимир Дмитриев бравировал на встрече с Путиным тем, что продолжает, как и раньше, выдавать кредиты предприятиям под 11% годовых в рублях. То есть себе в убыток. «Банк превратился в черную дыру», – констатирует Максим Осадчий. В этом году ему решено выделить еще 300 млрд руб. из ФНБ и 27,5 млрд руб. из прибыли ЦБ. Весь ноябрь чиновники обсуждали, как спасти ВЭБ от дефолта по внешним долгам, погашение которых в общей сложности может потребовать 1,5 трлн руб., и параллельно искали виновных в банке.

Стрелочник

Убытки ВЭБа по международным стандартам финансовой отчетности (МСФО) за первое полугодие 2015-го составили 73,5 млрд руб., за 2014  г. – 146,8 млрд руб. Кредитный портфель на 1 января 2015 г. – 1,36 трлн руб., и не по всем проблемным кредитам еще сформированы резервы. Примерно 400 млрд руб. требуется зарезервировать по Украине и Сочи. Судьба банка должна решиться на совещании у Дмитрия Медведева в начале декабря. Разработано несколько вариантов спасения ВЭБа. Например, Минфин предлагает забрать у банка часть его активов и пассивов, после чего погасить внешнюю задолженность госкорпорации, обменяв ее евробонды на специальный выпуск собственных евробондов, или лишить банк сразу двух дочерних структур – Связь-банка и «Глобэкса», спасенных ВЭБом в кризис 2008 г., которые будут переданы Агентству по страхованию вкладов. Можно еще продать расписки на 2,7% акций «Газпрома», которые ВЭБ купил в 2010–2011 гг. у немецкого концерна E.ON за 125,2 млрд руб. Еще 1,73% акций газовой монополии у банка было на момент покупки. Сейчас 2,7-процентный пакет «Газпрома» стоит порядка 90 млрд руб.

В качестве альтернативной схемы оказания помощи ВЭБу рассматривается выпуск облигаций федерального займа. Самый простой вариант – это прямая докапитализация. «Банк развития должен иметь источники государственной докапитализации, поскольку это государственный институт», – считает Гарегин Тосунян.

Так ли виноват в финансовой несостоятельности банка глава ВЭБа, как это сейчас пытаются представить? «Ряд проектов носил чисто политический характер, и они достигли своих целей, – защищает своего бывшего подчиненного Олег Вьюгин. – А то что, например, стоимость олимпийских объектов оказалась выше первоначально заявленной, это не вина ВЭБа. Тем более что непосредственный контроль осуществлялся через правительство».

Наблюдательный совет ВЭБа возглавляет премьер-министр Дмитрий Медведев, в совет входят вице-премьеры и министры: Игорь Шувалов, Аркадий Дворкович, Дмитрий Козак, Алексей Улюкаев, Александр Хлопонин, Андрей Белоусов, Антон Силуанов. Причем решения наблюдательного совета, по закону о банке развития, обязательны для правления ВЭБа. Да и в правлении Дмитриев не один. Возглавляет этот орган Петр Фрадков. «Прямой вины в финансовых результатах банка Дмитриева нет, – отмечает директор аналитического департамента компании «Альпари» Александр Разуваев. – Надо найти стрелочника. И Дмитриев лучше всего подходит на эту роль». «Но ВЭБ – это правительственная структура, и здесь не в меньшей степени есть ответственность правительства, – говорит Гарегин Тосунян. – У банка проблемы, потому что проблемы у государства». Согласен с этим и Иван Родионов. «То, что банк позиционируется как карман Владимира Владимировича, неизбежно должно было привести к его проблемам. Банк финансирует любые обещания, которые дает президент, и понятно, что в нынешней ситуации ВЭБ не может быть финансово состоятельным», – отмечает эксперт. По его мнению, отношения Дмитриева с Путиным хорошие, и банкиру не стоит опасаться за свое кресло. «Думаю, в очередной раз заткнут дыру деньгами, и ничего не изменится», – прогнозирует Иван Родионов.

Сын разведчика

Топ-менеджеров крупных государственных компаний смещают с должности нечасто. Можно разве что вспомнить Андрея Казьмина из Сбербанка, Александра Киселева из «Почты России», Владимира Якунина из РЖД. «Фигуру подобного уровня убирают крайне редко. В Кремле не принято увольнять за профнепригодность или за невыполнение каких-то задач, – говорит один из госбанкиров. – Если происходит отставка, значит, на то есть очень веские причины. Как правило, это смена команды в интересах новой группы лиц».

Новая группа лиц – это так называемые силовики. «Фрадков традиционно считается представителем силовиков, – говорит Александр Разуваев. – В последние годы они активно теснят либеральный блок правительства».

В последнее время позиции Петра Фрадкова в ВЭБе действительно серьезно усилились. Он начал работать в банке в 2000 г. экспертом первой категории, затем стал заместителем представителя ВЭБа в США, начальником отдела. Но в 2004 г. ушел на должность замдиректора ОАО «Дальневосточное морское пароходство». В 2005 г. Фрадков вернулся в ВЭБ в качестве замдиректора дирекции, а восемь лет назад он уже был зампредом.

В апреле этого года специально под него была создана новая «дочка» банка – АО «Российский экспортный центр». Он стал генеральным директором этого акционерного общества. И в ближайшие месяцы его компания получит в «дочки» Росэксимбанк и ЭКСАР, которые занимаются поддержкой российских несырьевых экспортеров, в частности, страхованием экспортных контрактов. «До Фрадкова в России не было агентства, которое занималось бы поддержкой экспортеров, – говорит собеседник «Ко» в ВЭБе. – Он создал его, и эти компании работают достаточно эффективно». Если административный ресурс у Фрадковых окажется сильнее, чем у Владимира Дмитриева, ВЭБ могут ждать серьезные перемены, вплоть до выделения части функций в смежные ведомства.

Взяли пример

Подписывайтесь на нас:

Еще по теме

мнения

Промышленно-инновационная политика

Нацбезопасность не вместо, а вместе с экономической эффективностью

мнения

Устойчивое развитие — на практике: чем важны оценки в новом ESG-индексе

Регионы и города России оценят через призму экологической, социальной и управленческой ответственности

мнения

Развивать бизнес вместе со страной

Привлечение идей и капитала для развития экономической самодостаточности России стало национальной задачей

мнения

Россия реализует программы для накопления идейного капитала

Площадка «Сильные идеи для нового времени» позволяет увеличивать человеческий интеллект

финансы

«Инвестпотенциал дальневосточных регионов — 3 трлн рублей»

Зампред ВЭБ.РФ Артем Довлатов — о новом формате выбора объектов для инвестирования

посмотреть еще