«Железная маска» Владимира Путина
Месяца полтора назад мы устроили среди коллег и знакомых опрос – сколько же дадут Лебедеву и Ходорковскому*? Оптимистичный прогноз сводился к 6 годам, пессимистичный (он же реалистичный) – к 8. Цифру 9 никто даже не озвучивал.
Конечно, не стоит сбрасывать со счетов предвыборную арифметику. Бытовало мнение, что Ходорковского могли выпустить после выборов 2008 года, а приговор свидетельствует, что хотят лишь после следующих. Однако в гораздо большей степени на судебное решение повлиял иррациональный страх – в своем нынешнем качестве Ходорковский оказался неуправляем, неподконтролен и внесистемен. И главное – по-человечески непонятен. Никто из нынешнего российского «истеблишмента» не может понять, почему богатый и успешный Михаил Борисович пошел на то, чтобы потерять почти все деньги, сесть в тюрьму, а не захотел «договориться» или на худой конец убежать за границу.
Суровый приговор Мещанского суда – финал почти пятилетней эпопеи по «равноудалению» олигархов. Не сбрасывая со счетов другие мотивы организаторов «дела ЮКОСа», можно все же утверждать, что политика здесь стоит на первом месте. Но не в смысле конкретных идей и действий осужденного. Рассуждения о планах Михаила Ходорковского по превращению России в парламентскую республику и занятию поста премьер-министра не должны заслонять гораздо более существенной проблемы. Проблемы участия в политике любого гражданина страны. В том числе и бизнесмена. В том числе и крупного. В том числе и олигарха. И по большому счету, чем идея парламентской республики хуже отмены губернаторских выборов или упразднения одномандатных округов?
Владимир Путин часто использует очень эффектный демагогический прием – отвечать вопросом на вопрос, подменяя решение одной проблемы всего лишь констатацией другой. Помните? «А как будет обеспечена банковская тайна?» – «А разве она у нас была?» Или: «У нас же не останется независимых СМИ». – «Так ведь все СМИ от кого-нибудь зависят».
По такой же логической схеме была придумана идея невмешательства бизнеса в политику. Придумана как ответ на фактическую приватизацию крупным бизнесом государственной власти, произошедшую во второй половине 1990-х.
Но такая постановка вопроса в демократическом обществе попросту абсурдна, поскольку предполагает исключение из политического процесса бизнесменов – одну из наиболее активных и динамичных социальных групп. В конце концов, чем бизнесмены хуже творческих работников, пенсионеров, работников бюджетных организаций или спортсменов? Правильно – тем, что у них гораздо больше ресурсов для участия в политическом процессе. И именно бизнесмены составляют (все еще) реальную конкуренцию в политике другой обладающей серьезными ресурсами социальной группе – государственной бюрократии. У Владимира Путина и его команды не получилось (даже если допустить, что они этого хотели) исправить перекосы олигархической модели. Первопричина безобразий – не в могуществе и своекорыстии какой-то властной группировки, а в отсутствии прозрачных для общества механизмов принятия и реализации государственных решений. А кто пользуется плодами этой непрозрачности – олигархи или чиновники, в конечном счете не так уж важно. Как говорится, «оба хуже». Декларируя борьбу с олигархическим беспределом 1990-х, нынешняя власть цинично обратила его плоды себе на пользу.
И хотя Владимир Путин в последнем президентском послании констатировал, что в его планы «не входит передача власти в руки неэффективной коррумпированной бюрократии», решение Мещанского суда свидетельствует об обратном.
Ходорковского и Лебедева судили конечно же не за те преступления, которые перечислены в обвинительном заключении. Именно поэтому на решение суда не повлияли ни убедительные свидетельские показания по одним эпизодам, ни изначальная абсурдность обвинений по другим.
«В России никогда нельзя переть против государственной машины. А Миша решил, что вот наконец настал момент, когда можно. За это и поплатился», – прокомментировал итоги суда один крупный бизнесмен, неплохо знающий Ходорковского.
На первый взгляд цели организаторов процесса достигнуты. И популистские – расхитители народной собственности примерно наказаны, и фискально-политические – государство продемонстрировало бизнесменам, что платить налоги необходимо полностью, и частно-корыстные – одно из крупнейших нефтедобывающих предприятий перешло в другие руки.
Однако едва ли Владимир Путин может быть доволен. Отныне Ходорковский будет для него вечным спутником, вечным оппонентом, вечной головной болью, как узник в железной маске для Людовика. Больше не будет Путина без Ходорковского. У Бориса Ельцина был Зюганов, у Путина теперь есть Ходорковский. Ельцин стал могильщиком коммунизма. Путин могильщиком олигархии не стал. Хотя разорение и посадка бывшего владельца ЮКОСа – самое яркое деяние второго президента Российской Федерации. Именно с этим он войдет в историю – президент, отправивший в тюрьму самого богатого человека России. И породивший для своей опоры – неэффективной коррумпированной бюрократии – абсолютно свободного, сильного и бескомпромиссного врага.
* Признан в России иностранным агентом.
Подписывайтесь на нас:
Еще по теме
