Акция Британии
Торговля акциями пока еще достаточно выгодное дело, чтобы Лондонская фондовая биржа (LSE) была лакомым кусочком для своих конкурентов. Но FinancialTimes следует задаться вопросом: «Как случилось, что LSE, расположенная в главном финансовом центре Европы, стала не охотником, а дичью?»
На днях акционеры DeutscheBoerse (оператора Франкфуртской фондовой биржи) предпочли не рисковать, приобретая LSE, а извлечь более надежную прибыль из наличности своего рынка. Это – редкая для Германии победа влияния держателей акций и коллегиального руководства. Во многих странах, в том числе и в Германии, в качестве акционеров все больший вес приобретают хедж-фонды, ориентированные на быстрые доходы. Впрочем, не все акционеры мятежной DeutscheBoerse являлись хедж-фондами. Для Франкфуртской биржи отказ ее оператора от борьбы за возможный захват LSE стал уже второй за последние пять лет неудачей в попытках объединиться с лондонским рынком. Газета Independent сравнила это с отступлением Наполеона из Москвы. Теперь все ждут, не купит ли ее соперница, Euronext, Лондонскую биржу, чтобы создать вторую по величине фондовую площадку после Уолл-стрита. Однако Euronext еще не сделала своего предложения и вряд ли его сделает до тех пор, пока Управление добросовестной конкуренции Великобритании не вынесет своего решения о возможных последствиях подобного слияния рынков для конкуренции. Euronext контролирует парижскую, брюссельскую, амстердамскую и лиссабонскую биржи, а также владеет базирующимся в Лондоне фьючерсным финансовым рынком LIFFE.
Лондонской фондовой бирже, потратившей немало средств на новое здание и технологии, для дальнейшего развития, возможно, и необходим партнер. В отличие от двух ее основных европейских конкурентов, у LSE нет серьезных доходов от активных вторичных рынков. Тем не менее она надеется на сильный рост объема продаж и на прибыль от тех компаний, которые предпочитают обосноваться в Лондоне, нежели подвергаться ужесточившемуся финансовому контролю в Нью-Йорке.
Когда речь идет о слияниях, то фондовые биржи нельзя приравнивать к обычным компаниям. Они являются национальными символами. Когда началась приватизация, раздались обвинения, что английское правительство распродает «фамильные драгоценности». У миллионов ультрапатриотичных британцев мурашки бегут по спине от одной мысли, что евро может заменить фунт стерлингов. Однако протесты в связи с тем, что священная Лондонская фондовая биржа, вслед за автомобилями «Ягуар», «Роллс-Ройс», «Мини» и футбольным клубом «Челси», перейдет в руки иностранцев, всячески замалчивались. Управление по вопросам финансов высказывало опасение, что любой план по выводу LSE за пределы Великобритании может отрицательно сказаться на регулировании рынка, но наблюдательная комиссия заявила, что ей «безразлична» национальность любого владельца.
Европейские биржи, дабы оживить торговлю и сократить расходы, уже давно стремятся к консолидации, однако теперь их акционеры строго блюдут собственные интересы. Euronext утверждает, что, купив LSE, смогла бы вдвое сократить издержки по сравнению с тем, что предлагала DeutscheBoerse. Впрочем, несмотря на разговоры о возможном образовании всеевропейской биржи, постоянная конкуренция между разными биржами, возможно, для клиентов даже лучше.
LSE утверждает, что не согласится на сделку, если не будет предложена приемлемая сумма, однако в настоящее время никто ничего конкретно и не предлагает, а акции торгуются ниже той цены, которую давал Франкфурт и которую Лондонская биржа отвергла. Ей бы следовало продемонстрировать вразумительный план независимой игры.
Подписывайтесь на нас:
Еще по теме
