Апартеид
На таможне происходят странные вещи. Один за другим следуют разномастные приказы и распоряжения: то усиливается регулирование по определенным группам товара, то не менее определенные группы импортеров заносятся в «привилегированные» списки и получают послабления, то отдельные таможни просто закрываются, либо растаможка товарных групп передается «наверх». Участников внешнеэкономической деятельности (ВЭД) трясет.
Таможенная «реформа» началась в прошлом году масштабной реорганизацией тарифов. С первого января по многим товарам ставки были снижены; в целом номинальный тариф приблизился к реально собираемой средней ставке – порядка 12,4% таможенной стоимости. Одновременно были повышены ставки на «товары прикрытия» – по правительственному замыслу, это должно было увеличить долю «белого» импорта и снизить коррупцию в таможенных органах.
Все нервничают
Уже весной стало понятно, что замысел реализуется не слишком успешно. Хотя многие испугались – в 22-процентном (по данным ГТК) росте импорта за январь – май по отношению к прошлому году есть и доля тех, кто легализовал часть своих товарных потоков. По крайней мере таможня из месяца в месяц план по сборам перевыполняет процентов на 20, на правительстве ее не «трясут», и вроде бы никакой «чрезвычайки» быть не должно. Тем временем таможня активно делит импортеров на «чистых» и остальных. Первым – зеленый свет, вторым – постепенное ужесточение режима. При этом все нервничают. Таможенники – потому что воровать по-старому стало опасно, а что можно и чего нельзя сейчас, все понимают по-разному. Импортеров тревожит, что ситуация слишком дифференцируется: одни переходят в «белый» импорт и повышают цены, натравливая на «серых» конкурентов карательные органы; другие еще сидят в «сером» и держат цены, но боятся проверок, третьи правдой и неправдой выбивают особый статус, который легко можно потерять. В целом за счет привилегированности положение крупных импортеров в последнее время даже несколько улучшилось (таможня активно централизует прибыли от своей работы, поэтому ей удобней работать с «крупняком»), однако положение мелкого и среднего импортера ухудшается. И не из-за роста тарифов, а именно из-за неясности с регулированием.
Специальная волокита
На сайте «Виртуальная таможня» (http://www.custom-house.ru) один из участников ВЭД рассказывает о своих мытарствах на единственном для Москвы, области и еще пяти центральных регионов «автотранспортном» таможенном посту. Там создана огромная «искусственная» очередь, миновать которую можно, дав взятку в $250 или записавшись в очередь к таможенному брокеру, что стоит чуть более $200. Подавляющее большинство клиентов очередь одним из названных способов обходят, ностальгически вспоминая прежний порядок, когда этих проблем не было. При этом оплата самой услуги оформления выросла почти на 28%, до 3 тыс. рублей, и каждый день растаможивания стоит еще 750 рублей (раньше первые три дня были бесплатными, а авто без проблем доставлялось до СВХ – склада временного хранения – за пять дней). Кроме того, все, кто вовремя не представил автомобиль на таможню, платят штраф в два минимальных оклада за «несвоевременное предоставление». 22 июня на СВХ заезжали машины со сроком доставки до 4 июня. А передвигаться на нерастаможенном в срок автомобиле нельзя, о чем прекрасно знают дежурящие неподалеку сотрудники ГИБДД. Организовать процесс иначе чиновникам просто неинтересно – в конце концов, у каждого свой бизнес. А таможня – ярчайший пример симбиоза регулирующего органа и бизнес-организации, совершенно конкретно направленной на извлечение прибыли. Причем понятная особенность этого бизнеса в том, что доходы таможенников тем выше, чем менее легальна сама растаможка. Вот и борись после этого за чистоту нравов.
Централизация
Если смотреть поверхностно, ничего не изменилось. «Серые» таможенные брокеры, «серая» растаможка – это все никуда не делось. Однако цены на их услуги выросли примерно вдвое, что несколько приблизило стоимость «серой» растаможки к стоимости легальной. Оформление машины у «серого» брокера стоит теперь до $1 тыс. При этом оплата официальных услуг таможни тоже выросла – так, складские услуги в московском регионе подорожали как минимум на 15 – 20%, чистая растаможка фургона стоит $200 – 300. Если же смотреть глубже, изменилось очень многое. Таможня централизуется. Возьмем московский регион: Жуковская таможня просто ликвидирована, из 107 таможенных постов сокращена четверть, из 265 СВХ осталось немногим более двух сотен. Кандидатуры терминалов и складов, которым повезет выжить, обсуждаются на уровне чуть не зампредов ГТК. При этом ликвидирован таможенный склад может быть не только за малейшее нарушение, но и вообще без объяснения причин – просто «не попал в список». В проводимой централизации почти невозможно найти систему – например, нередко у крупных складов лицензии отзываются по явно надуманным причинам, а мелкие спокойно трудятся.
Группа риска
Список очень длинен. Мораль его в том, что надо заявить на таможне как можно более высокую стоимость товара. Чем дешевле товар, тем он подозрительнее и тем больше проблем у импортера. В обобщенном случае к группе риска относятся товары с 5-процентной пошлиной, фургоны с низкой, в $15 тыс. – $20 тыс. стоимостью груза, партии оборудования стоимостью $40 тыс. – $50 тыс. и т. д. Приказ №25 фактически запретил ввоз товаров, произведенных в Юго-Восточной Азии, через Европу – оформление товаров из этих стран может производиться только на восточных границах России. Зато одна из «черных» схем импорта оказалась практически закрыта. Но многим пришлось перестраивать товарные потоки – многие импортеры бытовой техники и электроники брали товар азиатских компаний с их европейских складов. В целом выпуск товаров группы риска в обращение для Москвы и области теперь возможен только по согласованию с Главным управлением организации таможенного контроля (раньше вопрос решался на уровне таможен). Приказ № 309 (фактически своеобразный прайс-лист) подробно расписывает, какие цены на электронику могут считаться опасными. Так, струйный принтер ценой ниже $70 проверяется в ГТК, а принтер за $100 таможенный пост может выпустить. При этом в рознице легко можно найти струйный принтер за $60 – 70. Ноутбук не должен стоить меньше $670; при цене от $600 решение доверяется уже не посту, а таможне, от $500 – региональному управлению, а машины менее $500 выпускаются самим ГТК. Нормальной ценой ноутбука таможенники считают $900. Тем же, кто скупает second hand у обанкротившихся компаний hi-tech или везет так называемую восстановленную технику за $250 – 400, приходится доказывать свою респектабельность. К группе риска были причислены мобильные телефоны, до 80% которых (при пошлине в 5%) раньше ввозилось просто по черным схемам. С апреля их оформление для Москвы и Питера производится только на приграничных СВХ.
Привилегированные
Компании, полностью принадлежащие иностранным инвесторам, освобождаются от жестких проверок и согласований на высоком уровне, даже когда они ввозят товары группы риска. Кроме того, от согласований освобождаются товары, ввозимые в адрес импортеров, список которых Центральное таможенное управление формирует по согласованию с ГТК (приказ № 625-р). Поэтому не особо страшатся члены Ассоциации товаропроизводителей и продавцов электробытовой и компьютерной техники (30 крупнейших импортеров), у которой сложились вполне партнерские отношения с ГТК. Получается, что таможенная реформа стала сильнейшим оружием конкурентной борьбы: «крупняк» пытается очистить рынок от «середняков» и поднять цены. Крупнейшие импортеры (по критерию ГТК из приказа № 303 – компании с годовым оборотом свыше $100 млн или таможенными платежами свыше $70 млн) получили отличный шанс: борьба с небольшими региональными и профильными компаниями заметно облегчилась. Проигравшим – тем, кто не обрел права на упрощенный ввоз – просто приходится отказаться от самостоятельного ввоза: теперь они закупают технику у крупных импортеров. Главным результатом реформы стало сокращение участников ВЭД более чем вдвое, и это без одиозных законов о лицензировании внешнеэкономической деятельности, без массовых проверок, как в прошлом году. Получается, что идеальный, прозрачный для таможенников рынок – это олигопольный рынок с малым количеством игроков, четко разделивших между собой объемы и направления работы. Конкуренция на таком рынке относительно низка, и предпринимателям удобно договариваться с чиновниками. Кроме упрощенного порядка ввоза на федеральном уровне (по принципу «сам живи и другим пожить дай») таможня предусмотрела и региональные «элитные клубы». В них могут войти импортеры с оборотом на уровне регионального таможенного управления свыше $25 млн или с годовыми таможенными платежами cвыше $2 млн. Аналогичный порядок предоставления льготы, только на еще более низком уровне по объемам и отчислениям, есть и у таможен. В привилегированном положении оказались и западные компании экспресс-доставки, договорившиеся об упрощенной процедуре оформления. С января у курьерских компаний начался солидный рост объемов перевозок (у TNT, возящей грузы не только авиа-, но и автотранспортом они увеличились более чем в 1,5 раза). Оказалось, что на фоне роста среднего времени растаможки многие импортеры готовы платить экспресс-перевозчикам, превратившимся в своего рода таможенных брокеров, за гарантированную быстроту доставки. Теперь они везут бытовую технику, автозапчасти и т.д., что, по сути дела, ведет к еще одному переделу рынка – в пользу транснациональных корпораций, начинающих отбивать клиентов у обычных транспортных компаний, для которых две недели простоя груза стали обычным явлением. Впрочем, недавно ситуация была чуть скорректирована: доставка экспресс-перевозчиками товаров «компьютерной» группы была сочтена неблагонадежной, и по распоряжению одного из зампредов ГТК курьерские компании должны отказаться от перевозки этих товаров. Наряду с коллективными, есть и индивидуальные льготы. В конце июня телеграммой ГТК из-под действия приказа № 347 были выведены четыре компании – «Марс», «Пепсико холдингс», «Стинол» и «Фрито-лэй дистрибьюшн». Отработав механизмы давления на импортеров, таможня с весны этого года фактически создала и системы выхода из-под этого давления. Поэтому и стихло возмущение действиями таможенников. Шумели сильно, теперь же, по удачной формулировке «Ведомостей», на таможне тишина – только мелкота перешептывается. А кто не понял, зачем все это делается, тому и на рынке делать нечего. Таможня просто вносит посильный вклад в становление олигопольной, олигархической экономики – в каждой сфере выжить должны только сильнейшие.
Лихорадка на синей полосе
Надир Шакур
Главная тенденция происходящего – «притирка» корпоративных интересов к тем новым веяниям, на которых настаивает российское правительство, и к тем нормам, которые диктуют мировые экономические институты – просматривается практически во всем происходящем. С мировыми институтами, как, например, ВТО, все более-менее ясно. Вступать в ВТО в условиях возрастающей глобализации России жизненно необходимо. А Западу, в свою очередь, крайне выгодно впустить россиян в парадные двери мировой торговли в качестве «бедного сырьевого родственника». Так что согласованность, по свидетельству Минэкономразвития, лишь 40% тарифных позиций, заложенных в российском законодательстве, с нормами, диктуемыми ВТО – это счет в незавершившемся еще матче. Другое дело суета по эту сторону «синей полосы». Эта суета своя, «кровная», а потому занимающая все существо аппарата ГТК. До января все было ясно и просто: государство спускало план по сбору фискальных поступлений, таможенники обеспечивали государев интерес, самостоятельно регулируя при этом свои взаимоотношения с субъектами околотаможенного бизнеса, в результате чего горизонтальная и вертикальная составляющие жили, так сказать, каждый своей жизнью в некоем подобии гармонии. Но с января «классовая» борьба богатых «белых» с бедными «серыми» и маргинальными «черными» импортерами приобрела невиданную доселе динамику, взорвавшую всю систему взаимоотношений участников таможенного сектора и на корпоративном, и на личностном уровне. И если личности «разбираются» по старинке, интеллектуально не напрягаясь (свежие примеры – убийства таможенного брокера в Москве и хозяина терминала в Петербурге), то корпоративный уровень проявил себя иначе. Примечательно, что уровень получения льгот зависит от уровня оборота компании: более $150 млн предполагают уровень самого ГТК, менее этой суммы – уровень управлений и конкретных таможен. В свою очередь, «зеленый свет» богатым «белым» импортерам подспудно ведет к увеличению расценок на складские, брокерские и прочие услуги. А льготы «иностранцам» придают новое дыхание переводу акций компаний на офф-шоры. В общем, никто не забыт, и все при деле.
Подписывайтесь на нас:
Еще по теме
