Большинство вне закона
19 августа окончательно вступил в силу запрет на владение зарубежными активами для госчиновников, парламентариев, глав территорий и сотрудников правоохранительных органов. В сущности, это первый антикоррупционный акт, реально и наглядно хоть как-то затрагивающий интересы нашей элиты, чья суть - сращение бизнеса с государственной властью. Приняли его еще 19 мая, но всем, кого он касался, было дано три месяца, чтобы решить, что им дороже - активы или служебное удостоверение. Правда, закон вышел в "ослабленном" по сравнению с первоначальным вариантом виде. Окончательная версия не содержала запрета на владение зарубежной недвижимостью, а только требования избавляться от счетов в иностранных банках, отданных туда на сохранение ценностей и иностранных финансовых инструментов. Комментируя это обстоятельство, директор Института проблем глобализации Михаил Делягин заметил: "Если бы у чиновников отняли заграничные виллы, они могли взбунтоваться".
Что касается высших эшелонов власти, то представители элиты, затронутые законодательным актом, поделились на три группы.
Одна группа чиновников и парламентариев действительно покинула органы власти. Больше всех при этом "пострадал" Совет Федерации, что объясняется исторически: несколько лет назад Владимир Путин фактически устроил изгнание миллиардеров из нижней палаты парламента в верхнюю. В этом же году подали в оставку сенаторы-олигархи Андрей Гурьев, Дмитрий Ананьев, Николай Ольшанский, Виталий Малкин, Андрей Молчанов и Сергей Бажанов. При этом совладелец Промсвязьбанка Дмитий Ананьев ушел из сената буквально за сутки до вступления запрета в силу. Также за несколько дней до 19 августа перестал быть членом Совфеда банкир Сергей Бажанов, 14 августа избранный председателем совета директоров учрежденного им Международного банка Санкт-Петербурга. Вообще уходящие сенаторы решили официально вернуться к руководству бизнесом: в апреле Андрей Молчанов подал заявление об уходе из Совета Федерации и возглавил совет директоров группы "ЛСР", Андрей Гурьев стал заместителем Председателя Совета директоров ОАО "ФосАгро".
В отставку подал также замминистра связи Денис Свердлов, чья семья проживает в Западной Европе. А Роман Абрамович воспользовался законом, чтобы избавиться от давно тяготившего его бремени - поста спикера Чукотской окружной думы.
Вторая группа стала демонстративно избавляться от своих активов. Так, глава думского комитета по социальной политике, замсекретаря генсовета "Единой России" Андрей Исаев продал паломнический отель с земельным участком в Германии, который еще в 2011 г. конкуренты из "Справедливой России" обнаружили не внесенным в его декларацию. Депутат Госдумы Зелимхан Муцоев продал 6,43% акций "Уралкалия" за 41 млрд руб. Объявлено, что глава "Роснано" Анатолий Чубайс продал принадлежащие ему акции иностранных компаний, а вырученные деньги перевел на счет одного из российских банков. Также официально расстались с зарубежными активами министр по вопросам "открытого правительства" Михаил Абызов и уполномоченный при президенте по защите прав предпринимателей Борис Титов. Председатель Совфеда Валентина Матвиенко отчиталась, что большинство сенаторов, "перед которыми встал такой вопрос, предпочли отказаться от услуг зарубежных банков и завершили в срок все необходимые процедуры", и верхняя палата теперь чиста перед законом. При этом в сенате, например, остался миллиардер Сулейман Кермимов, подаривший все свои активы благотворительному фонду Suleyman Kerimov Foundation.
Большинство же делает вид, будто их это не касается. Депутат Госдумы Дмитрий Гудков* назвал пять способов игнорирования закона: переписать активы на родственников не упомянутых в законе степеней родства (внуков, братьев), создать владеющую активами цепочку фирм (в том числе офшорных), пользоваться акциями на предъявителя, передать имущество в трасты или применять сложные схемы (перекрестное владение или сделки репо). Впрочем, именно теперь станут особенно болезненными разоблачения, которые будут делать энтузиасты.
Михаил Зимянин, управляющий партнер Amond-and-Smith Ltd:
"Во-первых, есть родственники чиновников, которые не подпадают под требования, установленные соответствующим законом. Это и братья, и сестры, и родители, и совершеннолетние дети. Кроме того, уже ходят слухи, что некоторые чиновники официально оформили разводы со своими супругами, чтобы вывести их из-под действия закона. Во-вторых, есть достаточно простой вариант обхода закона, когда чиновник и его родственники не владеют ничем лично. То есть всеми счетами и прочими активами (в законе это названо "иностранные финансовые инструменты") владеют офшорные компании, у которых директорами и акционерами являются так называемые номинальные лица. При желании, наверное, можно поискать и другие способы обхода обсуждаемого закона. Но первые два способа кажутся нам наиболее простыми, эффективными и общеупотребимыми".
Валерий Васин, генеральный директор консалтинговой компании CASE:
"Прежде чем обратить внимание на наличие зарубежной собственности, интереснее посмотреть, что мотивирует человека на работу во властных структурах. Часто руководители заказывают мотивационные исследования своих подчиненных. Таким образом, можно понять, что будет делать человек в той или иной ситуации, например с недвижимостью, станет ли он искать лазейки в законодательстве или честно откажется от власти".
Алексей Шитов, Председатель Правления ЗАО "КБ "Златкомбанк":
"Строгость российских законов компенсируется необязательностью их исполнения, а также выборочностью правосудия. Нужно контролировать не только доходы, но и расходы. Если деньги заработаны честным путем, пусть они тратятся как угодно".
Тимур Нигматуллин, аналитик "Инвесткафе":
"По экономическим причинам многим чиновникам оказалось проще завершить свою карьеру, чем расстаться с зарубежными активами. Так поступили, например, сенаторы Дмитрий Ананьев, акционер Промсвязьбанка, Андрей Молчанов и Андрей Гурьева. По всей видимости, закон оказалось не так просто обойти".
Алексей Кекулов, специалист по нетворкингу:
"А кто согласится избавиться от имеющихся "сливок"? Известно, что, сколько бы робин-гуды ни старались, богатые всегда ищут лазейку, чтобы на этих мерах еще и заработать. Вот и чиновники поняли, как можно приумножить свое имущество руками "борцов против богатых". И показательные казни систему не меняют, а менталитет и подавно".
Дмитрий Кленов, партнер UFG Wealth Management
Уверен, что большинство госслужащих озаботились данной проблемой заблаговременно и решили ее до вступления запрета в силу. Однако, безусловно, не все успели. Ведь одно дело - продать ликвидные ценные бумаги и перевести деньги на счет в банке в РФ, другое - ликвидировать неликвидные структурные продукты, которые могут выпускаться на 5-7 лет без права досрочного погашения. Все зависит от практики дальнейшего применения закона. Теоретически есть возможность отделить титульного владельца от бенефициарного, но мировая практика показывает, что данные инструменты не являются панацеей и быстро теряют свою актуальность.
Состояние ушедших в оставку в 2013 г. парламентариев
(по данным открытых источников)
Николай Ольшанский - $0,75 млрд
Виталий Малкин - $0,85 млрд
Андрей Молчанов - $1,65 млрд
Андрей Гурьев - $4 млрд
Дмитрий Ананьев - $1,7 млрд
Сергей Бажанов - $12,7 млн
Анатолий Ломакин - $1,2 млрд
Дмитрий Саблин - $18,1 млн
Подписывайтесь на нас:
Еще по теме
Россияне довольны своим жильем, но мечтают о большем и не надеются на государство
Несмотря на падение трех спутников, российская навигационная система готова к экспансии в Европу, где она составит конкуренцию американской GPS.
По сравнению с конкурентами мюнхенский концерн теряет почву под ногами. Теперь у технологического гиганта появился новый глава. По каким направлениям и как Джо Кезер должен сменить курс, чтобы вернуть глобальному игроку его былую силу?
84-летний Вильгельм Ханкель был руководителем отдела финансов и кредитования Министерства экономики ФРГ, затем преподавал в нескольких университетах. Он неоднократно подавал иски в Федеральный конституционный суд, последний иск - против пакета мер по спасению евро и покупки Европейским центробанком государственных займов. Придерживающийся спорных точек зрения экономист требует возвратить немецкую марку, не отказываясь при этом от евро.