архив

Хроническая капитальная недостаточность

Ничто не нарушало относительно спокойных условий работы российской банковской системы в первом квартале: некоторые банки теряли собственный капитал и клиентов, другие, наоборот, активно наращивали масштабы бизнеса. Приятно отметить, что последних было большинство. Хотя и вовсе не абсолютное. Между тем за видимым улучшением финансовой ситуации в стране скрываются все прежние пороки отечественных банков. Единственное различие между российскими банками до 1998 года и банками нынешними состоит в том, что теперь об их недостатках знаем не мы одни. Это-то и плохо. Героем месяца, безусловно, можно было бы считать банк «Империал», сумевший в феврале превратить отрицательные значения своего собственного капитала в положительные. В общей сложности банк нарастил капитализацию более чем на $100 млн, что позволило ему стать лидером в списке наиболее динамичных банков месяца. Правда, увеличение собственного капитала носило исключительно бумажный характер. Об этом свидетельствует общий коэффициент ликвидности, который у «Империала» равен нулю. А это означает, что свободных денег в банке нет ни копейки. Аналогичная картина – крайне низкая ликвидность при стремительном росте собственного капитала – наблюдается и в банке «Интернациональ», который в феврале увеличил собственный капитал почти на $22 млн. Это позволило «Интернационалю» переместиться в списке крупнейших банков страны из второй сотни в число первых 50. Однако уровень ликвидности недопустимо низок – менее 5%. Отметим, что, как правило, наблюдается прямо противоположная картина: при увеличении капитала банка в его балансе наблюдается избыточное количество свободных ресурсов. То, что этого не произошло в случае с банком «Интернациональ», может также свидетельствовать о «бумажном» характере увеличения капитала. Например, в состав акционеров банка вошел кто-то из его крупных кредиторов. Более $50 млн за месяц прибавил к своему капиталу также «Глобэкс», который, похоже, прочно обосновался в десятке крупнейших банков страны. Однако и это достижение «на совести» прежде всего грамотных бухгалтеров. На $10 млн и больше свой собственный капитал в феврале нарастили также Сбербанк России ($32 млн), Альфа-банк ($19 млн), Военный банк ($12 млн), Мастербанк (более $11 млн) и Башпромбанк ($10 млн), который также «вышел из красного» (в смысле отрицательных значений собственного капитала) в феврале. С ликвидностью у этих банков, кажется, все в порядке. Более того, у многих из них наблюдался избыток свободных средств, что характерно для быстро растущих (с точки зрения собственного капитала) банков. Отметим в нынешнем рейтинге одну интересную закономерность. Наиболее динамичными (то есть активнее других наращивавшими собственный капитал) оказались банки, имеющие в качестве клиентов крупные сырьевые компании (Газпромбанк, Ханты-Мансийский банк), а также банки со значительными и хорошо диверсифицированными кредитными портфелями (МДМ, МЕНАТЕП СПб, Промэскимбанк, Внешторгбанк, «ИНГ Бэрингс»). И если с банками, обслуживающими сырьевиков, все вроде понятно, то динамичность банков, активно кредитующих несырьевой сектор, может свидетельствовать о том, что предоставление кредитов в России стало, наконец, прибыльным банковским бизнесом. Впрочем, говорить о какой-либо устоявшейся тенденции по итогам всего лишь нескольких месяцев, конечно же, не стоит. В отдельном материале в нынешнем выпуске «Ко-Банки» мы попытались оценить, насколько велика вероятность превращения этой тенденции в устоявшийся факт. Среди 20 банков, быстрее других терявших собственный капитал в феврале, некоторые уже имели отрицательный капитал на начало месяца. Сильнее всего своих акционеров и кредиторов последней инстанции в очередной раз огорчил «Российский кредит», лишивший вкладчиков еще $54 млн в последний зимний месяц. Вообще же, взглянув на список самых больших неудачников месяца, легко убедиться: чем меньше у банка собственный капитал, тем больше вероятность того, что он его будет терять максимально высокими темпами. У многих банков из списка, представленного в таблице 2, нормативы достаточности капитала либо уже нарушены, либо очень близки к опасной черте. Из 20 представленных в списке банков сегодня не существовало бы 11, если бы были утверждены поправки к Закону о банках и банковской деятельности, разрешающие ЦБ отзывать лицензии и возбуждать дело о банкротстве в банках, уровень достаточности капитала которых опустился ниже 2%. Между тем объяснение такой «ускоренной потери веса» при приближении капитала банков к заветной цифре 2% весьма банально и описывалось «Ко» неоднократно – вывод активов из проблемных банков. Предвидя скорую кончину своего детища, менеджеры банков, как правило, быстро и без особых препятствий со стороны российского законодательства умудряются выводить все те остатки финансовых ресурсов, которые еще не пострадали от их же собственных решений. Иначе как массовым нарушением прав акционеров и собственников банков такую практику назвать сложно. Но, несмотря на многочисленные обсуждения поправок к Закону о банках в банковском комитете Госдумы, никаких реальных шагов отечественные законодатели пока так и не предприняли. Кстати, если помните, именно в феврале разразился едва ли не единственный скандал, связанный с нелегальным выводом активов из проблемного банка – Счетная палата передала в Генпрокуратуру материалы о незаконном выводе из Инкомбанка активов на общую сумму более $630 млн. Вывод был осуществлен в виде предоставления «безвозвратных» кредитов аффилированным с «Инкомом» компаниям. Но такое расследование со стороны официальных властей является скорее исключением из правил (всего таких исключений на сегодня три: уголовные дела по незаконному выводу активов из «СБС-Агро», Инкомбанка и Промстройбанка России). Причем во всех этих случаях скорее очевиден политический аспект, нежели желание защитить собственников кредитных организаций. Знаете, почему иностранные акционеры банков в России никогда не ставят российских менеджеров во главе своих дочерних банков (хотя те, может быть, и разбираются лучше в отечественных финансовых реалиях)? Потому что российского менеджера банка практически невозможно проконтролировать в рамках российского законодательства. У иностранного же менеджера гораздо меньше стимулов «слить капитал» в случае возникновения серьезных проблем у вверенного ему банка. Вывод: отечественным банкам меньше всего следует опасаться поглощений со стороны иностранцев – даже если российские банкиры этого очень захотят. Пока не будут внесены изменения в Закон о банках и банковской деятельности, существенно ограничивающие полномочия менеджеров и управляющих в случае снижения банковского капитала, российским банкам не стоит также волноваться и насчет установления долгосрочных контактов с западными банкирами – например, получения субординированных кредитов от западных банков-партнеров, как это было до кризиса 1998 года.