Конец «второго Баку»
В досоветские и советские годы окрестности Грозного называли «вторым Баку». В автономии добывались значительные объемы нефти, была создана нефтеперерабатывающая и нефтехимическая промышленность. Две военные кампании 1990-х годов не оставили камня на камне от нефтяного комплекса республики. Однако похожие события в Грозном уже происходили, причем более восьмидесяти лет назад. «Ко» публикует фрагмент книги «Русская нефть, о которой мы так мало знаем», готовящейся к выходу в издательстве «Олимп-Бизнес».
Развитие грозненских нефтепромыслов началось в 20-е годы XIX столетия. Как сказано в «Иллюстрированных очерках» И. Фукса и В. Матишева, «после закладки в 1818 году крепости Грозная (статус города она обретет в 1870 году) и образования Кавказского казачьего линейного войска оказалось, что практически все нефтяные источники грозненского района, бывшие до этого формально бесхозными, располагаются на территории, принадлежащей отныне терскому казачеству». Местное население исстари добывало нефть в Грозненской и Мамакаевской балках Старопромысловского района около селений Брагуны, Ачалуки и Карабулак, у станиц Михайловская и Самашки. Старейшая же, Старогрозненская нефтезалежь находилась всего в шести километрах на северо-запад от Грозного. Горючее здесь вычерпывали ведрами из нефтяных колодцев, глубиной до полутора метров, обшитых обыкновенным плетнем.
Казаки нефтедобычей не занимались, но начиная с 1833 года, после открытия богатейших нефтяных залежей в центральной части Грозненского хребта (Старые промыслы), администрация Терского казачьего войска стала сдавать колодцы в аренду предпринимателям-откупщикам. В 60-х годах XIX века средняя ежегодная добыча нефти в Грозном составляла 12 500 пудов, в 1893 году она достигла 450 000.
В начале 1990-х годов фактическим хозяином грозненских нефтепромыслов стал адвокат и присяжный поверенный И. Ахвердов, выкупивший права аренды на основные участки. Не удовлетворенный добычей из допотопных колодцев, Ахвердов бурит первую в Грозненском нефтеносном районе скважину. Успех не заставил себя ждать: 6 октября 1893 года с глубины всего 132 метра забил мощный нефтяной фонтан, положивший начало промышленной разработке грозненских месторождений.
Грозненская нефть сразу же стала пользоваться огромным спросом. Все больше нефтепродуктов требовала Владикавказская железная дорога, проложенная летом 1893 года через Грозный. Ее правление постановило уже к концу года «приспособить большую часть паровозов к нефтяному отоплению». Железнодорожное сообщение позволило Ахвердову относительно легко и недорого завезти в Грозный необходимое для буровых работ оборудование.
Тем не менее значительная часть нефти пропадала, не поступала на переработку, а скапливалась в «нефтяных озерах». Хранилась она в открытых земляных амбарах, где легкие фракции быстро улетучивались. Не было ни оборудованных резервуаров, ни нефтепровода. В Грозный нефть доставлялась бочками. Обстановка становилась крайне пожаро- и взрывоопасной.
Как сообщает в «Очерках о начале грозненской нефтепромышленности» Е. Юшкин, «большая часть добываемой нефти просто терялась. Ее невозможно было вывезти и переработать из-за острой нехватки транспортных средств и хранилищ. Так как денег Ахвердову хронически не хватало, он после первых двух фонтанов следующую скважину заложил только через год. А первую (фонтанирующую) вообще пришлось забить».
В 1894 году «Терские ведомости» писали: «На грозненских промыслах затишье: бьют фонтаны, растут нефтяные озера, в которых скопилось по 8 – 10 миллионов пудов нефти».
В 6 часов вечера 26 сентября 1894 года при бурении очередной скважины на промысле Ахвердова ударил мощнейший фонтан, который выбросил много попутного нефтяного газа. Через полчаса в 80 метрах от буровой раздался взрыв. С устрашающим гулом загорелся нефтяной фонтан, следом запылал амбар с нефтью. В пламени погибло 15 человек. Все запасы нефти в открытых амбарах сгорели.
Эльдорадо в огне
И все же бурение продолжалось. Слухи о фонтанах Ахвердова разнеслись по всему миру и закрепили за Грозным славу богатейшего нефтяного района. Ахвердов не сумел договориться о совместной нефтедобыче с московскими и петербургскими финансистами «ввиду их косности и недоверия» и обратился к зарубежным компаниям. Осенью 1894 года он заключил договор с одной из английских фирм, но англичане оказались не вполне порядочными партнерами. В результате длительных переговоров осенью 1895 года для эксплуатации промыслов Ахвердова в Брюсселе было учреждено акционерное общество PetroledeGrozny. Учредителями стали англичане, но 24 000 акций на сумму 6 млн франков выкупили бельгийцы.
Фирма Ахвердова заложила еще шесть скважин, и все они фонтанировали. Но настоящим триумфом обернулась седьмая, заложенная в мае 1895 года.
Газета «Терские ведомости» тогда сообщала: «Нефть разносится дующими переменными ветрами по всем направлениям до одной версты в окружности и поливает в изобилии соседние промыслы. Воздух настолько сильно насыщен газами, особенно в ущельях, что трудно дышать. Обстановка грозит пожаром при малейшей неосторожности с огнем».
«Гул и запах нефти были слышны за 15 верст, – писали в «Очерках нефтяных промыслов Кавказа» Джафаров и Гареева. – Нефть из скважины била фонтаном, высота которого доходила до 30 саженей. Огромная территория была покрыта нефтью. Часть нефти, прорвав дамбы, потекла в реку Нефтянку. В то время это был крупнейший в мире нефтяной фонтан».
И хотя большая часть нефти, выброшенной первыми фонтанами в Грозном, «ушла в поле» или сгорела, ахвердовские фонтаны вызвали настоящий приступ нефтяной лихорадки. В Грозный устремились бакинские нефтепромышленные фирмы Ротшильда, братьев Нобель, предприниматели из обеих российских столиц и из-за рубежа. Доход от аренды участков, получаемый Терским казачьим войском, составлял более 80% местного бюджета.
В конце 1890-х годов на промыслах Ахвердова добывали до 90% грозненской нефти. Фирма имела свой нефтепровод, нефтеперегонный завод и конторы по реализации нефтепродуктов за пределами Грозного. Сам Ахвердов скончался в Петербурге в 1902 году, но фирма вплоть до национализации продолжала носить его имя.
К 1914 году Грозненский нефтяной район стал одним из крупнейших нефтедобывающих центров мира.
Самая первая чеченская кампания
В годы первой мировой войны доля Грозного в общероссийской добыче нефти быстро росла. В 1915 году на грозненскую нефть приходилось 15,5% всей добычи, в 1917 году – 21,8%. Грозненская нефть по себестоимости была дешевле бакинской и лучше по качеству. Промыслы могли развиваться еще быстрее, но все упиралось в жестко ограниченные возможности вывоза нефти. В середине 1917 года начиналось строительство второй ветки нефтепровода, но ситуация в Грозном и вокруг него к тому времени резко изменилась.
Появился новый фактор, спутавший все планы и разрушивший надежды, – чеченский. Даже до 1917 года ситуация в районах, где проживали чеченцы, считалась в Российской империи наиболее взрывоопасной. В Грозном и вокруг него в дополнение к казакам был расположен значительный контингент регулярной армии.
Как следует из книги Я. Ратгаузера «К истории гражданской войны на Тереке» (1928), «с мая 1917 года неожиданно появились таинственные провокаторы, которые среди чеченцев распространяли слухи о том, что солдаты убивают их соплеменников». Следует отметить, что в то время доля грамотных среди чеченцев составляла 0,8%.
Летом 1917 года начались систематические нападения чеченских банд на участке Грозный – Хасавюрт Владикавказской железной дороги. В конце июля чеченцы напали на хутор Сорохтиновский и сожгли его. У разъезда Джалки был обстрелян пассажирский поезд. На просьбы о помощи центральные власти никак не реагировали. Чеченцы откуда-то получали все новые и новые партии оружия.
С наступлением осени чеченские боевики стали нападать и на промыслы. Бандиты уводили лошадей и убивали людей. Рабочие и терские казаки ночами стояли в охране. Чеченцы на промыслах не работали: Грозный был русским городом, находившимся на землях терского казачества.
Положение еще более осложнилось осенью 1917 года. В результате политических интриг из города были выведены наиболее боеспособные подразделения регулярной армии. Грозный остался практически беззащитным. Местные власти – и революционные, и нереволюционные (в городе, как и по всей стране, царило многовластие) – тщетно взывали к Петрограду о помощи.
В сентябре представитель официальных властей, уполномоченный Грозненского совета по топливу Турьян, послал правительству в Петроград следующую телеграмму: «Чрезмерно развившиеся грабежи со стороны хорошо вооруженной части туземного населения в окрестностях промыслового района, а также на ближайших станциях и хуторах, создали тревожные настроения и панику среди населения и в рабочих массах. Неприятие своевременных мер к надлежащей охране всей линии Владикавказской железной дороги, а также для борьбы с зачатками грабежей и абречеством, создало впечатление безнаказанности и бессилия государственной власти. На пути приостанавливается всякое железнодорожное движение. Несколько убийств рабочих в промысловом районе создали настроение невозможности продолжения работ. Нефтепровод Грозный – Петровск на некотором протяжении расстрелян, вооруженные банды разбойников не допускают к ремонту. Необходимы срочные, решительные меры к охране Владикавказской дороги, нефтепровода и всего промыслового района. Полумеры и промедление приведут к катастрофе».
Но помощь не приходила. Русских рабочих бросили на произвол судьбы, а Грозный стал картой в политической игре. Тем, кто рвался к полной власти, надо было еще раз показать неспособность Временного правительства выполнять самые элементарные управленческие функции.
К концу ноября нападения в районе Грозного участились, ночи не проходило без грабежей и убийств. Работы на нефтепромыслах окончательно остановились. 23 ноября чеченцы, собравшись в ауле Старосунженском, предъявили властям ультиматум о немедленном выводе из Грозного всех оставшихся воинских подразделений и разоружении рабочих. Требование чеченцев было выполнено: в течение суток 111 пехотный полк и 252 самарская дружина покинули Грозный. Вечером 24 ноября чеченцы совершили очередное нападение, подожгли промыслы, разграбив все имущество фирм, дома рабочих и служащих. Старые промыслы уцелели лишь потому, что доступ к ним отстояли казаки Грозненской и Ермоловской станиц и вооруженные рабочие. Армейских подразделений не было.
Председатель военно-промышленного комитета в Грозном А. Зомбе сообщал в Петроград: «Нефтяные промыслы нового Грозненского района, дававшие ежемесячно 5 – 6 миллионов пудов нефти, разгромлены и сожжены полностью. Восстановление промыслов при настоящих условиях невозможно. До пяти тысяч рабочих остались без работы и крова, имущество разграблено туземцами. Старые промыслы и нефтеперерабатывающие заводы остановлены на неопределенное время».
Вскоре чеченцы разрушили во многих местах трубопровод Грозный – Махачкала, насосные станции в Гудермесе и Темиргое, взорвали мосты через реки. Грозный был осажден боевиками. С декабря 1917 года Грозный был опоясан окопами и опутан колючей проволокой, всякое сообщение с городом было прервано. Число рабочих и служащих на грозненских промыслах и заводах сократилось с 11312 человек в октябре 1917 года до 3659 в январе 1918 года. Тогда чеченцы так и не вошли в город, хотя осада Грозного продолжалась до мая 1918 года.
А грозненские фонтанирующие скважины горели весь 1918 год и четыре месяца следующего. В гигантских факелах сгорело нефти на сумму, равную четверти годового довоенного бюджета Российской империи.
Подписывайтесь на нас:
Еще по теме
