Настежь закрытая дверь
Новым президентом Ирана 25 июня был объявлен ультраправый консерватор Махмуд Ахмади Нежад. В своем первом выступлении Нежад объявил о том, что его страна не намерена сворачивать свою ядерную программу.
В США это заявление было воспринято без особой радости. Вот уже несколько лет Белый дом тревожит, что иранские аятоллы получат в свое распоряжение ядерное оружие. Сосед Ирана Пакистан сумел создать ядерную бомбу, используя противостояние США с СССР и Китаем и похитив ядерные технологии из европейских лабораторий.
«Мы будем есть траву и листья»
Клуб ядерных держав – самый закрытый клуб в мире. Страны, уже вошедшие в него, готовы приложить все усилия – от экономических санкций до военных действий, – чтобы не пустить туда новых членов. Для любой страны ядерная бомба является не только и не столько оружием, сколько пропуском в «высшую лигу». Ядерная держава может позволить себе более смелую внешнюю политику, может жить с уверенностью в том, что «старшие товарищи» – члены клуба – будут с ней считаться. Покой этих государств охраняет «Договор о нераспространении ядерного оружия», запрещающий неядерным странам разрабатывать собственное или покупать чужое атомное оружие.
Однако дверь в ядерный клуб закрыта непрочно – в течение последних тридцати лет многие государства пытались получить контроль над атомной бомбой. Некоторым даже удалось это сделать. В конце 1990-х Пакистан перестал делать секрет из своей ядерной программы. Тогда же там прошли первые испытания атомного оружия. Событие это для Запада было неприятно вдвойне. Страна с шатким режимом и неурегулированным пограничным конфликтом с Индией получила мощнейшее оружие помимо воли других ядерных держав.
Путь к созданию собственного ядерного оружия Пакистан начал в 1972 году. Министр топлива, энергетики и природных ресурсов Зульфикар Али Бхутто создал в рамках своего министерства рабочую группу по ядерным исследованиям. В том же году с помощью канадских ученых в Пакистане заработала первая ядерная электростанция. Став сначала премьер-министром, а затем и президентом страны, Бхутто выделил необходимые средства для активизации работы ученых. В 1971-м Пакистан проиграл очередную приграничную войну Индии, и президент полагал, что стране, как никогда раньше, нужен козырь в борьбе с соседом. 24 января 1972 года Бхутто объявил курс на создание ядерной бомбы.
В 1974-м Индия провела испытания собственной атомной бомбы, вызвав переполох в Исламабаде. Сразу же после этого пакистанские ядерщики получили дополнительные ассигнования из бюджета. «Если Индия создаст свою ядерную бомбу, мы будем есть траву и листья, будем даже ходить голодными, но сделаем свою собственную бомбу. У нас просто нет другого выхода», – заявил Зульфикар Бхутто.
Афганский синдром
В 1975 году в разработке пакистанской бомбы произошел качественный скачок. К исследованиям подключился ученый Абдул Кадир Хан. На родину в Пакистан Хан вернулся из Германии, где постигал тайны металлургии. С собой доктор Хан привез обширные знания о газовых центрифугах, необходимых для производства начинки для бомбы. Свои познания доктор приобрел, работая в лабораториях международного концерна URENCO – главного европейского поставщика ядерного топлива. Политические противники Пакистана говорят, что технологии эти Хан не приобрел, а украл. По понятным причинам URENCO никогда бы сознательно не рассказал пакистанскому ученому об устройстве центрифуг для получения обогащенного урана. Когда в Европе стало известно, что Хан возглавил ядерную программу Пакистана, URENCO обратился к властям. В 1983 году суд в Гааге заочно признал доктора Хана виновным в ядерном шпионаже.
До 1976 года в ядерных исследованиях пакистанцам помогала Канада, однако затем канадское правительство спохватилось. Политики поняли, что «мирным атомом» в Пакистане не интересуются, и программа сотрудничества была свернута. Причиной разрыва канадская сторона назвала «несоответствие пакистанской программы принципам Договора о нераспространении ядерного оружия».
В 1977-м в Пакистане произошел государственный переворот. К власти пришел бывший начальник генштаба генерал Зия уль-Хак. Генерал повесил президента Бхутто, однако начатые им исследования прекращать не стал.
Ядерная программа Пакистана уже не была секретом для других стран. Несмотря на то что публично пакистанское правительство отрицало все слухи, о работе над «исламской бомбой» знал практически весь мир. Особенно эта программа беспокоила Вашингтон. Правда, пока ядерные исследования находились в зачаточном состоянии, Белый дом закрывал на них глаза. Кроме того, обстоятельства в Южной Азии складывались так, что США были вынуждены считаться с Исламабадом.
Если бы не война в Афганистане, то, наверное, американцы начали бы давить на Исламабад с требованием прекратить опасные исследования, однако судьба распорядилась иначе.
21 декабря 1979 года советские войска вошли на территорию Афганистана. Это событие вызвало невероятный по своим масштабам международный резонанс. Однако больше всего беспокойства вторжение СССР вызвало в Исламабаде. Пакистан опасался, что афганские моджахеды будут быстро разгромлены и он окажется зажатым между недружелюбным Советским Союзом и враждебной Индией. Это был лучший вариант. Худший в сознании взбудораженных пакистанских политиков предполагал советскую оккупацию Пакистана. Когда в Афганистан начали входить войска, из резидентуры ЦРУ в Исламабаде в Вашингтон пришла саркастическая телеграмма с предложением пересмотреть политику США по отношению к Пакистану и начать поставку в страну самоучителей русского языка.
Усиление позиций СССР в Азии не входило в планы США. Интересы Америки, таким образом, совпали с национальными. Ради того чтобы не допустить продвижения СССР в Южную Азию, США были готовы пойти на компромисс с Пакистаном и временно закрыть глаза на ядерную программу Исламабада. «Нам жизненно необходимо сделать так, чтобы афганское сопротивление не прекратилось. Для этого мы должны предоставить моджахедам больше денег, больше оружия и некоторые технические советы. Чтобы нам удалось совершить все это, мы должны успокоить правительство Пакистана и убедить его помочь повстанцам. Это будет означать пересмотр нашей политики по отношению к Пакистану, то есть увеличение военной помощи, предоставление определенных гарантий и, к сожалению, решение о том, что наши отношения с Пакистаном не будут ни в коей мере зависеть от Договора о нераспространении ядерного оружия», – написал 26 декабря 1979 года президенту Джимми Картеру советник по национальной безопасности США Збигнев Бжезинский. Эту директиву цитирует в своей книге «Войны духов» лауреат Пулицеровской премии и заместитель главного редактора газеты TheWashingtonPost Стив Колл.
На берегу реки
Так началось сотрудничество между ЦРУ и пакистанской службой безопасности ICI. При этом отношения Вашингтона с Исламабадом не были однозначно положительными. Американские ястребы нашли в лице ICI надежных партнеров для оказания помощи афганским моджахедам, но в то же время Джимми Картер неоднократно публично подвергал критике политику Зии уль-Хака. Президент был недоволен нарушениями прав человека и продолжающейся ядерной программой.
Пакистанский лидер прекрасно понимал, что президент США и ребята из ЦРУ выполняют свою работу. «Зия знал, что, сколько бы ни критиковал его Картер, у него всегда был надежный союзник в Вашингтоне – ЦРУ», – пишет Стив Колл.
В результате процесс создания бомбы не прерывался ни на минуту. Будучи талантливым политиком с хорошей интуицией, Хак спешил. Он понимал, что война рано или поздно закончится, и тогда отношение американцев к пакистанской ядерной программе станет более жестким. «Быть союзником США – это все равно что жить на берегу широкой реки. Там хорошо жить, там плодородная почва и источник воды, но раз в четыре или в восемь лет река меняет свое течение, и ты можешь вдруг оказаться в центре пустыни один», – сказал как-то пакистанский президент американскому дипломату.
У Хака был в запасе и другой козырь. В случае возникновения трудностей с Белым домом он мог осложнить отношения Вашингтона с другим важным игроком в регионе – Китаем. Во второй половине ХХ века эта страна была одним из самых надежных пакистанских союзников. В том числе Китай играл важную роль в ядерной программе Исламабада – КНР поставляла в Пакистан технологии и оборудование для создания ядерного взрывного устройства. Именно из Китая Пакистан получил первые рабочие чертежи бомбы мощностью 25 килотонн. Китайские поставщики также обеспечивали пакистанские ядерные станции тяжелой водой.
У КНР в регионе были свои интересы. Во-первых, в Пекине так же, как и в Вашингтоне, были крайне напуганы советским вторжением в Афганистан. Свое беспокойство Китай проявил началом поставок в Афганистан автоматов Калашникова своей сборки. При этом КНР также рассматривала Пакистан как противовес Индии, с которой у Пекина были нерешенные территориальные споры относительно Тибета.
Праздник на улице
В 1986 году американская разведка сообщила Белому дому, что пакистанские ученые научились получать оружейный уран, – несмотря на то, что на протяжении нескольких лет президент Хак официально заверял американцев, что он и не думает создавать ядерную бомбу. А еще через два года спецслужбы США выяснили, что у Пакистана имеется достаточно оружейного урана, чтобы начинить им шесть атомных бомб. Пакистанская ядерная программа вошла в свою завершающую стадию.
В американо-пакистанских отношениях назревал перелом.
В феврале 1988 года СССР принял решение о выводе своих войск из Афганистана. Это обстоятельство значительно уменьшало терпимость США в отношении политики союзника и означало, что Пакистан больше не будет иметь такого важного стратегического значения для Америки. В августе того же года произошло другое значительное событие. В авиакатастрофе погиб президент страны Зия уль-Хак.
Погибшего президента сменила дочь его покойного противника Беназир Бхутто. Армия дала Бхутто выиграть выборы и не очень вмешивалась в ее политику, но вот о деталях ядерной программы президенту так и не доложили. О том, что ее страна обладает ядерным потенциалом, Бхутто узнала от посла США в Пакистане.
На протяжении десятилетия, пока длилась война в Афганистане, Вашингтон оказывал Пакистану военную и экономическую помощь. Как только в США пришли к выводу, что Пакистан готов создать свою ядерную бомбу, в действие вступила так называемая «поправка Пресслера» (поправка к Акту о помощи иностранным государствам, предложенная сенатором от штата Южная Дакота Лари Ли Пресслером в 1985 году), запрещавшая правительству США оказывать военную помощь государству, обладающему ядерным оружием. «После десятилетия плодотворного сотрудничества с Пакистаном США подали на развод», – пишет Стив Колл.
Однако это решение несколько запоздало. Пакистан де-факто стал ядерной державой.
Беназир Бхутто не заморозила ядерные исследования. Подобное решение могло стоить ей кресла, а то и жизни. Несмотря на недовольство Вашингтона, Пакистан довел свои исследования до победного конца, и в 1998 году Исламабад официально признал, что обладает ядерным оружием. На Западе это сообщение было встречено с тревогой, а мусульмане всего мира вышли праздновать новость на улицы – появилась первая в мире «исламская ядерная бомба».
Семь с половиной
Сегодня в мире есть семь стран, официально обладающих ядерным оружием.
США – 1945
Россия – 1949
Великобритания – 1952
Франция – 1960
Китай – 1964
Индия – 1974
Пакистан – 1998
Израиль имеет примерно 400 ядерных зарядов, но официально в этом не признается. Подозрения вызывают также Северная Корея и Иран, но наличие или отсутствие ядерного оружия у этих стран до сих пор не доказано.
Подписывайтесь на нас:
Еще по теме
