Покупайте отечественное!
Качественный дешевый импорт, лавиной обрушившийся на рынок, обнаружил низкую конкурентоспособность отечественной продукции и начал вытеснять ее из торговых сетей. Местные предприятия, доселе снимавшие сливки с олигополии, оказались не готовы к ответным действиям.
Они были слишком неповоротливы, чтобы усовершенствовать технологию или снизить производственные затраты, и слишком горды, чтобы уйти на другой рынок или согласиться на слияние с конкурентом. Некоторые из них сообразили, что в целях самосохранения необходимо поднять народ на защиту отечественного производителя. Дружественные профсоюзы организовали акцию протеста под лозунгом «Нет – превращению страны в сырьевой придаток иностранных монополий!». Демонстранты побили окна в офисах компаний-конкурентов и подожгли пару импортных автомобилей. Дружественная пресса тоже не осталась в стороне и «к штыку приравняла перо». Одновременно в суды были направлены десятки исков и заявлений о нарушении иностранцами антидемпинговых и антимонополистических законов. Хотя иски в массе своей были юридически бесперспективными, судьи, которые тоже симпатизировали отечественным производителям, постарались затянуть их разбирательство на годы.
Так похоже на Россию, только это все же не Россия – подобные методы конкурентной борьбы были введены в практику американскими производителями автомобилей, бытовой техники и электроники в середине 1970-х, когда их положение оказалось под угрозой из-за энергичной международной политики японских корпораций. Пик антияпонских настроений в США пришелся на 1974 – 1979 годы, когда диспропорции в американо-японской торговле достигли уровня $5,5 млрд – $6 млрд в пользу азиатов. Японские корпорации вложили вырученные средства в акции американских торговых и производственных компаний, представлявших для них интерес, создали собственные дочерние структуры в США и начали отбирать у признанных лидеров промышленности их синекуру – давно поделенный и потому стагнирующий внутренний рынок. Крупные японские корпорации увеличили в этот период свои активы в США в среднем в 10 раз, а отдельные компании и в 17 – 20 раз. По официальным данным министерства торговли США, в 70-е годы 90% всех продававшихся в Штатах мотоциклов, 20% автомобилей и 60% часов были произведены японскими компаниями. При этом основную часть экспорта США в Японию составляли сельскохозяйственная продукция и права на интеллектуальную собственность. За 30 послевоенных лет Япония купила на Западе 34 тыс. лицензий и патентов на общую сумму $78 млрд.
Бей интервентов!
Ответной реакцией американцев стали народные выступления в защиту отечественного производителя, лоббирование протекционистских тарифов и бесконечные судебные разбирательства. В 1979 году правительственные комиссии и суды рассмотрели 147 жалоб американских промышленников на японских конкурентов, из которых впоследствии были удовлетворены лишь 5 исков. Обвинение в демпинге, выдвинутое американскими производителями телеприемников Zenith и N.U.E. против японских конкурентов, разбиралось судом Филадельфии более 13 лет и закончилось отводом претензий.
В конгрессе царила ура-патриотическая риторика: «Можем ли мы допустить, чтобы из-за японского экономического чуда США превратились во второразрядную экономическую державу, нацию чистильщиков обуви и торговцев жареными цыплятами?» На дипломатическом уровне Соединенные Штаты требовали от японцев повысить цены на производимую ими продукцию и создать благоприятный климат для распространения американских товаров у себя на родине. Япония уступала, поскольку находилась в политической зависимости от США, но диспропорции торгового баланса все равно сохранялись. Американская пресса писала, что причиной тому – сговор крупных японских промышленников, решивших не пускать американские товары на свой рынок, и лоббизм влиятельной японской торгово-промышленной ассоциации «Кэйданрэн», которая добилась от своего правительства негласного покровительства экспорту – через механизмы возврата налогов и удержание низкого курса йены.
У японцев была своя точка зрения на причины торговой войны: они считали, что конкурентоспособность американских товаров снизилась вследствие крупных просчетов самого американского руководства, допущенных им как в экономике, так и во внешней политике.
Японское экономическое чудовище
Начались эти просчеты еще в 1945 году, когда Япония лежала в руинах после американских бомбардировок. Американские оккупационные власти во главе с генералом Дугласом Макартуром ставили задачей в кратчайшие сроки превратить Японскую империю в зависимую от США территорию. Новая японская конституция, написанная по-английски, запрещала стране создавать собственные вооруженные силы, что в 1960-е обеспечило Японии 20% роста ее экономических показателей. Материковые колонии, которые поставляли в Японию сырье и продовольствие, обрели независимость, и все заботы о пропитании японцев взяли на себя Соединенные Штаты: в Калифорнии под производство сельхозсырья, поставляемого Японии в кредит и по льготным ценам, было отведено 20 млн га. Особое внимание оккупационная администрация уделяла разрушению структуры экономики милитаристской Японии: олигархические финансово-промышленные холдинги – дзайбатцу были обвинены в сотрудничестве с фашистами и ликвидированы.
Правда, как позже признавали сами американские экономисты, ликвидация была поверхностной и непоследовательной. Японские олигархи, сохранившие часть своего влияния, помогли молодым компаниям, возникшим сразу после войны, получить доступ к средствам американских финансистов, спекулировавших на разнице между официальными курсами йены и японских гособлигаций и их стоимостью на черном рынке. Они же «влили» в возрождавшуюся японскую промышленность миллионы «горячих» долларов, которые сбывали по всему миру федеральные банки США, чтобы покрыть расходы страны на войну.
Все это вело к тому, что страна-победитель спонсировала возрождение экономики побежденной Японии: в период оккупации получить долларовый кредит на развитие бизнеса было не сложнее, чем милостыню на улице. В конце 1940-х несколько бывших инженеров японских ВМС, распродав на черном рынке имущество своей расформированной лаборатории, учредили компанию Tokyo Telecommunications Engineering Corporation и пригласили на должность ее руководителя отставного председателя крупного банка Mitsui Юнсиро Мандаи. Молодая компания еще не знала толком, чем будет заниматься, в стране еще не было телекоммуникационного рынка, а Мандаи уже продал ее акции нескольким банкам, возглавляемым его бывшими подчиненными и партнерами, а также «подтянул» заказы от оккупационного правительства. Через несколько лет T.T.E.C. была переименована в Sony Сorporation, которая к 1970-м стала одной из главных мишеней американской кампании в защиту внутреннего рынка от японской угрозы.
Вы слишком любите деньги...
Один из основателей Sony Акио Морита утверждал, что просчеты американских конкурентов стали одним из главных факторов «японского экономического чуда». «Американским бизнесменам приходится делать свое дело, думая прежде всего об увеличении прибылей. Они пребывают в вечном страхе, что если их ежеквартальные дивиденды не будут постоянно повышаться, то курс их акций упадет. В атмосфере, когда погоня за прибылями усиливается, менеджеры вынуждены искать наиболее легкие пути для их получения», – писал он в своей книге «Сделано в Японии».
В этой же книге Морита приводит несколько характерных примеров. В 1957 году Sony выпустила свой первый продукт, завоевавший популярность – карманный транзисторный радиоприемник. Цена его была слишком высока, качество звучания оставляло желать лучшего, да и главное условие – компактность – не было соблюдено. Sony пришлось заказать для своих коммивояжеров специальные рубашки с увеличенным нагрудным карманом, куда приемник все же можно было уложить. Производители рассчитывали на то, что карманные транзисторы – последнее слово в развитии электроники, и Sony окажется на рынке первой. Но тут выяснилось, что американские корпорации Regency и Texas Instruments уже создали аналогичный товар с лучшими характеристиками и планируют в том же году начать серийное производство. В токийском офисе началась паника. К счастью для Sony, американцы получили выгодный оборонный заказ, свернули свою программу, и японская компания немедленно заняла освободившуюся нишу.
Похожая ситуация складывалась и с производством других наукоемких товаров – видеомагнитофонов, промышленных роботов и т.д. Американские фирмы могли быстрее окупить свои инвестиции в «оборонке» или непроизводственной сфере, и японцы оказывались стихийными монополистами на новых сегментах рынка, которые они сами же и создавали.
Союз труда и брэнда
В начале 1960-х японские производители начали делать первые шаги на внутреннем рынке США и тут же столкнулись со своеобразным шантажом со стороны американских компаний. Местные радиоэлектронные фирмы поначалу восприняли японское нашествие как отличную возможность быстро и без затрат повысить свои непроизводственные доходы. Японский торговый представитель, пытавшийся наладить сбыт, неизменно сталкивался со следующим предложением американской стороны: мы предоставим вам свои торговые сети, но товары будут продаваться под нашим брэндом, за пользование которым вы, естественно, будете платить. В результате тысячи американских промышленных компаний создали дочерние структуры, которые превращали японскую технику в американскую и сбывали ее по своим традиционным каналам. Хотя японская сторона несла большую часть коммерческих рисков, американцы, обеспечивавшие, как правило, только юридическое и рекламное сопровождение продукта, забирали до половины прибыли.
Многие американские компании начали сворачивать собственное производство в пользу этих «взаимовыгодных» СП еще в середине 60-х. Значительные сокращения уровня занятости и пока еще не явные диспропорции в товарообмене не вызывали беспокойства ни у власти, ни у широкой американской публики. По логике американских властей такое положение было более чем справедливым: США строят постиндустриальное общество и создают для своих граждан высокооплачиваемые вакансии на рынке услуг, а Япония пока лишь входит в индустриальную стадию, поэтому пусть и занимается непрестижным промышленным производством. Конфликт перешел в открытую стадию, когда руководители «кейрецу» (так в Японии стали называть компании, ориентированные на экспорт своей продукции) задумались о том, насколько им выгодно кормить американских захребетников, и открыли в США собственные торговые представительства.
Война объявлена
В начале 1970-х один за другим последовали несколько тяжелых экономических кризисов, вызванных нефтяным эмбарго ОПЕК. Япония в большей мере, чем Соединенные Штаты, зависела от импорта нефти, и все 100% потребных стране природных энергоносителей закупала у международных, преимущественно американских картелей. Одно время даже бытовала версия, что именно эти картели и санкционировали ближневосточный нефтяной кризис – по заказу американского правительства, обеспокоенного быстрым ростом японской экономики. Эмбарго действительно ударило по Японии гораздо больнее, чем по США и странам Европы, но некоторым кейрецу оно оказалось весьма кстати.
Когда только закладывался фундамент новой японской экономики, проблема зависимости от привозной нефти обсуждалась в стране на всех уровнях. В результате энергосберегающие технологии и альтернативные источники энергии были внедрены в Японии за 20 лет до того, как о них узнали в США. Японцам требовалось меньше нефти, чтобы произвести товары, да и сама японская техника и электроника потребляли минимум энергии.
Широко известно, что в те годы самые тяжелые потери понесла автомобильная промышленность США, которая создавалась и существовала в условиях нефтяного изобилия. Содержание громоздкого американского автомобиля, сверхмощный двигатель которого поглощал бензин ведрами, в 70-е стало для большинства американцев недоступной роскошью. Рынок немедленно наводнили малогабаритные экономичные «тойоты», «мазды» и «ниссаны». Так же обстояли дела на рынках бытовой электроники и промышленного оборудования, где покупатели начали опасаться высоких эксплуатационных расходов. Теперь уже местным компаниям, терпевшим колоссальные убытки, пришлось идти на поклон к японцам и просить у них брэндовую и сбытовую поддержку. Около 3000 американских промышленных предприятий, преимущественно малых и средних компаний, были вынуждены продать свои акции японским корпорациям и переключиться на производство товаров по японским лицензиям.
Неуловимые кейрецу
«От индустриальной базы Америки остается пустая скорлупа», – высокомерно заявлял Акио Морита в одном из телевизионных интервью в конце 70-х годов. В то же время, когда Американская ассоциация производителей радиоэлектроники добивалась введения 20-процентного импортного тарифа на японские телевизоры, Морита уверял Комиссию по международной торговле США в том, что его телевизоры «более американские, чем у американских компаний», поскольку он закупает американские детали и технологии, которые составляют большую часть стоимости телеприемников Sony. Такая двуличная позиция, свойственная руководителям большинства кейрецу, вызывала у американцев негодование. Еще больше против японцев их настраивал тот факт, что все ветви власти оказались бессильны «прижать джепсов».
Введение протекционистских барьеров против Японии вызвало бы ответную реакцию, что лишь усугубило бы торговые диспропорции. К тому же под сомнением мог оказаться статус США как страны с рыночной экономикой. Судебные тяжбы ни к чему не вели, так как преимущественное положение японских товаропроизводителей на рынке определялось объективным качественным превосходством их продукции. Подозрения, что Япония сознательно занижает курс йены, фактических подтверждений не находили: если у «Кэйданрэна» и были тайны, то он умел их хранить. Наконец, невозможно было использовать против японцев биржевые рычаги, поскольку в успехах Японии были кровно заинтересованы влиятельные финансисты США, вложившие в Страну восходящего солнца свои деньги еще во времена послевоенного бума. К примеру, почти все сертификаты АДР, выпущенные при открытии Sony American, принадлежали Morgan Guaranty Trust, а Акио Морита и ряд лидеров японской промышленности заседали в совете директоров этого холдинга.
Только в годы правления президента Картера американской администрации удалось добиться от японцев соглашения о так называемых добровольных ограничениях. С 1979-го по 1983 год кейрецу обязались снизить объем экспорта в США на 30% и удержать его на этом уровне, а министерство торговли США пообещало пресекать любые протекционистские инициативы против Японии.
Подписывайтесь на нас:
Еще по теме
