Причудливая либерализация
НА ПРОШЛОЙ неделе появились статистические данные по инвестициям, очень любопытные в свете всеобщей дискуссии о либерализации ввоза/вывоза капитала (см. предыдущий номер «Ко»). Сначала – об инвестициях в Россию.
По данным центра макроэкономических исследований «Юникон/МС», объем вложений в основной капитал увеличился на 17,7% (1,17 трлн руб.). Больше всего досталось ТЭКу – 21%, остальным – крохи: электроэнергетика – 4,2%, пищепром – 3,3%, машиностроение и металлообработка – 3%.
Очень интересно сопоставить эти цифры с данными Госкомстата о наших инвестициях за рубеж (за 9 месяцев без учета банков и ЦБ). Всего легальным образом проинвестировано $11,5 млрд – в 2,5 раза больше, чем год назад. Подавляющая доля инвестиций (83,2%) – это банковские вклады, в основном в США. Доля прямых инвестиций составила 2,4%, портфельных – 0,3%, а еще 14% – торговые кредиты.
Из цифр видно, что пока компании практически не проводят (легальным образом) экспансию на зарубежные рынки, а вывозимые средства не инвестируются в бизнес, а сберегаются. Адекватной по надежности сбережения альтернативы внутри страны эти средства найти не могут.
Иногда капитал возвращается: Кипр в прошлом году нешуточно проинвестировал наш ТЭК, Антильские о-ва стали крупнейшим инвестором в черную металлургию, Швейцария вложила заметные средства в химию, а Панама – в сельское хозяйство.
Борьба вокруг либерализации валютного регулирования шла меж тем своим путем. Бюджетный комитет рекомендовал депутатам одобрить проект изменений в закон о валютном регулировании и контроле. Эти поправки позволяют легализовать перевод капитала частными лицами. Граждане без разрешения ЦБ смогут переводить до $75 тыс в год в Россию и из нее – с целью приобретения/продажи ценных бумаг в инвалюте.
Кроме того, согласно поправкам взыскание штрафов за нарушение валютного законодательства будет проводиться в судебном порядке, а не в безусловном, как сейчас. А расчеты по договорам продажи машинно-технической продукции и международного строительного подряда, имеющим длинный цикл поставки-оплаты, можно будет относить к текущим валютным операциям. Раньше для перевода средств требовалось разрешение на капитальную операцию.
В спор вступил Виктор Геращенко. Ему очень не понравилось решение бюджетного комитета: глава ЦБ против либерализации вывоза валюты и отмены обязательной продажи валютной выручки. Переход от «разрешительного» порядка к «уведомительному» при открытии гражданами счетов за рубежом в принципе возможен, но «сначала мы должны разобраться с механизмом, препятствующим отмыванию денег». По версии Геращенко, экспортеры выступают против обязательной продажи выручки не из-за расходов на двойную конвертацию, а потому, что с отменой продажи приток валюты станет меньше и курс рубля снизится.
Хитрее высказался Михаил Касьянов,* находившийся с визитом в Италии. Он пытается переложить ответственность за выбор модели развития России на ее кредиторов. Если иностранные правительства, в первую очередь G-7, требуют полного обслуживания долга, то в России устанавливается режим «мягкой автаркии» (слабый рубль, поддерживаемая инфляция, жесткое валютное регулирование, стагнация импорта). Если же долг реструктурируется, появляется возможность для «кооперационного» сценария (укрепление рубля, подавление инфляции, либерализация валютного регулирования). Кредиторы пока ответственность на свои плечи взять не пожелали.
ММВБ, над чьей монополией на торговлю привозимой валютой нависла сильная угроза, решила сгладить недовольство клиентов и снизила комиссию на дневной сессии. Правда, комиссия на единой торговой сессии, в снижении которой все заинтересованы гораздо больше, осталась прежней. ММВБ согласилась, что и эта комиссия может быть уменьшена, но рука сделать это как-то не поднялась. Биржа направила банкам письмо с просьбой сообщить, какую комиссию они берут с клиентов за аналогичные операции. Банки, естественно, молчат, не понимая, зачем это бирже: условия торговли несопоставимы, клиенты бывают разные, и сравнивать ставки нельзя.
** признан в России иноагентом
Подписывайтесь на нас:
Еще по теме
