Прозрение Лужкова
На прошлой неделе Юрий Лужков обнаружил новую тенденцию. По его словам, в последнее время крупные структуры «по дешевке скупают предприятия, оказавшиеся в тяжелом положении, не для того, чтобы развивать там производство, а с целью строительства на их месте жилых домов и офисных центров». Тенденция признана опасной, поскольку, по словам мэра, нельзя превращать город в набор офисных и торговых комплексов.
Удивительное, почти мистическое прозрение, посетившее московское руководство, которое до той поры неустанно наполняло город именно этими вредными видами бизнеса, скорее всего, может быть объяснено причиной вполне прозаической – созданием дополнительной незапланированной конкурентной среды. Капитал по-прежнему следует заветам семитского ученого Маркса и неустанно направляется в сторону наивысшей прибыли. Там, именно в этих отраслях, капитал и создает дополнительные рабочие места, сохранение которых так беспокоит московское руководство. Все-таки удивительная и достойная уважения последовательность: всякий закон может быть скорректирован в силу московской специфики. Ан нет.
Хотя понять московские власти можно. Это как если бы на прикормленное вами место вдруг приплыла на лодке незнакомая компания рыбаков и начала тягать практически уже вашу рыбу. Вот и получается тенденция, сформулированная еще Буратино: «Я не отдам Некто яблоко, хоть он дерись». Ведь не беспокоит же московского мэра столь популярный в последнее время передел собственности через процедуру банкротства. Тут рыночной экономикой и конкуренцией даже не пахнет. То есть если какая-то компания через банкротство (а вернее, через связи в судебно-правовой или государственной системе) захватывает по дешевке вполне перспективное предприятие и продолжает прибыльный профильный бизнес уже в своих интересах, то это дело хорошее, поскольку промышленность развивается. А если куплено предприятие, которое в своей отрасли бесперспективно или малоэффективно, а потому весь комплекс собственности («собственности» – это слово надо особо подчеркнуть) кардинально перепрофилируется, то – извините. Как говорится, «тут некоторые стали шить накладные карманы и обуживать рукава – так вот этого мы не допустим».
В конце концов любое предприятие – это тоже товар. И если покупатель купил его на законных основаниях, то он волен делать с ним все, что посчитает нужным. Он не может совершать с купленным товаром только тех действий, которые не допускаются все тем же законодательством. Вот было бы здорово посмотреть, если бы некоторые принципы Ю.М. Лужкова действительно были реализованы в мировой практике. Даже если не учитывать негласное правило, которое гласит, что безоткатным орудием Москву не взять. Такое, например, правило, что купить предприятие ты можешь, а вот перепрофилировать – только по разрешению местных властей. В том смысле, что перепрофилировать предприятие можно только в тот бизнес, которым сами местные власти не занимаются. Голубые фишки – ладно, зато остальной фондовый рынок повеселится.
Теперь о том, что столица, по словам мэра, лишается своей промышленности. Да не лишается, к великому сожалению. И непонятно, как и когда Москва вообще определится с позицией в вопросе о том, сколько и каких предприятий может и должно остаться в черте города. Понятно, что классические генпланы советского образца теперь не составишь – именно по причине частной собственности. Но это не значит, что столица не должна иметь системного подхода к своей промышленной ориентации. С учетом, очень хотелось бы, современных тенденций. В которые никак не вписываются предприятия тяжелой промышленности в столичных мегаполисах. А по поводу занятости – так кому, как не мэру, знать, что офисы, сервис и туризм на Западе вполне решают эту проблему. Что же касается количества именно пролетариата, то об этом пусть печалятся коммунисты.
Заметим, что Москва вообще мало похожа на кузбасский городок, которому закрытие шахты грозит вымиранием. Тем не менее ни в одной из цивилизованных столиц, кроме Москвы, нет целых двух автомобильных заводов. Более того, все знают, как нелегко будет отыскать, к примеру, в Вене завод крупных и нестандартных металлоконструкций, в Париже – металлургический комбинат, а в Лондоне – какой-нибудь «Ситинефтеоргсинтез». Так что у них своя тенденция, а у нас пока, увы, своя.
Подписывайтесь на нас:
Еще по теме
