архив

Доходный инструмент

Депутатский запрос как способ защиты бизнеса или нападения на него за последние годы не утратил своей популярности. Хотя громких уголовных дел по следам расследований народных избранников становится с каждым годом все меньше, компании продолжают пользоваться подобными услугами

Одним из редких случаев, когда повышенный интерес депутата к деятельности коммерческой структуры закончился для него потерей кресла в Государственной думе, стала история с Владимиром Овсянниковым. В 2004 г. он заступился за Сергея Калуженка, на складе компании которого милиция обнаружила контрафактные диски с компьютерными играми. Когда после возбуждения уголовного дела сотрудники ГУВД пришли на склад с обыском, то наткнулись на закрытую дверь с табличкой «Общественная приемная депутата Госдумы Владимира Овсянникова». Овсянников направил в адрес бывшего тогда генпрокурором Владимира Устинова депутатский запрос. В нем он жаловался на грубые нарушения закона со стороны сотрудников 9-го отдела УБЭП ГУВД Москвы, проверявших Калуженка, и просил наказать виновных. Его действия практически парализовали работу следователей. Это был не единичный случай в работе Овсянникова. 5 сентября 2007 г. в его кабинете сотрудники ФСБ провели обыск: помощник Овсянникова Виталий Манкевич подозревался в получении взятки от фирмы ООО «Компьютерная помощь». С ее помощью фракция ЛДПР обновила программное обеспечение. Однако продукт оказался нелицензионным, и фракция попросила фирму заменить ПО либо вернуть деньги. Так или иначе, но в феврале 2008-го Госдума прекратила полномочия Владимира Овсянникова.

Сколько вешать в граммах?
«Депутатский запрос является эффективным способом воздействия на чиновника или бизнес-структуры, – говорит руководитель Центра по изучению проблем взаимодействия бизнеса и власти Павел Толстых. – В первом случае запрос используется для стимулирования профильного для компании чиновника к активным действиям или для принятия положительного решения в вашу пользу. Во втором случае запрос – эффективный инструмент воздействия на бизнес. Например, чтобы привлечь внимание контролирующих органов к бизнесу конкурента или к интересующим активам для снижения их стоимости». И это, как правило, работает. Дело в том, что депутат Госдумы или член Совета Федерации изначально обладает политическим статусом, с которым вынуждены считаться профильные политические группы влияния. Для них проще поддержать рядовой случай, чем ввязываться в конфликт, подвергая опасности свою политическую карьеру.
«В отличие от депутатов Госдумы второго и третьего созыва нынешние парламентарии стали реже связываться с поддержкой бизнеса для своих личных выгод, – полагает Павел Толстых. – Большинству депутатов это неинтересно, они занимаются другими вещами на другом уровне». По его словам, народные избранники рассматривают свой запрос как инструмент более серьезной игры, например рейдерской атаки, как одно из средств, но не как способ обогащения. В частности, согласно фракционной дисциплине ЛДПР все депутатские запросы обговариваются с главой партии. «Подготовка запроса стала в большей степени прерогативой помощников депутатов, имеющих доступ к депутатским бланкам, – отмечает Павел Толстых. – В Думах предыдущих созывов можно было прийти и купить запрос, сейчас сложнее, хотя он стоит всего $5000 – 10 000. Более трудные дела оцениваются в сумму от $30 000». Так, на прошлой неделе оперативники Департамента экономической безопасности (ДЭБ) МВД задержали помощника депутата ГД от ЛДПР Виктора Сохацкого. Он обвиняется в получении взятки в размере $70 000. Задержанный работал у депутата Леонида Слуцкого и обещал владельцу одного из столичных ночных клубов организовать депутатский запрос в налоговую службу с требованием прекратить проверку заведения. В отношении Сохацкого возбуждено уголовное дело по статье «Мошенничество». Кстати, сам Леонид Слуцкий заявил, что Сохацкий не работает у него уже около полугода, но в ДЭБе располагают другой информацией. «Мы точно знаем, что на момент задержания Сохацкий был действующим помощником депутата. Мы специально заранее делали запрос в Госдуму. Может, по факту он и не работает, но там официально числится», – утверждает официальный представитель ДЭБа Андрей Пилипчук. «Депутаты стали более осторожны, хотя определенные действия в этом направлении наблюдаются, – отмечает Никита Кричевский, доктор экономических наук, профессор. – Все решается другими методами, инструментами и способами». Сам депутат практически ничем не рискует. Доказать, что он делал это небескорыстно, нельзя. Как правило, заинтересованные в своей защите или нападении на чужой бизнес компании сначала готовят публикации в СМИ, а уже по их следам проводятся депутатские расследования. «У парламентариев существует мифическая формулировка ответа на вопрос, почему вы заинтересовались этой темой: «Ко мне обратились избиратели», – рассказывает Павел Толстых. – И концы в воду». Кстати, именно такой ответ прозвучал от депутата Тамары Плетневой, направившей письмо в прокуратуру по делу «Тольяттиазота».
Парламентарии неохотно разговаривают на столь щекотливую тему, многие отказывали в комментариях, а зачастую их слова сводились к следующему. «Я сам лично никогда за запросы ничего не брал. Считаю, что все споры должны решаться в судах», – заявил «Ко» депутат Анатолий Иванов, хотя именно после его запроса дело «Тольяттиазота» развернулось на 180 градусов. «Если лоббировать коммерческие интересы, всегда возникает вопрос: а что за этим стоит? – говорит депутат Борис Резник. – Личный интерес, знакомства, желание взять деньги? Если человек поддерживает какую-то коммерческую структуру, появляются мысли: а сколько он взял?» По его словам, за 11 лет работы в ГД он никогда не писал запросов в пользу коммерческих организаций и считает это вмешательством в бизнес. Борис Резник говорит, что к нему и не обращаются с подобными предложениями. Почему?
Когда он только пришел работать в ГД, один из высокопоставленных сотрудников аппарата Думы предложил купить в правительственной зоне в Сочи виллу с итальянской мебелью. Всего за $26 000, хотя она стоила в десятки раз дороже. Предложили, наверно, чтобы купить. Резник рассказал об этой истории в одном интервью. «Был огромный скандал, – вспоминает депутат, – после этого, видимо, меня занесли в черные списки, и никто никогда больше ничего не предлагал».

Эффективные решения
Многие забыли, что отправной точкой в «деле ЮКОСа» стал запрос депутата Владимира Юдина («Регионы России») в Генпрокуратуру с просьбой проверить правомерность приватизации ОАО «Апатит». Письмо от 18 августа 2004 г. Юрия Савельева («Родина») в Генпрокуратуру, МВД и ФСБ по поводу Объединенной финансовой группы (ОФГ) привело к падению капитализации «Газпрома» на 10% за один день. Депутат просил провести расследование деятельности ОФГ, обвинив компанию в создании нелегальных схем по продаже акций «Газпрома» иностранцам, а ее акционеров и менеджеров – в уголовных преступлениях. Запрос, как пишет интернет-портал Lobbying.ru, появился накануне судебного разбирательства между клиентами ОФГ и фирмой «Стройспортсервис» по поводу акций «Газпрома» на $50 млн. За действиями «Стройспортсервиса», оспаривавшего законность приобретения этих бумаг, стоял известный специалист по враждебным поглощениям Павел Свирский. До появления запроса Свирский вышел на руководство ОФГ и предложил «уладить» все вопросы, связанные с оспариваемым пакетом ОАО «Газпром», заявив, что он контролирует действия «Стройспортсервиса». За эту услугу господин Свирский просил вознаграждение. ОФГ отвергла предложение, за что и поплатилась. В результате «повышенного внимания» был причинен экономический вред инвесткомпании и репутационный урон ее главе – покойному уже Борису Федорову. Этот пример наглядно показывает, что депутатский запрос при правильном расчете может оказать серьезное влияние. Клиентами ОФГ являлись иностранные инвесторы, при первом упоминании о российских силовых органах сбросившие свои акции.
 Депутатский запрос Михаила Гришанкова выручил Ашинский металлургический завод, когда в городе закрылся таможенный пост. С просьбой сохранить возможность таможенного оформления отправляемой за рубеж продукции руководители предприятия обращались и к губернатору, и к председателю ЗСО, и в челябинскую таможню, но положительно вопрос так и не был решен. Гришанков дважды направлял запросы таможенникам с подробным обоснованием необходимости сохранения поста в Аше. Как результат, по приказу ГТК в Аше был создан отдел таможенного оформления. Почему депутат был так настойчив, непонятно. В его приемной «К о» отказали в комментариях, сославшись на то, что этой истории уже много лет.