Top.Mail.Ru
архив

Коробка из-под водки

12.05.200300:00

С назначением Альфреда Коха главой исполкома Союза правых сил (СПС) «новые правые» обрели не только нового функционера, но и новое политическое лицо. На первый план, заслоняя застенчиво-интеллигентные лики отцов-основателей СПС Анатолия Чубайса и Сергея Кириенко, а также не по-русски холеные физиономии нынешних лидеров правых Бориса Немцова и Ирины Хакамады, выплывает нагловатое, как прищур российского капитализма эпохи первоначального накопления, лицо Альфреда Коха. Для СПС выбор Коха на роль главы предвыборного штаба и казначея представляется символичным. Можно думать про Коха все что угодно (боюсь, что ничего хорошего про него не думает даже вполне толерантный электорат СПС), но никто не станет отрицать, что он человек с понятиями. Он не боится грязной работы (см. предшествующую деятельность в «Газпром-медиа»), не испытывает собственных политических амбиций (см. его недолгое пребывание в Совете Федерации), легко находит общий язык со спонсорами (см. материалы прослушки времен борьбы за «Связьинвест», опубликованные когда-то бесстрашной газетой «МК»), с циничной искренностью относится к электорату (попросите знакомых патриотов дать прослушать запись знаменитого интервью Коха «Голосу Америки»), обладает незаменимым для партфункционера даром рассказчика и собутыльника (читайте книгу Альфреда Коха и Игоря Свинаренко «Ящик водки»). Кроме того, не надо забывать, что Кох столь же близок Анатолию Чубайсу, сколь и другой функционер другого предвыборного штаба – Аркадий Евстафьев, вписавший себя в современную политическую историю другим «ящиком», а именно – коробкой из-под «ксерокса».

Водочный ящик, конечно, менее вместителен, зато пользоваться такой тарой по тому же самому назначению не в пример патриотичнее.

Еще по теме

архив
Цвет звезд
Будучи зрителем – прости, Господи! – простоватым, я глух к мощным децибелам катарсиса. Это выше моих физических возможностей – просидеть, например, четыре часа в театре (пусть даже с антрактом), чтобы все это время прислушиваться к раскатам древнегреческого рока, окропляя программку слезами горькими, как разлука Одиссея с Пенелопой, а в финале пролиться очистительным плачем по своей грешной жизни. Пусть режиссер будет сто пятьдесят раз гений, а актеры будут завывать совершенно натуральными голосами, но за четыре часа внимание мое расстраивается и идет себе гулять налево: вот зрительница через ряд комкает платочек, вон на балконе две коротко – под Шарон Стоун – стриженые блондинки сидят, наверное, держа друг дружку за руки. Портьера пыльная, лепнина пышная, тоска, в общем, или, как писал Даль, мление скуки.
Цвет звезд