Между тормозом и газом
Уходящий год, как может показаться на первый взгляд, стал довольно удачным для отечественной банковской системы. Увеличивались капиталы, образовывались новые банковские группы, чуть ли не массовым явлением стали выпуск евробондов и выдача потребительских кредитов. Но на фоне этого прогресса «нарисовались» и смущающие тенденции: корпорации предпочитают облигации классическим банковским ссудам, «невозвраты» по потребительским кредитам уже перестают «окупаться» законом больших чисел.
Рост банковских капиталов – самый большой безусловный плюс уходящего года. Способствовали этому процессу не только капитализация прибыли или вливания со стороны щедрых акционеров. Продолжилась наметившаяся еще в предыдущие годы тенденция к консолидации банковских капиталов. Причем речь шла не только о банках, входящих в одну ФПГ. Хотя объединение банков «Базового элемента», позволившего «Ингосстрах-Союзу» войти в топ-30 по размеру собственного капитала, показывает, что и консолидация в рамках одной ФПГ может быть весьма эффективной.
В 2003-м произошло как минимум два «независимых» слияния, способных в будущем оказать довольно серьезное влияние на расстановку сил в отечественной банковской системе. «Интеррос», за $200 млн купивший у Александра Смоленского построенную на руинах СБС-Агро сеть ОВК, инициировал объединение этой банковской группы с Росбанком. А финансовая корпорация «НИКойл» стала крупным акционером «УралСиба», что в результате может привести к созданию банка с филиалами в 90 городах.
Еще одна «капитальная» тенденция уходящего года: богатели банки, занимающиеся потребительским кредитованием. С 303-го на 178-е место переместился активно участвующий в столичных ипотечных программах Инвестсбербанк. Впервые в топ-200 попал и «Хоум Кредит энд Финанс Банк» (ХКФ), небезуспешно перенявший у «Русского стандарта» эстафету экспресс-кредитования (к слову, с лета ХКФ возглавляет один из создателей «СТБ Кард» Андрей Лыков). Еще один новичок топ-200 – ДельтаБанк – тоже интенсивно «окучивает» своими кредитами посетителей популярных у москвичей IKEA, OBI и «Мега». Одни банки капитализируют полученную благодаря потребительскому кредитованию прибыль, а других накачивают деньгами старые или новые акционеры (известно, например, что «Инвестсбер» сравнительно недавно был куплен новороссийскими портовиками). Но и последние осуществляют соответствующие инвестиции главным образом для развития розничных проектов своих банков.
Деньги «на бочку»
Развитие розничного бизнеса – главное увлечение 2003 года. Даже годовые банковские отчеты стали креативнее и «гламурнее», что недвусмысленно свидетельствует о стремлении финансовых институтов привлечь внимание клиента «с улицы». Дальше всех пошел банк «Зенит», годовой отчет которого наполовину состоит из комиксов. Более сдержанно проявил себя Росбанк, чей годовой отчет – точная копия дореволюционного альманаха «Русская старина» (вероятно, это расчет на популярный сегодня патриотизм).
К развитию розницы сегодня склоняются такие, казалось бы, далекие от банковского ритейла структуры, как ТРАСТ, «Тройка-Диалог» и «Ренессанс Капитал». Привлекает розница и западные банки. Райффайзенбанк, Ситибанк, Банк Сосьете Женераль Восток (БСЖВ), Международный Московский банк (ММБ) – все вставили свои «две копейки» в развитие российского ритейла. Более того, иностранцы поглядывают даже в сторону глубинки. Райффайзен и ММБ уже заявили о стремлении идти в регионы. БСЖВ, планируя розничную экспансию в России, также видит два своих офиса не в Москве и Питере.
Вместе с тем, по информации ЦБ, общий объем кредитов физическим лицам в Центральном федеральном округе за прошедший год снизился, в то время как в регионах – напротив, увеличился.
Естественно, подобные объемы достигаются главным образом благодаря экспресс-кредитованию в торговых точках. Проценты по таким кредитам постепенно снижаются, в чем проглядывает стремление финансовых институтов «соблазнить» побольше клиентов. Однако самая больная тема отечественного экспресс-кредитования – всевозможные накрутки, существенно увеличивающие стоимость кредита для конечного заемщика, – все еще остается актуальной.
Рекламируя собственные услуги, банки не вспоминают о том, что клиенту придется заплатить за открытие и обслуживание счета. Наконец, приводимая в рекламных буклетах ставка может быть на самом деле не за год, а за десять месяцев. Возможно, у клиента не будет права вернуть кредит досрочно без потерь. Возможно также, ему придется заплатить определенную мзду, например почте (или отделению другого банка) при погашении кредита.
Конечно, никто не скрывает от клиента, в какую сумму в результате ему выльется плата за кредит. Другое дело, что вся эта информация сваливается на него только тогда, когда он уже протянул руку, чтобы подписать кредитный договор (перед этим вдоволь налюбовавшись на понравившийся ему товар). Поэтому пенять банкам на не совсем добросовестную рекламу равносильно тому, чтобы добиваться от рекламистов ответа на вопрос, кто же все-таки определяет, что «корм для собак стал еще вкуснее».
Понятно, что банкиры не страдают альтруизмом. Но в значительной степени сопутствующие потребительскому кредитованию накрутки объясняются желанием подстраховаться и заработать на добросовестном заемщике те деньги, которые могут быть потеряны на «невозвратах». Тем более что, несмотря на многочисленные попытки создать в стране кредитное бюро, до сих пор отсутствует система накопления кредитных историй по «физикам».
Единственный банк, который сумел накопить достаточное количество информации (которой он не жаждет через кредитное бюро поделиться с конкурентами) – «Русский стандарт». Свою базу данных банк уже вполне может использовать для адресного револьверного кредитования надежных заемщиков, постепенно уходя с рынка рискованного экспресс-кредитования, базирующегося главным образом на законе больших чисел.
Сам себе локомотив
Роль банковского корпоративного кредитования за прошедший год, напротив, снизилась. Предприятия обратили взоры на фондовый рынок, предпочитая там находить необходимые для своего бизнеса ресурсы и явно игнорируя заявление первого зампреда Центробанка Андрея Козлова о том, что банковская система вполне могла бы стать «локомотивом» российской экономики.
Более того, Госдума в этом году сделала долгожданный подарок эмитентам, в четыре раза снизив налог на выпуск ценных бумаг – с 0,8% до 0,2% (закон вступает в силу с 2004 года). Снижение этого налога уменьшит накладные расходы на выпуск облигаций приблизительно на 50% и может сделать облигационные выпуски еще привлекательнее банковских кредитов. Поскольку процентные ставки здесь практически идентичны, зато облигации позволяют занять более длинные деньги и при этом не требуют залогового обеспечения, как банковские кредиты.
Да чего уж пенять корпоративным заемщикам, когда и сами банки в 2003 году более чем активно фондировались на рынках капитала (причем западных), во всю эксплуатируя недавнее повышение инвестиционного рейтинга страны. Если сравнить объемы выпусков евробондов за 2003 год, – банки переплюнули все другие отрасли вместе взятые.
За прошедший год только Сбербанк умудрился позаимствовать на западных рынках капиталов $1 млрд (заем, сопоставимый с «газпромовским» 1 млрд евро), Газпромбанк – $750 млн, ВТБ – $300 млн.
Даже ТРАСТ занял на международном рынке капитала $300 млн, выпустив кредитные ноты. И это несмотря на то, что менеджеры «Группы МЕНАТЕП», в которую входит одноименный банк, продолжают сидеть в тюрьме, символизируя суверенный российский риск.
В будущем году банковские аппетиты по западным заимствованиям должны только увеличиться, хотя бы потому, что крупнейшие российские банки-эмитенты евробондов (в частности, Внешторгбанк и Газпромбанк) получают близкие к суверенному кредитные рейтинги, что должно снизить для них стоимость еврооблигационных заимствований.
А вот пополнять ресурсную базу с помощью IPO (естественно, на российских площадках) отечественные банки не спешат. Очевидно, боятся продешевить. Впрочем, пример «УралСиба», который долгое время после состоявшегося в 2001-м публичного размещения вынужден был сам поддерживать собственные котировки, а впоследствии был продан «НИКойлу» по адекватной цене, оказался для многих заразителен. На недавнем внеочередном собрании акционеров ЗАО «Вэб-инвест Банк» было принято решение преобразовать банк в ОАО и допустить акции банка к биржевому обращению. Росбанк также заявил о своих планах после завершения слияния с группой ОВК вывести свои ценные бумаги на биржу.
Гарантии Сбербанку
С вступлением в силу закона «О страховании вкладов» банки вроде бы должны получить еще один мощный источник пополнения пассивов. Но Сбербанк по этому закону сохраняет государственные гарантии по вкладам до 2007 года. Поэтому едва ли его доля на рынке частных вкладов в ближайшие 2 – 3 года упадет ниже 50%. А если исходить из порядка определения доминирующего положения кредитных организаций на рынке банковских услуг, согласованного в уходящем году МАП и Центробанком, банк является монополистом, если его доля на федеральном рынке превышает 10%.
Но даже те деньги, которые частным банкам все же удалось, опередив «Сбер», привлечь у населения, чревато направлять на финансирование долгосрочных проектов. Ведь соответствующие депозиты могут быть в любой момент отозваны. Не случайно Минфин пытается чуть ли не на законодательном уровне закрепить за банками право открывать депозиты «с невозможностью досрочного изъятия средств». Такие нормы существуют в мировой практике. Например, по американскому законодательству, банк вообще может запретить любое досрочное изъятие средств вкладчиками. Российские же банкиры поддерживают «облегченный» вариант безотзывных депозитов (именно его и предлагает Минфин), – когда вклад досрочно забрать можно, но только заплатив штраф.
Минфиновская инициатива, возможно, найдет понимание у нынешней прокремлевской и проправительственной Госдумы. Но пока решение об открытии счета в банке принимается россиянами добровольно. И едва ли наши соотечественники согласятся с таким «кнутом», не имея возможности рассчитывать на «пряники»: либо повышенные процентные ставки (но тут все зависит от конъюнктуры и величины банковских взносов в агентство по страхованию вкладов), либо гарантии сохранения банковской тайны.
А минувший год подтвердил скепсис Владимира Путина по данному вопросу. И из того факта, что вкладчице питерского Промстройбанка Марии Уемляниной, чьи операции по зарплатной карте стали достоянием широкой публики, удалось отсудить у банка 5000 руб., вовсе не следует, что отечественная Фемида начала бескомпромиссную борьбу с нарушителями банковской тайны. Данное дело, скорее всего, носит вторичный характер по отношению к конфликту между владельцами ПСБ и лесопромышленным холдингом «Илим Палп», в бухгалтерии которого трудилась Уемлянина. Рядовой вкладчик, обиженный на банк за то, что состояние его счета стало известно, например, налоговикам, опять же, следуя путинскому высказыванию, «замучался бы пыль глотать».
Впрочем, по части пренебрежения к банковской тайне Россия следует если не общемировой, то по крайней мере общеевропейской тенденции. Достаточно вспомнить о соответствующих инициативах Евросоюза (которые, правда, по понятным причинам натолкнулись на ожесточенное сопротивление швейцарских парламентариев) или о конфликте между разорившимся немецким медиа-магнатом Лео Кирхом и DeutscheBank. Руководители банка публично выразили сомнение в том, что финансовый сектор снова расщедрится на кредиты KirchGroup. Суд признал факт нарушения коммерческой тайны заемщика, что поспособствовало его банкротству.
Недремлющее око
Вот кому в следующем году точно придется расставаться с флером таинственности – так это собственникам российских банков. Центробанк все-таки выполнил кое-что из своих обещаний в отношении раскрытия реальных банковских владельцев. С 2003 года ЦБ не выдает банкам новые лицензии и не расширяет действие уже имеющихся, если ему неизвестны имена реальных владельцев кредитных организаций.В частности, с января по ноябрь Центробанк выдал новые лицензии 51 банку. Предварительно, по утверждению руководства Банка России, ЦБ выяснил реальных владельцев каждого из них. Для этого у 21 банка Центробанк запросил дополнительные сведения. Трем банкам, чьи собственники не захотели «показать личико», не удалось расширить лицензию. Более того, Центробанк продолжает угрожать, что не пустит банки, не раскрывшие собственников, в систему страхования вкладов.
Активность Центробанка в минувшем году не ограничилась выведением «на чистую воду» банковских собственников. Еще одна прогрессивная задумка ЦБ – стресс-тестирование банков. Сам ЦБ уже исследовал таким образом 200 крупнейших банков, оценив для них возможные последствия ухудшения экономической ситуации. Основной акцент Центробанк сделал на оценке кредитного риска и пришел к выводу, что в ситуации падения цен на нефть и курса рубля к доллару может случиться 93-процентное падения капитала по системе при пессимистическом сценарии.
Так что, если, по утверждению самих же сотрудников ЦБ, Базель-2 (новые требования, которые планирует ввести Базельский комитет по банковскому надзору), когда банки самостоятельно будут определять свой «личный» коэффициент рисковости по каждому активу, от российских банков пока немыслимо далек, то на регулярном проведении финансовыми институтами подобных стресс-тестирований Центробанк, похоже, со следующего года будет настаивать.
Кроме того, Центробанку наконец надоело «питаться» банковской отчетностью, с грехом пополам «подбитой» к определенной дате. И в 2004 году Банк России намерен внести изменения в свои документы, требующие от банков обязательств предъявлять ЦБ свои нормативы в любой день по первому требованию – и в наилучшем виде.
Подписывайтесь на нас:
Еще по теме
