Мрачный PR средневековья
Двадцать шестого октября 1440 года по приговору епископского трибунала Бретани был казнен маршал Жиль де Ловаль, барон де Ре – сожжен на костре как колдун. Формальное обвинение сводилось к двум пунктам – занятия алхимией и оскорбление духовного лица, – но сотни людей, съехавшихся в Нант посмотреть на казнь барона, точно знали, что этот монстр во время магических сеансов убивал крестьянских детей. Ходили слухи, что количество его жертв переваливает за тысячу. Поговаривали, что в замке Тиффож, где размещалась лаборатория барона, есть ужасный подвал, заполненный трупами. Под окнами резиденции нантского епископа собрались родители погибших. Они выкрикивали проклятия судье, который не смог доказать настоящую вину барона. Зрителям, впрочем, было даже немного жаль епископа, ведь отважному судье пришлось выдержать противостояние с самым богатым и влиятельным аристократом страны: маршала де Ре побаивался сам король. Какая разница, как сформулировано обвинение, главное, что виновного постигла справедливая кара, и теперь можно без страха отпускать детей на улицу. Несколько поколений бретонцев вспоминали казнь барона и пугали им детей. Правда, в то время, когда писатель Шарль Перро в начале XVIII века путешествовал в поисках фольклора по западным провинциям Франции, вместо детей в рассказах уже фигурировали убитые жены, а сам барон обзавелся романтической синей бородой, позаимствовав ее из другой легенды. Наконец, в 1992 году по инициативе писателя-историка Жильбера Пруто был организован новый судебный процесс по делу Жиля де Ре, на котором его имя было полностью реабилитировано. Из архивов инквизиции были извлечены документы, из которых следовало, что не было никаких замученных детей и кровавых опытов. Все оказалось значительно прозаичнее: герцог Бретани Иоанн Пятый задумал округлить свои личные земельные владения, присоединив несколько принадлежащих барону замков. Заплатить их полную стоимость герцог не смог или не захотел, прессинговать маршала Франции, героя, сражавшегося рука об руку с легендарной Жанной д`Арк, было опасно. Тогда была создана «творческая» группа во главе с Жаном ле Фероном, казначеем Бретани, и Жаном Мальтруа, епископом Нанта. Политтехнологи заручились покровительством короля, имевшего свои счеты с героем, досконально изучили политические взгляды, особенности характера, идеи и увлечения несговорчивого продавца и развернули против него PR-кампанию в жестком средневековом стиле.
Слияние или поглощение
Барон де Ре происходил из самой старинной и знатной фамилии запада Франции – Монморанси и Краон. В 11-летнем возрасте Жиль лишился обоих родителей: отец погиб на дуэли, а мать поспешно вышла замуж во второй раз, оставив детей под опекой престарелых родственников. В 16 лет де Ре женился на некоей Екатерине де Труар, которая принесла ему более 2 млн ливров приданого. Громадное состояние позволило барону расположить к себе дофина Карла и получить место в его свите. Наследник престола находился на грани нищеты, а без денег его шансы стать королем были ничтожно малы. Дофину с трудом удавалось удерживать в повиновении только города, расположенные в долине Луары, неподалеку от его резиденции в замке Шинон. Жиль охотно брал на себя расходы по организации банкетов, охоты и т.п., что позволяло дофину экономить средства на содержание небольшого отряда наемников. Французская королевская династия тогда вообще переживала не лучшие времена. За сто лет до описываемых событий случился династический кризис: скончался последний прямой потомок Гуго Капета, занимавший французский трон. По действующим юридическим нормам единственным законным претендентом на престол оказался английский король Эдуард III Ланкастер, Капетинг по матери, но французской знати очень не хотелось переходить под суверенитет Англии, поскольку в объединенной стране французские бароны и пэры рядом с английскими графами и лордами оказались бы аристократами второго сорта. В 1328 году совет пэров Франции избрал королем Филиппа VI из младшей династии Валуа. Англичанин заявил, что французский трон, принадлежащий ему по праву рождения, узурпирован, и объявил войну. Уже позднее эту войну стали называть Столетней, а современникам она больше напоминала громкий скандал в большой семье, где родственники с криком и драками делят имущество и дружат друг против друга. Боевые действия практически не велись: за всю войну насчитывается не более десятка вялых сражений, которые в сумме заняли от силы 5 – 6 дней. Зато теперь любой француз мог, руководствуясь только личной выгодой, признавать своим королем либо отпрыска Валуа, либо англичанина. Для крупных налогоплательщиков – богатых сельскохозяйственных провинций и торговых городов – ситуация с альтернативными королями была крайне удобна: две казны конкурировали, наперебой предлагая им все более мягкие условия налогообложения. Некоторые западные и северные земли, которые традиционно строили свою экономику на торговле с Англией, сразу выбрали Лондон, чтобы избежать таможенных пошлин. Фламандские города, например, казна которых на 90 – 95% строилась на доходах от переработки английской шерсти, еще до объявления войны направили к Эдуарду купца-дипломата Якова Артевельде, который уговаривал английского короля завоевать французскую корону. Настоящая война разворачивалась на балах и во время охоты – небольшой конфликт между вельможами мог закончиться тем, что кто-то из ссорящихся на следующий день переходил к англичанам. Королей Валуа французские дворяне попросту шантажировали и, угрожая перейти в стан Ланкастеров-Капетингов, получали земли, ссуды и титулы. Поскольку английская экономика была более развитой, французские землевладельцы и хозяева промыслов, все еще платившие налоги Валуа, считали, что делают им огромное одолжение. К началу XV века от королей французской династии отвернулись почти все. Дофину Карлу даже приходилось устраивать разбойничьи набеги на собственные города или земли последних верных ему феодалов, чтобы добыть продуктов или денег для великосветского раута.
Сказка за сказкой
Неудивительно, что Жиля де Ре с его капиталом в Шиноне всегда встречали как дорогого гостя. Впрочем, настоящий взлет его карьеры был связан с появлением Жанны д`Арк. В официальной версии ее биографии правды еще меньше, чем в сказке о Синей бороде, да и придумана ее легенда была значительно позже – в конце XIX века, когда правительство Третьей республики заказало ряду писателей найти в истории Франции сюжеты, описывающие гибель простого народа из-за деспотизма монархов. Литераторы нашли огромное количество биографических хроник великой Девы Франции, массу песен и баллад, воспевающих ее подвиг. Особенно было приятно, что практически все эти научные и художественные труды были написаны современниками Жанны. Поэты и летописцы воспроизводили ее жизнь буквально по часам. На явные нелепости и нестыковки никто тогда внимания не обратил – нужно было срочно исполнять госзаказ, и лишь значительно позже в архивах были обнаружены документы, свидетельствующие, что большая часть хроникеров и трубадуров, писавших о Жанне, попросту состояли на службе у короля Карла VII. Легко представить, какая может получиться героическая баллада, если лет через 500 некое правительство закажет литераторам отыскать в истории России сюжеты борьбы за свободу слова, а те найдут записи «Итогов с Евгением Киселевым». Откуда на самом деле взялась Жанна д`Арк, сейчас узнать уже невозможно: есть версия, что она была незаконнорожденной сестрой Карла VII, некоторые историки утверждают, что она была воспитанницей ордена францисканцев, другие доказывают, что она действительно была пастушкой из селения Домреми, сошедшей с ума в раннем детстве. В любом случае отцом великой Девы Франции как национального символа и национальной идеи был барон де Ре. Тактика, предложенная бароном Карлу, заключалась в следующем: Жиль финансирует создание регулярной армии и дает деньги на создание ополчения. Тем временем к дофину приходит простая деревенская девушка, утверждающая, что к ней являются святые и пророчествуют, что Франция вновь станет единой, когда Карл станет королем. Регулярные войска под командованием Жиля наносят несколько ощутимых ударов по замкам французских феодалов, которые платят подати англичанам. «Божественная» девушка должна быть среди солдат – людям это понравится и они пойдут в ополчение, тем более что в стране другой хорошо оплачиваемой работы для простолюдинов практически нет. Но самое главное: французские феодалы, смотрящие в сторону Англии, увидят, что Карл в народе популярен, и завтра их вассалы подожгут их замки, если они Карлу не подчинятся. Англия опять попробует переманить их на свою сторону понижением налогов, но страх обычно сильнее жадности, а англичане вглубь материка воевать не пойдут.
Хвост виляет собакой
План удавался: вилланы и разорившиеся ремесленники тысячами шли в ополчение, войска Жиля де Ре разгромили армии нескольких проанглийски настроенных феодалов и даже «освободили» пару провинций, где для защиты хозяев от разбойничающего дофина стояли небольшие контингенты английских солдат. Уже через год после начала боевых действий Карл помазался на французский престол в Реймсе, «освобожденном» от англичан. Жиль де Ре был возведен в звание маршала Франции и официально стал главнокомандующим французской армии, а этот пост в такой сложный для страны период был надежнее короны. Бароны и герцоги в соответствии с планом де Ре один за другим стали сами переходить под руку французского короля. А народу очень понравились «народные» песни и легенды о подвигах Орлеанской Девы, которые изготавливали 9 придворных поэтов и 22 летописца короля Карла. Принимала ли Жанна непосредственное участие в боевых действиях? На этот счет существуют разные мнения, в том числе и такое, что физически Жанна д`Арк вообще никогда не рождалась на свет. Война близилась к завершению, и король все четче осознавал, что теперь ни в маршале Жиле, ни в его пастушке он не нуждается. В войсках уже ходили слухи, что король после войны перевешает всех аристократов, служивших Англии, и сделает героическую Жанну королевой. Тогда все заживут долго и счастливо. Маршал Жиль тоже был недоволен королем: теперь, когда казна пополнилась, неплохо было бы вернуть старые долги. Тем более что свое огромное состояние он практически полностью потратил на организацию армии и ополчения. Но тут Жанна погибла, причем погибла, с точки зрения короля, крайне удачно. Ее захватили предатели-бургундцы (Бургундия – последний оплот англичан на материке, причем готовый к обороне) и продали Генриху VI Английскому за десять тысяч фунтов. А тот распорядился сжечь ее как ведьму в Руане, причем по нелепому обвинению. Отомстим за великую Деву Франции, и война закончится! А вместе с ней и потребность в услугах амбициозного главнокомандующего.
Воскресшие Девы
Вскоре после того как информация о гибели Жанны д`Арк была распространена, по всей Франции то тут, то там стали объявляться «чудесно спасшиеся» Девы. Большинство из них, конечно же, были ловкими самозванками, которые не хуже «детей лейтенанта Шмидта» умели конвертировать чужую славу в деньги. Было несколько сумасшедших. Но по поводу одной из «воскресших орлеанских дев» – Жанны д`Армуаз – историки до сих пор спорят: писать «воскресшая» в кавычках или без. Братья народной героини, ее мать и многие из высокопоставленных военных узнали в д`Армуаз ту самую Жанну. Сама она утверждала, что англичане сожгли вместо нее какую-то ведьму, а ее по непонятной причине отпустили, после чего она ездила в Рим исповедываться папе, а потом вышла замуж за графа Робера д`Армуаз. И хотя ходили слухи, что приехавшая особа – известная аферистка, которая раньше зарабатывала на жизнь шпионажем в пользу Ватикана, городской совет устроил в ее честь пышный прием и выделил ей огромную сумму на содержание. Жиля де Ре вопрос с кавычками не волновал – имя Жанны д`Арк несло в себе невероятный политический потенциал, а являлась Жанна д`Армуаз настоящей Орлеанской Девой или ловкой самозванкой, которой удалось обмануть или подкупить родственников народной героини, не имело никакого значения. Жилю была нужна Жанна, а д`Армуаз на ее роль в любом случае подходила: она хотела играть в политику, и ее узнали в Орлеане. Впрочем, не исключено, что маршал Жиль сам же и нанял эту особу, чтобы она изображала народную героиню, а крестьян из Домреми и орлеанских градоначальников подкупал на свои последние деньги либо привлек их к участию в заговоре. В некоторых источниках утверждается, что Жиль поручил воскресшей Жанне командование войсковым соединением, но о ее боевых успехах ничего не известно. После присоединения последних провинций воскресшая Жанна во главе небольшого отряда направилась в Париж, чтобы сообщить королю о своем чудесном спасении, но в 300 лье от города ее встретил усиленный отряд королевских гвардейцев и под конвоем доставил в парламент. Жанну осудили на выставление у позорного столба до того момента, пока она не признает себя самозванкой. Д`Армуаз не стала долго упорствовать и уже вечером того же дня выехала в поместье мужа.
Зеленый змий
После провалившейся попытки подсунуть королю новую Жанну Жиль де Ре понял, что ему больше не стоит попадаться на глаза его величеству и уединился в отдаленном замке Тиффож. Там он увлекся чтением модной в то время литературы по алхимии и вскоре поверил, что эта наука поможет ему вновь разбогатеть. Ждать, что Карл вернет долги, теперь было бессмысленно. Отставной главнокомандующий выписывал из Италии алхимиков и магов, но все они, казалось, сами не верили, что свинец или любой другой неблагородный металл можно превратить в золото. Наконец, очередной магистр черной магии Франческо Прелати смекнул, как можно поддерживать веру и интерес барона. Он устраивал для Жиля настоящие шоу с жженой серой, пылающими в темноте каббалистическими знаками и соответствующими звуковыми эффектами. В дневнике Жиля есть запись о том, что однажды явился демон Баррон и засыпал пол в комнате, где находился Прелати, золотыми слитками. Прелати сходил за Жилем, но, отворив дверь, отшатнулся, захлопнул дверь и с трепетом сообщил Жилю, что в комнате сидит громадный зеленый змей. Жиль схватил распятие и бесстрашно вошел в комнату, но змей исчез, а все золото обратилось в красный порошок. Прелати объяснил, что это произошло из-за его опрометчивых действий с распятием. Маршал долго размышлял над тайной символикой случившегося. Прелати ловко выпрашивал деньги у барона на продолжение экспериментов, а вскоре по состоянию барона был нанесен новый удар – король рекомендовал брату Жиля, Рене, потребовать свою долю унаследованного состояния. Жилю де Ре пришлось залезть в долги, но в долг ему давали неохотно, а принимать его земли и замки в залог король запретил. Для придворных такое решение короля прозвучало как сигнал, что барона можно без опаски добивать. Тогда и появился главный собиратель земель и замков де Ре герцог Бретани Иоанн Пятый, которого совсем еще недавно Жиль «освобождал» от низких английских налогов и налаженных торговых связей. Герцог завербовал Прелати и еще нескольких слуг опального барона, и вскоре специально нанятые люди на рынках в окрестных городах начали рассказывать жуткие истории о том, куда пропадают маленькие дети.
Подписывайтесь на нас:
Еще по теме
