«Натур-продукт»
Телевизионно-футбольное безвременье началось после чемпионата мира 1998 года – последнего турнира, трансляции с которого велись при посредничестве компании IMG, находившей для них крупных спонсоров. Схема того соглашения устраивала всех (телеканалы получали права на трансляции матчей бесплатно, предоставляя оплачивавшим их спонсорам рекламное время), но его сумма – $3 млн в год – казалась клубам заниженной. В итоге они решили продавать права на показ своих матчей самостоятельно, но среди каналов охотников платить столько же (а больше – и тем паче) не было. И все свелось к мелким соглашениям отдельных клубов с отдельными телеканалами, ни одно из которых, впрочем, толком выполнено не было.
Разногласия между клубами и телеканалами возникали отнюдь не только и даже не столько из-за сумм контрактов – скорее, стороны по-разному смотрели на саму систему футбольных трансляций. Например, в сезоне-2001 была предпринята попытка решить проблему при помощи испытанной схемы: деньги за трансляции (порядка $2,5 млн) предоставила третья сторона – группа крупнейших российских нефтяных компаний. Однако половина уже проплаченных трансляций все равно была сорвана – телеканалы и клубы не могли согласовать простейшие вопросы вроде времени начала матчей. Диалог сторон очень часто походил на общение глухого с немым. «Мы хотим показать матч в пять». – «А мы хотим играть в семь». – «Для прайм-тайм у футбола слишком низкий рейтинг». – «А кто эти рейтинги составляет? Как это футбол может котироваться ниже сериалов?» Между тем решающий голос в определении времени начала матчей даже в крупнейших футбольных державах давно уже принадлежит телевидению.
Два года неудач, убытков и сорванных трансляций все же принесли свои плоды. Тяжелый урок футбольной экономики клубы усвоили, и в этом сезоне все 16 команд РПФЛ снова объединились в общий телевизионный пул, заодно признав за телеканалами право оказывать влияние на время начала матчей. РТР, самый активный участник переговорного процесса с клубами на протяжении двух последних лет, в свою очередь, тоже пошел на уступки. Руководители этого канала ранее настаивали на пятилетнем контракте, утверждая, что средства, вложенные в раскрутку футбола как телевизионного зрелища, окупятся не раньше, чем через два-три года. Однако в итоге РТР согласился на трехгодичное соглашение, а телеканалы фактически тоже составили совместный пул. Главный плательщик – РТР едва ли сможет найти в своей сетке место более чем для одного матча за тур. Поэтому права на остальные встречи этот канал переуступит Ren-TV, 7ТВ и «НТВ-Плюс», что позволит болельщикам смотреть по 3 – 4 матча каждого тура.
Сумма в $16,2 млн, которую клубы получат от телевидения в течение трех лет, – неофициальная. По сложившейся традиции, в российском футболе точных цифр не раскрывают. Лишь один-два из шестнадцати клубов премьер-лиги решаются обнародовать свои годичные бюджеты. $16 млн за три года – деньги, в общем, не такие уж большие, причем не только по сравнению с чемпионатами Англии, Германии и Италии (в такую сумму там обойдется трансляция двух-трех туров), но даже и национальными первенствами Шотландии и Польши. Дело тут не столько в том, что российский футбол стоит недорого, сколько в том, что трансляция игры в нашей стране не приносит существенных доходов – из-за скромных рейтингов и низкой покупательной способности зрителей. Права на один и тот же пакет трансляций – футбольный чемпионат мира или Европы – в последние годы обходились России в 15 – 50 раз дешевле, чем телекомпаниям ведущих европейских стран. Но эти трансляции не окупались в полной мере даже за счет рекламы и осуществлялись лишь благодаря бюджетной поддержке. По существу, нынешний контракт между премьер-лигой и РТР – первая за 11 чемпионатов России попытка сделать из футбола полноценный, смотрибельный телевизионный продукт.
Подписывайтесь на нас:
Еще по теме
