Перетягивание генсека
Узел межэтнических проблем в югославском крае Косово «завязывали» Турция, Албания, фашистские Италия и Германия. Свою лепту в дело затягивания узла внес Сталин, предложивший в 1947 году Югославии поглотить Албанию и сделавший тем самым Косово одной из карт в послевоенном пасьянсе. Среди причин гуманитарной катастрофы в Косове – интересы югославской нефтяной промышленности, какими их видел Тито 55 лет назад.
В 1947 году советская пресса вдруг стала называть югославского лидера Тито и его сподвижников «предателями-троцкистами» и «наймитами капиталистического империализма». Иосиф Сталин неожиданно обозвал с трибуны политический строй в Югославии «чисто турецким террористическим режимом».
А ведь всего двумя годами ранее Иосип Броз Тито и его соратники во время визита в СССР были удостоены высочайших почестей. Сталин лично наградил Тито орденом «Победа» и маршальской звездой за руководство партизанским движением в годы второй мировой войны. Югославы вместе с членами политбюро ЦК КПСС приветствовали с Мавзолея военный парад. А по завершении официальной части Сталин преподнес иностранным гостям еще более ценный подарок: он санкционировал поглощение Югославией республики Албания, что открывало Тито доступ к залежам каменного угля и нефтяным месторождениям. Этот «дружеский сувенир» значительно облегчал проблему послевоенного восстановления югославской экономики.
Балканский туз в рукаве
Безусловно, советский лидер не полностью открывал карты перед руководителями компартии Югославии. Для Сталина вхождение Албании в состав Югославии являлось одним из этапов послевоенного урегулирования в Европе. Проектом этого урегулирования предусматривалось объединение Югославии, Албании и Болгарии, оказавшихся в ходе второй мировой войны в сфере влияния Советского Союза, сначала в таможенный союз, затем в экономическое сообщество, а затем и в политическую Балканскую федерацию. При этом Сталин предполагал, что сначала Албания войдет в состав Югославии, а затем Югославия объединится с Болгарией.
На заключительном этапе новой федерации было суждено, в зависимости от геополитического расклада, либо войти в состав СССР, либо превратиться в буферное государство, отделяющее капиталистический лагерь от советской империи.
В случае вхождения Балканской федерации в СССР было бы создано своего рода панславянское государство, о котором в России мечтали еще декабристы. Кроме того, СССР получал выход к Средиземному морю. Унитарная коммунистическая идеология разом снимала все межэтнические, межконфессиональные и территориальные разногласия, которые благодаря интригам европейских и турецких дипломатов уже не раз перерастали в масштабные войны, из-за чего Балканы заслужили репутацию «пороховой бочки Европы».
Балканская программа была разработана в 1943 году под руководством министра иностранных дел СССР Вячеслава Молотова. Ее разработкой занималась глубоко законспирированная группа экспертов МИД и работников Коминтерна – организации, перед которой Ленин в свое время поставил задачу «разжечь пожар социалистической революции в мировом масштабе». (В 1943 году Коминтерн был преобразован в Информбюро коммунистических партий.) В 1943 году Сталин представил план создания Балканской федерации участникам Тегеранской конференции. Рузвельт и Черчилль согласились поддержать идею Балканской федерации при условии, что ее экономическое развитие после войны будет идти с использованием западных инвестиций. Однако в ходе обсуждения балканского вопроса возникли серьезные разногласия, и принятие окончательного вердикта было решено отложить до конца войны.
Британский клин
Тем временем в странах Восточной Европы, оккупированных гитлеровской коалицией, партизанские движения разной политической окраски вели бои с армиями агрессора и друг с другом. На территории Югославии коммунистическим партизанским отрядам приходилось бороться против немецких и итальянских оккупантов, военизированных отрядов марионеточного правительства Хорватии Анте Павелича, албанского мусульманского ополчения, а заодно и против сербских четников, стремившихся восстановить в Сербии монархию. Здесь воевали по принципу «все против всех», но лишь у коммунистов были серьезные шансы на победу – во всяком случае, в этом трое лидеров сверхдержав, воевавших против Гитлера, были едины во мнениях.
Поддержку Тито и его Антифашистскому вече народного освобождения Югославии (АВНОЮ) оказывали Сталин, Черчилль и в меньшей степени американский президент Рузвельт, причем делали они это тайно друг от друга. От Советского Союза партизаны-коммунисты с 1941-го по 1944 год получили оружия на $10 млрд. Кроме того, в Югославию прибыли несколько сотен советских подрывников и диверсантов.
Сам Тито в 1932 – 1937 годах учился в Москве в школе Коминтерна, а в 1939 году Сталин утвердил его на пост генерального секретаря КПЮ. Тито обладал военным талантом и был предан Москве, а это были самые ценные, с точки зрения Сталина, качества для руководителя партии. Однако у югославских партизан оказалось «двойное дно». Уже в октябре 1941 года английская подводная лодка доставила на Адриатическое побережье Югославии группу представителей британского генштаба, в том числе капитана Secret Intelligence Service Хадсона и двух майоров королевского флота. Во время проведения гитлеровцами операции «Ход конем», целью которой было физическое устранение Тито, Хадсон спас лидера коммунистов, вызвав британский самолет, который эвакуировал Тито и штаб АВНОЮ.
В 1943 году Черчилль направил коммунистическому лидеру официальное предложение о финансовой помощи, а в 1944-м на территории Италии встретился с Тито и пообещал поддержать его претензии на власть в случае победы над Гитлером – вне зависимости от того, утвердит Сталин кандидатуру Тито или нет.
По расчетам Черчилля финансовая и политическая поддержка Великобритании должны были помочь партизанам освободить Югославию от фашистов с минимальным участием Красной армии. При таком повороте событий ввод советских войск в Югославию выглядел бы не как братская помощь, а как попытка оккупации. Черчилль сделал ставку на то, что югославская компартия будет в меньшей степени зависеть от Москвы, успеет сформулировать собственные интересы, отличные от генеральной линии Сталина, а остальное доделает Москва, безапелляционные указания и гневные окрики которой вскоре начнут нервировать Тито. Таким образом британский премьер собирался вбить клин в сталинскую Балканскую федерацию.
Болгарская ласточка
Советские войска приняли участие в освобождении Югославии весной 1945 года. Но при этом Москва не отрицала, что главная заслуга в разгроме фашистов на территории Югославии все же принадлежала АВНОЮ.
Летом 1945-го Иосип Броз Тито сформировал правительство Югославии, назначив на ключевые должности соратников по партизанскому движению, и вскоре между Москвой и Белградом, как и предполагал Черчилль, начались трения.
Первым предвестием будущего конфликта стала реакция Сталина на встречу Тито и болгарского лидера Георгия Димитрова. В ходе этой встречи Тито и Димитров без предварительных консультаций с Москвой подписали договор о создании таможенного союза и о межгосударственном сотрудничестве. Балканская федерация начала строиться сама собой, и СССР оказался вне интеграционного процесса. Из Москвы в Белград тут же отправилась группа «советников в штатском», которые должны были присматривать за слишком самостоятельным югославским лидером.
Советские агенты выяснили, что дело зашло дальше, чем предполагали в Москве. В архиве югославского министерства финансов советские инспекторы обнаружили следы льготных кредитов Британского банка и частных финансовых институтов США. Агенты установили, что за финансовые контакты Югославии с Западом отвечает Владимир Велибит – бывший сотрудник советской разведки, перевербованный британской Secret Intelligenсe Service, и что Югославия «слишком активно» сотрудничает с молодой, но весьма влиятельной финансовой структурой под названием Международный валютный фонд. Все это мало походило на модель социалистического общества, описанную Марксом и Энгельсом.
Формально югославский минфин дал советским экспертам разрешение на проверку югославских внешнеторговых счетов. Однако в реальности эмиссары Москвы сталкивались со скрытым противодействием. ЦК КПЮ распорядился чинить максимальные препятствия советским наблюдателям.
«Самовольные» переговоры Югославии с Болгарией, несанкционированные Кремлем контакты Белграда с Западом – с этого и началось противостояние Тито и Сталина.
Косовский бартер
Конфликт усугубился после того, как Тито начал присматриваться к албанской нефти. Он договорился с руководителем Албании Энвером Ходжей о том, что Югославия будет оказывать албанцам экономическую помощь, а взамен Тирана позволит югославским специалистам вести разработку месторождений и закупать нефть по льготным ценам. Югославия ежегодно поставляла в Албанию продовольствия на $600 млн, все глубже и глубже влезая в долги перед иностранными банками.
Тито помнил о том, что Сталин предлагал ему поглотить Албанию. Чтобы создать повод для этого объединения, Тито разрешил албанцам, которые в ходе второй мировой войны оказались на территории Югославии, остаться в Косове. Албанцы жили в Косове еще со времен Оттоманской империи, но активная «албанизация» края началась в ходе войны: оккупационные власти Германии и Италии включили Косово в состав так называемой Великой Албании. Албанцы селились в домах репрессированных сербов. В результате этой миграции этнический состав края начал постепенно меняться. Тито решил оставить все как есть, ограничившись выплатой компенсации интернированным сербам. Тогда это решение казалось лишь тактическим эпизодом в геополитической игре. Но через полвека опрометчивый шаг Тито обернулся для Югославии кошмаром. На протяжении 1990-х годов конфликты между сербами и косовскими албанцами становились все более серьезными, а в 1998 году переросли в открытую войну. В апреле 1999 года авиация НАТО под предлогом прекращения межэтнического конфликта начала бомбить Белград.
Между тем цель, ради которой Тито оставил албанскую диаспору в Косове – объединение Югославии и Албании, – так и не была достигнута. В 1947 году Сталин поинтересовался у Молотова, нельзя ли заменить югославских специалистов-нефтяников в Албании на советских. Возможно, Сталин стремился как можно быстрее получить экономическую отдачу от освобождения Балкан, но, скорее всего, Сталина, имевшего в своем распоряжении необъятные залежи любых полезных ископаемых, больше интересовала реакция Тито, доверие к которому начинало ослабевать. МИД СССР переадресовал вопрос Сталина правительству Албании, после чего разразился скандал. Албанский министр Нано Спиру поспешил отрапортовать в Кремль, что албанские месторождения находятся в полном распоряжении Москвы. Тито, который уже считал эту нефть своей, обрушил на Энвера Ходжу град гневных депеш и пригрозил «немедленно ликвидировать диспропорции в торговом обороте между Албанией и Югославией».
Нано Спиру пришлось застрелиться, но проблему это не решило: советские нефтяники уже прибыли в Албанию, и югославских специалистов пришлось отозвать. Следуя своей иезуитской логике, Сталин дал Югославии разрешение «скушать Албанию», но оставил албанские нефтяные месторождения под своим контролем, устроив Тито и Ходже своеобразную проверку на лояльность Кремлю. Когда Тито экзамен на верность Москве не сдал, Сталин перекрыл югославам дорогу к экономической самостоятельности.
За самоубийством Спиру последовал целый ряд «недоразумений» – в частности, Минфин СССР понизил курс югославского динара к рублю на 25%, сославшись на мировые рыночные котировки.
Югославия меняет курс
В 1947– 1948 годах контакты между Югославией и СССР сильно напоминали игру в «испорченный телефон». Москва бомбардировала Белград обвинениями, черпая информацию из неизвестных – возможно, провокационных – источников, а Тито отвечал, по определению Сталина, «детскими отнекиваниями».
Все это давало советской стороне, и без того склонной к «охоте на империалистических ведьм», повод заподозрить в разжигании конфликта западные спецслужбы. Молотов в одном из открытых писем к югославскому ЦК удивлялся, «почему открытый агент британской разведки Велебит, а также четверо его сообщников продолжают занимать высокие посты в государственном аппарате и даже играют роль «серых кардиналов» при ЦК партии?».
Своей кульминации конфликт достиг летом 1948 года. Иосип Броз Тито заключил соглашение с Энвером Ходжей о размещении на территории Албании югославской военной базы «для защиты от угрозы со стороны греческих реваншистов». По странному совпадению югославские войска располагались вблизи крупного нефтяного месторождения. Последовал окрик из Москвы, и нервы у Тито не выдержали. На заседании ЦК КПЮ он поставил вопрос о выходе югославской компартии из Информбюро «по причине непрекращающихся попыток экономического истощения и закабаления независимой республики Югославии со стороны советского империализма, подменившего собой коммунистические идеалы Маркса – Энгельса – Ленина». Дипломатические отношения между СССР и Югославией были разорваны, и в Москве стали разрабатываться планы физического устранения Тито и даже военного вторжения в Югославию. Этим проектам не суждено было реализоваться, поскольку Тито тут же был раскручен западной пропагандой как символ неподчинения агрессивному сталинскому империализму, и на его защиту встал Запад.
Тито, впрочем, не особо выиграл от разрыва с Москвой: он остался без албанской нефти и без советской финансовой и технической поддержки, зато с целым ворохом политических и экономических проблем. В КПЮ начался раскол. Из 470 000 членов партии почти 110 000 выступили против выхода из Информбюро. Чтобы остаться у власти, Тито пришлось провести партийную чистку. Оппозиционеры были исключены из партии, многие из них были отправлены в концлагеря Голый Оток и Градишка.
Экономические проблемы решить было еще сложнее. Через Владимира Велебита Тито обратился к западным финансистам с просьбой о займе в $30 млрд, но, как оказалось, деньги на строительство социализма можно было получить лишь под 11% годовых, и только на определенных условиях. Во-первых, социализм должен был быть «с человеческим лицом», то есть допускать гражданское владение средствами производства и землей, свободу рынка и частной инициативы. Во-вторых, Югославия должна была признать довоенные долги, и, в-третьих, допустить в страну западных наблюдателей. Поскольку Тито больше негде было взять денег, ему пришлось согласиться на все условия. Таковы законы рынка.
Подписывайтесь на нас:
Еще по теме
