Рос, рос, «Интеррос»...банк
Когда в сентябре прошлого года было объявлено о создании Росбанка в результате слияния ОНЭКСИМа, «Моста» и МЕНАТЕПа, многие аналитики решили, что Владимиру Потанину удалось, пользуясь разразившимся кризисом, поглотить своих основных конкурентов и создать супербанк, превосходящий по размеру собственного капитала Сбербанк. Оно и понятно - ведь руководили объединением банков банкиры из ОНЭКСИМа. Однако объединение так и не состоялось: Мост-банк вновь подружился с Юрием Лужковым и средствами московского бюджета, а МЕНАТЕП объявил о планах самостоятельной реструктуризации на базе питерского отделения. Однако, как выясняется, Владимиру Олеговичу объединение банков не очень-то и нужно. В результате перестройки финансовых потоков «Интерроса» Росбанк стал вполне самодостаточным явлением в российском банковском сообществе.
Потребовалось всего несколько недель после гибели ОНЭКСИМа от сокрушительной девальвации и дефолта, чтобы начать строительство нового центра финансовой империи. Еще не успели высохнуть чернила на правительственном постановлении о замораживании ГКО и введении 90-дневного моратория на выплату банковских долгов, а Центробанк уже выдал расширенную валютную лицензию АКБ «Росбанк» № 2272 на совершение банковских операций. Произошло это 9 сентября 1998 года. По итогам 1998 года Росбанк согласно последнему рейтингу «Ко» прочно занял место в двадцатке крупнейших отечественных банков. Размер собственного капитала Росбанка чуть более 10,5 млрд руб. Ликвидные активы составляют приблизительно 3,7 млрд руб., в то время как счета до востребования превышают 4 млрд руб. Вклады населения составляют более 1 млрд руб.
Между тем короткая, но бурная история Росбанка началась как минимум за полгода до того, как было официально объявлено о планах его создания.
Олеггарх
«Как? Ты не придешь на нашу пресс-конференцию 20 апреля? Ты в своем уме? Там же будет ТАКОЕ! Что именно? Да все, все теперь у нас будет по-другому», - интриговал старый знакомый из пресс-службы ОНЭКСИМбанка весной прошлого года. Разве можно было остаться дома после таких слов и отказать себе в удовольствии увидеть в одном зале сразу все руководство ОНЭКСИМа? Владимир Потанин, без пяти минут бывший сотрудник банка, дебютировал в тот день в роли главы новой холдинговой компании «Интеррос». Михаил Прохоров впервые отдувался за банк в одиночку: «Давайте все вопросы про ОНЭКСИМ адресовать Михал Дмитричу, пусть привыкает», - то и дело подшучивал Владимир Олегович. И хотя давно уже замечено, что от хорошей жизни перестройку никто никогда не начинает, организаторам удалось придать тому действу в отеле «Метрополь» налет величия и респектабельности.
Незадолго до этого точно так же поступили и другие олигархи: по пути создания холдингов пошли группы «Мост», СБС-Агро, «Альфа» «Роспром». Прежде всего олигархи отказались от традиционной организации своего очень разношерстного бизнеса, в котором центральную роль играли банки. Стратегическое управление и контроль над финансовыми потоками они переместили из банков в специально созданные холдинговые компании.
То же самое задумали и руководители холдинга «Интеррос». Все руководство холдингом было сосредоточено в руках шести-семи человек, не считая самого Владимира Олеговича. Им предстояло заняться стратегическим управлением, финансовым контролем за входящими в холдинг подразделениями, обеспечением взаимосвязи между ними, а также «оптимизацией доступа к дешевому капиталу». Тогда же, 20 апреля, были названы и первые «действительные» члены холдинга: Владимир Потанин (президент, председатель совета директоров «Интерроса»), Михаил Прохоров (президент ОНЭКСИМбанка), Михаил Кожокин (связи с общественностью), Борис Йордан (глава «МФК Ренессанс») и Дмитрий Ушаков, в ведение которого были переданы финансовые и инвестиционные вопросы, а также корпоративное управление. На пресс-конференции было объявлено о том, что ОНЭКСИМбанк полностью лишается управленческих функций, которые переходят к холдингу «Интеррос».
Не без гордости Потанин поведал тогда журналистам, что на долю промышленных компаний холдинга приходится более 4% российского ВВП и около 7% объема российского экспорта. Главной задачей группы Потанин назвал превращение «Интерроса» в «единый управленческий холдинг», в котором выделяются три функциональных блока: финансовый, промышленный и медиа-холдинг. При этом финансовой составляющей «Интерроса» Владимир Потанин отвел роль «финансового супермаркета», обслуживающего «максимально широкий круг клиентов» - как розничных, так и крупнейших корпоративных.
Подвластный стихии
И все же реформа не удалась. Потанин не успел выполнить главную задачу - повысить устойчивость компаний холдинга перед надвигающимся кризисом. Кризис застиг группу в самый разгар реорганизации. Однако самым неприятным последствием девальвации стал даже не катастрофический рост рублевой стоимости валютных пассивов и падение ликвидности вследствие замораживания ГКО. Больше всего российских магнатов напугали политические осложнения, возникшие после 17 августа. «Никто не предполагал, что за финансовым провалом последует опаснейший политический кризис, - признался в разговоре с корреспондентом «Ко» высокопоставленный сотрудник «Интерроса». - Страна была на грани политического и экономического хаоса». В этих условиях стратегам «Интерроса» приходилось отказываться от заранее разработанного плана эвакуации и действовать в пожарном порядке.
Сегодня трудно сказать, кому из трех олигархов - Владимиру Потанину, Михаилу Ходорковскому* или Владимиру Гусинскому - первому пришла в голову идея объединить «схлопнувшиеся» в одночасье банки в единый бизнес. Ясно другое: сделали они это не от хорошей жизни, не предполагая заранее, что им придется принимать столь радикальное решение. Сейчас, когда уже известно, чем закончился осенний правительственный кризис, решение объединиться кажется скорее эмоциональным, чем хорошо обдуманным поступком. Ведь развитие политической (и экономической) ситуации могло пойти по совершенно неожиданному сценарию - с роспуском Госдумы, например, и реальной угрозой массовых беспорядков. Поэтому банкиры действовали по принципу «втроем не страшно». К тому же на объединении трех банков ради спасения их от банкротства активно настаивал Центробанк - 11 сентября совет директоров ЦБ выразил официальную поддержку проекту слияния. А тогдашний первый зампред Банка России Сергей Алексашенко* требовал от банков объединения чуть ли не в приказном порядке. Настойчивые требования ЦБ вполне объяснимы: банкротство крупнейших системообразующих банков означало бы не только крах всей российской банковской системы, но и выявило бы несостоятельность политики Неглинной в отношении коммерческих банков.
Как бы там ни было, банк побил все рекорды скорости регистрации своего рождения в органах пруденциального и банковского надзора. 17 сентября был создан комитет по формированию Росбанка (Михаил Прохоров от ОНЭКСИМа, Александр Зурабов от МЕНАТЕПа и Джаванфар Замани от «Моста»), а две недели спустя - 1 октября - группы «Роспром», «Интеррос» и «Мост» объявили о завершении процесса создания нового объединенного Росбанка на основе банка «Независимость». Росбанк тут же приступил к ведению операций. Впрочем, к тому времени в объединяющихся банках уже не осталось практически ничего олигархического - управление стратегическими предприятиями финансово-промышленные группы в основном передали в ведение холдинговых компаний.
Отметим еще одну немаловажную причину для объединения. Дело в том, что поначалу объединяющиеся банки предполагали, будто вместе им будет легче договариваться с иностранными кредиторами, у которых в свое время очень активно занимали все трое. Однако вскоре выяснилось, что переговоры по реструктуризации долга - дело очень деликатное, почти интимное. Групповые усилия здесь могут только повредить. К этому времени из ЦБ перестали раздаваться требования о немедленном объединении: на Неглинной сменилась власть. Объединяющиеся быстро охладели к идее тройственного союза. И хотя соглашение о создании объединенного Росбанка пока никто публично не денонсировал, ясно, что рано или поздно такое заявление обязательно прозвучит - его сделает либо один из участников союза, либо все трое сразу.
Банк-двойник
Посчитав, что проблемы лучше решать в одиночку, МЕНАТЕП, ОНЭКСИМ и «Мост» углубились каждый в себя и стали искать внутренние резервы для реорганизации. Так что никто не стал возражать против главенствующей роли «онэксимовцев»: двум другим партнерам Росбанк был уже неинтересен. Комитет по объединению возглавил председатель правления ОНЭКСИМа Михаил Прохоров, а председателем правления Росбанка стал бывший член правления ОНЭКСИМа Александр Филипьев, работавший на ул. Маши Порываевой, 11, с момента основания ОНЭКСИМа в 1993 году (с годичным перерывом - в 1997 году Филипьев был первым зампредом Внешторгбанка, что, как поговаривали в банковских кругах, ОНЭКСИМу отнюдь не повредило). Росбанк все больше и больше становился как бы двойником ОНЭКСИМа: туда перешли почти все его клиенты, а также часть активов, которые удалось вывести из ОНЭКСИМа до начала переговоров с иностранным кредиторами о реструктуризации задолженности.
Уже 19 октября Росбанк открыл отделение в Липецке, где находятся важнейшие клиенты ОНЭКСИМа - Новолипецкий металлургический комбинат, завод холодильников «Стинол» и администрация Липецкой области. Три дня спустя, 22 октября, Росбанк открывает отделение в Норильске: туда на обслуживание переходит вся норильская клиентура ОНЭКСИМа (РАО «Норникель», норильское авиапредприятие, строительная организация, предприятия малого и среднего бизнеса). На следующий день открывается филиал Росбанка в Хабаровске, где также сосредоточены важнейшие клиенты ОНЭКСИМа - предприятия горнорудной и золотодобывающей промышленности. Совсем недавно объявлено об открытии представительства банка в Пекине - за границей Росбанк тоже стал подменять ОНЭКСИМ. А в Москве одно из немногих отделений ОНЭКСИМа в начале Волоколамского шоссе функционирует теперь под вывеской Росбанка.
Интересно, что для дополнительного упрочения позиций «онэксимовцев» в Росбанке была использована новая схема управления. Дело в том, что в ОНЭКСИМе центр принятия управленческих решений находится в правлении. Члены правления - председатель и его замы - управляют каждый своим бизнесом: работой с корпоративными клиентами, с частными клиентами, ценными бумагами, депозитарием и т.д. Члены правления, а их было более 20, находились в курсе всего, что происходит на их «поляне». В зависимости от прибыльности вверенных им бизнесов колебался и размер бонусов членов правления. Между тем в Росбанке главенствующая роль отведена менеджерам среднего звена - директорам департаментов, а роль главного центра по принятию решений играет совет директоров. Каждый директор, возглавляя свой департамент, получает бонусы за эффективное управление бизнесом - по аналогии с членами правления ОНЭКСИМа. Правление же банка максимально компактно - не более 7 - 11 человек. Они осуществляют общее руководство банком, а размер их бонусов зависит лишь от показателей общей доходности банка. Сделано это не случайно. В правлении Росбанка согласно предварительной договоренности должно быть обеспечено равное представительство всем трем участникам слияния. Тогда как директора департаментов все до единого бывшие сотрудники ОНЭКСИМбанка.
Скромное обаяние Росбанка
И все же Росбанк не станет точной копией ОНЭКСИМа. Этого не произойдет хотя бы потому, что банкам отныне отведена иная, чем до кризиса, роль в олигархических холдингах. Они больше не являются центрами, вокруг которых строятся промышленные активы. Отметим, что ликвидные активы банка составляют 34,7% от собственного капитала. Это относительно высокий для российских банков показатель ликвидности. Столь значительная доля ликвидности означает, что банк не занимается активным кредитованием промышленных и торговых предприятий. Как видно из анализа балансовых отчетов Росбанка, главными источниками получения прибыли в конце прошлого года стали активные валютообменные операции на ММВБ, а также обслуживание расчетных счетов корпоративных клиентов.
Интересно, что в Росбанке практически не представлены бюджетные счета. Доля бюджетных средств в общем объеме требований ничтожно мала - около 3%. Кстати, по рейтингу доходности с обслуживанием бюджетных счетов сегодня могут сравниться только обменные операции доллар/рубль. Между тем самые доходные из бюджетных счетов - таможенные платежи сегодня по-прежнему находятся в ОНЭКСИМе. В самом Объединенном экспортно-импортном банке это объясняют высоким уровнем технологии обработки счетов таможни. Там говорят об уникальном программном и компьютерном оснащении отделений ОНЭКСИМа, принимающих таможенные платежи. Действительно, до августа прошлого года ОНЭКСИМ активно совершенствовал методы работы с таможней, открывая специально для приема таможенных платежей новые офисы и операционные кассы в Москве и Подмосковье. Однако последний всплеск активности в этом направлении наблюдался лишь в конце августа 1998 года, когда были открыты таможенные кассы в Бутове и Очакове.
Но есть и другое объяснение. Проблема в том, что финансовые стратеги «Интерроса» не смогли бы перевести деньги на обслуживание в другой банк холдинга по формальной причине: для этого потребовалось специальное постановление правительства. И еще не известно, в каком именно виде оно попадет на подпись к Евгению Примакову: может оказаться и так, что названия нужного «онэксимовским» лоббистам банка просто не окажется в тексте постановления. К тому же наличие бюджетных счетов играет на руку ОНЭКСИМу на переговорах с западными кредиторами по реструктуризации долга. С психологической точки зрения на иностранцев весьма успокаивающе действует тот факт, что государство по-прежнему доверяет «падшему» банку обслуживать свои счета. С практической точки зрения присутствие денег таможни поможет ОНЭКСИМу убедить западных кредиторов в том, что у банка есть деньги для поэтапной выплаты долга западным кредиторам.
Еще одна важная деталь, характеризующая нынешнюю роль банков в потанинском холдинге, состоит в том, что в ближайшее время они не смогут стать каналами привлечения иностранных инвестиций. Оно и понятно: вряд ли кто-то на Западе решится доверить крупные кредитные ресурсы банку, который объявил дефолт по своим евробондам - самым демократичным инвестиционным бумагам. В мировой практике такие банки можно пересчитать по пальцам одной руки. Дело в том, что конечными держателями евробондов являются главным образом не банки, а розничные инвесторы, покупающие эти бумаги через пенсионные и инвестиционные фонды. Кинуть частного вкладчика считается среди западных кредиторов последним делом. И хотя, по нашим сведениям, ОНЭКСИМ готов выплатить западным кредиторам долги в полном объеме (на переговорах с клубом своих кредиторов банк просит лишь о пролонгации кредитов), отношение к банку за границей очень настороженное. Впрочем, высокопоставленные сотрудники «Интерроса» все же надеются на успешное завершение переговоров уже к июню. И не исключают, что после успешной реструктуризации всех западных долгов ОНЭКСИМ полностью вольется в состав Росбанка. С согласия западного клуба кредиторов, разумеется.
Так что роль банков в «Интерросе» не будет ограничиваться лишь финансово-расчетным обслуживанием входящих в группу предприятий. Перед Росбанком поставлена совершенно определенная задача - в максимально короткие сроки вновь выйти на глобальный финансовый рынок в качестве заемщика кредитных ресурсов для холдинга. От того, насколько успешно банки Владимира Потанина справятся с этой задачей (что по нынешним временам, прямо скажем, не так-то и просто), зависит не только будущее «Интерроса». В неофициальных беседах топ-менеджеры других крупнейших отечественных холдингов дают понять, что пристально следят за ходом реорганизации в Росбанке. И если эксперимент Потанина по выводу банка-двойника на мировой финансовый рынок окажется успешным, то его коллеги не замедлят воспользоваться проторенной дорожкой: на мировых финансовых рынках вновь появятся российские банки. С незнакомыми названиями. Зато с очень хорошо знакомыми менеджерами.
* признаны в России иноагентами.
Подписывайтесь на нас:
Еще по теме
