«Сейчас идет тенденция к огосударствлению всего и вся»

— Конечно, если мы вернемся всего на полгода назад, ожидания от 2020-го у нас были несколько другие. Полугодие началось 15 января с послания президента, очень сильного разворота в сторону более социальной политики и с нового правительства. Но вирус перекрыл все остальное. К концу июля мы более-менее вышли из первой волны пандемии – это видно по оперативным данным Банка России. Есть надежда, что второй волны, какой мы ее ожидаем, не будет, судя по уже накопленному опыту других стран. Здесь надо пояснить: отмена ограничений не означает, что вирус ушел. Просто в больницах сейчас уже достаточно мест, а в аптеках масок. Мы в этом плане теперь лучше подготовлены, поэтому, скорее всего, при новой вспышке все обойдется какими-то точечными ограничениями, без тотальной изоляции.

Если до 11 мая у нас было перекрыто очень многое, наверное, до трети экономики, то сейчас заморожена только узкая часть сферы услуг и очное образование. Результаты второго квартала и первого полугодия, естественно, будут чудовищными, но при этом в третьем квартале, видимо, потери будут умеренными и сконцентрироваными именно в услугах. А дальше все зависит от того, насколько госрасходы и эпидемиологическая ситуация позволят экономике отскочить.

— Год, конечно такой, что можно еще ожидать чего угодно, вплоть до высадки инопланетян. Но при оптимистичном сценарии, если не будет большой второй волны, США не придется снова все закрывать, а Европа и Азия продолжат выход из экономического застоя, то потери будут порядка 3.8% ВВП. Понятно, что за второй квартал суммарные потери будут где-то между 4-4,5% ВВП, но во втором полугодии будет хороший крепкий отскок.

Если же ситуация будет «болотистая», то к этим потерям добавятся потери от вялого второго полугодия.

— Цена на нефть, конечно, важный фактор, но не единственный. Скорость будет зависеть и от мировой динамики всех прочих сырьевых товаров. В это было очень много денег вбухано, за счет накачки ликвидностью все идет довольно хорошо. Если бы мы вели этот разговор два месяца назад, были бы совершенно другие ощущения и другой фон.

Второе – это госрасходы, хватит ли ума не зажимать, не бороться за макроэкономическую стабильность любой ценой. Судя по тому, как ведется политика с начала мая, разум возобладал. То есть опять же, когда говорят, что во время кризиса власти повышают налоги, извините, но налоги повышают по факту с 2022 года. Поэтому сейчас бюджетные расходы резко увеличились, в доходах наоборот провал, низкий долг используется как ресурс, низкие ставки – от них выигрывают почти все, но государство в первую очередь. Поэтому если с госрасходами в этом году будет хорошо, то это будет дополнительным стимулирующим фактором.

И третье – сама зараза. Насколько смело люди будут пользоваться сферой услуг и вообще адекватно потреблять не только продукты питания и онлайн-развлечения. При хороших раскладах крепкий рост мы увидим к середине 2021 года. Если все будет плохо – к концу 2021-го – началу 2022-го.

— Этот план отличается одним хорошим качеством, но оно же является и его недостатком. В нем прописаны те меры, на которые государство реально готово и которые исполнимы. Обратная сторона – он не слишком амбициозен, цели очень приземленные.

— Хорошо оцениваю. Если говорить о самой большой проблеме, выявленной за этот кризис, то она заключается в следующем: у нас государство умеет брать деньги и хорошо научилось этому, но очень плохо их раздает, даже если это очень нужно. Выдача по 20 тысяч рублей на детей или же использование банков для раздачи списываемых кредитов бизнесу – это не от хорошей жизни. Это от того, что «легли» службы занятости, система соцзащиты не была рассчитана на такой объем запросов. Поэтому создание такой «антиналоговой» службы – крайне разумная мера. Туда придется интегрировать и федеральные, и ряд местных выплат. Это достаточно сложная задача, но с ФНС же справились, значит смогут справиться и с соцказначейством.

Подобный проект озвучивался еще в январском плане правительства, о котором все уже давно забыли. Но выяснилось, что систему нужно выстраивать уже под огнем противника. А в России, как известно, если что-то делается, то делается в сложных условиях и под натиском врага.

— Раздача денег гражданам – это, конечно, здорово, но раздачу всем поголовно приходится делать в тех странах и в тех ситуациях, когда очень сложно помогать реально пострадавшим, либо когда пострадали все. Но у нас в стране при нашей структуре занятости в экономике пострадал далеко не каждый. При этом такая раздача не позволяет помочь тем, кто пострадал действительно сильно. Именно для этого нужно соцказначейство. Если мы посмотрим, в каких странах лучше всего смогли справиться с выдачей денег пострадавшим, то в первую очередь приходит в голову Германия, где не раздавали деньги поровну, где не выдавали деньги каждому. У них очень хорошо работает система соцзащиты, поощрения краткосрочной занятости как через работодателей, так и напрямую.

Многие удивляются, почему у немцев из розданного многое уже возвращено обратно? Потому что если у тех, кто получил помощь, доходы в этом году будут выше, чем в прошлом, то эти деньги им и так придется вернуть.

— А что можно предложить для них нового?

— Извините, но налоговый режим для малых и средних предприятий у нас и так максимально либерален. Плюс за второй квартал наиболее пострадавшим простили все, остальным сделали большие поблажки. Понятно, что все хотят еще больше, но в данном случае сделано достаточно много. И с высокой долей вероятности списание налогов для пострадавших продлят. Потому что туристический бизнес или организаторы офлайн-ивентов – вот у них положение действительно аховое. Со всеми остальными нужно думать, что делать. Но налоги не являются самой большой проблемой у большинства российских МСП. Проблемы же другие – от негативного бизнес-климата и ставок по кредитам, неадекватного применения антиотмывочного законодательства до отсутствия спроса в условиях эпидемии. А здесь государство может помочь, но очень умеренно.

— На самом деле это плохой показатель. Условно говоря, в клинику привезли пациента, у которого типичная для очень больного температура под 40 градусов. Все знают, как это лечить, картина знакомая. А тут вам привозят больного, у него температура 32, уже в морг пора вести. Нельзя же сказать, что это хорошо?

То, что у нас сейчас инфляция низкая – это заслуга Центробанка. А то, что она сверхнизкая и пошла вниз – это говорит о предельно низком спросе, о зажатости экономики, о рухнувшем импорте. Именно поэтому регулятор режет ставки, что не делал прежде, да и вообще ведет себя, как не вел последние лет 20.

— Дефляция, очень небольшая, возможна к концу лета на фоне снижения цен на овощи и хорошего урожая. Но в принципе ЦБ будет делать многое, чтобы это не было на стороне монетарной политики, а потому как тратят деньги из бюджета с учетом структуры нашей экономики это будет очень сильным контринфляционным фактором. Сейчас интересное время: то, что раньше можно было называть проинфляционными факторами, сейчас нужно называть контринфляционными.

— Не будет роста усредненных цен, по данным Росстата. Какие-то товары могут вырасти в цене. Например, кто в начале года мог предполагать ажиотажный спрос на макси и антисептики? Но тот же рынок масок, достигнув своего пика, уже вернулся на приемлемый уровень, рынок работает.

Есть разные сценарии внутреннего спроса и ситуации в экономике, в том числе и тот, при котором такой ход событий вероятен. Я тоже придерживаюсь мнения, что при текущей цене на нефть и с перспективой ее роста, скорее всего, рубль укрепится от нынешних уровней. Но с другой стороны, факторы, которые имеются в нашей экономике, вряд ли позволят рублю уйти в совсем уж низкие значения шестого десятка. Даже при самом благоприятном сценарии.

Я бы сказал, что куда более вероятен сценарий, что рубль до конца года и даже в начале следующего будет болтаться между 65-72 рублями за доллар, при этом будет ходить достаточно широко.

— Пока говорить рано. Есть отрасли, получившие тяжелейший удар, но которые, скорее всего, по совокупности обстоятельств, будут испытывать определенный приток в дальнейшем. Например, внутренний туризм получил страшнейший удар, но при этом перспективы на будущее хорошие. Из очевидного, рост ждет все, что связано с медициной, не только сами клиники. Потому что стало понятно, здравоохранение – это фактически должна быть силовая структура.

Рост ждет все, что связано с онлайном, вся онлайн-инфраструктура и логистика. Эпидемия пройдет, а привычка к использованию онлайн-доставок останется. Соответственно очень сильно перелопачивается конъюнктура торговли. Кто пострадал совсем – тут нужно смотреть. Понятно, что авиация получила тяжелый удар, но скорее всего им помогут, а дальше это уже зависит от того, что будет после перезагрузки.

— Правительству прежде всего нужно не жалеть патронов и, действуя разумно, помогать пострадавшим. Не раздавать деньги всем, помощь детям – это всегда популярно, но надо понимать, что нужно бороться, чтобы удар по занятости не превратился в застойную бедность. Нужны адекватные пособия по безработице, переобучение работников, под это дело уже были заложены деньги в тех же нацпроектах, перепрофилировать средства в связи с коронавирусом.

Сейчас идет тенденция к огосударствлению всего и вся, потому что у госбанков объективно очень много денег. Нужно, чтобы не скупали все, что плохо лежит, это негативно влияет системное развитие экономики. Но мы живем не в идеальном мире, все понимают, что кризис – отличное время расширить свои возможности. В том числе и для госбанков.

То, что сейчас заявлено, если это удастся реализовать – будет очень хорошо. К нашему правительству и ЦБ можно предъявить массу претензий. Но в этот кризис они не делали глупостей, неудачные решения быстро корректировали, и в принципе те программы, что заявлены, может и не слишком амбициозны, зато исполнимы. Вот если их удастся исполнить – это будет праздник, можно будет открывать шампанское.