Тайная империя
HSBC – один из крупнейших глобальных банков. Однако неспециалисты знают об этой компании на удивление мало. Лишь в последние годы HSBC решил выйти на свет божий и теперь пытается сделать свой брэнд популярным у тех, кто уже давно пользуется его услугами, не подозревая об этом.
В ноябре банковская группа HSBC (Hong Kong and Shanghai Banking Corporation) попала в центр внимания мировых СМИ: террористы взорвали здание штаб-квартиры компании в Стамбуле. 3 сотрудника HSBC погибли, 43 получили ранения. Несмотря на случившееся, глава группы Джон Бонд заявил, что банк не собирается прекращать свою деятельность в Турции. Впрочем, HSBC не привыкать работать в условиях стресса.
Несостоявшийся священник
У истоков создания HSBC стоял Томас Сазерленд, шотландский бизнесмен, сделавший в конце XIX века головокружительную карьеру. Отец Сазерленда, унаследовав в молодости небольшое состояние, отправился покорять мир. Объездив британские колонии, через несколько лет он вернулся в Абердин уже без денег и решил сделать новую попытку разбогатеть – выгодно женился и открыл собственное дело. Однако судьба распорядилась иначе: вскоре после рождения сына (1834 год) Сазерленд-старший скончался.
Томас воспитывался в доме бабушки и дедушки по материнской линии, которые позаботились о том, чтобы внук получил приличное образование. Его готовили для карьеры священника. Когда же выяснилось, что юноша не склонен делать Закон божий своей профессией, позволили попытать счастья на другом поприще. В 15 лет Сазерленд покинул стены университета и поступил в один из торговых домов Абердина. Предполагалось, что, слегка набравшись опыта, Томас поедет к богатому дяде, у которого был свой бизнес в Америке. Однако на беду Томаса у состоятельного родственника начались финансовые проблемы, так что юноше пришлось искать работу в другом месте.
Однажды он подслушал разговор матери и тети, который касался их старого знакомого – некого Джеймса Аллена. Оказалось, что тот занимает в Лондоне пост управляющего директора в преуспевающей компании. Не зная даже названия фирмы и имея весьма смутное представление о том, чем она занимается, Томас тем не менее попросил родных похлопотать, чтобы его взяли туда на работу. Аллен согласился дать шанс молодому земляку, и вскоре Сазерленд, которому не исполнилось даже восемнадцати, занял должность младшего клерка в знаменитой пароходной компании Peninsular and Oriental Steam Navigation (P&O).
Шотландец в Гонконге
У Сазерленда обнаружились недюжинные способности, и он быстро начал подниматься по карьерной лестнице. Уже через два года после прихода в P&O Томаса послали работать в бомбейское представительство компании. Но в Индии он долго не задержался, так как получил новое повышение – на этот раз он отправился в Гонконг.
Всего за несколько лет Сазерленд дорос до весьма ответственной должности суперинтендента компании в Китае и Японии. P&O предоставила ему почти неограниченные полномочия в этих регионах. В свою очередь, Сазерленд укрепил позиции P&O в Восточной Азии. Предприимчивый и проницательный шотландец быстро сумел стать своим в довольно закрытом кругу гонконгской деловой элиты. О многом говорит тот факт, что, когда ему было немногим за тридцать, его пригласили стать одним из трех неофициальных членов законодательного совета Гонконга – честь, которую оказывали только наиболее уважаемым представителям местного делового сообщества. Помимо своей работы на P&O Сазерленд стал одним из основателей Hong Kong and Whampoa Dock Company, которая существует по сей день и является частью крупнейшего гонконгского многопрофильного холдинга Hutchison Whampoa.
Но, пожалуй, самое значительное деяние Сазерленда в гонконгский период жизни – создание Hong Kong and Shanghai Banking Corporation. В середине XIX века Гонконг стал одним из крупных деловых центров мира, однако местным коммерсантам приходилось пользоваться услугами иностранных банкирских домов, прежде всего британских.
Гонконгские предприниматели неоднократно задумывались о том, чтобы создать собственный банк, но никак не могли договориться друг с другом о том, «под чьим крылом» он будет работать. Сазерленд оказался в этом плане в более выгодном положении: он, хотя и стал своим в среде гонконгских бизнесменов, однако не поддерживал ничью сторону и стоял «над схваткой». В 1864 году Томас получил известие о том, что группа бомбейских финансистов собираются создать Bank of China. Предполагалось, что новый финансовый институт будет зарегистрирован в Лондоне, и гонконгские предприниматели получат возможность приобрести лишь небольшую часть его акций. В короткие сроки Сазерленд написал собственный проект создания Hong Kong and Shanghai Banking Corporation (источником вдохновения послужила недавно прочитанная Томасом статья о шотландских традициях банковского дела) и умудрился опубликовать его чуть ли не в том же номере газеты, где был напечатан проспект будущего Bank of China.
Проект Томаса получил поддержку делового сообщества. В считанные дни был сформирован оргкомитет и собран уставный капитал в размере 5 млн гонконгских долларов. Все акции были размещены в Гонконге и быстро раскуплены. Когда спустя несколько недель из Бомбея прибыл представитель Bank of China, он с удивлением обнаружил, что местные предприниматели не хотят покупать акции банка и не стремятся в совет директоров.
Официально HSBC начал работу в марте 1865 года. Вопреки ожиданиям Томас Сазерленд отказался возглавить банк и выбрал для себя пост вице-президента, но и его занимал недолго. Через несколько лет руководство P&О решило, что столь ценный сотрудник может принести еще больше пользы на родине и перевело Сазерленда в Лондон. Дальнейшая его карьера складывалась очень успешно: в конце концов Сазерленд стал управляющим директором, а затем и председателем правления P&O, заседал в Палате общин, руководил рядом банков, получил рыцарское звание. Умер Сазерленд в 1923 году.
Опиум для народа
Созданный Сазерлендом банк ожидала не менее счастливая судьба. Историки считают, что своим быстрым успехом HSBC обязан нескольким факторам. Во-первых, несмотря на то что банк был основан суперинтендентом британской компании в британской же колонии, в совет директоров вошли представители почти всех стран, имевших торговые интересы в Гонконге: Великобритании, Германии, США, Индии и даже Норвегии. Был период, когда среди директоров HSBC не было ни одного англичанина (правда, продолжался он всего четыре месяца). Во-вторых, благодаря размещению акций среди гонконгских бизнесменов корпорация пользовалась значительной местной поддержкой, какой не было у банков, управлявшихся из-за рубежа и защищавших интересы иностранных акционеров. Наконец, в-третьих, совет директоров заседал там же, где работал банк, что помогало ему быстрее реагировать на изменения в рыночной конъюнктуре.
Уже через несколько месяцев после начала работы банк открыл филиалы в Шанхае и Лондоне, а спустя год-полтора стал одним из ведущих в своем регионе. В первые десятилетия существования HSBC основной отраслью, которую обслуживал банк, была торговля опиумом– вполне уважаемый бизнес по представлениям тех лет. Гонконг достался Великобритании в 1842 году после победы в первой опиумной войне, в которой англичане защищали свое право ввозить наркотики в Китай. Однако постепенно компания стала работать и с другими отраслями, что помогло ей удержаться на плаву, когда объем поставок опиума в регион стал сокращаться. В 80-х годах XIX века HSBC получил статус банка британского правительства на Востоке.
Деньги для будущих оккупантов
Удачное географическое положение, равно как и статус британской колонии, позволили Гонконгу в какой-то степени стать связующим звеном между Западом и крупнейшими восточными державами. Если на рубеже XIX – XX веков в Гонконг ежегодно прибывало около 11 000 судов, то всего через десять лет эта цифра удвоилась. Стремительно росло и население, в первую очередь за счет эмигрантов, которые бежали в Гонконг из соседних государств, раздираемых политическими конфликтами.
HSBC рос вместе с Гонконгом. К началу ХХ века банк располагал обширной сетью филиалов в Китае, Юго-Восточной Азии, Индии, а также Европе и Америке. HSBC сыграл значительную роль в становлении экономики Японии. В 1880 году банк ссудил деньги создателям корпорации Mitsubishi, которая впоследствии стала одним из его самых крупных клиентов. Другим серьезным заемщиком HSBC являлось японское правительство, одолжившее у банка в период с 1897-го по 1930 год около 250 000 фунтов стерлингов. Официально это были кредиты на развитие промышленности и строительство железных дорог, однако историки предполагают, что какую-то часть денег пустили на создание японской военной машины, от которой очень скоро пострадали и Гонконг, и сам банк.
Первая мировая война затормозила развитие HSBC, но уже к 1920-м годам ему удалось оправиться от кризиса. Очередной спад начался в период китайско-японской войны. Еще более серьезные потрясения ждали HSBC с началом второй мировой войны.
В 1941 году британские законодатели, обеспокоенные ситуацией на Востоке, настояли на том, чтобы управление банком взяло на себя лондонское отделение. Решение было своевременным: в декабре того же года Япония оккупировала Гонконг. Главный менеджер HSBC сэр Венделер Грейберн попал в плен и погиб. Большинство филиалов банка в Азии пришлось закрыть.
После войны группа HSBC вернулась в Гонконг и сыграла значительную роль в восстановлении экономики страны. Банк простил обиды и бывшим оккупантам: HSBC стал первым британским банком, который после капитуляции Японии направил туда своего представителя.
Экспансия с Востока
Несколько послевоенных десятилетий интересы HSBC ограничивались преимущественно Востоком. В 1950-е компания приобрела два крупных банка: The British Bank of the Middle East и Mercantile Bank, что помогло HSBC усилить свое влияние в Азии и на Ближнем Востоке. В 1965 году состоялась еще одна ключевая покупка: частью HSBC сталсолидный Hang Seng Bank.
В 1980-е годы ситуация изменилась, и компания начала осторожную экспансию в страны Запада. В 1981 году был учрежден дочерний банк в Канаде, а в 1986-м – в Австралии. В 1987 году под контроль HSBC перешел нью-йоркский Marine Midland Bank.
В 1991 году все принадлежащие HSBC структуры были объединены в HSBC Holdings. Штаб-квартира холдинга располагается в Лондоне, а акции котируются на нескольких крупнейших биржах. В лидеры мировой финансовой системы HSBC вышел в 1992 году, когда произошло слияние с одним из старейших английских банков – Midland Bank, основанным в Бирмингеме в 1836 году.
Проводником нового курса стал Уильям Первс, возглавивший HSBC в середине 1980-х. Он не скупился на стратегически важные приобретения, однако старался слишком не рисковать. Первс придерживался концепции «местного банка», предложенной еще основателем HSBC. Зачем жителю американской глубинки знать, что банк, услугами которого он пользуется много лет, на самом деле является частью крупной международной корпорации, созданной в Гонконге? Вдруг он станет жертвой распространенных стереотипов и побоится доверить свои деньги неамериканской компании. Соответственно все приобретенные HSBC банки сохраняли самостоятельность и действовали под старыми брэндами, их клиенты были уверены, что имеют дело с местными финансовыми институтами.
Выход из чулана
Однако в эпоху глобализации и развития Интернета эта «мимикрия» стала работать против интересов HSBC. Клиенты, переезжая из города в город, уходили из HSBC, потому что не знали, что у него есть подразделения в разных городах и странах. Рекламировать несколько брэндов оказалось дороже и сложнее, чем продвигать один общий. Поразмыслив над этими проблемами, менеджеры HSBC решили выбраться из тени.
Реформы возглавил сэр Джон Бонд, сменивший Первса на посту председателя правления холдинга в 1998 году. Однофамилец известного суперагента проработал в HSBC практически всю свою жизнь и знает компанию как никто другой.
В 1999 году Бонд так охарактеризовал положение дел: «Сегодня мы только претенденты, не чемпионы. Но мы настроены изменить ситуацию». Ориентиром и одновременно «красной тряпкой» для HSBC стал Citibank, который Бонд пообещал догнать и перегнать к 2002 году. Забегая вперед, отметим, что цель эта не была достигнута: Citigroup по-прежнему остается крупнейшим по размеру собственного капитала финансовым конгломератом мира. Однако HSBC уже не первый год входит в первую тройку и имеет все шансы в будущем обогнать именитого соперника.
Во имя победы Бонд отказался от многих принципов Первса. Тот, в частности, всегда иронизировал по поводу того, что руководство Citibank переманивает специалистов по маркетингу из Procter & Gamble и Philip Morris. Мол, солидной финансовой компании не пристало рекламировать свои услуги, как будто это мыло или сигареты. Демократичному Бонду подобные комплексы не присущи. При нем все компании, входящие в холдинг, за исключением Hang Seng Bank, добавили к своим названиям аббревиатуру HSBC. На раскрутку единого брэнда было выделено около $200 млн.
Не обошлось без курьезов. Бывший СЕО HSBC Кейт Уитсон как анекдот рассказывал историю, имевшую место в реальности: один из постоянных клиентов канадского отделения, вернувшись из поездки в США, поспешил известить руководство банка о том, что «некая американская компания украла их логотип».
Как и Первс, Джон Бонд не скупился на стратегически важные покупки, но при этом действовал не в пример решительнее. В 1999 году HSBC за $9,9 млрд приобрела Republic New York Corp, основанную знаменитым Эдмондом Сафрой. Многие упрекали Бонда в том, что он сильно переплатил. Банк Сафры в середине 1990-х активно вкладывал средства в российские госбумаги и после известных событий августа 1998 года переживал не лучшие времена.
Наверное, поэтому Сафра назвал Бонда «одним из величайших банкиров мира» и заявил, что с радостью «вверяет ему банк, созданию которого посвятил жизнь». В знак благодарности британцам, столь высоко оценившим его банковский бизнес, Эдмонд Сафра даже построил в Лондоне аллею фонтанов.
Сам Джон Бонд свою щедрость объяснял тем, что создание аналогичного RNYC банка с нуля потребовало бы гораздо больших средств и времени. Заметим также, что банк Сафры занимался главным образом privatebanking – управлением крупными частными капиталами, – а его основными клиентами были выходцы из богатых ближневосточных семей. Кроме того, у финансового института была неплохая сеть в пока еще не очень доступных для HSBC США.
Правда, на деле вышло так, что кроме американской сети HSBC ничего не досталось. Состоятельные сефардские евреи, которых ранее обслуживал Сафра, ушли к его бывшему швейцарскому партнеру Эдгару де Пиккиотто, владельцу UnionBancairePrivee. «Исход» клиентов спровоцировала и таинственная смерть Сафры в декабре 1999 году – один из самых охраняемых банкиров заживо сгорел в собственном особняке в Монако.
В 2000 году HSBC «неожиданно» приобрел один из крупнейших французских банков Credit Commercial de France. Сумма сделки составила $10,5 млрд. А год назад HSBC снова удивил многих, выложив $14,2 млрд за американскую компанию Household International, специализирующуюся на ипотечном и потребительском кредитовании. Осенью 2003 года Джон Бонд объявил, что больше не планирует крупномасштабных покупок. Однако новых сделок ожидать все-таки стоит: на «бизнес-шопинг» у HSBC в запасе около $5 млрд.
Подписывайтесь на нас:
Еще по теме
