В нашу гавань заходили корабли
Свершилось. Россию исключили из черного списка FATF (Международной группы по борьбе с финансовыми злоупотреблениями). Спустя три года после скандала вокруг Bank of New York организация, неофициально курируемая МВФ (чьи транши, если верить СМИ, «русская мафия» как раз и отмывала через BoNY), заметила усилия нашей страны по «борьбе с отмыванием денег и финансированием терроризма».
Неизвестно, что больше повлияло на решение FATF: ударная деятельность созданного при Минфине комитета по финансовому мониторингу или необходимость задобрить Кремль накануне войны с Ираком. Во всяком случае, политических мотивов в исключении России из списка «стран и территорий, не сотрудничающих в борьбе с финансовыми злоупотреблениями», ничуть не меньше, чем в ее внесении в этот список. (В этом плане весьма показательно сохранение в черном списке несколько дистанцировавшейся от Запада Украины.) Тем более что полноценной законодательной базы для борьбы с отмыванием денег в России по-прежнему нет. Еще только обсуждаются новые поправки к закону о легализации преступных доходов, которые, по словам ответственного секретаря Экспертного совета по законодательству о ценных бумагах и фондовом рынке Госдумы Олега Иванова, предусматривают предоставление кредитным организациям права отказываться от заключения договоров на обслуживание и открывать счета клиентам, которые вызывают у них подозрение. Хотя, например, по утверждению представителей Western Union, в этой компании, являющейся крупнейшим международным оператором по осуществлению денежных переводов, действует негласное правило, согласно которому транзакция, вызывающая сомнение у корпоративной службы безопасности, отклоняется. Видимо, подобным – прямо скажем, не слишком дружественным – отношением к клиентам Western Union завоевывает лояльность организаций вроде FATF, ФБР и т.п., которые не без подозрения смотрят на транснациональные компании, работающие с наличностью.
Белая уздечка черной кобылице
Впрочем, сентенции президента Путина о «бренности» банковской тайны в России или проникновение «вертикали власти» во внутренние «налоговые парадизы» вроде Ингушетии или Калмыкии для сочувствующего эксперта окажутся лучшим доказательством борьбы с финансовыми злоупотреблениями, чем любое нормотворчество. Особенно если принимать во внимание традиционное для нашей страны внимание к законам.
Как бы там ни было, для самой России выгоды от исключения из черного списка FATF главным образом имиджевые. Немного найдется инвесторов, которые не спешили вкладываться в российскую экономику только из-за отрицательных рекомендаций международных финансовых полицейских. Да и низкие кредитные рейтинги, как суверенный, так и корпоративные, обусловлены не только присутствием в черном списке FATF. Поэтому, например, прогноз председателя правления Пробизнесбанка Александра Железнякао том, что западные банки пересмотрят характер операций и методику оценки рисков на российских контрагентов, представляется слишком уж оптимистичным. Хотя, конечно, необходимость заполнять «кучу бланков» при установлении отношений с иностранными финансовыми институтами (раньше те требовали предоставления большого объема дополнительной информации об акционерах, клиентах и проводимых операциях, а также направляли огромное количество запросов в связи с платежами компаний и лиц, которые казались им подозрительными) для российских бизнесменов, наверное, отпадет.
Универсальный отбеливатель FATF
В не меньшей степени, чем наши соотечественники, от такого упрощения процедур выиграют и их контрагенты. А это особенно актуально для американских банков, которые из-за антитеррористических усилий администрации президента Буша теряют миллиарды «арабских» денег. Возможность компенсировать уход саудовской и прочей ближневосточной клиентуры авуарами российских нефтяных и алюминиевых магнатов выглядит весьма заманчивой.
Другое дело, что после истории с Bank of New York и загадочной смерти владельца Republic National Bank Эдмонда Сафры (которую некоторые наблюдатели объясняли местью «русской мафии» за сотрудничество с ФБР) отмашка FATF для американских банкиров была крайне важна. В этом плане весьма показательно, что делегацию FATF, посещавшую Россию незадолго до принятия судьбоносного решения, возглавил Тед Гринберг, представлявший министерство юстиции США.
Правда, с точки зрения российских финансовых властей перспектива массового перевода авуаров отечественных корпораций и частных лиц в западные банки – это слишком дорогая цена за исключение из черного списка FATF. Не случайно активно обсуждавшаяся некоторое время назад идея о разрешении российским гражданам открывать счета за рубежом благополучно умерла. (Если не считать «квоты» в $75 000 для покупки ценных бумаг, которой сейчас пытаются воспользоваться некоторые росзагранбанки. Им-то зеленый свет ЦБ и КФМ гарантирован.)
Впрочем, в 2000 – 2001 годах к вкладчикам с соответствующим гражданством в западных банках относились не менее настороженно, чем сейчас к клиентам в чалме. Можно сказать, что граница была на замке. Причем с другой стороны. Тем не менее КФМ, борясь за благосклонность FATF, попытался установить финансово-пограничный столб и на российской территории. С «чекистской» прямотой ведомство Виктора Зубкова еще в феврале этого года представило в правительство свой черный список, куда вошли чуть ли не все территории, используемые российским бизнесом для налогового планирования.
Проклятые острова
Подчиненные Зубкова, причислившие даже Швейцарию с США к государствам, «в которых не предусмотрено раскрытие или представление информации при проведении финансовых операций», действительно перестарались и чуть было не спровоцировали международный скандал. Однако, мягко говоря, сдержанное отношение FATF к «налоговым парадизам» ни для кого не является секретом. Сторонники жесткой «антиофшорной» позиции оправдывают ее многочисленными свидетельствами того, как террористические организации используют «налоговые парадизы» для хранения своих капиталов и отмывания денег. Недавно гибралтарская газета Iberia News обнародовала информацию о том, что юрисдикции примерно 50 офшоров вовлечены в тайную финансовую сеть, занимающуюся нелегальной торговлей оружием. В Австралии были обнародованы данные о том, как офшорная юрисдикция Науру использовалась для отмывания и сокрытия денег, принадлежащих террористическим организациям. Неудивительно, что Науру оказалась в черном списке.
Не по своей воле вынужден был перекраивать налоговое законодательство и стремящийся в Евросоюз Кипр. Ранее офшоры позволяли этой средиземноморской стране находиться на третьем месте (после Германии и США) по инвестициям в российскую экономику. По данным Госкомстата, в марте прямые инвестиции кипрских компаний превысили $4 млрд. В результате налог на прибыль, действующий в этой стране, повышен с 4,25% до 10%. Показательно, что даже такой аккуратный налогоплательщик, как Внешторгбанк, ожидает снижения активности своего кипрского дочернего Русского коммерческого банка. Правда, кипрские налоговые реформаторы сохранили множество лазеек, по-прежнему позволяющих свести налоговые платежи к минимуму, используя, в частности, существующее между Россией и Кипром соглашение об избежании двойного налогообложения. Так, по мнению Ангелоса Грегориадиса, партнера кипрского подразделения KPMG, кипрская компания, имеющая российских акционеров и осуществляющая долгосрочные инвестиции за рубежом, практически освобождается от налогов.
Загвоздка в малом: российские акционеры должны себя обнаружить. А, как считает глава московского представительства компании Tax Consulting U.K. Марина Кислицкая, «это существенная проблема, поскольку многие готовы платить налоги, но не готовы вслух говорить о том, кто является истинным владельцем компании». По мнению Кислицкой, «раскрытие такой информации может спровоцировать ликвидацию всех без исключения офшоров. Недавно объявлено о подписании соглашения об обмене информацией между центральным банком Кипра и российской ФКЦБ. Положения этого документа до сих пор неизвестны. Это все равно что принять Уголовный кодекс, но не разглашать его норм. Если вдруг чего случится, всех посадят и только потом расскажут за что. Но суть этого соглашения как раз в том, чтобы наладить обмен информацией между двумя странами».
Открой «офшорку» и спи спокойно
Впрочем, в последнее время крупные российские корпорации сами называют имена своих истинных владельцев. ЮКОС, АФК «Система», «ЛУКойл», «Вимм-Билль-Данн» делают это главным образом для облегчения выхода на зарубежные рынки капитала.
Западные биржевики знают что делают. На примере конфликта, который возник между старыми и новыми владельцами Автобанка, «Ингосстраха» и «Носты», видно, насколько осложняется жизнь инвесторов, когда структура акционерного капитала корпорации замутнена многочисленными «офшорками» и перекрестными владениями. Хотя нельзя не признать, что широкие возможности, открываемые гибралтарской юрисдикцией, и финансовый гений ныне покойного Андрея Цимайло позволили Владимиру Гусинскому довольно долго оборонять свой бизнес от российских властей и «Газпрома». Другое дело, что выгода от привлеченных инвестиций съедается налогами, которые, судя по недавним заявлениям Путина (см. «Ко» № ???), снижаться уже не будут. Зачем же отказываться от налогового планирования, если выигрыш все равно будет в лучшем случае нулевой?
Наверно, для успокоения инвесторов уместнее просто уйти из одиозных территорий и перерегистрироваться в других, более респектабельных юрисдикциях, подобно тому как это делают американские и европейские банки и корпорации. Ведь не россияне же придумали офшоры. В середине 1990-х годов на Каймановых островах было зарегистрировано свыше 500 банков, в том числе и 10 крупнейших финансовых институтов Германии. Commerzbank рекламировал свои офшорно-финансовые услуги под девизом: «Умные инвесторы направляются в Гибралтар». А в «антитеррористическом» 2001 году Citigroup открыла филиалы на тех же Кайманах и Багамах.
Однако если Каймановы острова или Белиз соглашаются сотрудничать с FATF (а это значит, что имена владельцев офшорных компаний станут известны), то Багамы, Сейшелы и Панама работают по-прежнему. К этим государствам и относятся более настороженно. Поэтому западные бизнесмены, не желающие ссориться с FATF, все чаще прибегают к организации «налоговых гаваней» в странах Восточной Европы. Поскольку Евросоюз крайне заинтересован в присоединении этих государств, FATF едва ли станет применять к ним какие-то санкции. Не случайно, например, 600 венгерских компаний, фактически являющихся офшорами американских и немецких корпораций, дают 37% оборота всех предприятий страны.
Отечественные бизнесмены тоже начинают проникаться восточноевропейскими офшорными прелестями. Яркое тому подтверждение – зафиксированный около года назад резкий рост операций крупнейших российских банков по корсчетам, открытым в банках Черногории. Неспроста интересуется болгарскими банками и Межпромбанк, чей владелец – сенатор Сергей Пугачев получил от президента задание обеспечить условия для репатриации капиталов. Весьма своевременным оказалось и решение ЦБ о снятии ограничения на операции с латвийскими банками (см. «Ко» № 38 от 07.10.2002). Видимо, российские власти пытаются таким образом заручиться поддержкой Латвии при решении калининградской проблемы.
Однако с точки зрения налогового планирования российскому бизнесу выгоднее, чтобы Россия так и не нашла общего языка с Евросоюзом. Ведь, как заметил в беседе с «Ко» один предприниматель, офшоры лучше всего регистрировать в той стране, с которой у твоей хуже всего дипотношения. Тогда есть уверенность, что не выдадут.
Подписывайтесь на нас:
Еще по теме
