«Виноделие — это не спорт высоких достижений»
Фото: Денис Тихомиров / Росконгресс
За последние годы российская винодельческая отрасль продемонстрировала серьезный рост. Отечественным производителям постепенно удается сломить стереотипное представление о местной продукции. Однако и сегодня перед отраслью стоит множество вызовов, которые предстоит решить в будущем. Проблемы, с которыми сталкивается российское виноделие, и перспективы его развития обсудили на Втором винном форуме.
Мероприятие собрало на площадке виноделов, виноградарей, дистрибьюторов, закупщиков торговых сетей и ресторанов, журналистов и блогеров. Лейтмотивом форума стало желание игроков рынка изменить представление о качестве российского вина. С некоторыми из отечественных производителей пообщался корреспондент «Компании».
Любовь вслепую
Сталкиваться с предубеждениями приходится до сих пор, заявил потомственный винодел Илья Волошин. «Нас очень долго приучали не любить свою страну в качестве производителя продукции, но сейчас этот тренд начинает немножко ломаться. Постепенно все чаще говорят, что продукт, сделанный в России, является желанным. Это продукт, которым хочется гордиться», — пояснил он.
Хотя, по словам производителя, снобизм встречается до сих пор и в профессиональном сообществе. Рестораторы и сомелье воспринимают отечественную продукцию скептически, отказываясь давать ей шанс. «Это лечится слепыми дегустациями. Это мой любимый формат, в котором выставляют хорошее импортное и отечественное вино, скрыв этикетки. Очень интересно потом наблюдать за реакцией, когда становится понятно, какое вино люди пробовали и оценили», — рассказал Волошин.
Он подчеркнул, что для чистоты эксперимента подбираются импортные образцы, не уступающие по качеству местной продукции. Например, хорошие французские или итальянские вина. «Задача — не взять напиток низкого качества, на фоне которого все будет смотреться хорошо. Нет. Подбирается действительно классное вино, с именем. И когда люди не знают, в какой стране оно производилось, то дают реальную оценку», — добавил винодел.
Еще 5–10 лет назад к российскому вину было куда меньше интереса, заявила бренд-амбассадор винодельни Alma Valley Екатерина Осадчая. Это отчасти связано с тем, что самих виноделен в РФ было не так много и они только начинали свой путь.
«Соответственно, было много экспериментов, было много ошибок, были какие-то неудачные купажи. И, естественно, люди пробовали и понимали, что да, здесь нам нравится, а здесь — нет. И было сложнее просто потому, что вино еще не было того качества, какого хотелось», — пояснила она.
Представительница Alma Valley добавила, что сегодня это качество сильно выросло, что и обеспечивает зарождающийся интерес к российскому вину.
Не потеснить, а конкурировать
Революционных прорывов в виноделии, в том числе российском, ждать не стоит, утверждает директор завода Olymp Winery Армен Даниелян. Дело в том, что вино — древний, крайне консервативный продукт. «Есть определенная схема и технология производства белых, красных и игристых вин. Она схожа и практически неизменна», — подчеркивает он.
Уникальным же вино делают данные каждой страны и отдельного региона. Именно они формируют терруар, что делает вино особенным. «То есть, например, каберне-совиньон, выращенный во Франции, Италии или России, будет нести одно и то же название, может перерабатываться по одной и той же близкой технологии, но получит в итоге совершенно разные вкусоароматические свойства», — обратил внимание эксперт.
Конечно, есть и автохтонные сорта. В России один из наиболее известных — «красностоп золотовский». Это интересный сорт, особенно в работе над винами, которые выдерживаются в бочке с последующим созреванием в бутылке. Выращивается в Ростовской области, где и был выведен впервые, в Краснодарском крае и Крыму. Однако нельзя сказать, что российское виноделие держится исключительно на автохтонах. Есть сорта универсальные, классические, подчеркивает Даниелян. И в их случае на конечный продукт наибольшее влияние оказывает именно терруар.
Именно в этом кроется главный ключ к успешной конкуренции с зарубежным вином, считает Илья Волошин. «Российское вино априори отличается климатически и географически от любого иностранного, это и называется терруар, — отмечает винодел. — И наша задача — перестать считать, что их климатические условия лучше или хуже наших, и продолжать делать качественно свой продукт. Виноделие — это не спорт высоких достижений. Можно любить обе стороны, ведь лоза одного и того же сорта, посаженная условно в Новой Зеландии и Крыму, будет отличаться. И в этом вся прелесть».
Важно понимать, что сегодняшние объемы производства отечественного вина не позволяют полностью отказаться от импорта, полагает Осадчая. «Объемы в разы увеличиваются ежегодно, но пока не достигают тех, что есть у мировых лидеров винной отрасли. Мы не можем заместить импорт, да и нужно ли? Мне кажется, что не нужно, потому что должна быть здоровая конкуренция, в том числе и у российского виноделия. Иначе просто мы будем вариться в собственном соку, что не всегда приводит к хорошему результату», — уверена собеседница «Компании».
Технологическое превосходство
Несмотря на то что методика производства вина не претерпела серьезных изменений, технологически этот процесс в последние десятилетия серьезно эволюционировал, обращает внимание Даниелян. «С точки зрения технологий виноделие, которое было не только 50, но даже 20 лет назад, отличается от современного. Появилось новое оборудование, позволяющее проводить все операции более тонко, щадяще, подконтрольно технологу», — объясняет он.
На Olymp Winery, например, сегодня стоит современное винодельческое оборудование. Отчасти это связано с тем, что предприятие претерпело глобальную реконструкцию, трансформировавшись из обычного в высокотехнологичное винодельческое производство полного цикла — от ягоды до бутылки. «И мы поставили задачу обновить все, что есть. Все оборудование для приемки и переработки винограда состоит из последних новинок рынка: приемные бункеры из нержавеющей стали, дробилки-гребнеотделители, мембранные прессы, емкости для брожения и хранения с возможностью контроля температурных процессов и так далее. Все это помогает проводить производственные процессы на максимально высоком уровне», — считает директор предприятия.
Примечательно, что большинство вновь созданных российских виноделен имеют лучшую техническую оснащенность, чем многие винодельни Старого Света, утверждает Волошин. Там делается ставка на историю предприятия, поэтому многие вещи остаются неизменными. Отечественные же производства в основной своей массе являются молодыми, и их владельцы охотно вкладывают средства в технику, которая будет использоваться для создания продукта. «Мы сегодня переживаем определенный технологический ренессанс. Поэтому, если говорить о том, какие технологии используются в России, ответом будет — все. Все доступные и возможные. Российский инвестор, строя винодельню, на вопрос, какое оборудование ставить, бескомпромиссно отвечает — самое лучшее. Это наш здоровый максимализм и это ресурс, который надо использовать», — уверен винодел.
Правда, процесс немного тормозят санкции. Даже лучшее оборудование имеет свойство ломаться, напоминает Даниелян. Поставлять запчасти к этой технике стало намного сложнее, особенно в ситуациях, когда они имеют статус двойного назначения. «Приходится выходить из положения, подыскивая какие-то альтернативные варианты. Это могут быть страны ближнего зарубежья, дружественные России, а также Китай и Индия. Определенное напряжение в работе пока чувствуется, но мы продолжаем двигаться и, несмотря на все сложности, прогрессируем», — утверждает эксперт.
Китай действительно оказывает существенную помощь в сложившейся ситуации, согласен Волошин. Стереотип о том, что товары, произведенные в КНР, являются некачественными, постепенно уходит в прошлое.
Многие необходимые вещи и вовсе можно производить в РФ, по крайней мере, в перспективе. Но некоторые товары будут исключительно импортными. Например, пробки, которые вырастить в стране невозможно из-за климатических особенностей. «Но бизнес всегда правит балом, и каналы поставок находятся. Проблемы иногда возникают, но они решаемы», — заключил Волошин.
Выход в свет
Несмотря на существенные успехи, которых в последние годы удалось достичь российским виноделам, говорить о выходе на международную арену еще рано, сходятся во мнении эксперты.
По словам Волошина, емкость российского рынка вина сегодня составляет около полутора миллиарда бутылок в год. «И мы как производители не можем, исходя из ресурсов, покрыть потребности внутреннего рынка. Поэтому для начала нужно с ним разобраться, прежде чем выходить на экспорт», — подчеркивает специалист.
Конечно, уже сегодня есть производители, которые поставляют свою продукцию в другие страны. Но это скорее имиджевая история. Экспортировать вино можно в Китай, который охотно примет любые предложенные объемы. Однако, отмечает Волошин, пока что о подобном сценарии говорить рано.
С тем, что Китай является весьма перспективным рынком, согласна и Осадчая. «Китайцы очень любят вина, в особенности какие-то премиальные бренды. Рынок большой, на него можно выходить. Но для начала нужно разобраться с проблемами, которые создали санкции», — добавила она.
Народная любовь
С точки зрения потребительских предпочтений на российском рынке в настоящий момент наблюдается довольно четкая картина. Широкую популярность, по словам собеседницы журнала, у соотечественников получили рислинги. Белые вина этого сорта хорошо продаются, демонстрируя стабильный рост спроса.
«Если говорить о нашем ассортименте, то потребителям очень нравятся резервные белые вина, выдержанные в бочке. Они красиво представлены, имеют пышный аромат, чем и привлекают людей. Важно понимать, что вино такого уровня будет стоить на порядок дороже», — рассказала бренд-амбассадор Alma Velley.
И, конечно, остается стабильной любовь россиян к игристым винам. Этот рынок продолжает расти из года в год, несмотря на все социально-экономические потрясения. В основном для производства такой продукции используется два способа: классический метод шампанизации и резервуарный. Второй позволяет создавать игристое вино быстрее, привлекает потребителей недорогой стоимостью и яркой оберткой, разъясняет производственные особенности Волошин.
Классическое же шампанское требует для создания минимум два года. Для хорошего же результата и вовсе нужно не менее четырех лет. Естественно, такое игристое будет стоить в десятки, а иногда и в сотни раз дороже, чем резервуарное. «Но при значимом поводе, праздновании хорошей даты например, ты вряд ли будешь пить “Просекко”. Хочется открыть классическую шампань, это у наших людей просто заложено: отмечать большое событие с бокалом хорошего шампанского. Так пусть это будет российское, — убежден потомственный винодел. — И наша задача, чтобы российское вино не только стояло на полке рядом с французским, но и привлекало потребителей. Чтобы сразу при выборе покупатели думали: конечно, возьмем свое. И вовсе не потому, что оно отечественное, а потому что оно просто лучше и вкуснее. Это здоровые и честные амбиции».
Подписывайтесь на нас:
Еще по теме
