Борьба по завещанию
Наличие завещания не гарантирует получения наследства. Особенно если речь идет о вкладах в швейцарских банках или активах иностранных компаний. А при отсутствии волеизъявления задача может оказаться и вовсе не реализуемой.
Война за наследство Бадри Патаркацишвили, владельца нефтяных скважин в Сибири, казино в Италии и на Карибах, медиаактивов в Грузии, а также прочего многочисленного имущества, разбросанного по миру, не утихает с 2008 г. На момент кончины состояние самого богатого человека Грузии оценивалось в $11 млрд. С тех пор активы рвут на части всевозможные родственники и деловые партнеры: завещания магнат не оставил.
Суды различных юрисдикций завалены исками. Покойного объявили чуть ли не многоженцем: грузинская вдова Инна Гудавадзе потребовала признать ее наследницей первой очереди на том основании, что Гудавадзе не была официально разведена с Бадри Патаркацишвили и на момент внезапной смерти бизнесмена (по некоторым версиям, убийства) совместно проживала с ним в лондонском пригороде, а также официально расторгнуть якобы имевший место брак с москвичкой Ольгой Сафоновой. Дальний родственник покойного Джозеф Кей умудрился получить в грузинском суде решение, согласно которому он, в обход вердиктов британского суда, признавался наследником. Он даже предъявил суду завещание, объявленное вдовой фальшивкой. Помимо детей, жен, матери и иных родственников уже несколько лет требует свою долю в $3 млрд через суд и Борис Березовский.
Вплоть до эксгумации
Проблемы с наследством случаются не только у долларовых миллиардеров: ведь любой владелец квартиры в Москве уже миллионер, пусть и рублевый, и страсти вокруг недвижимости кипят нешуточные. После трагического ухода из жизни Александра и Ирины Пороховщиковых разгорелся спор об их имуществе. Неожиданно для всех владельцем двух квартир в Москве, дачи на Рублевке и двух автомобилей стал сводный брат Пороховщикова из Грузии Шалва Барабадзе. По данным СМИ, при жизни братья не общались и даже не были знакомы. По поручению наследника адвокаты сейчас проверяют информацию о якобы имеющихся у актера счетах за границей.
Уже после того как Шалва Барабадзе оформил на себя одну из квартир, в Москве объявился еще один потенциальный брат актера, но уже от другого отца, - грузин Шота Шанидзе. Теперь брат номер два требует эксгумации тела усопшего для установления кровного родства с ним и его семьей, а также исключения из числа наследников Шалвы Барабадзе.
Как повернется дело дальше, неизвестно: Александр Пороховщиков не знал точно, кто его отец. До суда вступление в наследство брата номер один приостановлено. Между тем дальние родственники Александра и Ирины Пороховщиковых, которые знали и любили их, ухаживали за больным актером, остались ни с чем.
В сложные жизненные ситуации попадают не только звезды, но некоторые случаи особенно трагичны. Несколько лет назад российский бизнесмен разбился, катаясь на сноуборде. Он выжил, но навсегда потерял память и способность двигаться. Завещания не было. Семья знала о его состоянии только то, что все капиталы либо выведены в офшоры, либо хранятся в каких-то швейцарских банках. Найти активы родным так и не удалось, зато пришлось взвалить на себя медицинские расходы и пожизненную заботу об инвалиде, который, по свидетельствам врачей, может прожить еще лет десять, а то и тридцать.
Скандал в зажиточном семействе
Составлять завещания в России не только не принято, но и считается плохой приметой. Зачастую в ответ на подобную просьбу родственники слышат: "Смерти моей ждете?", а вместо завещания получают испорченные отношения с главой семьи.
Есть и другое объяснение, прагматичное. "Еще 15-20 лет назад в России фактически отсутствовали значимые/диверсифицированные капиталы и активы, которые бы стоило специально планировать с точки зрения передачи будущим поколениям. И в наши дни, начиная бизнес, большинство российских бизнесменов сосредоточены на нем самом, на его экономической эффективности, уделяя порой недостаточно внимания не только вопросам наследования, но даже проблемам правильного текущего юридического и финансового структурирования активов, - поясняет Алексей Станкевич, исполнительный директор компании "Третий Рим". - Часто задачи рентабельности/доходности решаются в ущерб законности, прозрачности и безопасности юридической структуры бизнеса". В прошлом году вопросом наследования и связанной с ней проблемой возврата активов россиян из офшоров озаботился новоизбранный президент Владимир Путин. Сейчас рабочая группа под руководством помощника президента Эльвиры Набиуллиной пишет стратегию деофшоризации экономики. Но поскольку среди предложений и налоговое стимулирование, и защита прав собственности, и придание гибкости законодательству, и привлечение "длинных" денег, проект выглядит несколько утопически.
Что до наследования, то в Кремле признали, что нынешнее законодательство не учитывает интересы наследников, в первую очередь несовершеннолетних. Среди предложений - создание трастов по подобию немецких "штифтунгов", где после смерти владельца нет нужды в переоформлении собственности. Претензии со стороны третьих лиц в этом случае также невозможны.
Где-то там, в Венесуэле
Значительная часть клиентов семейных офисов (Family Office, или FO), обращающихся туда по наследственным вопросам, - вдовы и иные наследники, у которых возникли проблемы из-за отсутствия завещания. И не за все случаи специалисты берутся.
Инга Полякова, юрист отдела по оказанию услуг частным клиентам PwC, отмечает, что "если завещания нет, то приходится большей частью полагаться на осведомленность и память наследников". Партнер UFG Wealth Management Дмитрий Кленов поясняет, что, если приходит клиентка, у которой муж пропал без вести, а ее знание финансовых реалий сводится к фразе "миллиарды находятся в Венесуэле", помочь ей невозможно. Нужна информация, и в случае, если имеются хоть какие-то данные, юристы компании по всему миру занимаются розыском денег.
Никакой статистики в данном сегменте нет, но отношение к проблеме меняется: российские богачи начинают задумываться о состоянии не только как о личной собственности, но и как о капитале семьи.
"В последние три-пять лет растет как количество, так и "качество" клиентов, которые обращают внимание на вопросы юридической безопасности владения активами и контролируемой передачи активов другим лицам (как в наследственных случаях, так и при наступлении других событий). Если еще десять лет назад инструменты такого планирования были достаточно сложны и доступны только очень состоятельным клиентам, в наше время существуют относительно недорогие инструменты, которые целесообразно применять и для состояний в несколько сотен тысяч долларов (трасты VISTA, люксембургские договоры фидуциарного владения и пр.)", - рассказывает Алексей Станкевич.
Огромный спрос, все ходят босиком
Решать проблемы с управлением активами помогают компании сегмента Wealth Management, куда, как правило, "встроены" семейные офисы (Family Office). Растущий спрос на управление семейными состояниями, пусть и в усеченном виде, уже лет десять как способствует привлечению в Россию западников, включая таких "мастодонтов", как Oracle или UFG. Многие пришли на этот рынок заблаговременно, в ожидании спроса.
На отечественных VIP-персон также охотятся и менее крупные компании по управлению собственностью, не имеющие офисов в РФ и находящиеся в швейцарской, итальянской, эстонской и прочих юрисдикциях. Нередко несколько отечественных бизнесменов объединяются и создают для собственных целей так называемые мультисемейные офисы (MFO), где потом начинают обслуживать и привлеченных клиентов: ведь содержать семейный офис на одного клиента (Single Family Office), как справедливо замечает Михаэль Бэр, президент швейцарской фирмы Unikom AG, могут себе позволить только олигархи.
В поисках наследника
Обслуживание в сегменте Wealth Management также весьма дорогостоящее: порог входа составляет десятки миллионов долларов. Но для решения наследственных вопросов не обязательно покупать весь пакет, достаточно заплатить за нужные услуги. Чтобы начать разыскивать будущие капиталы, потенциальному наследнику необходимо иметь значительный финансовый задел: в UFG, например, это не менее $100 000 в год. И понятно, что никто не будет обслуживать клиента "в долг", поскольку поиски наследства и суды способны тянуться годами.
С другой стороны, розыск преемников/наследников со стороны "держателей" активов (банков, юристов, управляющих трастами) может также занимать годы и вылиться по стоимости в сотни тысяч долларов, говорит Алексей Станкевич. Если поиск вообще предпринимается, он способен лишить наследников значительной части состояния. "Необходимо разумно подходить к планированию передачи своих активов при жизни, так как часто проблемы не могут быть решены постфактум, - советует Алексей Станкевич. - Далеко не всегда юридически возможно доказать права преемника, так же, как и просто определить его (например, приемник юридически может не "совпадать" с наследником) в случае, если при жизни предыдущего владельца не было предпринято соответствующих усилий для правильного структурирования активов".
Завещание, и не только
Во многих ситуациях даже при наличии официально оформленной воли завещателя наследникам не удастся избежать расходов на адвокатов.
Инга Полякова из PwC утверждает, что наличие или отсутствие завещания в случае с активами, разбросанными по разным странам, практически не влияет на длительность оформления всех документов, а лишь позволяет быстрее найти сами активы. "Если лицо (завещатель. - Прим. "Ко") являлось непосредственным владельцем активов, в том числе денежных средств, в разных странах, то его наследникам придется пройти через процедуру принятия наследства в каждой из этих стран, - рассказывает госпожа Полякова. - В первую очередь наследники должны принять наследство в России, и только затем они могут начать требовать официальной передачи им зарубежных активов. Для этого необходимо собрать все документы и обратиться к юристам, которые помогут организовать процедуру и оформить права собственности на наследников. Данная процедура обычно находится в компетенции судов соответствующей страны и может занимать от нескольких месяцев до одного-двух лет".
В частности, если средства хранятся в швейцарском банке на личном счете, просто прийти и по завещанию забрать деньги не получится: будет период апробации, заморозка счетов до предоставления информации об отсутствии у завещателя долгов, конкретизирует Дмитрий Кленов.
Структурирование на перспективу
В западных странах, кроме завещаний, давно используются такие инструменты наследования, как различные виды трастов, частные фонды, завещательные отказы и т.д. В России же они до сих пор редкость, отмечает Инга Полякова. Наиболее эффективными инструментами, по ее мнению, являются трасты, созданные в зарубежных юрисдикциях. По мнению юриста, в идеале о будущей передаче актива по наследству необходимо подумать в момент его покупки, для чего нужно структурировать сделку, о чем на практике задумывается не каждый.
Дмитрий Кленов также убежден, что выгоднее бизнесменам регулярно пользоваться рекомендациями по структурированию активов, чем потом их наследникам терять миллионы. FO консолидирует активы, делает правопреемство прозрачным, поскольку активы, в том числе разбросанные по разным юрисдикциям, не выпадают из-под контроля и управления, поясняет он. Специалисты семейных офисов непредвзяты в оценках, что обеспечивает финансовую ответственность, в том числе независимый аудит отчетности, говорит Дмитрий Кленов.
Наследник, но не бизнесмен
Завещание, составленное в соответствии с российским правом, не всегда позволяет в полной мере достичь тех целей, которые ставит перед собой наследодатель, особенно собственник бизнеса, дополняет картину Инга Полякова. "Предположим, наследодатель оставляет после себя детей возрастом 20 и 22 года, которые еще не готовы принять на себя ответственность за владение крупным бизнес-активом. Завещание же предполагает, что наследство переходит к ним без отлагательств, - поясняет юрист. - В таких случаях в интересах несовершеннолетних наследников за рубежом практикуется передача активов в траст, а юридическим собственником становится трастовый управляющий, действующий в интересах бенефициаров траста (тех самых наследников)". Россияне все чаще обращаются к такой практике, но за пределами страны.
"Нередки случаи, когда в силу разных причин человек не может передать по наследству свой бизнес именно как бизнес. Наследник оценивается как неспособный к управлению активами. Или наследников несколько, например, это могут быть дети от разных браков, и клиент прогнозирует, что между ними неизбежна война. Наконец, бывает так, что сам бизнесмен участвует в бизнесе на партнерских основаниях с кем-то и сомневается, что его партнеры способны выстроить адекватные отношения с представителями "молодого поколения". Встает вопрос лояльности", - рассуждает Евгений Мастерских, исполнительный директор ГК "Михайлов и партнеры". И в каждом конкретном случае он решается индивидуально.
Конфликтные наследники
"Если это достаточно простой бизнес, как, скажем, предоставление в аренду объектов недвижимости, нужно при жизни основателя хорошо "упаковать" активы и выстроить схемы: например, профессиональная компания берет объекты в управление, а наследникам выплачивают различные доли, сколько и кому - зависит от желания клиента. Грамотно оформленный траст, все более-менее надежно распределено, - поясняет Евгений Мастерских. - Но если бизнес завязан на контактах и личности владельца, не подходит под стандартные критерии, есть два базовых варианта. Один - продажа, хоть конкуренту, который его "похоронит", хоть стратегу, который будет развивать. Второй - выход на IPO, если бизнес способен стать публичным. В случае IPO нанимается профессиональный менеджмент, а наследники получают свои доли акциями или деньгами".
Этот способ юристы советуют применять и в тех нередких случаях, когда наследники находятся в состоянии реального или потенциального конфликта. В таких случаях, а они вовсе не редкость, в западных семьях со "старыми" капиталами функции медиатора берет на себя FO, не допускающий войн между наследниками и их разорения.
Но и вариант IPO подойдет: при этой схеме не так уж и важно, помирятся ли наследники, они могут просто продать свои пакеты по рыночной цене. Однако в отечественной практике выйти на IPO непросто. "Тут мы упираемся в проблему: инфраструктура и консультанты "заточены" под крупные банки и компании, им интересны сделки на сотни миллионов долларов, поскольку они получают вознаграждение от цены сделки, а наиболее именитые еще и минимальный порог устанавливают, например 2%, но не менее $3 млн", - рассказывает Евгений Мастерских. Когда бизнес у клиента средних масштабов и цена сделки порядка $10-30 млн, затраты на таких консультантов чрезмерно велики, а средней величины банки оказывать подобные услуги не готовы, констатирует эксперт, призывая банкиров развивать собственный бизнес, чтобы не терять "шоколадных" клиентов.
Война за активы
Полностью исключить возможность конфликта между наследниками нельзя ни при какой схеме наследования, подчеркивает Инга Полякова. Ни траст, ни максимально подробное и недвусмысленное описание того, кому из наследников какой актив будет передан, не спасают, например, от попыток доказать, что наследодатель не осознавал значения завещания (в частности, страдал психическим расстройством) и, таким образом, документ является недействительным.
Зачастую при оглашении завещания наследники выясняют, что их лишили обещанного. В 2007 г., после появления в Сети эротического видео, а также отсидки в тюрьме за вождение в пьяном виде, обещанных $60 млн лишилась светская львица Пэрис Хилтон. А голливудская актриса Рут Форд, прожившая почти 100 лет, оставила свою дочь и двоих внуков без наследства, переписав 8-миллионное состояние на преданного слугу-непальца.
Но при отсутствии вожделенной бумаги или при нечетком распределении долей между наследниками бушуют настоящие войны, причем весьма разорительные. А если к тому же существует запутанная иерархия наследников, включая несовершеннолетних и нетрудоспособных родственников, многочисленных бывших жен, а также сестер и братьев, каждый из которых способен нанять юристов, за хороший гонорар готовых "помочь" поделить наследство и добиться лояльности кого-то из сотрудников, много чего знающих о делах экс-владельца... Получится сюжет для неплохого детектива. Не разумнее ли подстраховаться и выразить свою волю заранее, обезопасив родных и близких, как это принято в цивилизованном мире?
Проблема вымороченного имущества
Алексей Станкевич выделяет три наиболее часто встречающиеся проблемы с наследованием в российской практике. Вопрос реального собственника активов: часто владелец полагает, что если он контролирует бизнес, то он им и владеет, на практике же юридически часто доли в компаниях принадлежат совершенно другим лицам.
Вопрос юридического признания собственности в РФ: многие офшорные структуры создаются таким образом, что в реестрах акционеров компаний по той или иной абсолютно законной причине числятся лица, отличные от бенефициара, что делает признание прав российских наследников на cоответствующие активы крайне затруднительным в отсутствие в отечественном законодательстве понятий бенефициарного владения, контролируемых иностранных компаний (CFC) и пр. И наконец, отсутствие практики и инструментов информирования наследников о составе активов и процедуре их передачи.
Огромное количество активов как в РФ, так и за ее пределами (банковских счетов, акций компаний, недвижимости) остается невостребованным (вымороченное имущество) из-за того, что наследников своевременно не проинформировали об их наличии.
Подписывайтесь на нас:
Еще по теме
