Бьюти-рынок столкнулся с ростом контрафакта
Фото: ТАСС
Выход из карантина не стал для салонов красоты концом трудностей. В кризис рынок, который последние десять лет показывал плюс 10–20 % ежегодно, входит именно сейчас. Основные проблемы — рост черного сегмента (в регионах он достиг 70 %) и кадровый голод. Экзамен на состоятельность бизнес-моделей и стойкость собственников пройдет в сентябре-октябре, когда вернутся 100-процентные арендные платежи и замаячит срок налоговой расплаты. О возрождении отрасли, по словам экспертов, можно будет говорить не ранее конца 2021 года.
Из карантина — в кризис
Отложенный спрос, который все увидели по числу пробитых чеков в июне-июле, не должен никого вводить в заблуждение, говорят представители индустрии, — сегодня уже можно говорить о потерях 20 % рынка.
Сохраняет показатели пока только эконом-сегмент: от услуг первой необходимости, условной «гречки» — стрижки за 200 рублей, население отказаться не готово.
По словам основателя и президента сети имидж-лабораторий «Персона» Игоря Стоянова, самая пострадавшая бизнес-модель — моностудии (предоставляет одну услугу — например, маникюр или эпиляцию). За время пандемии их потери составили 35–40 %. Сети бизнес-класса и премиум по сравнению с прошлым годом ушли в минус на 20 %.
«Некоторые салоны растут — но это исключение, где собственник не испугался и работал всю пандемию, разговаривал с сотрудниками. Доходило до того, что в одном салоне было кодовое слово — если сотрудники его не произносят, значит, часть заработной платы можно перенести на следующий месяц и оптимизировать расходы при падении посещений», — рассказывает Игорь Стоянов.
По его оценке, в сентябре и октябре произойдет возвращение к старым затратам — во многом это связано с тем, что арендодатели, вынужденные выплачивать налоги на имущество, будут отказывать в скидках. «В итоге ждем еще закрытий», — отмечает Стоянов.
Ситуация осложняется тем, что конкурировать салонам приходится с нелегалами. Все игроки отрасли подтверждают: пандемия спровоцировала рост теневого сегмента. Согласно данным нескольких CRM-систем, что подтверждают операторы онлайн-касс, 30 % салонов в обеих столицах не закрывались, несмотря на запреты властей; 15 % открылись после снятия ограничений, но остались в тени.
При этом приняли принципиальное решение приостановить работу и некоторые клиники эстетической медицины, на которые требования карантина не распространялись, так как они не хотели подвергать риску персонал и клиентов — в итоге бизнес пострадал, потому что пациенты нашли куда обратиться в эти два месяца.
Помимо недобросовестных салонов красоты, есть огромный пласт нелегального рынка — как например тот, что организовал в Instagram бывший курьер Емельян Брауде, имеющий сотни последователей среди косметологов-самоучек, которые проводят сложные процедуры.
С конца марта до начала июня в 2,3 раза выросло число косметических инъекций, проведенных нелегально — на дому или в учреждениях без соответствующей регистрации. Во время самоизоляции было проведено свыше 550 тыс. процедур на общую сумму 5,6 млрд руб. Чаще всего это были процедуры с использованием ботулотоксинов, филлеров, биоревитализантов и нитей.
По данным аналитического центра «Новости GMP».
Страшная сила
По словам члена «Деловой России» Натальи Филипповой, на последнем заседании комитета по медицине в «Деловой России» прозвучали страшные цифры: если до начала 2019 года официальный ввоз медицинских препаратов (филлеров, ботокса и т. д.) составлял 65 %, оставшееся поставлялось нелегально, то сейчас все ровно наоборот — 65 % препаратов ввозится контрафактом, без сертификации, растаможивания и уплаты налогов. Точно так же происходит с медоборудованием — огромные суммы проходят мимо бюджета. Однако главный результат — на лице.
Главный врач клиники эстетической медицины Xella Алена Саакян подтверждает рост числа обращений по поводу осложнений после косметических процедур, сделанных в подпольных условиях.
«Мы видим поток людей с ожогами, отеками, опущениями после инъекций. Причем часть из них — в прошлом наши пациенты, которые не хотели ждать открытия клиники или желали сэкономить», — отмечает она.
«Конкурировать на рынке, где большой объем несертифицированных препаратов, контрафактное оборудование, которое едет к нам из Азии без регистрационных удостоверений, очень тяжело, — комментирует гендиректор Xella Ксения Зайцева. — Мы теряем клиентов, которые голосуют кошельком — в условиях нарастающего кризиса люди начинают отдавать предпочтение частным кабинетам, специалистам, принимающим на дому». Она отмечает, что пандемия хорошо подсветила, как сильные игроки уходят с легального рынка, так как обслуживать дорогое оборудование и содержать профессионалов-врачей — это накладно. Отчасти премиум-сегмент пожинает плоды “виповости”, которой так гордился несколько лет назад: клиенты хотят подемократичнее».
Вопрос регулирования рынка особенно остро стоит в регионах, где теневой рынок достигает 70 %.
«Страну “сожрали” надомники — в регионах салонного бизнеса нет, — подчеркивает Игорь Стоянов. — Там все владельцы унижены специалистами. Во время консультаций предприниматели плачут: “Мы вынуждены сдавать места в аренду и покидать салоны, потому что так работает весь город”».
Сам себе косметолог
Режим самозанятых позволил бы вывести таких работников на свет, но, по мнению Игоря Стоянова, если с людей, которые никогда не платили налоги, удастся взять 6 % — это будет «невероятным трюком».
Тем не менее число самозанятых среди предпринимателей в сфере индустрии красоты растет.
«Это неплохо, — считает общественный бьюти-омбудсмен, член совета Ассоциации предпринимателей индустрии красоты Нина Литвинова. — Это логичная эволюция налоговых режимов. Но это требует новых правил игры: для салонов красоты в обновленных СанПиНах 53 требования по обеспечению чистоты и безопасности и ни одного требования к самозанятым, которые, например, оказывают на дому услуги маникюра и педикюра».
Еще одним выходом в легальное поле могут стать бьюти-коворкинги. «Коворкинг как офисное пространство хорошо прижился по миру и в России сейчас набирает популярность. Уверен, что этот формат будет проникать в новые индустрии — автосервисы, рестораны, SPA», — прогнозирует основатель сети таких заведений Ильназ Набиуллин.
Пандемическое послевкусие проявляется и в кадровых проблемах. По оценке основателя сети «Моне» Александра Глушкова, в салонах красоты работает много уроженцев Средней Азии, которые с открытием границ устремились домой и могут превратиться в «невозвращенцев» из-за изменения условий въезда в Россию и оформления разрешений на работу — это может дать еще минус 10 % бьюти-рынка.
В интересах бизнеса владельцы пошли на «водяное перемирие» — решили объединить усилия по лоббированию запросов индустрии, а также задумались о коллаборации с рестораторами и игроками фитнес-индустрии, чтобы стимулировать потребительскую активность.
«Бьюти-индустрию Москвы можно считать примером консолидации, — говорит бизнес-омбудсмен Татьяна Минеева. — Когда игроки этого рынка не обнаружили себя в числе адресатов первого пакета мер поддержки, они объединились за два дня, чтобы отстаивать свои интересы сообща. А это 12 500 предпринимателей! Сети парикмахерских, салоны красоты, барбер-шопы и небольшие маникюрные студии консолидировали свои силы. Главным достижением стало то, что индустрию красоты включили в число пострадавших отраслей и бизнес смог получить помощь из бюджета».
Сообща вели и битву за ОКВЭДы; сейчас узким местом стала история с банковскими кредитами. Большинство обращений к общественному уполномоченному связана именно с отказом в кредитовании. «Нет» чаще всего говорят ИП. «Банки могут не озвучивать причины отказа, но чаще всего они связаны с тем, что заемщик — ИП и не может ничего предложить в качестве залога». За месяц Нина Литвинова получила около 30 таких обращений.
Подписывайтесь на нас:
Еще по теме
