Диагноз для РОСНО
Основатель и бессменный руководитель РОСНО Евгений Кургин покидает свой пост. Теперь акционерам одной из крупнейших в России страховых компаний придется иметь дело с Леонидом Меламедом, который до последнего времени занимал должность первого заместителя гендиректора и считается наиболее вероятным преемником Кургина. В интервью «Ко» Меламед рассказал о том, как он видит будущее РОСНО.
На прошлой неделе Евгений Кургин был избран президентом Российского союза автостраховщиков. По правилам этой организации ее руководитель не имеет права заниматься предпринимательской деятельностью и в течение двух месяцев должен оставить посты в коммерческих предприятиях. Таким образом, смена генерального директора РОСНО неизбежна. Кандидатуру нового главы компании еще должны утвердить акционеры.
Отставка Кургина – событие знаковое. Ведь как раз сейчас РОСНО пересматривает свои отношения с владельцами компании, прежде всего с немецкой страховой группой Allianz, которой принадлежит 45% акций. Ряд экспертов напрямую связывают уход Кургина с просочившейся около двух месяцев назад информацией о намерении Allianz выйти из состава акционеров РОСНО: дескать, немецкие партнеры были не очень довольны работой бывшего генерального директора. Впрочем, в своем интервью Меламед утверждает, что ничего не слышал о планах немцев уйти с российского рынка. Главный претендент на пост гендиректора компании считает, что Россия на особом положении у Allianz.
«Ко»: Ныне хит страхового рынка – обязательное страхование автогражданской ответственности (ОСАГО). Между тем РОСНО в отличие от многих своих конкурентов не слишком активно развивает это направление. С чем это связано: с недостаточной развитостью сети продаж или со скептическим отношением компании к «автогражданке»?
Леонид Меламед: Мы не намерены захватывать рынок ОСАГО или какую-то заметную его долю. Если для финансового благополучия наших агентов им необходимо продавать полисы ОСАГО, они могут это делать, но как таковой этот рынок нас не очень интересует. Наша позиция не связана с уровнем развития сети: я знаю 30 способов захвата рынка без агентов, но РОСНО их использовать не будет.
«Ко»:Какие это способы?
Л.М.: Как заставить человека прийти в магазин? Провести агрессивную рекламную кампанию по ТВ, организовать аукционы, сделать страхование со скидкой, объявить, что каждый второй полис сулит подарок в виде подписи Ральфа Шумахера… Все это будет стимулировать не агента, а самого клиента прийти в компанию и купить полис. И этим, скорее всего, будут заниматься наши конкуренты.
«Ко»: То есть вы идете против течения – другие крупные компании считают ОСАГО своего рода маркетинговым инструментом, при помощи которого можно продвинуть и прочие страховые продукты, вы же от этого инструмента отказываетесь…
Л.М.: Этот вид страхования ничего, кроме убытков, нам не принесет. Все компании, которые станут заниматься ОСАГО ради ОСАГО, будут испытывать огромные финансовые проблемы уже с середины следующего года. Мы, к сожалению, не можем в нашем международном балансе скрыть убытки от аудиторов и акционеров – а наши акционеры хотят получать прибыли, а не убытки, – поэтому мы готовы продавать ОСАГО, но только тем клиентам, которые сами придут в РОСНО или же к нашим агентам. Мы не хотим с помощью ОСАГО завоевывать сердца потребителей в условиях, когда агент не может поговорить с клиентом и о других видах страхования. Если у меня будут миллионы клиентов по ОСАГО и при этом десятки агентов, это неинтересно.
«Ко»:Чем же тогда вы хотите заинтересовать клиентов?
Л.М.: Мы остаемся законодателями мод на рынке добровольного медицинского страхования (ДМС) – все следят за нашим качеством услуг, за нашими тарифами, покрытием.
«Ко»: Это как-то связано с тем, что у истоков создания РОСНО стояли два врача – вы и Владимир Гурдус?
Л.М.: Это не причина, а следствие. В свое время профсоюзы хотели сделать компанию, которая занималась бы медицинским страхованием. Закон об обязательном медицинском страховании (ОМС) был принят в июне 91-го Верховным Советом РСФСР, и профсоюзы начали тогда вкладывать имевшиеся у них свободные средства в те или иные коммерческие предприятия, создали несколько банков и страховую компанию. Евгений Кургин был очень крупным профсоюзным функционером, и ему Московская федерация профсоюзов – а потом и ФНПР – поручила организацию страховой компании для реализации закона об ОМС. Такова была идея акционеров, и Кургин начал искать врачей и нашел нас, т.е. меня и Владимира Гурдуса. Мы учились вместе и давно знаем друг друга.
«Ко»: Минэкономразвития затеяло сейчас реформу системы ОМС, намереваясь перенаправить часть средств из обязательного в добровольное страхование. Что вы думаете об этом начинании?
Л.М.: Вряд ли получится перенаправить часть средств из ОМС в ДМС – государство и так собирает мало денег на квалифицированную помощь бедным. Надо прежде всего привести в соответствие финансовые возможности системы ОМС с теми обязательствами, которые государство берет на себя по этой программе. Когда оно обещает лечить целый ряд заболеваний определенными методами, то должно сначала посчитать, сколько это будет стоить. Сегодня обязательства не соответствуют направляемым в фонды ОМС средствам. Получается как в той шутке: «Вы думаете, что вы нам платите, а мы думаем, что мы вас лечим». Люди, которые зарабатывают больше определенной суммы, должны иметь более узкую программу ОМС, чем те, кто зарабатывает меньше либо не зарабатывает вовсе. Они должны доплачивать самостоятельно либо прямо из своего кармана, либо посредством покупки полиса ДМС. Это будет социально справедливо и финансово оправданно.
«Ко»: Иными словами, минимальное количество услуг по ОМС должно быть обратно пропорционально доходам, и для разных слоев населения нужно предусмотреть подвижный минимальный показатель оплачиваемых государством услуг по ОМС?
Л.М.: Абсолютно верно. Согласитесь, что это совершенно очевидная идея. С нею знакомы и в Минэкономразвития. Другое дело, что всегда есть соблазн принять слишком простое решение.
«Ко»: Приоритетным направлением бизнеса одного из ваших акционеров – группы Allianz является страхование жизни. Но в России этот продукт пока не очень востребован (если, конечно, не считать «зарплатных» схем). По оценкам экспертов, для того чтобы в России развился рынок страхования жизни, потребуется пять – семь лет. На чем же вы будете зарабатывать деньги сейчас?
Л.М.: У нас достаточно клиентов, которые заинтересованы не только в ОСАГО или страховании жизни. Ежегодно радикально увеличиваются наши портфели в ДМС, в КАСКО, в имущественном страховании корпораций и физических лиц, в страховании ответственности; бурно развивается страхование финансовых рисков. Да и страхование жизни будет развиваться гораздо быстрее, чем считают некоторые скептики. Хотя многое здесь зависит от экономической стабильности: сегодня средняя семья планирует свой семейный бюджет более чем на год вперед (три года назад люди планировали свой бюджет всего на один-два месяца), а это дает возможность приобретать рисковые страховки на срок до года. Если сроки перспективного планирования будут увеличиваться, наступит очередь накопительного и рискового страхования жизни. И тогда мы должны сделать нашим клиентам правильное предложение.
В то же время у нас нет никакого желания «переворачивать» страховой рынок с помощью ОСАГО или страхования жизни. Мы абсолютно уверены в том, что качество наших услуг обеспечит нам доминирующее положение и вполне прибыльный, инвестиционно привлекательный портфель. И рассчитываем получать инвестиции как от наших акционеров, так и с помощью IPO.
«Ко»:Когда вы выйдете с IPO?
Л.М.: Не раньше чем через пять лет. Пока мы намерены получать инвестиции от наших акционеров. Но для этого вложенные ими ранее деньги должны стабильно приносить прибыль. Я не верю в бизнес с убытками…
«Ко»: А кто управляет вашими активами?
Л.М.: В основном мы управляем сами. Иногда пользуемся услугами «Системы-инвестментс» и услугами DIT – это «альянсовская» компания по управлению активами. Но мы не собираемся передавать все наши активы какой-то компании, да и наши акционеры вполне довольны результатами нашей собственной инвестиционной деятельности: в течение последних двух лет мы перевыполняли планы по доходности.
«Ко»: АФК «Система» испытывает довольно острую потребность в инвестициях. А страховой бизнес в идеале является неплохим источником длинных денег. РОСНО как-то участвует в удовлетворении инвестиционного голода «Системы»?
Л.М.: Пока об этом речи нет, максимально длинные деньги у нас годовые. Но я не могу исключить, что какая-то часть долгосрочных инвестиций будет направлена в предприятия «Системы». На российском рынке они выступают образцом успеха, достаточно упомянуть МТС. Это сугубо интеллектуальный продукт. Их капитализация в $6 млрд - сложилась из «ничего». Кому еще давать деньги, как не этой компании?
«Ко»:А каковы взаимоотношения РОСНО с Allianz? Судя по всему, ваша компания сейчас развивается главным образом на деньги немцев. Будут ли они и впредь инвестировать в РОСНО? Можно ли назвать хотя бы порядок сумм?
Л.М.: Я не могу назвать цифры, скажу только, что будут вложены довольно серьезные по российским меркам средства. Но инвестиции будут производиться постепенно: только по мере достижения заранее намеченных репперных точек будут открываться следующие транши финансирования. Это касается не только Allianz, но и «Системы» – соответственно долям в уставном капитале. Я могу сказать, что мы рассчитываем увеличивать свою долю рынка как по страхованию жизни, так и по другим видам страхования. И поэтому нашим акционерам придется вкладывать больше, чем вкладывают конкуренты. И я уверен в том, что они это сделают.
«Ко»:Пару месяцев назад в прессе активно обсуждалась возможность выхода Allianz из состава акционеров РОСНО. Вы можете как-то прокомментировать эти сообщения?
Л.М.: У меня ни тогда, ни сейчас не было никакой информации по поводу того, что Allianz обсуждал выход из состава акционеров РОСНО. Но любой акционер имеет право обдумывать разные варианты: покупать ли контрольный пакет, вкладывать меньше или больше, уходить и т.д. Вы, кстати, можете представить, какую роль играет Россия для Allianz в мировом масштабе? Сопоставьте РОСНО – при всей моей любви к этой компании – с Allianz. Колебания убыточности на одну сотую процента их французского отделения принесет больше убытков, чем все инвестиции, вложенные в Россию. В действительности решение Allianz продолжать свои инвестиции в нашу страну можно считать уникальным: в отношении иных своих компаний в других странах она сейчас пересматривает политику. У этой группы непростая ситуация. А в отношении России Allianz ничего не пересматривает – мы на особом положении. Им интересно заниматься Россией просто потому, что они здесь видят какое-то будущее…
«Ко»: Есть мнение, что на российском страховом рынке вскоре останется не более четырех-пяти ведущих компаний, согласны ли вы с таким прогнозом?
Л.М.: Я не думаю, что это произойдет быстро. Тенденция к укрупнению игроков, очевидно, преобладает. Все большая доля рынка будет принадлежать крупным компаниям, которые за счет инвестиций своих акционеров станут занимать все более значимые сегменты рынка. Особое влияние на рынок может оказать банкротство многих страховщиков, что совершенно неизбежно, если не будут реализованы уже высказанные страховым надзором идеи по повышению прозрачности страхового рынка. Достаточно двух-трех громких процедур банкротства предприятий, занимающихся ОСАГО, и на рынке останется всего 10 компаний… Возможно, лет через пять рынок окажется поделен всего между 7 – 10 игроками.
Подписывайтесь на нас:
Еще по теме
