Фантасты с Неглинной
Перефразируя известную байку, можно сказать, что есть два варианта исполнения пресловутой банковской реформы: реалистический (государство и олигархи продают наиболее дееспособные финансовые институты иностранцам) и фантастический (под руководством ЦБ формируется компактная и эффективная национальная банковская система, состоящая из нескольких сотен московских и региональных банков). По крайней мере, недавний 5-й Международный банковский конгресс, ставший фактически roadshow нового руководства ЦБ, едва ли способствовал возникновению иной точки зрения.
Дело даже не в скандальном демарше экс-председателя Центробанка Виктора Геращенко, подвергшего сомнению способность своего сменщика принимать самостоятельные решения по ключевым вопросам. (Хотя нарочитое нежелание нынешних руководителей ЦБ обсуждать тему уже произошедших или только возможных перестановок во Внешторгбанке и Сбербанке с журналистами и мелкие пакости, чинимые Гераклу организаторами Конгресса – вроде попыток не пустить Геращенко на официальный прием, – наводят на довольно грустные размышления.)
То, что Кремль и Белый дом отныне будут играть ключевую роль в банковской реформе, было понятно и из выступления первого зампреда ЦБ Андрея Козлова. А именно этот доклад и нужно считать программным, поскольку Сергей Игнатьев ограничился лишь кратким приветствием. Причем дежурные реверансы в стороны борьбы с отмыванием преступных доходов и финансированием международного терроризма – только цветочки. Даром что, как жаловался в беседе с «Ко» руководитель одного крупного частного банка, под эту борьбу приходится формировать специальное подразделение и отвлекать топ-менеджеров от реализации бизнес-проектов. Не случайно банкиры просят предусмотреть в законодательстве «возможность закрытия счетов подозрительных клиентов или отказа от осуществления подозрительных операций». Мера, мягко говоря, не слишком рыночная (пока что в крупных финансовых институтах осмеливаются только осведомляться о национальности клиентов с восточными фамилиями), но зато избавляющая банк от необходимости отслеживать все проводки.
При освещении темы возврата $5 млрд, которые, по оценкам Козлова, находятся на зарубежных корсчетах семи крупнейших российских банков, связанных с сырьевыми экспортерами, «помощью зала» напрямую не пользовались. Но слова о том, что хорошо бы привлечь эти деньги в российскую экономику, звучали не раз. Представителю Газпромбанка, который, очевидно, попадает в «сырьевую семерку» (хотя первый зампред ЦБ его и не упоминал), пришлось даже перекраивать свое выступление и доказывать полезность этого финансового института для российской экономики.
К тому же Андрей Козлов подчеркнул, что вожделенные $5 млрд принадлежат не самим банкам, а их клиентам. Стало быть (читалось между строк), ведомства, курирующие деятельность сырьевых экспортеров, не могут не озаботиться проблемой реинвестирования такой серьезной суммы после сигнала, поданного ЦБ.
Точно так же обитатели Неглинной кивают на «смежников» при обсуждении вопроса о переходе на международные стандарты финансовой отчетности (МСФО). Дескать, в этот процесс (который, как ожидается, существенно подстегнет банковскую реформу) должны быть вовлечены не только банки, но и корпорации. А корпоративный аудит курирует Минфин.
Впрочем, в данном случае справедливые в принципе замечания ЦБ объясняются не столько неспособностью самостоятельно решить проблему, сколько стремлением старожилов Банка России получить надзорные функции за рынком аудита. Однако экс-минфиновец Игнатьев, наверное, найдет аргументы, чтобы развеять надежды своих подчиненных.
Мал золотник
Ярче всего степень влияния ЦБ на выбор пути развития отечественного банковского сектора продемонстрировали представленные Козловым варианты этого самого развития. По мнению первого зампреда ЦБ, таких вариантов – три.
Первый – сохранение доминирующего положения госбанков. В этом случае банковские кредиты реальному сектору достигнут 18 – 19% ВВП (сейчас – 5%), а суммарный объем активов – 39 – 40% (сейчас – 35%). Однако Андрей Козлов считает, что в последнее время темпы роста показателей у банков с госучастием снизились (весьма симптоматичная оценка из уст топ-менеджера организации, являющейся пока контрольным акционером Сбербанка и Внешторгбанка). Поэтому, по его мнению, это не самый лучший вариант.
Второй – полное принятие предложений РСПП. То есть существенное урезание полномочий и привилегий госбанков, вытеснение и тотальное поглощение мелких и средних банков. При выборе такого пути кредитование реального сектора не превысит 16% ВВП, а совокупные банковские активы – 37 – 38% ВВП. Возможность такого развития событий Козлов увязывает с сохранением доминирующей роли сырьевых экспортоориентированных отраслей.
И, наконец, третий вариант, который первый зампред ЦБ условно называет «конкурентным». Бизнес банков с госучастием упорядочивается, «сырьевые» или «олигархические» банки диверсифицируют свои операции и реинвестируют в отечественную экономику (желательно в отрасли, рассчитанные на внутреннее потребление) те пресловутые $5 млрд, а мелкие и средние банки сосредоточиваются на обслуживании интересов мелкого и среднего бизнеса соответственно. Тогда объем кредитов достигнет 19% ВВП, а активы – 42%.
Как следует из приведенных выше параметров, ЦБ наиболее симпатичен третий вариант. Но, по оценкам Козлова, его осуществление возможно лишь в том случае, «если государство усилит поддержку малого и среднего бизнеса». То есть налицо полная солидарность с линией «партии и правительства», резко озаботившихся в последнее время проблемами владельцев хлебопекарен и парикмахерских.
Кстати, глава «Группы МДМ» Андрей Мельниченко в свое время довольно четко объяснил причину подобной одержимости властей. Просто мелкие и средние бизнесмены по определению не станут претендовать на участие в принятии политических решений. Иными словами, они по своей природе не олигархичны, что и требуется руководству страны в качестве одного из инструментов равноудаления.
Ассоциативное мышление
До известной степени по аналогичной схеме действует и Банк России. Теряя контроль над госбанками (такова политическая логика момента) и не желая целиком подчиняться воле РСПП (опять же – политическая логика), ЦБ делает ставку на «середнячков» и регионалов. Благо те, озабоченные усилившимися аппетитами «крупняка» (который в своем развитии все чаще делает ставку на приобретение банков, а не на открытие филиалов), еще больше сплачиваются вокруг своих лоббистских «зонтиков» вроде Ассоциации российских банков (АРБ) и Ассоциации региональных банков «Россия».
Вот ЦБ и отвешивает поклоны в их сторону, заявляя о необходимости создания в банковском сообществе института саморегулируемых организаций (все-таки Андрей Козлов научился кое-чему у своего когда-то злейшего оппонента Дмитрия Васильева, который, будучи главой ФКЦБ, ввел соответствующий институт на фондовом рынке).
Правда, как подчеркивает Козлов, Банк России не собирается переуступать свои полномочия регулятора. Но возможно, например, установление в рамках ассоциаций процедур взаимоконтроля для участников системы гарантирования частных вкладов. А это весьма больной вопрос для подавляющего большинства банкиров. Тем более что из выступления первого зампреда ЦБ так и осталось неясным, сохранят ли свои лицензии те банки, которые не войдут в систему гарантирования.
Если же учесть, что Козлов обратился к соответствующим ассоциациям с предложением поучаствовать в выработке критериев по отбору банков, подходящих для работы с частными вкладами, то вес этих, казалось, отживающих свой век организаций существенно повышается. Наверное, поэтому давно зревший в АРБ «дворцовый переворот» произошел именно сейчас. И ее новоиспеченный президент Гарегин Тосунян теперь, как поговаривают, активно добивается объединения с Ассоциацией «Россия», где, кстати (опять же по свидетельству очевидцев), принцип «демократического централизма» действует гораздо лучше, чем в АРБ. И решения, нужные президенту «России» Александру Мурычеву, принимаются почти единогласно.
Однако за время пути…
В общем, как говорится, «процесс пошел». Правда, едва ли на Неглинной не осознают того простого факта, что в отличие от булочной или парикмахерской мелкий и средний банк может и подрасти. БИН-банк и МДМ ведь тоже когда-то были «средними».
Или борьба со схемами по накрутке капиталов для того и декларируется, чтобы уже никогда не появились новые олигархи, мозолящие глаза Кремлю или пытающиеся продать свой банк какому-нибудь иностранцу? В таком случае о прогнозируемой для «конкурентного» варианта 19-процентой доле банковских кредитов реальному сектору можно забыть. А вместе с ней забыть и о повышении эффективности банковской системы.
Скорее всего, «региональные» и «ассоциативные» игры ЦБ носят все же тактический характер. Команда Игнатьева просто пытается заручиться поддержкой «середняков» и банковских лоббистских организаций, чтобы ослабить давление со стороны олигархов и парламентариев, стремящихся ограничить контрольные функции ЦБ, лимитировав число проверок. (Кстати, в том, что Совет Федерации отклонил соответствующие поправки к Закону о ЦБ, наверняка есть заслуга АРБ и Ассоциации «Россия».)
А Кремль и Белый дом пока разбираются с госбанками, до недавнего времени контролировавшимися ЦБ. Затем, когда передел сфер влияния в «государственной» части финансового сектора завершится, игра пойдет уже по совершенно другим правилам.
Завершая свое выступление на Международном банковском конгрессе, Андрей Козлов констатировал: «У нас есть всего три года. Иначе нам придется выстраивать российскую банковскую систему по другим принципам». Неизвестно, кого имел в виду Козлов, употребляя местоимение «нам», но в том, что к моменту очередных президентских выборов отечественная банковская система будет строиться по другим принципам, разработанным к тому же при весьма опосредованном участии ЦБ, сомневаться не приходится.
Подписывайтесь на нас:
Еще по теме
