Игра в монопольку
Сообщение о создании алюминиевой монополии не вызвало практически никакой реакции со стороны государственных ведомств. Главный куратор российских монополий - Министерство по антимонопольной политике в очередной раз продемонстрировало свою полную недееспособность. Проблема только в том, что в нынешней ситуации антимонопольная политика становится ключевым направлением экономической политики.
Министерство по антимопольной политике (МАП) - одно из самых странных российских министерств. По своим задачам и полномочиям оно вроде бы должно превратиться в самое влиятельное ведомство. Без визы МАП не проходят ни одно из постановлений и ни один указ, касающиеся монополий. Ведомство может вмешиваться в ход сделок, препятствуя их заключению в случае несоответствия законам "О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках", "О защите прав потребителей", "О поддержке малого предпринимательства" и многих других. Пожалуй, ни одно другое государственное учреждение не может столь свободно переходить от одной отрасли к другой - под контролем МАП и крупные, и средние российские предприятия. Сегодня ведомство одновременно отвечает за весьма важные направления экономической политики: оно следит за развитием конкуренции и малого бизнеса и регулирует естественные монополии.
В реальности же получается ровно наоборот. В Россия пока не было ни одного случая, чтобы МАП сумело эффективно противостоять монополизации или укрупнению отраслей. Весьма показательной в этом смысле оказалась реакция на приобретение Братского и Красноярского алюминиевых заводов и Новокузнецкого металлургического комбината. Несмотря на то что владельцы этих предприятий после своих покупок смогли контролировать свыше половины всего отечественного алюминиевого рынка, МАП пришло к выводу о соответствии сделки российскому законодательству. По словам министра по антимонопольной политике и поддержке предпринимательства Ильи Южанова, с точки зрения закона приобретение трех ведущих предприятий не противоречит закону, поскольку саму покупку осуществляли совершенно разные компании, зарегистрированные преимущественно в офф-шорах.
Такой же, похоже, будет и реакция МАП на слияние активов Абрамовича с активами Дерипаски. Сделка наверняка оформлена схожим образом, а потому у министерства снова не будет оснований для ее глубокой проверки.
Конечно, пассивность МАП можно объяснить и политическими факторами. Политический вес ведомства - а точнее, его руководства - сегодня несравним с лоббистскими возможностями Абрамовича и Дерипаски. Но в России найдется масса примеров, когда министерство не в состоянии противостоять и значительно менее политизированным сделкам. К примеру, выступая на последних парламентских слушаниях, посвященных антимонопольному регулированию, руководитель МАП Илья Южанов честно признался в неспособности его ведомства воспрепятствовать прошлогоднему монопольному сговору компаний, реализующих бензин в Санкт-Петербурге. "Мы видим конкретные внешние проявления такого сговора, но доказать его не можем: у нас нет фактов, в судах эти дела разваливаются, - с горечью констатировал министр. - Кроме случая в Ульяновске, когда совместно с органами внутренних дел нам удалось поймать людей прямо во время заключения соглашения, другие успешные случаи борьбы со сговором мне неизвестны".
Среди некоторых российских экономистов распространена парадоксальная точка зрения, которая сводится к тому, что бездеятельность МАП даже полезна. Такой взгляд на вещи аргументируется тем, что активное вмешательство министерства в операции частных компаний еще более зарегулирует российскую экономику, присутствие государства в которой и так кажется чрезмерным. Однако даже радикальные либералы соглашаются с тем, что государство участвует в экономике как раз там, где его присутствие излишне, а там, где оно просто необходимо, регулятор напрочь отсутствует. МАП - как раз второй случай.
Дело в том, что именно министерство должно отслеживать деятельность региональных администраций. По оценкам западных консалтинговых агентств, местные и региональные власти постепенно становятся основным препятствием на пути усиления конкуренции на рынках. Реформирование естественных локальных монополий (например, в области жилищно-коммунального хозяйства или в сфере телекоммуникаций) и ликвидация монополий, искусственно созданных (очень часто компании, близкие к местному начальству, просто убирают конкурентов), по оценкам ЕБРР, сегодня являются одним из главных направлений структурных реформ в России.
Однако и здесь антимонопольное ведомство крайне пассивно. К примеру, администрация Воронежской области в течение июня -августа 1999 года издала несколько постановлений, ограничивающих права хозяйствующих субъектов. Вопреки закону "О конкурсах на размещение заказов на поставки товаров и выполнение услуг для государственных нужд" региональная власть без отбора определила поставщиков для продовольственного областного фонда. Введена государственная регистрация договоров контрактации, что не предусмотрено федеральным законодательством. Еще дальше пошел кабинет министров Татарстана, который запретил вывоз зерна и других видов продовольствия из республики без специальных разрешений. По сути речь идет о дроблении и сегрегации общероссийского рынка. МАП, однако, безмолвствует, ссылаясь на отсутствие реальных полномочий. Однако, по оценке депутата Алексея Аксакова, дело обстоит совсем иначе: "Статья 19 закона "О конкуренции" предусматривает санкции против хозяйствующего субъекта. Однако они не применяются". Жесток в оценках был и выступавший на парламентских слушаниях руководитель Центра финансово-банковских исследований Института экономики РАН Вячеслав Сенчагов: "Главная задача МАП состоит в содействии развитию и объединению товарных рынков. Но перейти от региональных к общероссийскому рынку не удалось. И, к сожалению, реальных шагов в этом направлении не предвидится".
В таких ситуациях антимонопольная политика российского правительства фактически свелась к констатации существующего положения. Практически во всех выступлениях чиновники признают "усиление монополизации российской экономики". Признания эти, однако, ситуации не меняют. Проблема отсутствия конкуренции не выглядела бы столь болезненной в случае открытости российской экономики и ее полной интегрированности в мировой рынок. Однако таможенные и законодательные барьеры на федеральном и региональном уровнях фактически огораживают искусственно созданные монополии от глобальной конкуренции. В результате если на Западе монополизация рынка не приводит к снижению конкуренции и, значит, не угрожает положению потребителей, то в России большинство объединений и слияний приводят либо к росту цен, либо к другим формам давления на потребителей.
Выступая на слушаниях в Госдуме, руководство Министерства по антимонопольной политике честно призналось, что оно видит только один способ борьбы с недобросовестными компаниями и регионами. Чиновники МАП просили наделить их правами оперативно-розыскной деятельности. Золотая мечта любого государственного служащего - следить и прослушивать. Проблема только в том, что таким образом вряд ли возможно решить насущные проблемы антимонопольного регулирования и развития малого бизнеса. С помощью таких методик невозможно добиться равных правил и прав для всех участников бизнеса и, следовательно, исключить "черное" лоббирование. Так можно уничтожить компании, а не удалить их от государства.
Подписывайтесь на нас:
Еще по теме
