Олигархи навсегда
Все гадают, что станет Путин делать с олигархами. Высказываются самые различные версии: "мочить в сортире всех", "мочить выборочно" (Березовского и Гусинского), "никого не мочить, но стерилизовать от следов олигархов коридоры власти" и, наконец, "оставить все как было, но сменить самих олигархов". Однако уже понятно, что упразднить существование самих олигархов в России не удастся.
Сегодня ведущую роль в российской экономике играют отрасли, для которых экономически эффективна олигополия, то есть доминанта крупных корпораций (в частности, металлургия и топливно-энергетический комплекс). Интересы большого бизнеса государство не учитывать не может. Вопрос только в том, каким образом будут строиться отношения власти и экономической элиты.
Сообщение о слиянии двух конкурирующих металлургических группировок вызвало волну комментариев о том, насколько последняя сделка соответствует российскому законодательству и стратегическим интересам отечественной экономики. По мнению одних, появление нового холдинга свидетельствует об усиливающейся монополизации российского рынка, что, в свою очередь, может привести к снижению конкуренции. Их оппоненты считают, что только укрупнение может позволить российским компаниям эффективно бороться с западными гигантами, для которых также характерны монополизация и укрупнение капиталов.
Обе стороны тем не менее едины в одном: в новых условиях государство должно изменить методы регулирования российского рынка. Остается лишь прояснить, как и для чего это делать. Дискуссия на эту тему особенно обострилась после заявления главы МАП Ильи Южанова о намерении его ведомства внести в парламент ряд законов, регулирующих действия естественных монополий.
Вопрос о роли государства в российской экономике стоит не только перед "Газпромом", РАО "ЕЭС" и МПС. Не менее ожесточенные споры разгорелись и в среде нефтяников. Так, по мнению бывшего министра топлива и энергетики - депутата Сергея Генералова, "госрегулирование в России много хуже, чем в странах с самой развитой рыночной экономикой, например в США. Там государство имеет возможность контролировать работу всех нефтяных компаний, находящихся, как известно, только в частном владении. Российское государство в лице Министерства энергетики имеет возможность знать все о каждой нефтяной скважине и предписывать нефтяным компаниям, сколько нефти добывать и сколько нефти продавать". В ответ на просьбу "Ко" прокомментировать заявление Генералова начальник управления по связям с общественностью "ЛУКойла" Александр Василенко заметил: "Будучи главой Минтопа, Генералов уже "отрегулировал" угольную отрасль. Но вообще-то я вижу, что тему госрегулирования сейчас просто затоптали. Все об этом говорят, но мало кто из предлагающих различные идеи имеет в виду реальные интересы государства. Чаще подразумеваются интересы личные". Более того, по оценке Василенко, усиление позиций государства может существенно изменить структуру бизнеса крупных компаний и без прямого регулирования. Например, в вертикально интегрированные цепочки производства компании зачастую включают непрофильные виды бизнеса, потому что при существующей государственной политике так выходит дешевле. "Почему мы летаем самолетами "ЛУКойл-Авиа" или перевозим грузы компанией "ЛУКойл-Транс"? Потому что боимся летать чужими самолетами, потому что государство не обеспечивает компании возможность пользоваться транспортом. А зачем ЮКОС занимается Интернетом в Нефтеюганске? Ведь непрофильный на первый взгляд бизнес. Но там люди сидят без работы, и, если их так оставить, они устроят бунт. Однако государство могло бы сказать ЮКОСу: я беру на себя исполнение программы переселения людей из северных районов, а ты, ЮКОС, можешь не заниматься сетевым бизнесом", - говорит Василенко.
В самом ЮКОСе считают, что "обсуждать тему госрегулирования в период, когда экономическая стратегия власти неясна, просто неинтересно". По словам представителя ЮКОСа, главное - это стабильность, четкие правила игры и гарантии собственности: "Мы занимаем либеральную позицию. Если государство будет укреплять свою роль арбитра на экономическом поле - хорошо. Например, если Минтопэнерго наконец возглавит не лоббист отдельных нефтяных компаний, а человек, равноудаленный от всех - мы будем только за". Пресс-секретарь "Сибнефти" Алексей Фирсов сообщил, что будет очень рад, если государство перестанет противопоставлять свои интересы интересам крупных компаний. "Речь не идет об инкорпорировании во власть", - добавил Фирсов.
То есть крупный бизнес полагает, что он в особом регулировании не нуждается. Однако, говоря о естественных монополиях, большинство собеседников "Ко" выразили мнение, что усиление госрегулирования необходимо. Совершенно очевидно, что в последнее время естественные монополии - например, "Газпром" и "ЕЭС России" - через аффилированные фирмы стали ведущими игроками на поле передела промышленной собственности. Монополисты, как правило, ввязываются в битву за собственность и ее выигрывают (чаще всего благодаря законодательству о банкротстве). Неизбежность победы предопределяется зависимостью предприятий и региональных властей от монопольных поставщиков энергии и топлива. В связи с этим в последнее время учащаются разговоры о необходимости законодательно ограничить возможность естественных монополий участвовать в приобретении непрофильных предприятий.
Представитель одной из нефтяных компаний заявил "Ко": "Монополии тяготеют к самовоспроизводству и постоянному увеличению тарифов. Они ссылаются на нехватку средств и поднимают тарифы. Но нехватка средств у них образуется именно вследствие затрат на покупку непрофильных предприятий. Тарифы - это проблема номер один для роста российской экономики. Ограничить покупку непрофильных предприятий для монополий будет достаточно сложно, поскольку зачастую невозможно доказать связь монополий и их многочисленных офф-шоров. Поэтому нужно добиваться прозрачности всей экономики".
Однако глава управления по связям с общественностью группы "Сибирский алюминий" Евгений Иванов с нефтяниками не согласен: "В непрофильном бизнесе корпорация выступает как инвестор, а не как монополист. Ограничивать следует влияние монополий на политику, а не на бизнес. При отсутствии иностранных инвестиций монополии выступают едва ли не единственными инвесторами в стране. Так что следует заниматься не ограничением возможностей участия госмонополий в покупке непрофильного бизнеса, а созданием условий для того, чтобы эту нишу заняли другие корпорации".
По мнению Иванова, основная тенденция экономического развития в России в ближайшее время будет отражать общемировые процессы - продолжение укрупнения капитала: "Время показало, что средний и мелкий бизнес не стал локомотивом российской экономики. Такой бизнес держится на протестантской этике личной инициативы. У нас с инициативой пока еще слабовато. Крупный капитал, с нашей точки зрения, имеет очень много плюсов для власти. И не только с точки зрения экономики - увеличение нормы прибыли, рост рейтинга заемщика и прочее. Это еще и прогнозируемая социальная политика. Власти могут договориться с корпорациями об уровне бюджетных выплат или поддержке социальных программ. Крупные корпорации выступают гарантами сохранения федерального устройства, создавая связи между бизнесами, расположенными в различных регионах. Кроме того, участвуя в международном бизнесе, они могут стать и инструментом внешней политики государства: выход на мировые рынки делает большой бизнес "патриотом поневоле". Если корпорация - новичок на рынке, то она заинтересована в сильном государстве с активной внешнеполитической доктриной. Корпорация нуждается в защите государства. К примеру, когда против российских производителей развернулся антидемпинговый процесс, они просто мечтали о сильном государстве".
В целом пожелания крупных компаний можно свести к нескольким мнениям. Представители крупных компаний - "ЕЭС России", ЮКОСа, "Сибирского алюминия" и проч., поддерживающих правых политиков, полагают, что олигархи сохранят влияние на власть, но будут употреблять свое влияние не на получение отдельных преференций, а на стимулирование общих рыночных правил игры. Остальные представители большого бизнеса собираются (если представится такая возможность) играть по прежним правилам. Впрочем, если эту возможность отберут, то они постараются перестроиться. Благо, сделать это несложно: периодически каким-то крупным компаниям удавалось продвигать на ключевые посты во власти своих людей, но даже после того, как эти посты уплывали из рук крупных компании, они не уменьшали свой бизнес. Исключением в этом смысле является, пожалуй, только Борис Березовский, который зависит от расположения власти больше других. В интервью западной прессе он сказал: "Путин может лишь говорить о том, что готов взяться за олигархов. В то же время он сам прекрасно понимает, что ограничить олигархию он не сможет. Это высказывание Путина - всего лишь политическое заигрывание с электоратом, дабы увеличить количество голосов в свою пользу. Повернуть все вспять - значит положить начало новой гражданской войне. И Путин все это прекрасно понимает".
Подписывайтесь на нас:
Еще по теме
