Top.Mail.Ru
рейтинги

Рождение «сверхновых»

Иллюстрация: Денис Бадисов Иллюстрация: Денис Бадисов

Изучая технобизнесменов из России, журнал «Компания» обнаружил тихую социальную революцию, идущую в российской бизнес-среде, и появление новой формации предпринимателей. Незаметно для экономистов и социологов уже сформировалась четко очерченная страта бизнесменов из России, обладающая собственными уникальными характеристиками. Она не просто самоосознает себя, но и пытается отстроиться от бизнеса, символизирующего прошлую формацию, — от того самого поколения «новых русских», которое было провозглашено в 1992 году на страницах издания «КоммерсантЪ» и которое управляло (и до сих пор управляет) российским бизнесом.

Фактически незаметно для нас сформировался новый класс бизнесменов, который породило поколение Y — те, кто родился в условном промежутке между 1980 и 1995 годами (у разных социологов даты периодизации расходятся). Это поколение среди американских социологов имеет еще одно условное название — «миллениалы» — те, чье окончание школы приходится на условный 2000‑й год и которые явили уже новое поколение бизнесменов. Мы называем их «сверхновыми русскими». Эти «сверхновые» уже состоялись как бизнесмены, состояние некоторых из них измеряется миллиардами долларов, но большинство тех, кто вошел в наш топ-50, — мультимиллионеры.

К «сверхновым русским» бизнесменам можно причислить также и поколение поздних X — тех, кто родился в 1970‑х годах, окончил школу в 1990‑х, но не успел к раздаче приватизационного пирога и был вынужден встраиваться в мир, который под себя кроили «новые русские», разбирая заводы, газеты и пароходы.

У поколения «сверхновых русских» есть вполне конкретные характеристики, которые его отличают от «новых русских». Усредненный портрет типичного «сверхнового русского» — это 44‑летний программист из Москвы с советским научно-техническим образованием, западными бизнес-навыками и глобальными амбициями. Он зарабатывает сотни миллионов долларов на софте, держится поближе к транснациональным корпорациям. Особенностью является то, что он практически независим от российского государства и встроен в мировые тренды. Более того, даже если он физически и живет в России, он слабо связан с российским государством как таковым, а источник его денежного потока (за редкими исключениями) — это инвесторы и покупатели со всего мира. Еще очень важная характеристика: это выходец из простой семьи.

Нащупать новую формацию интуитивно пытались многие информационные проекты. Так, в рамках проекта The Bell (признан в РФ СМИ-иноагентом) «Русские норм» проводятся интервью с русскими, живущими и работающими в США, в основном в Силиконовой долине, и чего-то добившимися в технологическом секторе. В рамках youtube-проекта Алексея Пивоварова «Редакция» выборочно рассматривались несколько бизнесменов из разных сфер, работающих по новым, «честным» принципам под условным названием «Сверхновые русские», однако он не носил системного характера — не был исследован феномен их семейного происхождения, образования, присущих им характеристик, завязки на определенный технологический уклад и другие характерные для них особенности.

прочитать весь текст

Кого мы называем «сверхновыми русскими»

В широком смысле это бизнесмены российского происхождения, разрушающие гротескный образ «нового русского», сформированный в 90‑х и нулевых годах. Типовые черты последнего хорошо знакомы всем — зародившийся на заре рыночной экономики в 90‑х годах, участвующий в приватизации, приобретении и развитии различных активов — от продуктовых рынков до металлургических комбинатов — всего того, что структурно отражало экономику 90‑х годов. И во многом до сих пор является отражением существующей российской экономики. Он сильно интегрирован с региональной властью и отличается демонстративным лакшери-потреблением.

А вот «сверхновый русский», как правило, дистанцирован от криминала и государства, в том числе и территориально. Он не торгует сырьем, а производит глобально конвертируемый интеллектуальный продукт. Он всего или почти всего добился сам, хорошо образован и встроен в международное бизнес-сообщество. Он постоянно экспериментирует, занимается саморазвитием вплоть до биохакинга, ведет здоровый образ жизни. Обычно он скромно одет, ценит свободу, демонстрирует умеренность в личном потреблении, экологическое сознание, помогает местным и некоммерческим сообществам, занимается благотворительностью.

Эти люди на виду уже десять лет, с ними вышло немало интервью, но количественных характеристик явно не хватает. «Компания» попыталась восполнить пробел, а заодно очистить образ «сверхнового русского» от мифов и понять, насколько это реальный конструкт.

Как мы считали

Главный критерий — востребованность уникального интеллектуального продукта за границами России.

Помимо возраста, места рождения и учебы, мы учитывали социальное происхождение бизнесмена, профессиональный опыт его родителей, тип образования, близость к власти и госденьгам, личное состояние, выручку, специализацию и стоимость компании, стартовый рынок, адреса офисов. Еще один важный критерий: материально ли то, что компания делает.

Бизнесменов мы разделили на две группы. Первая группа — это собственно «сверхновые», продукт поколения Y, родившиеся в основном в 80‑е. Вторая группа, которую с оговорками можно отнести к новой родившейся формации, — это часть, которую мы назвали «предтечи» — представители поколения X, родившиеся в 60–70‑е годы. Это те, кто создал базу, опередил свое время и принял участие в технологической революции еще в 90‑е (Аркадий Волож, Юрий Мильнер, Евгений Касперский, Олег Тиньков* и другие). Обе группы подходят под главный критерий, но разделяет их рубеж веков: первые начинали свой интеллектуально емкий международный бизнес при Владимире Путине, вторые — еще до 2000 года.

Космополитичных русских бизнес-инноваторов десятки тысяч. Но мы были вынуждены ограничиться топ-50, кто уже конвертировал свои таланты в сотни миллионов долларов и чьи биографии и финансовые результаты относительно открыты и позволяют делать выводы. По этой же причине мы выстроили участников не по размеру состояния, а по возрасту (тем более что «сверхновые» любят называть деньги второстепенной целью). Успешные бизнесмены, покинувшие Россию детьми, в список не вошли: соблазн включить Виталика Бутерина (Etherium, $1,3 млрд) и Алексея Фурмана (Invitae, $1 млрд) повлек бы и вопросы о Сергее Брине, что было бы явной спекуляцией.

Более того, уже можно констатировать, что многие из них для российского государства потеряны как активные участники внутрироссийских бизнес-процессов, как налогоплательщики и как участники отечественных инновационных достижений. Эти люди уже встроены в глобальные тренды с центрами в Европе или в США. И похоже, на государственном уровне эту тенденцию интуитивно улавливают.

Формирование этой особенной формации бизнесменов, основанной на новом технологическом укладе, осознавала и российская власть, пытаясь войти в мировые процессы и породить то самое новое поколение предпринимателей, которое обеспечит прорыв в «светлое завтра». Это попытки формирования экосистем вокруг «Сколково», «Роснано», Российской венчурной компании (РВК), корпорации «Ростех», проект «Иннополис», проект с МГУ «Иннопрактика».

Однако искусственно создать новую генерацию бизнесменов сверху силами старого поколения «новых русских» очевидно не удалось. Возможно, главная причина — то, что новое поколение предпринимателей пытались создать руками «старой гвардии». Например, деятельность главы «Роснано» Анатолия Чубайса в 2000‑х, благодаря которому в России впервые в 90‑е годы появилась категория «новых русских», привела в итоге к дискредитации самой идеи высоких технологий и стала символом очередного распила в духе 90‑х годов. Закончилось все печальным дефолтом по облигациям «Роснано» в конце 2021 года. А фонд «Сколково», руководимый Виктором Вексельбергом, пребывал в перманентном состоянии шлейфа из арестов руководства и уголовных дел о нецелевых тратах. В итоге неожиданно выяснилось, что силами и методами старых «новых русских» из 90‑х годов (Чубайса и Вексельберга) в новое цифровое будущее не въедешь.

А вот те «сверхновые русские», которые выросли органически, которые никому ничего не должны и опирались на мировые тренды и запросы широкой мировой аудитории, доказали свою эффективность.

Более того, эту категорию нового поколения бизнесменов можно занести в своеобразный ранг «отверженных» — к моменту их зрелости социальные лифты уже перестали действовать, в бизнесе правили и правят их отцы — «новые русские», — а свою политическую волю реализовать им было практически невозможно.

Достаточно посмотреть на средний возраст российских партийных лидеров — от провластных до оппозиционных, — чтобы понять, что этому поколению в ближайшие 10 лет в политике ничего не светит. Более того, периодически проскакивает отношение к условным «сверхновым русским» на властном уровне как к своеобразной «пятой колонне». Например, слова интернет-омбудсмена при президенте РФ Дмитрия Мариничева, который в 2015 году заявил о том, что вредно для страны воспитание IT-специалистов за государственный счет. Мол, они все будут молиться на западные компании и будут стремиться уехать из страны.

Открыть полный рейтинг:
ТОП-50 «Сверхновых русских»
pdf

«Этот список еще раз показывает, что цифровая экономика — это именно та ниша в российской экономике, которая целиком и полностью вписывается в глобальные тренды и где российские предприниматели могут без связей или поддержки со стороны государства построить бизнес, конкурентоспособный на мировом уровне, — пояснил ”Компании” ректор РЭШ Рубен Ениколопов. — Интересно, что даже в плане образования профиль вошедших в этот список участников во многом схож с профилем основателей «единорогов» мирового уровня, который можно найти в посте на Facebook профессора Стэнфордского университета Ильи Стребулаева. Там также доминируют «технари» с хорошим образованием в области компьютерных, естественных и инженерных наук».

Сверхновые русские — какие они?

Они не слишком молоды

Средний возраст участников списка — 44 года: самому младшему 33 года, самому старшему — 70. А если исключить из подсчета «предтеч», их средний возраст — 40 лет.

Триумф софта над хардом

Только 6 из 50 бизнесменов делают нечто, что можно потрогать руками. Это Виталий Пономарев (автомобильные голографические проекторы), Денис Свердлов (производство электрических автобусов и грузовиков), Алексей Репик (производство и поставка лекарств), Федор Овчинников (франшиза пиццерий на единой IT-платформе), Александр Лысковский (франшиза вертикальных ферм на общей IT-платформе), Александр Островский (франшиза медицинских лабораторий).

Остальные 44 в разных формах производят ПО. 9 из них занимаются финансовыми технологиями, 8 создают мобильные игры, 7 производят деловой софт, еще 7 делают ПО для разработчиков, резервного копирования и веб-серверов, четверо агрегируют такси и доставку, трое заняты кибербезопасностью, двое — распознаванием текстов, двое — дейтингом, двое — соцсетями.

Эта диспропорция не нова: доля «харда» среди востребованных на Западе инноваторов путинского поколения (5 из 41) примерно такая же, как и среди их предшественников (1 из 9). 

«В России мало успешных проектов, связанных с производством чего-то твердого. Софтов успешных много», — констатирует сооснова‑ тель iFarm Александр Лысковский. Совладе‑ лец Luxoft Дмитрий Лощинин сомневается, что страна сможет создать свое «железо» на волне импортозамещения процессоров.

«Если в софтверной части база исключительно интеллектуальная и ее можно очень быстро создать, то здесь нужна база материальная, — говорил он президенту НП „Руссофт“ Валенти‑ ну Макарову весной прошлого года. — По элек‑ тронике Америка, Европа, Азия очень далеко ушли». Кроме того, он сомневается, что изо‑ ляция российского рынка поможет создавать в стране и конкурентоспособный софт.

Готовность к глобальной цифровой трансформации.

29 человек из 50 — по образованию математики, физики, программисты, специалисты по автоматизированным системам управления и по работе с большими данными. Бóльшая часть из них имеет опыт программирования и цифровой интеграции сервисов.

Большинство из 14 человек, получивших гуманитарное и общеэкономическое образование, тоже разбираются в программировании. Это выпускник филфака СПбГУ Павел Дуров (ВК, Telegram) и выпускник финансового факультета ростовского РГЭУ Денис Глоба (TraidingView). Это оба русских короля дейтинга — сын физика Андрей Андреев (MagicLab), о высшем образовании которого ничего неизвестно, и Дмитрий Волков (Dating Group), окончивший истфак МГУ, а потом стажировавшийся в Microsoft. Это Павел Врублевский (ChronoPay), который окончил социологический факультет МГУ. Это, наконец, блестящие программисты братья Ушницкие (MyTona, Якутский экономико-правовой институт). 

Триумф услуг над торговлей

Только 11 человек из 50 когда-либо торговали. Среди тех, кто начал бизнес в нулевые, людей с торговым опытом всего 16 %. Сооснователь Veeam Software Андрей Баронов начинал бизнес в нулевых с интернет-магазина по продаже комплектующих для компьютеров в РФ, но быстро убедился, что писать ПО на Западе выгоднее. Сооснователь Nexters Андрей Фадеев торговал в интернете постельным бельем и мебелью, пока не увидел, что одна игра для «ВКонтакте» за день приносит больше, чем 20 магазинов за месяц, — после чего все магазины закрыл. Все остальные «сверхновые» начинали бизнес сразу с производства софта или экспорта идей.

А вот среди более возрастных «предтеч», начинавших в 90‑е, людей с торговлей в анамнезе почти половина.

Так, основатель фонда RTP Global Леонид Богуславский был первым в России дистрибутором Oracle, Sun Microsystems, Cisco, Compaq. Аркадий Волож, Юрий Мильнер, основатель Parallels и Acronix Сергей Белоусов начинали с торговли компьютерами. Олег Тиньков в конце 80‑х фарцевал, бросив Ленинградский горный институт, а в 90‑х торговал в Питере бытовой электроникой. 

Треть из них — провинциалы

17 человек из списка родились и выросли в провинции, иногда глубокой, а 8 из них к тому же окончили провинциальные вузы. Причем иногда это звезды первой величины. Так, братья Бухманы из Playrix с состоянием $15,7 млрд на двоих окончили математический факультет Вологодского пединститута. Братья Ушницкие (MyTona) родились в селе Хонуу Момского улуса Якутии, в 2 тысячах километров от Якутска, на Полюсе холода, там же увлеклись геймингом, написали первые игры и создали компанию в Якутске. Там же, в Якутске, вырос и окончил университет математик и программист Арсен Томский (агрегатор такси InDriver), чье состояние оценивают в $1,2 млрд. Андрей Фадеев (Nexters, состояние $500 млн) родился в Старом Надыме, Игорь и Антон Гладкобородовы (Coub) в Северодвинске, а Игорь Сысоев (Ngnix) в Алма-Ате.

В старшем поколении глобальных инноваторов доля «провинциалов» еще выше: 4 человека из 9. Давид Ян (ABBYY) родился в Ереване, Олег Тиньков в селе Полысаево Кемеровской области, Евгений Касперский в Новороссийске, Аркадий Волож («Яндекс») — в казахстанском Гурьеве. Но все они, кроме Тинькова, поступили в лучшие вузы Москвы и успели окончить их до распада страны. 

Большинство — выходцы из простых семей

Семьи 40 из 50 «сверхновых» не связаны ни с российской элитой, ни с победителями большой приватизации 90‑х.

12 участников списка родились в семьях классического советского среднего класса. У 33‑летнего Виталия Пономарева, в WayRay которого вложили $100 млн Porsсhe, Alibaba и Hyundai Motor, отец был военным, семью мотало по гарнизонам. Виталий родился в Шымкенте, после развода родителей учился в физмат-школе в Баку, сам зарабатывал на учебу в Москве. Братья Бухманы, чья компания входит в топ-3 мировых разработчиков мобильных игр, — сыновья ветеринара из Вологды. Братья Ушницкие, входящие в топ-30 издателей игр Европы, Ближнего Востока и Африки, родились в семье сельского чиновника и продавщицы. Теперь офисы их компании открыты в Сингапуре и Окленде. Дмитрий Волков, создатель приложений для знакомств DateMyAge, LovingA, Tubit, AnastasiaDate, ChinaLove с 73 млн пользователей, — сын учителя и врача.

У 18 человек из числа «сверхновых» родители работали в той же сфере знаний, где они потом сделали бизнес. В основном это дети математиков, физиков, программистов, что вполне закономерно с учетом цифровой трансформации.

Например, отец глобального венчурного инвестора Юрия Мильнера был ученым-экономистом, теоретиком организации управления. Отец Ольги Усковой (Cognitive Technologies) заведовал Лабораторией искусственного интеллекта ВНИИСИ РАН, там родилась идея бизнеса на распознавании текстов, и там же Ускова нашла бизнес-партнера — известного математика Владимира Арлазарова. У Ильи Сачкова (Group IB) отец физик, мать аналитик Центробанка. Физиками были родители Давида Яна, придумавшего первую Lingvo и FineReader в МФТИ, родители Сергея Белоусова и родители братьев Войновых из Zeptolab. Отец Петра Федичева (Gero) был одним из лучших преподавателей Физтеха, и сын поступил туда же. Учеными-математиками были отцы Арсена Томского (inDriver) и Никиты Шамгунова (MemSQL). Дмитрий Лощинин (Luxoft) — тоже сын математиков.

И лишь у 9 человек из 50 родители изначально обладали высоким статусом, богатством, властью или связями с ней.

Это Антон Чиркунов (премиальный такси-агрегатор Wheely), Вячеслав Мирилашвили («ВКонтакте», венчурные фонды Yesodot Private Equity, Vaizra Capital, $950 млн), Артем Федяев и Дарья Ребенок (сервис доставки через путешественников Grabr), Андрей Романенко (платежная система Qiwi, $230 млн), Сергей Солонин (Qiwi, $400 млн), Денис Свердлов (грузовые электромобили Arrival, $10,6 млрд), Николай Сторонский (платежный сервис Revolut, $1,2 млрд), Леонид Богуславский (венчурный фонд RTP Global, $3,6 млрд).

Но и эти девять очень разные люди. Антон Чиркунов — сын экс-губернатора Пермского края Олега Чиркунова. Антон учился в Швейцарии, где отец был резидентом КГБ, со студенчества работал в компаниях отца, был помощником его зама в правительстве края, отцовскому холдингу принадлежат 40 % в Wheely.

Отец Артема Федяева — арт-дилер Григорий Бальцер, которого сенат США называет тайным партнером семьи Ротенбергов. Бальцер вложил в Grabr сына $500 тысяч, еще $500 тысяч вложил друг Бальцера, миллиардер Константин Николаев —совладелец «Н-Транс», экс-партнер Аркадия Ротенберга, Алексея Мордашова и Геннадия Тимченко.

Сергей Солонин и Андрей Романенко — дети советской номенклатуры: у одного отец был высоким чиновником в Госкомитете СССР по материально-техническому снабжению, у второго — главой Внешторгиздата СССР и филиала американского издательства BBDO, он помог сыну занять 70% московского рынка скретч-карт.

Отец Вячеслава Мирилашвили — авторитетный петербургский бизнесмен, он дал сыну первые $30 тысяч на старт «ВКонтакте».

Отец Дениса Свердлова — гендиректор питерского завода «Метиз», тесть — мэр «Иннополиса» Фарит Шагалеев, семья Свердлова близка с семьей ростеховского олигарха Сергея Адоньева, а сам он был замом министра связи РФ.

Но вот с Николаем Сторонским «мажорная» история уже буксует. Его отца Николая Сторонского-старшего называют топ-менеджером «Газпрома», хотя АО «Газпром-Промгаз», который он возглавляет, — это газовый НИИ со штатом 300 человек, а сам гендиректор института — скорее востребованный ученый-физик, чем богатый управленец. 

Глобальные амбиции

14 человек из 50 сразу начали инновационный бизнес за границей или с самого начала ориентировались на мировой рынок, работая в России. Все остальные начинали на отечественном рынке, а потом масштабировались за его пределы. 

Дистанцируются от государства

Только 9 «сверхновых» из 50 ведут с государством дела в России. Из «предтеч» это Аркадий Волож, Евгений Касперский, Ольга Ускова. Экосистема «Яндекса» сегодня не очень добровольно, но тесно интегрирована с государством. Криптограф из Высшей школы КГБ Касперский делает антивирусы, востребованные госорганами, и поддерживает контакты с представителями спецслужб. Cognitive Technologies Усковой — бенефициар госзаказа на бизнес-софт и системы распознавания для ФСБ.

Из «сверхновых» с государством так или иначе связаны Алексей Репик (король фармацевтического и ковидного госзаказа, глава «Деловой России», член Экспертного и делового совета при президенте, сосед и деловой партнер экс-главы Ярославской области Сергея Вахрукова). Здесь же — Денис Свердлов (был замминистра связи, главным конструктором ГАС «Выборы», возглавлял дочку «Ростеха» «Росэлектроника»), Юрий Максимов (его Positive Technologies оказывает услуги кибербезопасности крупнейшим госкомпаниям и Минобороны, попала под санкции США) и Сергей Белоусов (в 2014 году CNews называл его и Свердлова членами группы «казанских итэшников» из окружения министра связи Никифорова). Здесь же — заклятые коллеги Павел Врублевский из ChronoPay и Илья Сачков из Group IB, которым близость к спецслужбам стоила лишения свободы.

Остальные 41 «сверхновых русских» из 50 предпочитают работать за границей, зачастую демонстративно дистанцируясь от государства и окологосударственных денег. 

Так, сооснователь «ВКонтакте» Павел Дуров был вынужден продать свою долю в холдинге структурам Алишера Усманова, после чего покинул Россию и в 2013 году основал за границей Telegram. Виталий Пономарев не взял денег у «Сколково»: по его словам, иначе «Porsche бы никогда бы не зашел [в капитал WayRay], если есть хотя бы маленький намек на связь с окологосударственными деньгами». Юрий Максимов из Positive Technologies после 2014 года вывел глобальный бизнес в отдельную швейцарскую компанию, но все равно попал под санкции и покинул пост СЕО. Дмитрий Лощинин после Крыма вывез в Европу 500 программистов и менеджмент Luxoft, чтобы сохранить таких иностранных заказчиков, как Audi и BMW, а долю российских заказов сократил до 6 %.

Андрей Баронов и Ратмир Тимашев были вынуждены продать Veeam Software за $5 млрд фонду Insight Partners, чтобы компания с русскими владельцами смогла получить крупные заказы от госструктур США. Считается, что по тем же причинам американцам были проданы Luxoft и Parallels.

Феномен предпринимателей нового типа признают в России все, но комментаторы никак не договорятся о едином наборе признаков. «Это люди, которые сделали себя сами, — рассуждал на ПМЭФ-2019 вице-президент Сбербанка Андрей Ванин. — Они сами себе исследователи, сами учатся. Они знают, кем они будут и что для этого нужно пошагово сделать. И они сами выбирают для себя сферу деятельности».

Год спустя аналитический центр «Эксперт ЮГ» опросил предпринимателей юга России младше 35 лет — и обнаружил конфликт поколений. «Отцы» в бизнесе воспринимаются «детьми» как трудолюбивые, ответственные, прямолинейные, богатые, агрессивные и криминальные патриоты с доступом к рычагам власти. О себе «дети» говорят как об индивидуалистах, ориентированных на творческий поиск и избегающих отношений с государством во всех формах. Своими приоритетами 52% молодых предпринимателей назвали «качество жизни», а 35% назвали приоритетом создание семьи. 

«Абсолютное большинство наших резидентов семейные ребята, у многих по трое детей, — говорит "Компании" Михаил Воронин, основатель и старший партнер бизнес-клуба "Атланты". — Хотя слово "нетворкинг" стало практически ругательным, они ценят социальные связи и действительно настроены на улучшение пространства вокруг себя».

Политолог Павел Салин выделяет три ключевые характеристики «сверхновых русских»: «У бизнесменов этого типа три составляющие успеха, — комментирует он список, составленный журналом "Компания". — Это, прежде всего, остатки советского естественно-научного образования, которое, в отличие от гуманитарного, до сих пор конкурентоспособно на глобальном уровне. Это полученные на Западе софт-скиллз — способность капитализировать свои фундаментальные навыки, чего у нас делать пока не научились. И это возраст, в котором бизнесмены новой волны встроились в западные рынки. Совершенно очевидно, что этот феномен не очень совместим с трендами российской политэкономической системы, где серьезный бизнес строится главным образом на бюджетные деньги». 


Аркадий Волож
Юрий Мильнер
Евгений Чичваркин
Денис Свердлов
Николай Сторонский
Олег Тиньков
Алексей Репик
Павел Врублевский
Илья Сачков
Братья Бухман

Аркадий Волож: победа над Google
1993–1994 годах Аркадий Волож с Аркадием Борковским и Ильей Сегаловичем создал программу поиска по ключевому слову с учетом морфологии русского языка. Программу назвали Yandex и адаптировали для поиска в Рунете. Yandex.ru не была пионером на рынке поиска, но, помимо учета морфологии, отличалась от «Рамблера» и «Апорта» еще одной инновацией — контекстной рекламой по тематике запроса. Она стала главным конкурентным преимуществом и основным источником заработка компании «Яндекс».
В 2000–2001 годах «Яндекс» первым среди поисковиков начал обрастать дополнительными сервисами, что сделало его первой в России и одной из первых в мире большой экосистемой.
Волож сумел избежать вмешательства инвесторов в управление, отказал Google в неравноправном партнерстве и со временем выиграл в конкуренции за русскоязычное пространство. У «Яндекса» поиск по картинкам точнее, карты России и большинства постсоветских стран детальнее, а оффлайн-сервисы уже приносят больше прибыли, чем реклама.
Цена победы над Google — срастание с государством. Но ожидать, что IT-компания такого масштаба в России останется независимой, было бы довольно странно. Капитализация «Яндекса», достигшая 1 ноября 2021 года рекордных $30 млрд, к концу зимы на фоне событий в Украине обвалилась до $6,79 млрд.

Юрий Мильнер: главный русский в Силиконовой долине
В начале 90‑х физик-теоретик Юрий Мильнер разочаровался в себе как в ученом и ушел в бизнес. Но ученым он все равно остался. Как считает глава Фонда развития цифровой экономики Герман Клименко, именно Мильнер первым сформировал научный подход к инвестициям в интернете и первым в России начал покупать акции онлайн-сервисов.
Крупнейшим российским интернет-инвестором Юрий Мильнер стал в 1999 году, вложив деньги в развитие Mail.ru. По его словам, интернет-бизнес был единственным шансом создать в России собственную большую компанию, потому что к 1995 году все крупные предприятия уже были частными. Сегодня Мильнер — один из самых авторитетных мировых инвесторов в технологии. Его фонд DST Global, в котором участвует Алишер Усманов, инвестировал в Facebook, Twitter, Alibaba Group, Xiaomi, Spotify, Airnbnb.
В 2012 году Мильнер вместе с Марком Цукербергом и Сергеем Брином учредил премию для ученых BreakThrough Prize за открытия в математике, физике, астрономии, и в частности за прорывы в поиске внеземной жизни. Призовая сумма — $3 млн — втрое превышает Нобелевскую. Позднее в рамках «Клятвы дарения» (Giving Pledge), которую инициировали Билл Гейтс и Уоррен Баффет, супруги Юрий и Юлия Мильнеры обязались вложить от 50 % своего капитала в благотворительность. Они вкладывают около $100 млн в год — в основном в поиск радиосигналов от внеземных цивилизаций.
В 2017 году американский Forbes включил Юрия Мильнера в список «100 величайших бизнес-умов современности» — других россиян там нет.

Евгений Чичваркин: главный трикстер ритейла
Сын летчика и сотрудницы Минпромторга Евгений Чичваркин в 90‑е учился в Академии управления и торговал на вещевых рынках. В 1997 году с другом Тимуром Артемьевым создал «Евросеть», имевшую на пике более 4300 салонов связи и оборот более $2 млрд.
Экстремально быстрый рост сети в нулевых связывали не только с уникально наглым маркетингом («Разденься за телефон», «Секс за мобилу» и т. п.), но и со ввозом «серых» телефонов. В 2006 году в Шереметьево силовики изъяли 167,5 тысяч трубок Motorola, но доказать контрабанду или контрафакт не смогли. Сам Чичваркин истолковал «наезд» как желание отобрать бизнес.
В 2008 году после обысков в компании Чичваркин уехал в Лондон. Дело о вымогательстве и похищении человека возбудили сначала против безопасника «Евросети», который требовал долг от курьера, похитившего партию «серых» телефонов. В 2009 году дело открыли и против Чичваркина. Через два года, после загадочной смерти матери бизнесмена и после увольнения из МВД шефа управления «К» Бориса Мирошникова, занимавшегося делом «Евросети», дело закрыли.
Уезжая, Чичваркин с Артемьевым продали «Евросеть» за $400 млн Александру Мамуту. В 2017 году компанию выкупили и разделили пополам «Мегафон» и «Вымпелком». Через год все салоны получил «Мегафон» Алишера Усманова и переименовал сеть в «Связной». Основным акционером сети стал Александр Малис.
Чичваркин уже 13 лет живет в Лондоне. Он эпатажно одевается, играет в поло с королевскими особами, критикует власти РФ с либертарианских позиций, сотрудничает с Ходорковским и выращивает огурцы. В 2012 году он с Артемьевым открыл в Мэйфере прибыльный элитный магазин вина Hedonism Wines, а в 2018‑м — ресторан Hide, получивший звезду Мишлена.
В 2017 году Чичваркин вошел в тысячу богатейших жителей Британии с состоянием £120 млн. На родину он ездить опасается, да и той России, которую он покинул, давно нет.

Денис Свердлов: экс-чиновник на IPO
В 1999 году 21‑летний студент питерского Инжэкона Денис Свердлов, потренировавшись на отцовском заводе «Метиз», создает компанию по оптимизации работы предприятий IT-Vision. Примерно тогда же происходят еще два события, прочно связавших студента с большим хайтеком. Он женится на родственнице будущего мэра казанского «Иннополиса» Фарита Шагалеева и получает в клиенты будущего партнера главы «Ростеха» Сергея Адоньева.
Адоньев предложил Свердлову возглавить «Скартел» (бренд Yota), в который «Ростех» Сергея Чемезова вложил сотни миллионов долларов и который на зависть большой тройке мобильных операторов получил права на частоты LTE. Позже Свердлов в роли замминистра связи РФ продаст «Скартел» «Мегафону» за $1,2 млрд, уедет в Лондон и вложится в несколько технологических стартапов. Одним из них в 2015 году стал Arrival — проект легковозводимых модульных фабрик по производству электрических автобусов и грузовиков.
Грузовики — не первая инновация экс-чиновника Свердлова. Возглавляя дочку «Ростеха» «Росэлектроника», он был главным конструктором системы подсчета голосов ГАС «Выборы». А как глава «Скартела» он имел отношение к разработке YotaPhone — телефона с двумя дисплеями, который на рынке провалился. Готовых электрических грузовиков у Arrival еще нет, но это не помешало разместиться на IPO на 7,9 млрд.

Николай Сторонский: первый русский необанкир
Сына гендиректора НИИ «Газпром-Промгаз» Николая Сторонского легко причислить к «мажорам», но, похоже, он создавал Revolut без помощи семьи. Во всяком случае, ЦБ Литвы, выдавая компании европейскую лицензию, проверял ее трижды и не нашел ничего «такого». Да и не факт, что отец мог помочь сыну с платежной системой — он хоть газпромовский, но все же технарь.
В 20 лет еще студентом Физтеха Сторонский-младший уехал в лондонский офис Leman Brothers. Через девять лет — уже матерым трейдером — он вместе с разработчиком Credit Swiss Владом Яценко создал собственный необанк Revolut.
По сути, это виртуальная дебетовая карта с конвертацией по межбанку, оплатой и переводами без комиссий в 120 странах, обменом криптовалют, возможностью покупать и продавать акции, брать кредиты с выгодной страховкой. За первые сутки Revolut скачали более двух тысяч человек, а через четыре года у нее было уже 15 млн пользователей. Компанию, в которую вложились крупнейшие инвестфонды, оценивают в $7 млрд.
Базовый счет в Revolut бесплатный, стартап зарабатывает на платных премиум-счетах, комиссиях от торговцев, страховок, кредитов и торговли криптовалютами. Чтобы окупаться, хватает $50–60 с одного клиента в год, потому что у Revolut нет отделений. Обычным банкам для этого нужно $200–400, так что, вангует Николай, они скоро умрут. От сотрудничества с банками он отказывается.
От запуска в России — тоже, но от проблем на Западе это не спасает: Revolut позиционирует себя как британский, но до сих пор не имеет британской лицензии.

Олег Тиньков: первый русский е-банкир
54‑летний сын шахтера и швеи из села Полысаево Кемеровской области Олег Тиньков, конечно же, никакой не сверхновый русский, а самый что ни на есть новый. Начинал в 80‑х с фарцовки, в 90‑е торговал электроникой, раскрутил и продал кучу разных бизнесов: магазины «Техношок», пельменную компанию «Дарья», студию «Шок records», пивоваренную компанию «Тинькофф». Даже первым в России человеком-брендом его не назовешь, ведь до него был как минимум Довгань.
Но именно он в 2006 году основал первый в России дистанционный банк — предтечу всех «Револютов». Причем сделал это, не имея не только финансового, но и вообще какого-либо высшего образования. И в этом смысле, безусловно, «он такой один».
В 2007 году инвесторы встретили банк «Тинькофф Кредитные Системы» прохладно. Но через год, когда все рухнуло, ТКС за счет отказа от офисов и удобства для клиентов показал прибыль. Так в России началась эпоха е-банкинга.
После триумфального IPO в 2013 году состояние Олега Тинькова выросло до $6,1 млрд. Спустя пять лет его настигли сразу два удара — лейкемия и налоговые претензии США за сокрытие активов на $1 млрд. Но удача улыбнулась ему опять. После экспериментальной пересадки костного мозга банкир объявил о полной ремиссии, а налоговая служба США отказалась от претензий в обмен на $506,8 млн штрафа. Продать банк «Яндексу» Олег отказался: деятельная натура мешает ему довольствоваться ролью рантье.
В августе прошлого года капитализация британской TCS Group Holding PLC впервые превысила $20 млрд, но после начала событий в Украине упала до $7,12 млрд.

Алексей Репик: фармкороль госзаказа
42‑летний Алексей Репик — человек-загадка. Фармацевтический бизнес, требующий больших ресурсов, этот выходец из небогатой семьи начал чуть ли не с пеленок. По словам источников Forbes, первые большие заказы на поставки лекарств военным 22‑летний юноша получил через связи со Службой материально-технического обеспечения ФСБ. Со связями в министерствах ему почему-то помог конкурент — фарм-магнат Борис Шпигель. Откуда у него связи, неизвестно: сведений о родстве Репика с могущественными людьми нет.
«Р-Фарм» — безусловный король госзаказа: только антиретровирусных дженериков в пандемию компания поставляет на 10 млрд рублей в год. Подразделения «Р-Фарм» с 2001 года работают в СНГ, Германии, США, Японии, Индии. Выручка в 2020 году — 120,5 млрд рублей. 10 % компании принадлежат японской Mitsui, 90 % — самому Репику. Его состояние оценивают в $2,1 млрд.
Сейчас Алексей Репик — глава «Деловой России», член Экспертного и делового совета при президенте, член Экспертного совета ФАС. Судя по всему, косвенно вхож он и в ближний круг президента. Тем не менее свидетельств, что Алексей Репик кого-то фронтирует, нет. Коллеги называют его self made, объясняя ранний успех в специфических российских условиях тем, что он «гениальный коммуникатор, отличный тамада и переговорщик от бога». Хотя в жизни, по отзывам, миллиардер довольно желчен.
Осенью прошлого года сам Репик оценивал капитализацию «Р-Фарм» в $6-8 млрд. И возможно, она не рухнет слишком сильно — спрос на лекарства во время вооруженных конфликтов растет.

Павел Врублевский: айтишник, победивший полковника ФСБ
43‑летний Павел Врублевский — «анфан террибль» Рунета нулевых, входивший в топ-30 самых успешных молодых россиян — встретил конец десятых в роли фигуранта темных уголовных дел с участием высоких чинов ФСБ. Но сумел выжить.
В 2010 году через платежную систему ChronoPay Врублевского проходили 20 млн транзакций, ее услугами пользовались Сбербанк, Газпромбанк, ПСБ, «Тинькофф-банк». В 2011‑м компания заняла 45 % российского рынка онлайн-платежей, обслуживая таких гигантов, как МТС и Tele2.
Бизнес обрушился после ареста Врублевского сотрудниками Центра информационной безопасности ФСБ за организацию DdoS-атаки на конкурента ChronoPay — сайт продажи билетов «Аэрофлота». В 2013 году Павла посадили на 2,5 года, а его детище постепенно зачахло.
Однако дело Врублевского неожиданно обернулось тюрьмой для тех, кто его «закрыл». Павел обвинил сотрудников ФСБ в раскрутке мифа о вмешательстве русских хакеров в американские выборы. В 2018 году глава ЦИБ ФСБ Сергей Михайлов был приговорен за госизмену к 22 годам колонии строгого режима. А в 2021 году в тюрьму отправился еще один важный для кибербезопасности страны человек — основатель Group-IB Илья Сачков. В 2010 году он расследовал деятельность Врублевского в сотрудничестве с ЦИБ ФСБ.
10 марта 2022 г. Врублевский был задержан и арестован на два месяца. Его обвиняют в мошенничестве.

Илья Сачков: кибербезопасность VS госбезопасность
Нельзя работать с государством и открыто говорить о нем то, что думаешь. Нельзя сотрудничать со спецслужбами и публично разоблачать близких к ним людей. Нельзя ходить на обыски с ФСБ и МВД, брать госзаказы по кибербезопасности — а потом взять и объявить о переносе штаб-квартиры в Сингапур. Нельзя, даже если ты — основатель Group IB, ведущей международной компании по предотвращению и расследованию киберпреступлений, а твоя компания защищает 250 млн пользователей по всему миру силами 550 сотрудников средним возрастом 26 лет. И даже если 50 % регулярной выручки Group IB получает из Европы, США и стран АТР и ты лично говоришь президенту в Кремле, что Group IB вчетверо круче «Лаборатории Касперского».
Свою компанию Сачков основал в 17 лет. Она обслуживала Сбербанк, Альфа-банк, «МегаФон» и «Ростех». В свои 35 лет Илья Сачков — член экспертных комитетов МИДа, Совета Европы и ОБСЕ по киберпреступности.
Задержали Сачкова осенью 2021 года за госизмену, по тому самому делу полковника Михайлова, который, как считается, привел Group IB в госконтракты. Но причем тут сам Сачков? На этот счет есть две версии: расплата за публичное напоминание о необходимости задержать хакера Максима Якубца, которого связывают с ФСБ, и реакция на попытку вывести компанию из-под опеки государства.
Финансовые результаты группа не раскрывает, но в 2021 году совладелец Group IB Андрей Романенко оценивал ее в $300 млн. Сейчас, учитывая обнуление всех европейских контрактов, ее предполагаемая капитализация упала более чем вдвое.

Братья Бухманы: геймеры-миллиардеры
Формальная история основателей Playrix — сыновей ветеринара из Вологды Игоря и Дмитрия Бухманов — общеизвестна. Матфак Вологодского педуниверситета, ночное программирование с Dial-Up, первые $10 тысяч в 2004 году и $300 тысяч через три года, осознание перспективы тачскринов и переход от казуальных игр к мобильному геймингу, мегауспех игры Township, вхождение в топ-3 мировых разработчиков мобильных игр с годовой выручкой $1,7 млрд, аудитория более 130 млн человек, офисы в 30 городах.
У братьев безошибочное чувство рынка. Игры они стали делать сразу на английском, потому что «в России не купят игру за $20». Они вовремя нащупали страсть американок за 35 к обустройству дома в казуальных играх — и монетизировали ее. Они безошибочно скупают геймерские стартапы. Именно Бухманы в 2018 году сориентировали партнера из Nexters Андрея Фадеева делать мобильные игры для западных рынков — и через год компания вошла в десятку крупнейших разработчиков Европы.
При этом в Бухманах совсем нет снобизма. Они не любят Москву, и из Вологды рванули прямиком в Дублин — за стабильными правилами игры, защитой инвесторов и интеллектуальной собственности. Они вслух благодарят вологодского преподавателя, подавшего им в 2001 году идею зарабатывать на программах, любят свою малую родину и не стесняются петь про резной палисад. Этакие классические «хорошие парни» с $15,7 млрд на двоих.
Сейчас капитализация Playrix упала вместе со всеми рынками, но вряд ли компания стоит дешевле $7,8 млрд — показателя 2020 года.

Сверхновые, но уже не русские

Поводов для отъезда из России у бизнесменов новой генерации намного больше, чем у героев из 90‑х.

Тех, кто постарше, часто вынуждают к переезду иностранные клиенты, которые не хотят, чтобы их заказы выполнялись в РФ на фоне новой холодной войны.

Выпускники топовых вузов едут за самореализацией, потому что человеческий потенциал в России еще высок, а востребованность новых технологий ниже.

Еще одна причина отъезда — возможность привлечь финансирование, которой нет в России. «Немецкая Infarm поднимает деньги по оценке, привязанной к обороту 2026 года, — объясняет разницу сооснователь iFarm Александр Лысковский. —То есть они рассказывают сказки, которые будут через пять лет, и им под это дают деньги. В России я вынужден показывать существующий объем бизнеса, а мне говорят: это какая-то фигня, что там будет дальше — непонятно».

При этом оплатить релокацию русских гениев готовы русские же венчурные капиталисты. Летом 2021 года основанный россиянами фонд Untitled Ventures объявил о своей готовности вложить $118 млн в «амбициозные стартапы в области глубоких технологий с основателями из Восточной Европы», которые хотят переместить свой бизнес «из экономически нестабильных стран бывшего СССР» в Западную Европу и США.

Поиск денег в России бывает иногда просто опасным. «У меня есть печальный опыт: люди, которые были нашими бизнес-ангелами и помогли запустить проект, повели себя как мошенники и захотели отобрать мой бизнес. Я выиграл эту войну, все права на WayRay у меня, но осадок остался», — рассказывал Виталий Пономарев бизнес-консультанту Бобу Дорфу.

«Если бы бизнесмены новой волны оставались в России, многих, наверное, ждала бы судьба [основателя Group IB Ильи] Сачкова, — предполагает г-н Салин. — У него были все признаки принадлежности к этому классу, но решил сначала подняться на бюджетных деньгах, а потом уже выйти на международные рынки. Но вместе с этими деньгами он получил неформальные правила игры, за нарушение которых был жестко наказан (осенью Сачков был арестован по обвинению в госизмене. — Прим. "Ко")». Поэтому новые бизнесмены избегают государственных денег, даже красиво отлакированных в «Сколково», и придерживаются принципа публичности, в том числе финансовой.

Для них это не только условие капитализации на Западе, но и предохранитель от миграции в систему «понятий». 

Отъезд не гарантирует успеха. Первое, что сделали братья Гладкобородовы, выпустив мегапопулярный Coub и собрав $3,5 млн от пула российских инвесторов, — переехали в США искать новые рынки и инвестиции. Монетизировать проект они не смогли и были вынуждены его продать.


«Весь бизнес сейчас — это IT», — убежден сооснователь Qiwi и «Эвотор» Андрей Романенко. И не просто IT, а выходцы из МФТИ, убежден выпускник вуза, партнер Flashpoint VC Антон Федоров. Ведь это физтеховцы создали Revolut, Acronis, Parallels, ABBYY, Veeam Software, Workfusion — и еще примерно половину российских IT-компаний с капитализацией выше $1 млрд.

Образование основателей компаний-единорогов

Столбцы показывают количество основателей (сооснователей) компаний-«единорогов», получивших официальное образование в указанной сфере (Единорог (Unicorn) — термин, применяемый к частной стартап-компании, стоимость которой превышает $1 млрд). Сумма показателей превышает 1187, потому что многие основатели имеют больше одного образования. Данные охватывают американские компании, которые стали «единорогами» в 1997-2019 годах.
Источники: Илья Стребулаев, Stanford GSB Venture Capital Initiative.


Эпоха «сверхновых русских» может закончиться, едва начавшись

Родившаяся новая генерация бизнесменов уже рискует стать изгоями везде — как в России, так и на Западе. Их заточенность на потребителей и инвесторов со всего мира и на транснациональные корпорации является и их слабостью. Токсичность российской власти из-за спецоперации в Украине не может не перекинуться и на них.

Они уже попадают под двойной удар: во‑первых, под начавшееся охлаждение мировых рынков, а во‑вторых, под отрубание связи у мировых инвесторов со всем российским. Теперь ко всем из них, кто живет на Западе и завязан на международных инвесторов, будет вопрос: «Осуждаете ли вы действия России против Украины?» Их будут заставлять превентивно каяться, и им не получится отделаться словами «я не про политику, я про бизнес». Они вынуждены будут отвечать и про политику.

Завязанность на мировые технологии является и угрозой в том смысле, что любой из мировых глобальных игроков обнулит их бизнес за 1 секунду, удалив его из приложения Google Play или AppStore. А мировые вендоры могут просто прекратить бизнес-отношения из-за цвета паспорта и двуглавого герба на обложке. Если уж безликую российскую нефть отказываются принимать в некоторых портах Европы, то что говорить про интеллектуальноемкие вещи.

В России в них будут видеть агентов влияния западных разведок и пресловутого международного капитала, а на условном Западе — уже «агентов Кремля». Если поколению их отцов, тем самым «новым русским», есть на что опереться — они укоренены на российской территории, связаны с добычей сырья, российским денежным потоком и властью, — то у «сверхновых русских» такой опоры нет.

И здесь достаточно подозрений и информационной кампании против таких проектов, чтобы обрушить то, что выстраивалось много лет через серии неудачных стартапов, поиск инвесторов, потребителей продукции и конкурентную борьбу.

Например, можно объявить Telegram Павла Дурова приложением, способствующим терроризму, популярную компьютерную игру братьев Бухманов — происками ФСБ, втягивающими западных детей в свой секретный мир, а стартап бывшего замминстра связи Дениса Свердлова по постройке электромобилей можно обвинить в попытке получения двойных технологий для корпорации «Ростех».

Аналогичное поколение на Западе находится в гораздо лучших условиях — им проще получить кредиты, найти бизнес-ангела, у них нет языкового барьера, да и само кредитование по нынешним ставкам почти бесплатное. Так что можно им посочувствовать, но одновременно и гордиться ими: несмотря ни на что, они уже начали определять реальность вокруг нас — от анонса этой статьи в telegram-канале, созданном «сверхновыми русскими» братьями Дуровыми, до возможности оплатить экземпляр этого журнала в магазине через мобильное приложение Revolut другого «сверхнового русского» Николая Сторонского.


* признан в России иноагентом.

Еще по теме