«$5 млрд иска взяты с потолка…»
В конце ноября канадская компания Archangel Diamond Corporation (ADC) предъявила в окружной суд Денвера (штат Колорадо) иск российским компаниям ОАО «Архангельскгеолдобыча» (АГД) и НК «ЛУКойл», обвиняя их в мошенничестве. Основание: АГД не передала совместному предприятию «Алмазный берег» лицензию на разработку алмазов на Верхотинской территории в Архангельской области. Сумма иска беспрецедентна – $5 млрд. На вопросы «Ко» по поводу этого иска отвечает адвокат Геннадий Цицишвили, заведующий юридической консультацией «Блищенко и партнеры», которая представляла интересы АГД в международном коммерческом арбитраже в Стокгольме в деле по иску ADC к АГД о признании АГД нарушившей обязательства о передаче лицензии.
«Ко»: Геннадий Сандрович, как бы вы могли прокомментировать этот иск?
Геннадий Цицишвили: Иск ADC мы пока не видели и знаем о нем по большей части из газетных публикаций.
«Ко»: Если я правильно понял, вы не получили и не видели иск ADC?
Г.Ц.: Да, этот иск мы не получали и не видели.
«Ко»: Но этим иском уже располагают многие СМИ.
Г.Ц.: Возможно. И это нас не удивляет. Если бы ADC вела себя в соответствии с традициями делового поведения, то она в первую очередь направила бы иск ответчикам. Рассылка же иска по редакциям может, на мой взгляд, означать только то, что руководство ADC очень нуждается в PR-кампании. Ведь кроме многочисленных обвинений, не подкрепленных условиями существующего между сторонами соглашения и нормами применимого законодательства, никаких действительных правовых аргументов в пользу своих исковых требований ADC привести не в состоянии.
«Ко»: ADC в своем иске обвиняет российские компании в мошенничестве. Как можно понять из иска, мошенничество заключается в преднамеренном создании у ADC ложного впечатления о намерении АГД исполнить свое обязательство и передать лицензию СП «Алмазный берег» с тем, чтобы ADC продолжала финансирование проекта.
Г.Ц.: Позиция АГД основывается на условиях заключенного между АГД и ADC соглашения от 24 ноября 1993 года и нормах российского законодательства. По этому соглашению ADC приняла на себя безусловное обязательство финансировать полную стоимость всего комплекса геологических работ на всей Верхотинской территории, а именно, проведение разведки и оценки запасов алмазов и составление любого рода технико-экономического обоснования целесообразности промышленной разработки месторождения. Обязательства АГД состояли в непосредственном проведении геологических работ.
«Ко»: Однако из иска ADC можно понять, что ее обязательства по финансированию были ограничены суммой в $5,3 млн.
Г.Ц.: Это не так. По соглашению названная сумма представляла собой ориентировочный бюджет, т.е. примерный объем финансирования со стороны ADC только на первые пять лет. Действительные обязательства ADC по соглашению, повторяю, состояли в финансировании всех работ на всей Верхотинской территории до момента промышленной разработки и не были ограничены какой-либо конкретной суммой. Кстати, ADC любит заявлять, что только благодаря ее приходу на Верхотинском участке было открыто богатое месторождение алмазов. Эти заявления имеют очень мало общего с действительностью. До ее прихода АГД уже вложила более $20 млн в освоение Верхотинского участка, открыв все значимые аномалии и несколько кимберлитовых трубок, выявив и доказав в целом высокую перспективность Верхотинского участка как алмазосодержащего.
«Ко»: Вернемся к обстоятельствам дела.
Г.Ц.: В феврале 1996 года на Верхотинской территории была обнаружена кимберлитовая трубка (получившая наименование «Трубка им. Гриба»), содержащая алмазы, по предварительной оценке, стоимостью более чем в $5 млрд. И уже начиная с середины 1996 года ADC стала требовать от АГД передать лицензию СП «Алмазный берег», которое было учреждено АГД, ADC и офф-шорной компанией International Business Management Enterprises Ltd. ADC обосновывала требования о передаче лицензии условиями меморандума рабочего совещания от 25 февраля 1994 года, которому согласно тексту меморандума был придан статус составной части упомянутого соглашения по совместному проекту. С юридической точки зрения, в соответствии с соглашением и меморандумом, обязательство АГД передать лицензию вступало в силу после подготовки технико-экономического обоснования промышленной значимости месторождения при условии появления в российском законодательстве норм, допускающих такую передачу. На момент предъявлявшихся в 1996 году и в последующие годы требований передать лицензию ни одно из названных условий вступления в силу обязательства АГД по передаче лицензии не было реализовано. Следовательно, АГД была не вправе передавать лицензию СП «Алмазный берег». Данная правовая ситуация сохраняется и по сей день.
«Ко»: Чем же в таком случае можно объяснить эти несвоевременные требования ADC к АГД о передаче лицензии?
Г.Ц.: Как известно, любые проекты, связанные с разработкой недр, являются капиталоемкими, т.е. требующими вложения значительных финансовых средств. А средств этих у ADC и не было. И ADC была вынуждена привлекать их на Ванкуверской венчурной бирже. Для привлечения средств инвесторов на бирже, как известно, требуется предоставление определенных гарантий. Собственными гарантиями (которыми могут служить, например, собственные активы компании, имя компании и т.д.) ADC не располагала. Права же на обладание лицензией на разработку алмазов на перспективной огромной площади, где открыта к тому же богатая кимберлитовая трубка, безусловно, являются достаточной гарантией для привлечения крупных средств.
Одной из иллюстраций неспособности ADC исполнять свои финансовые обязательства может служить пример из 1997 года, когда ADC оказалась неспособной выполнять свои обязательства, поставив проект под угрозу. По этой причине АГД в том же 1997 году была вынуждена заявить о выходе из соглашения. ADC, с большой задержкой исполнив свои обязательства и будучи обязанной предоставлять своим кредиторам отчетность, признала свою вину, но попросила АГД официально не признавать ее нарушившей свои обязательства. АГД пошла навстречу этим просьбам ADC, пообещав, что не будет считать ADC нарушившей свои обязательства и по просьбе ADC направила в ее адрес письмо, в котором подтверждала, что у АГД нет претензий к ADC. Так что я полагаю, что именно в финансовом положении ADC следует искать причины, как вы выразились, несвоевременных требований о передаче лицензии.
«Ко»: Мы имеем достаточное представление о конфликтующих сторонах – АГД и ADC. Но лицензия должна быть передана не ADC, а СП «Алмазный берег». А вот об этом загадочном претенденте на лицензию ничего или почти ничего не известно.
Г.Ц.: Никаких геологических работ СП «Алмазный берег» никогда не вело, а играло роль финансового оператора, пропуская через себя инвестируемые в проект средства. Возможно, создание по инициативе ADC «Алмазного берега» было довольно искусным ходом руководства этой компании, которое пыталось если не освободить себя от обязательств по финансированию проекта, то по крайней мере уменьшить это бремя. А руководство АГД той поры, надо полагать, в силу своей неискушенности в бизнесе, не сумело этот трюк разглядеть. Так что создание СП «Алмазный берег» может рассматриваться как свидетельство того, что ADC, принимая на себя по соглашению 1993 года обязательства финансировать проект в любом требуемом объеме, ввела АГД в заблуждение относительно своего финансового состояния.
«Ко»: Вы сказали, что СП «Алмазный берег» никогда не занималось и не могло заниматься геологическими работами.
Г.Ц.: Геологические работы – это лицензируемый вид деятельности, т.е. согласно российскому законодательству для занятия такой деятельностью необходимо получить соответствующие лицензии. СП «Алмазный берег» такими лицензиями не обладает. Более того, оно не могло и не может их получить, так как для их получения необходимо обладать техническими и технологическими возможностями выполнения соответствующих геологических работ, необходимым квалифицированным техническим персоналом и т.п. СП «Алмазный берег» всегда представляло собой небольшую контору, состоящую из персонала в несколько человек, по своему образованию и специальности очень далеких от геологии.
«Ко»: То есть конфликт вокруг Верхотинского месторождения представляет собой обычный коммерческий спор, проистекающий из разного понимания условий, заключенных между сторонами договоров и правовых норм. Кроме того, получается, что для АГД вступила в силу юридическая обязанность передавать лицензию, а значит, нет и оснований говорить о мошенничестве…
Г.Ц.: Ваши выводы могу признать правильными лишь отчасти. Я только утверждаю, что отсутствуют основания для обвинения российской стороны в мошенничестве. Что касается ADC, то на этот счет у меня иное мнение. Как, к примеру, квалифицировать уже названные действия ADC при вступлении в соглашение 1993 года по введению в заблуждение АГД относительно финансового состояния ADC и ее способности исполнить обязательства по финансированию геологических работ любого объема при реализации Верхотинского проекта? Затем в 1998 году ADC предъявила в Международный коммерческий арбитраж в Стокгольме иск с требованием признать АГД нарушившей условия меморандума рабочего совещания от 25 февраля 1994 года о передаче лицензии СП «Алмазный берег». Этот иск, как известно, арбитраж отклонил.
В связи с арбитражным разбирательством в Стокгольме, принимая во внимание, что ADC доказывала наличие обязательства АГД о передаче лицензии только на основании копии меморандума, не предъявляя его подлинник, а также многие другие привлекшие внимание факты, мы провели проверку обстоятельств подписания меморандума от 25 февраля 1994 года, на основании которого ADC требовала передать лицензию, а также достоверность других доказательств представленных ADC в Стокгольмский арбитраж в обоснование своих требований о признании АГД нарушившей обязательства о передаче лицензии и о взыскании многомиллионных убытков. Результаты оказались потрясающе неожиданными. Экспертно-криминалистический центр МВД России, проведя почерковедческое исследование подписи представителя АГД Владимира Гриба на меморандуме, установил, что подпись на меморандуме от имени Владимира Гриба «выполнена не Грибом В.П., а другим лицом». В дополнение к этому обратим внимание только на следующую деталь. 25 февраля 1994 года В.П.Гриб находился в отпуске, а обязанности генерального директора исполнял в соответствии с приказом другой его заместитель.
Таким образом, ADC требовала и продолжает требовать от АГД передать лицензию на основании всего лишь копии меморандума, на котором подпись российского представителя сфальсифицирована, скрывая при этом по каким-то причинам подлинник меморандума. Как можно квалифицировать эти действия ADC и ее руководителей?
Далее. В ходе арбитражного разбирательства в Стокгольме ADC, чтобы подтвердить нарушение компанией АГД обязательства о передаче лицензии, представила письмо за подписью якобы сотрудника аппарата российского правительства, оформленное на официальном бланке, адресованное руководителю СП «Алмазный берег» в ответ на его запрос. На наше обращение в аппарат правительства РФ мы получили ответ, что сотрудник, чья подпись стоит на этом письме, в правительстве никогда не работал, никаких документов из аппарата за номером, который стоит на письме, не исходило, а запрос руководителя СП «Алмазный берег», на который давался ответ этим письмом, не зарегистрирован. Кстати, по этим фактам было возбуждено уголовное дело, и в настоящее время ведется следствие.
«Ко»: Получается, что руководство ADC, обвиняя российские компании в мошенничестве, совершало действия, преследуемые в уголовном порядке?
Г.Ц.: Именно об этом я и хочу сказать. А еще могу добавить два любопытных факта. Во-первых, ADC ввела в заблуждение посла Канады Анн Лихи. На это мы обращали внимание международных арбитров в Стокгольме во время слушания дела. Анн Лихи, совершенно искренне заботясь о развитии канадско-российских отношений и руководствуясь самыми благими намерениями, подписала в адрес российского министра природных ресурсов предложенное ей руководством ADC письмо от 15 сентября 1997 года в поддержку ADC и СП «Алмазный берег», не подозревая, что подписывается под не соответствующими действительности фактами. В письме говорится, что СП «Алмазный берег» осуществляет буровые работы. Во-вторых, в целях привлечения денежных средств на Ванкуверской бирже руководство ADC распространяло официальные пресс-релизы, в которых искажалась реальная юридическая связь ADC с алмазоносной Верхотинской территорией. А ведь инвесторы на бирже вкладывали деньги, руководствуясь именно этой информацией.
«Ко»: Официальные представители канадской стороны говорят, что «потеряв надежду найти правду в российских судах, мы решились на крайние меры», т.е. обратились с иском в американский суд.
Г.Ц.: Чушь. ADC никогда не обращалась в российские суды для защиты своих прав или интересов. В российских судах ADC еще не участвовала в спорах с АГД ни в качестве истца, ни в качестве ответчика. Руководство ADC предпочитало всегда решать свои вопросы в кабинетах чиновников.
«Ко»: А как обосновывается сумма материальных требований ADC – $5 млрд?
Г.Ц.: Как сообщают СМИ, сумма исковых требований ADC складывается из следующих составляющих. $30 млн – инвестиции в Верхотинский проект. Замечу, что эта сумма завышена в несколько раз. Далее, $400 млн – потерянная прибыль от 40-процентного участия в разработке кимберлитовой трубки им. Гриба. Еще $800 млн – упущенная выгода от разработки других, еще не открытых месторождений на Верхотинской территории. Иначе как взятыми с потолка я эти суммы назвать не могу. К тому же эту сумму якобы понесенных убытков истец увеличил еще в три раза, ссылаясь на закон штата Колорадо. Вот откуда такая фантастическая сумма.
Могу высказать свое личное мнение по этому поводу. Во-первых, насколько я помню, ADC в действительности профинансировала геологические работы в рамках Верхотинского проекта на сумму порядка $7 млн – $10 млн. Во-вторых, до настоящего времени не существует ни утвержденной оценки запасов алмазов в трубке им. Гриба, ни технико-экономического обоснования промышленной разработки этой трубки. Другими словами, отсутствует база для расчета доходов от разработки трубки им. Гриба и, следовательно, база для расчета убытков.
«Ко»: В чем все-таки заключаются истинные причины подачи иска канадской компанией ADC, если, по вашему мнению, юридические основания для подобного иска отсутствуют?
Г.Ц.: Полагаю, что в основе этого отчаянного поступка руководства ADC лежит принцип «нападение – лучшая защита». Руководство ADC не может реализовать данные акционерам компании обещания. Стокгольмский арбитраж закончился отнюдь не в пользу канадцев. А в связи с открывшимися фактами, связанными с меморандумом от 24 февраля 1994 года, в котором зафиксировано обязательство АГД передать лицензию, руководство ADC, очевидно, осознало отсутствие каких-либо законных оснований для получения лицензии. Ну и, наконец, теперь, когда в России стал соблюдаться законодательный принцип невмешательства чиновников любого уровня в коммерческие споры, ADC лишилась излюбленного инструмента для решения всех вопросов.
«Ко»: Как вы полагаете, какими будут ответные меры?
Г.Ц.: Я этого не знаю. Кроме того, я не являюсь представителем ни одного из ответчиков по иску ADC, заявленному в американский суд, и высказал исключительно свое личное мнение по всем затронутым в беседе вопросам. Вместе с тем полагаю, что ответные меры, безусловно, будут приняты.
Что такое «Блищенко и партнеры»
Юридическая консультация «Блищенко и партнеры» приобрела известность в результате успешно проведенных арбитражных дел, среди которых выделяются дело в МКАС при ТПП РФ по защите компании «НАФТА-Москва» против швейцарской фирмы Noga и дело в международном коммерческом арбитраже в Стокгольме по защите ОАО «Архангельскгеолдобыча» против канадской компании «Аркейнджел Даймонд Корпорейшн». Кроме того, «Блищенко и партнеры» отвечают за юридическое сопровождение крупных проектов, и в частности, являются консультантами правительства Москвы в подготовке проекта контракта на строительство автодрома для гонок по «Формуле-1».
Подписывайтесь на нас:
Еще по теме
