Фальшстарт
Несколько последних месяцев меня назойливо призывали вообразить, как Москва проведет в 2012 году Олимпийские игры, и я честно жал на все кнопочки, отвечающие в моем организме за буйство фантазии, но последняя так и не разыгралась. Усталый мозг работал, как у Евгения Юфита – в жанре некрореализма. Многочасовые пробки на всех направлениях, ведущих вон из Москвы. Центр города, куда можно попасть, только предъявив специальное удостоверение олимпийского гостя либо корочку внештатного сотрудника ФСБ. Счастливые лица подрядчиков, дорожников, строителей, чиновников, построивших именно то, что они хотели построить, причем не только в Москве, но и в Марбелье, в Белгравии, на Корфу и на Рублево-Успенском шоссе. Усталый и сильно поседевший, но все еще держащий руку на пульсе здоровья нации Сергей Шойгу. Специальное заседание Госдумы, посвященное теме распределения бесплатных билетов на соревнования. Борис Ельцин, перерезающий теннисную сетку в честь открытия турнира. Первый канал, круглосуточно показывающий черные, белые, желтые, красные лица, на 78 языках признающиеся в том, как хороша Москва и как хорошо организованы Олимпийские игры. В общем, ничего интересного. Все это я уже когда-то видел. То ли в Москве, то ли в Петербурге. То ли 9 мая, то ли 27 мая, то ли в 1980-м году.
Некрореализм уже несколько лет является господствующей стилистикой как в московской архитектуре, так и во всем укладе общественно-политической жизни, и Москва-2012 стала бы ему вечным памятником, но, увы, не станет. На прошлой неделе оценочная комиссия Международного олимпийского комитета опубликовала свой доклад о городах-претендентах, после чего шансы Москвы можно изучать под микроскопом. Впрочем, большинство наших сограждан об этом почти ничего не узнали, поскольку одним из важных свойств некрореализма является умение любого мертвяка выдать за цветущего юношу.
Люди, натасканные отличать по запаху, где действительно цветет, а где – только медом намазано, никак не могут сорганизоваться хоть в какое-нибудь массовое сообщество. Нет, они, конечно, ходят на одни и те же выставки, покупают по 15 билетов на Чеховский театральный фестиваль и даже – часто – опознают друг друга в лицо, но что-то мешает им разом собраться вокруг осинового кола. То ли быт заел, то ли на работе дел невпроворот, то ли слишком многие перешли с водки на хорошее итальянское вино. То ли – и эта версия мне кажется наиболее убедительной – в городе нет такого «места силы», где они могли бы собраться. У некрореалистов таких мест тысячи – от Мавзолея до Останкина. Нам же свою явку предстоит изобрести. Сообща построить Музей спичечных коробков. Или Дом долгожданных признаний. Что-нибудь настолько конспиративно-глупое, чтобы ни один аналитик ни за что не догадался, зачем здесь собирается столько людей.
Подписывайтесь на нас:
Еще по теме
