С отмыванием решили повременить
ПРЕЗИДЕНТСКАЯ администрация и Минфин одержали важную тактическую победу: закон о противодействии отмыванию доходов, полученных преступным путем, после жесткой дискуссии на правительстве не принят и отправлен на месячную доработку. Невзирая на то что правительства ведущих стран и мировые финансовые организации давно торопят Россию с принятием такого закона.
Всемирной модой на борьбу с нелегальной экономикой наши силовики решили воспользоваться в своих целях. За девять месяцев работы над текстом они подготовили очень жесткий закон, предоставляющий спецоргану «по борьбе с отмыванием» огромные полномочия. «Против» выступило правовое управление администрации президента и – несколько мягче – Минфин. Противоречия оказались настолько острыми, что проект был вынесен на заседание правительства вместе со списком разногласий. Вопрос об отмывании превратился в вопрос о свободе экономической деятельности в России.
Подготовленный силовиками законопроект устанавливает единый для физических и юридических лиц порог, свыше которого финансовые операции подлежат обязательному контролю (4 тыс. минимальных размеров оплаты труда – сейчас это немногим более $10 тыс.). Для внешнеторговых сделок и операций с недвижимостью порог впятеро выше. Чтобы пресечь возможность уйти из-под контроля путем разбиения сделки на несколько частей, предполагается контролировать также «взаимосвязанные или однородные» сделки меньшего объема и совокупности сделок в течение месяца, превышающие предельные суммы.
Подозрительными считаются почти любые финансовые операции: снятие и зачисление на счет наличных средств юрлицом, «когда это не обусловлено характером его хозяйственной деятельности»; покупка или продажа наличной иностранной валюты; приобретение физическим лицом ценных бумаг за наличный расчет; открытие депозита в пользу третьих лиц; размещение на депозите средств с оформлением на предъявителя; выдача кредита под залог ценных бумаг на предъявителя; помещение ценных бумаг, драгметаллов или камней, иных ценностей в банк или ломбард и т.д.
Сообщать о подозрительных сделках должны буквально все: банки, участники рынка ценных бумаг, страховщики, игорные заведения и др. В то же время собственно признаки операций по легализации в законе не даны. Вот одно из ключевых разногласий: силовые ведомства настаивают на формуле «доходы, полученные незаконным путем» вместо «преступным путем». Как тонко заметил представитель президента в Думе Котенков (депутаты в тот же день сняли с рассмотрения старый вариант закона), это опасно: ведь «незаконные доходы получает около 80% населения страны». Объектом потенциального контроля становится практически вся экономическая деятельность. Кроме того, формула «незаконным путем» позволяет правоохранительным органам обходиться без суда.
Замыслы Генпрокуратуры еще круче: она хочет, чтобы предметом контроля были деяния, «которые могут повлечь уголовную либо административную ответственность». Или в редакции МВД: «денежные средства и имущество, полученные в результате деяния, содержащего признаки состава преступления». То есть опять-таки почти любые деяния и средства.
Дискуссия также шла вокруг права уполномоченного органа приостанавливать подозрительные сделки на пять дней и вокруг практически полного уничтожения понятия банковской тайны. Правовое управление настаивает, чтобы в закон включили статью об ответственности уполномоченного органа за возможный вред, нанесенный проверяемым в результате проверки. Выступило оно и против предоставления правительству права дополнять перечень подлежащих контролю операций.
Одержанная экономистами победа не является окончательной: очевидно, в ближайшее время силовики попытаются пролоббировать свою версию закона напрямую через Кремль. Или в крайнем случае включат необходимые положения в закон о финансовой полиции.
Подписывайтесь на нас:
Еще по теме
