Эксперты опровергли новость о «разбогатевших» олигархах
Фото: ТАСС
Утверждение Forbes, что за время пандемии российские миллиардеры разбогатели на 62 млрд $, не подтверждается экономистами. Опрошенные журналом «Компания» эксперты призывают не ставить знак равенства между личным состоянием и капитализацией компании.
26 мая Forbes, основываясь на данных своего счетчика, оценивающего изменение состояний богатейших людей мира в реальном времени, сообщил, что с 18 марта, когда фондовые рынки упали из-за развала сделки ОПЕК+ и пандемии коронавируса, российские миллиардеры разбогатели на 62 млрд $. По данным издания, за эти два месяца число долларовых миллиардеров в России увеличилось с 102 до 104 человек, а их совокупное состояние выросло с 392 млрд $ до 454 млрд $.
Однако рост капитализации компаний свидетельствует о прочности российского фондового рынка, а не о богатстве отдельных олигархов. Капитализация активов и свободные денежные средства, которые позволяют реализовать статус богатого человека в реальном мире — не одно и то же. В апреле владелец Virgin Group Ричард Брэнсон написал письмо сотрудникам, в котором сообщил, что вынужден заложить свой личный остров Некер в Карибском море, чтобы найти деньги на выплату зарплат. Он подчеркнул, что оценка стоимости его активов Forbes в 4,2 млрд $ не означает наличия этих денег на его банковских счетах.
Можно ли вообще соотносить капитализацию активов на фондовом рынке с личным состоянием? Опрошенные «Ко» экономисты считают, что нет.
Евгений Коган, управляющий директор инвестиционной компании «Московские партнеры»
Нельзя взять капитализацию бизнеса, принадлежащего бизнесмену, и сказать, что «он столько стоит». Во-первых, капитализация и свободный кэш — это разные вещи, а уровень моментальной ликвидности гораздо важнее, чем оценка стоимости твоих активов.
Михаилу Прохорову повезло: перед кризисом 2008 года он продал активы на миллиарды долларов и вышел в деньги, получив возможность строить планы и покупать компании. Но бывают ситуации, когда человек владеет корпорациями и вроде бы стоит очень много, а реально в кармане ни гроша. И когда ему нужно срочно за что-то заплатить, он занимает деньги. Потому что все в активах и нет свободной ликвидности.
Во-вторых, капитализация вещь очень творческая. Возьмем последний пример — компания Hertz, которая занимается арендой машин. Еще недавно Hertz стоил несколько десятков миллиардов долларов, сегодня он стоит практически ноль — он стоит свои долги. А долгов у него много, порядка 20 млрд $.
Конечно, по-человечески приятно, когда пишут, что у тебя было 20 млрд, а стало 25. Но при таких числах качество жизни человека принципиально никак не меняется.
Я думаю, что эти методики подсчета созданы журналистами, потому что журналистам нужны темы, а посчитать деньги в чужом кармане — любимая игра большинства людей, без которой мир был бы пресным.
Никита Кричевский, доктор экономических наук
Я не знаю, зачем нужны эти рейтинги богатства миллиардеров, основанные на капитализации их активов. По-моему, уже каждый школьник знает, что личное богатство владельцев компаний определяется не ростом капитализации, а свободным денежным потоком. И чьи-то увеличившиеся миллиарды — это не кэш, а денежная оценка ценных бумаг, которые скопом не продашь.
Константин Ордов, профессор кафедры финансового менеджмента РЭУ им. Плеханова
Эта методика оценки состояния миллиардеров связана с колебаниями фондового рынка, которые никак не соотносятся с реальным состоянием экономики. В 2019 году необеспеченная эмиссия в США разогнала фондовые рынки во всем мире, в том числе российский, который вырос на беспрецедентные 40%. В начале пандемии рынки упали, но ФРС напечатала еще денег. Котировки немного отскочили, вот «богатство миллиардеров» и переоценили.
На стоимость акций повлияло и снижение ключевой ставки Центробанка РФ — оно поддержало не реальную экономику, а фондовый рынок.
С одной стороны, прирост капитализации компании по классической теории корпоративных финансов — это и есть прирост благосостояния собственника. Но в реальности «обкэшиться» очень сложно: в сделках на миллиарды долларов даже безналичных денег обычно нет, там идет обмен активами.
Кроме того, реализовать свои активы на фондовом рынке владельцу контрольного пакета очень сложно. Как только вы пытаетесь продать больше обычного, цена акций по спекулятивным правилам падает, причем упасть они могут на 30-50%.
Так что у богатых свои проблемы. На обновление яхтенного парка им хватает, но, если производство на несколько месяцев встанет, им придется продать не одну яхту, чтобы расплатиться по обязательствам.
Ярослав Кабаков, директор по стратегии ИК «Финам»
Между личным состоянием и капитализацией компании невозможно поставить знак равенства. В том числе это связано с тем, что собственник или мажоритарный акционер не может по своему желанию распоряжаться портфелем, например, продать часть акций, так как это увеличивает риски бизнеса. И в случае резкого падения капитализации компании мажоритарный акционер может оказаться без средств к существованию.
Кроме того, в России очень много примеров, когда накладывались аресты на те или иные активы, и акционерам было очень сложно монетизировать бизнес.
Случаев успешного выхода в кэш мало, и на западных рынках тоже. У нас можно вспомнить разве что Михаила Прохорова, который удачно вышел в кэш перед кризисом 2008 года, хорошо монетизировав свой пакет в «Норильском никеле». А Владимиру Потанину, оставшемуся с активом, пришлось труднее, с учетом вхождения «Русала» в акционерный капитал. Ему пришлось разбираться со многими передрягами, в том числе урегулировать конфликт сделками револьверного типа.
Вопрос о том, что кто-то разбогател из-за изменения биржевых котировок, с точки зрения личного богатства вообще не стоит. В любом случае это деньги бизнеса, которые потом также в бизнес и уходят. На личное потребление потратить такие суммы просто невозможно.
Подписывайтесь на нас:
Еще по теме
