Лучше меньше, да лучше
Возрождение института переписки представителей российской интеллигенции с властью не может не радовать. Как и любой знак обращения к явлениям, характерным для определенного периода нашей истории. Короткая память, конечно, дает душе отдохновение от неприятных воспоминаний, но она же и не дает возможности избавиться от того, что эти воспоминания будит.
Однако к делу. Министр образования РФ Владимир Филиппов дал, наконец, официальный ответ на письмо группы творческой интеллигенции по поводу пересмотра школьной программы по литературе. Ответ классический, в традиционном смысле подобной переписки. Представители написали о программе, а имели в виду проблему: литература предмет не просто познавательный – она играет серьезную роль в мировосприятии и т.д. Идейность, духовность, то да се. Что приоритетное изучение определенных авторов приводит к серьезному искажению реальной истории, оправданию того, что оправдывать как-то не совсем правильно. Что создание и поддержание культурного слоя общества, сколь тонким он бы ни был, – необходимое условие сохранения нации вообще. Министр отвечает правильно и четко, по конкретным позициям: например, что в комиссию по пересмотру содержания учебных пособий входит более трети современных авторов. Ему про проблему, он про проценты. Нормальное дело. А саму проблему можно спокойно оставить, как сказал бы Жванецкий, «в ее положении». Тем более министр справедливо заметил, что школьники и так перегружены.
Говоря о вредности перегрузки программы, Филиппов приводит пример: на вопрос об отношении к великим русским писателям более 40% тульских учеников ответили «ненавижу». Конечно, надо иметь представление о качестве преподавания в наших школах, в том числе и литературы.
Чего спорить, некоторые писатели – важно отметить, что речь о настоящих русских писателях – действительно требуют не только напряжения, но и некоторого определенного представления о жизни, которое в раннем возрасте еще не приходит. Бессмысленно требовать серьезного прочтения Достоевского в девятом или десятом классе. Но ведь получается, что, стремясь облегчить труд ученика, более того, просто сохранить в нем потребность в чтении книг – а это задача серьезнейшая – ему предлагают читать то, что более доступно и понятно. В результате получается, что за поэзию ему выдают труды Сергея Михалкова и Евгения Евтушенко. А ведь были и другие авторы не без способностей – целый «серебряный век». Хотите продолжать изучение названных и неназванных чуть выше советских социалистических авторов – значит необходимо придумать правильное название для того, что они производили. Хотя объяснить, зачем, все равно будет трудно. То же относится и к прозе, и к драматургии. Да, возможно, школьники перегружены. Но, может быть, литература – это тот предмет, где качество несопоставимо важнее количества. Как назвал одну из своих работ (о чем она, совершенно не помню, да и вспоминать не хочется) бывший вождь пролетариата: «Лучше меньше, да лучше». Он почему-то предпочитал поэзию Надсона, поэта совсем среднего, но ведь в чем, в чем, а в излишней культурности Владимира Ильича никто и никогда не обвинял.
Взять, например, по нескольку стихотворений, скажем, десяти – двенадцати лучших русских поэтов (кто их определит? – время уже определило). Нагрузка совсем не смертельная. Но это будет реальное представление о поэзии. То же относится и к «большой» литературе. «Войну и мир» тяжело – пусть будет одно «Воскресение». Платонов, кстати, писал не только романы, но и рассказы. Конечно, «Котлован» сложен для чтения, но практически любой, даже небольшой рассказ даст представление о необычном, неповторимом платоновском языке. И так далее. Важно, что это будет представление о самом лучшем, что есть в великой русской литературе.
Ничего страшного, если кочующие из программы в программу некоторые авторы, наконец, передохнут. Пусть вообще список будет серьезно сокращен, а некоторые произведения станут изучаться вместе в качестве представителей какой-то литературной школы или течения. Ну, пропадут заготовленные на годы вперед шпаргалки для сочинений. Это можно пережить. В конце концов, как писал Козьма Прутков (входит ли он в программу, неизвестно), «нельзя объять необъятное».
Подписывайтесь на нас:
Еще по теме
