Оседлав британскую корову
Европейских фермеров постигли две напасти подряд – сначала коровье бешенство, затем ящур. Мясной рынок кажется полностью разрушенным и дезориентированным. В Европе все громче говорят о том, что сельское хозяйство – эта самая «социалистическая» отрасль экономики, живущая за счет масштабной государственной поддержки – нуждается в коренном пересмотре государственной политики.
Но, похоже, проблемы европейских фермеров пришлись как нельзя кстати российским аграриям. У них появился шанс вытеснить сильных конкурентов с внутреннего рынка. «Колхозные» лоббисты под прикрытием борьбы с ящуром и бешенством могут восстановить «регулируемую рыночную экономику», по сравнению с которой коровьи болезни покажутся сущей мелочью.
Социалисты против социалистов
Российское крестьянское лобби стремится использовать трудности европейцев в своих целях. Мы не можем поставить прочный барьер на пути зараженного мяса. Просто потому, что у таможни нет необходимой контрольной аппаратуры. Импорт мяса из стран, в которых коровьи болезни бушевали сильнее всего, разумеется, запрещен. Но ввоз того же мяса через третьи страны проконтролировать нет никакой возможности. Ссылаясь на эти «объективные трудности», отечественные мясники потребовали ввести высокие (заградительные) пошлины на ввоз мяса, заодно решая на какое-то время проблему конкуренции по качеству (еще четыре-пять лет назад мясокомбинаты, закупившие импортные технологические линии, жаловались, что не могут больше работать на домашнем сырье – оно некондиционно).
Скоро в России весна. Посевная. Для аграрных чиновников и Минфина это все равно что ураган или самум. Нужно найти деньги, своевременно их отправить, а потом следить за их получением, пытаясь пресечь нецелевое расходование средств, которое почему-то (аграрным деньгам особенно не везет) так и норовит произойти на каждом этапе большого пути.
В Чечне нашли примерное решение проблемы (за несвоевременное перечисление средств чеченским аграриям Минфин прошлой весной получил пару крупных нагоняев от президента). Решено, что посевную в Чечне проведут федеральные власти, а уже потом угодья будут переданы поселянам – это дешевле, чем выделять им деньги. Министр по Чечне Владимир Елагин, придумавший этот замечательный план борьбы с бюджетными хищениями в сельском хозяйстве, не рассказал только, собираются ли федеральные власти сами собирать урожай, и будет ли этот подход распространен на другие территории.
Поддержка села российским бюджетом по духу еще более «социалистическая», чем в Европе, хотя по цифрам, конечно, с «евросоциализмом» несопоставима. Как только начнет сходить снег, на страницах газет и журналов появятся пространные рассуждения о том, как плохо живется селу в рыночных условиях, и какое внешнее финансирование ему нужно для проведения известных испокон веку операций.
Все это ерунда. Лоббистские вопли просто служат прикрытием серьезной программы огосударствления сельского хозяйства, которую тихо продвигает Минсельхозпрод. Реализация этой программы окончательно уничтожит ростки частного фермерства, еще больше сузит и без того весьма ограниченные возможности конкуренции в отрасли, зато откроет «зеленый» свет крупным полугосударственным холдингам, скрыто аффилированным с отвечающим за село министерством.
Больные коровы и больные свиньи
Хотя коровье бешенство свирепствует в Европе далеко не первый месяц, государственный контроль за мясом до сих пор остается неполноценным. В первую очередь из-за того, что к нему пока не присоединилась Германия. Гораздо более организованными оказались потребители. Некоторые самостоятельно отказались от говядины, другим помогли сделать выбор организации. Например, во Франции недавно исключили говядину из своих меню три крупных колледжа.
В конце прошлого года европейские страны одна за другой начали ужесточать контроль, выделять средства на медицинские исследования, вводить высокие пошлины и требовать запрета на экспорт. В конечном итоге за болезни коров заплатили в основном британские налогоплательщики – рост цен на мясо и увеличение субсидий фермерам стоил им за 2,5 года 4 млрд фунтов стерлингов.
В дополнение к проблемам с бешенством Европа столкнулась с новой напастью – ящуром. Как и бешенство, первыми ящур обнаружили британцы (графство Эссекс). Зарегистрировано более полусотни зараженных животных; забито 46 тыс. Затем похожие симптомы были зарегистрированы в Германии, Франции и Турции. Поскольку болезнь передается не только через пищу, в ходу самые неожиданные меры: в Британии фермы закрыты на карантин, отменены спортивные мероприятия, закрыты парки и зоны отдыха. Национальный союз фермеров даже настоятельно просит автомобилистов объезжать стороной зараженные места.
Бельгия (хотя анализ еще не подтвердил наличие ящура, есть только подозрения) незамедлительно запретила экспорт мяса и мясной продукции, забила несколько сотен свиней и даже закрыла зоопарки. Средства борьбы с распространением ящура применяются самые разнообразные – вплоть до дезинфицирования обуви пассажиров из Лондона. А Ирландия отменила торжества по случаю Дня св. Патрика. Ящур, хотя он и не распространился пока очень широко, уже приводит к колоссальным убыткам. По данным Европейской комиссии, за неделю потери торговцев мясом – от фермеров до ритейла – достигают 125 млн евро. В прошлом году Британия экспортировала в страны ЕС 764 тыс. голов свиней на 32 млн фунтов стерлингов. Насколько упадет экспорт в этом году – не берется предсказать никто.
«Ко» попросил участников российского мясного рынка оценить необходимость введения защитных мер против европейских конкурентов. Как выяснилось, особого восторга эта идея не вызывает.
Сергей Хохлов, исполнительный директор Мясного союза России:
– Мясной отрасли еще «повезло», что ежегодное потребление мяса снизилось с 72 – 78 кг в 1990 году до 40 – 42 кг в 2000-м. Из-за отсутствия сбыта практически все наши предприятия сократили объемы производства в среднем на 50%. И все-таки без импортных поставок нам не обойтись. Наши предприятия в состоянии обеспечить рынок качественной продукцией, но вот сырьем они не обеспечены – отечественное сырье покрывает их потребности лишь на 40 – 50%. О том, что на национальный рынок хлынет поток дешевой европейской говядины, думаю, можно не беспокоиться: наши мясокомбинаты уже не станут брать что попало – потом окажется себе дороже.
Наталия Смурова, заместитель директора по коммерции ЗАО «Роспром»:
– В компенсационных пошлинах, по-моему, нет никакого смысла. Запасы европейской говядины очень быстро закончатся, а когда это произойдет, цены на нее станут для нас недоступными. Из-за высокого спроса со стороны России цены на говядину растут уже сейчас – с $1,05 за 1 кг цена выросла до $1,25. Так что после таможенной очистки и наценок импортеров стоимость импортного мяса вполне «совместима» по цене с нашей говядиной. Почему бы не дать нашим гражданам возможность какое-то время покупать более дешевое мясо? Наши ветеринары жестко контролируют каждую партию. И потом, одними только российским, украинским и белорусским мясом удовлетворить потребность страны пока невозможно.
Андрей Зырянов, директор по закупкам МПЗ «КампоМос»:
– Очевидно, что после кризиса импорт мясных продуктов стал менее рентабельным на фоне национального производства. Сегодня объем импортной готовой продукции составляет, по нашим оценкам, не более 5% (а когда-то он доходил в Москве до 50%), и его доля продолжает снижаться. Это вполне нормально, ведь потребление мясных и колбасных изделий во всем мире тяготеет к местным, сформировавшимся вкусам. Несмотря на общую нехватку отечественного сырья, «КампоМос» продолжает закупать мясо на местном рынке. Однако мы понимаем, что введение компенсационной пошлины приведет к общему удорожанию сырья в России и косвенно ударит по себестоимости продукции нашего предприятия. В целом восстановление объемов отечественного мясного производства – принципиальный вопрос, решение которого потребует, к сожалению, много времени.
Больная индустрия и больная политика
Ящур довершил дело, начатое бешенством: мясной рынок в Европе просто прекращает существование. Цены на мясо поднялись, спрос сильно упал (в Германии – в 2,5 раза). Британцы увеличивают и без того большие компенсации фермерам. На этот раз с одобрения ЕС выплаты составят почти $230 млн. ЕС из своих источников собирается выплатить фермерам 168 млн фунтов стерлингов, при этом уточнив, что на дальнейшее расширение помощи фермерам рассчитывать не стоит. Требуют дополнительных субсидий от своего правительства и французские хозяйства. Фермеры не в состоянии вернуть взятые кредиты, многие из них находятся на грани банкротства. Долги фермеров составляют порядка 8 млрд евро, и возврат кредитов практически прекратился, так как продажи животных приостановлены. Банк Barclay’s, один из крупнейших кредиторов сельского хозяйства, вынужден был ввести трехмесячный мораторий на возврат кредитов.
Параллельно фермеры начали борьбу за рентабельность и по другим направлениям. Они пытаются пересмотреть договоры на поставку мяса супермаркетам. Во многих магазинах Британии в начале марта мяса просто не было, и это хороший фон для повышения цен. Даже Тони Блэру на основании заключения Комиссии по конкуренции пришлось высказаться в том духе, что супермаркеты, закупающие мясо у крестьян, занижают закупочные цены и разгоняют прибыли, чем еще больше подрывают финансовое благополучие фермерских хозяйств.
Европейская аграрная политика решает две задачи: она поддерживает экспорт и одновременно создает у населения иллюзию дешевизны продуктов питания. Не будет же обычный потребитель высчитывать, какая сумма из его налоговых платежей пошла на обучение фермеров менеджменту, а какая – на прямые дотации, позволяющие поддерживать низкие цены.
Эдвард Шах из университета Миннесоты утверждает, что из-за подобной аграрной политики никто не знает реальной цены продовольственных товаров. Кроме того, государственные интервенции на продовольственный рынок меняются год от года, что мешает долгосрочному планированию. Причем при каждом изменении регулярно реформируемая аграрная политика обходится бюджету все дороже и дороже. Объем годовых субсидий европейским крестьянам составляет сейчас порядка $36 млрд. Фермеры находятся в принципиально нерыночной ситуации – они получают от государства не меньше, чем от потребителей. Трудно понять, почему фермеры должны получать огромные субсидии на производство товаров, которые при продаже на открытом рынке приносят прибыль. Поддержка аграриев в Европе завязана на коррупции и угрожает темпам развития экономики ЕС, говорят либералы. Из-за своей зависимости от государства аграрный сектор Европы больше всего походит на рынки развивающихся стран. Показателен в этом смысле пример Британии с ее эффективными крупными хозяйствами: в прошлом году доходы отрасли составили 15,3 млрд фунтов стерлингов, и 3,5 млрд (22,8%) из них – это субсидии. А ведь есть еще масса непрямых форм поддержки. Тарифные барьеры дают отрасли не менее 1 млрд фунтов стерлингов годового дохода.
Даже консервативная FinancialTimes призывает к радикальной реформе европейской аграрной политики. Хотя и не исключает, что сельские бедствия, наоборот, послужат усилению протекционизма. Главный недостаток нынешней системы состоит в том, что на поддержку убыточных малых хозяйств (каких много, например, в Баварии) затрачиваются колоссальные средства, тогда как эффективным крупным сельхозпроизводителям (особенно во Франции и Великобритании) по сути гарантируется сверхприбыль. Снижение издержек не стимулируется, а перспектива увеличения аграрных расходов после вступления в ЕС восточноевропейских стран вообще делает финансовую базу аграрной политики весьма сомнительной. Параллельно в Европе оживленно дискутируется тема производства «органических» продуктов, что предполагает отказ от химии и природосообразные технологии. А это означает рост затрат. Вот только непонятно, готовы ли покупатели платить аграриям лишние деньги за «органику».
Больной Минсельхозпрод
Данные о прямых субсидиях российским аграриям кажутся просто ничтожными по сравнению с цифрами, приведенными выше. Даже в переговорах с ВТО, где наше правительство стремится оговорить максимальные цифры, речь идет о поддержке в объеме $16,2 млрд. Запас получается немалый: в этом году прямая поддержка АПК из бюджета составит 20,8 млрд руб.
Так что основное негативное воздействие государства на отрасль заключается в другом. Оно постоянно и сознательно искажает условия игры. Даже прямые субсидии избирательны, производятся нередко в виде бартера и ведут к неожиданному появлению на рынке крупных партий дешевого товара.
Планы Минсельхозпрода не только не нормализуют эту ситуацию, но и делают ее еще более выморочной. Потихоньку встает на ноги Россельхозбанк, готовый обеспечить льготно-безвозвратное кредитование специально отобранных сельхозпроизводителей. Министерство хочет «нивелировать» цены на зерно, то есть полностью обессмыслить существование зерновых трейдеров, покупающих осенью дешевое зерно и продающих его весной по более высоким ценам.
Российские сельхозпроизводители крайне негативно оценили предложения Минсельхозпрода. Вот лишь некоторые оценки.
Константин Мезенцев, вице-президент Ассоциации крестьянских (фермерских) хозяйств и сельскохозяйственных кооперативов России:
– Регулирование – это непременное условие нормальных рыночных построений. Рыночная форма регулирования – обычная практика, отсутствие которой приводит к дикому рынку. Административные формы вмешательства, как правило, оказываются неэффективными, и часто прямо противоречат нормам мирового сообщества. Государство должно взять на себя роль наблюдателя и устанавливать правила игры с учетом интересов всех участников рынка. Со вступлением России в ВТО Минсельхозпроду придется пересмотреть свою позицию. А у сельхозпроизводителей появится возможность отстаивать свои права. Вообще, страшно не то, что содержится в документах, а то, каким образом все это будет реализовываться в регионах.
Александр Кудрявцев, коммерческий директор холдинга «ОГО»:
– В цивилизованных странах возможно автоматическое вмешательство государства. У нас этого нет, и любое вмешательство государства отрицательно сказывается на ценообразовании. Тому есть достаточно подтверждений, особенно на региональном уровне. На базе Минсельхозпрода создается какой-то непонятный монстр. Может быть, это – инициатива министерства, а может, – Росхлебопродукта». Во всяком случае, при фактическом отсутствии цивилизованной торговли зерном сосредоточение власти в одних руках ни к чему хорошему не приведет.
Для этого надо создать федеральное агентство по регулированию продовольственного рынка (зерновой резерв), которое будет осуществлять на бюджетные деньги интервенции на бирже. Министерство хочет передать агентству госпакеты 111 предприятий (элеваторы, мукомольные заводы и т.д.). Что характерно, агентство, являющееся крупнейшим участником рынка, должно одновременно стать его основным регулятором, отвечая за организацию торгов, допуск к ним других участников, гарантирование всех сделок и т.д. И это при том, что зерновой рынок является наиболее организованным из российских аграрных рынков. Министерство же просто хочет заменить его плановым хозяйством.
Другие предложения еще хуже. Ввести ценовое регулирование основных товаров. Усилить лицензирование и ввести регистрацию сделок, квотирование экспорта и импорта продуктов. Лицензии выдавать отдельно по каждой укрупненной товарной группе. Увеличить депонирование сумм при импорте. Ввести сезонные импортные пошлины. На стратегических рынках (зерно, растительное масло, сахар, молоко, мясо, алкоголь, табак) ввести кроме лицензий госреестр участников рынка. И так далее. Не было у нас рынка – и не нужен.
Конечно, Россия не может сама взять и отменить регулирование АПК. Тем более что и Европа пока продолжает активно субсидировать своих крестьян. Договоренность о снижении субсидий может быть только совместной, межгосударственной, ведь и рынок уже становится глобальным. Но все же хотелось бы, чтобы до той поры государственное регулирование хотя бы не вредило.
Подписывайтесь на нас:
Еще по теме
