Страна без обещаний
Последнее столетие для России было эпохой обещаний. Советскую власть мы помним: сначала обещали мировую революцию и «кузькину мать», потом сулили «светлое будущее»…
В эпоху застоя обещания мельчали, переходя на личное имущество, на какие-то конкретные суммы, продовольственные программы, кубометры жилья. Они стали такими мелкотравчатыми, что стало необязательно их выполнять. В 1991 году сама наша «демократическая революция», обернувшаяся в итоге крахом, была колоссальным обещанием всем всего; символом ее стал наш первый президент, ухитрившийся воплотить в себе совершенно несовместимые обещания. С соответствующим результатом.
Потом начались негативные обещания (что не случится чего-то страшного). Например, заявление, что «девальвации не будет» за неделю до дефолта. Следующая категория обещаний была связана с различными наивно-аферистскими прожектами. Начиная от частного варианта МММ и до пирамиды казенных ГКО, которая была экономической авантюрой наших либералов, зашедших в тупик. На этом эпоха обещаний вся и вышла.
Единственное, по сути, обещание, с которым пришел второй президент – это стабильность, которая означала, что никаких особенных обещаний не будет и ужасов тоже. Оно и соблюдается. Техногенные катастрофы не переходят в кризисы. Террористические катастрофы не переходят в войны. Экономический рост сохраняется кое-как. И на какие-либо обещания чиновников даже не принято обращать внимание. Обещало правительство снизить инфляцию до 8% – получилось 11%. Ну и что? Кого это волнует?
В том, что в действительности никто никому ничего не обещает, на самом деле есть некоторая проблема. Обещания – такие, которые принято выполнять и которые подкреплены политическими и экономическими ресурсами, являются ориентирами для инвесторов. Это самосбывающиеся прогнозы – самое эффективное современное средство государственного регулирования, а отнюдь не ручное управление рынком.
Как выглядит наша современная система управления? Из-под глыб бессмысленной импотентной либеральной политики пробивается политика конспиративная, в которой никаких обещаний нет и быть не может. Осуществляется процесс тихой реставрации института государства и его совокупной капитальной мощи.
Не было никаких обещаний по росту капитализации «Газпрома». И по росту геополитического влияния России через энергетику. Авторам подобных преобразований удобно, чтобы такие вещи до последнего момента оставались незамеченными. Информация выходит на поверхность, только когда уже все сделано. У такой политики есть много преимуществ, но имеется и один глобальный недостаток. Здесь нет энергетики самосбывающегося прогноза, нет никаких ориентиров для свободных игроков. Все ориентиры – только для инсайдеров. Эта политика является следствием слабости. Не слабости политика, а слабости страны, ее уязвимости перед вызовами.
Вообще стабильность и застой – это практически одно и то же. Прорыву, развитию всегда сопутствует нарушение стабильности – дестабилизация. Внешняя стабильность необходима для нашей конспиративной политики как средство скрыть внутреннюю динамику. Это политика намеренного отчуждения от существующей элиты, которую справедливо считают нелояльной и склонной к «продаже Родины». И потому кормят обманками и пустыми «морковками». Такой «морковкой», например, считается «проблема 2008 года».
Проблема настоящих обещаний, выполненных и невыполненных, возникнет тогда, когда политика из конспиративной фазы перейдет в открытую. До этого надо дорасти.
Подписывайтесь на нас:
Еще по теме
