«Все ищут автономности от всех»
В ноябре 2022 года произошли два важных события: резкое падение крипторынка, спровоцированное банкротством криптобиржи FTX, и 27-я Международная конференция ООН по климату (СОР-27) в Египте. Между этими событиями можно усмотреть взаимосвязь, которая обусловлена противоречивостью их последствий, пишет в колонке для журнала «Компания» предприниматель и венчурный инвестор Даниил Шухман.
Технология блокчейн, бесспорно, является прорывной и может быть использована в различных сферах бизнеса и жизни: от учета ипотечных закладных до отслеживания морских перевозок. Но мировую известность блокчейн приобрел именно благодаря криптовалютам, создатели которых заявляли об их главном преимуществе — децентрализации, то есть автономности, однако наделить свои деньги привычной для большинства экономической ценностью не смогли. Быстро убедить весь мир, что автономность сама по себе является ценностью, тоже не получилось. Банкротство FTX и падение монет в недавнем прошлом свидетельствует: незрелый рынок криптовалют фактически попал в ту же ловушку, что и обычные финансовые и фондовые рынки, — это спекуляция и гонка за сиюминутной выгодой в расчете, что ценность активов подтвердится в будущем. Можно предположить, что криптопионеры играли ва-банк, понимая неминуемость изменений мировой финансовой системы.
Тем временем будущее представляется туманным и неопределенным, и криптовалюты переживают очередной кризис доверия, который совпадает с другими назревшими проблемами в мировой экономике. Все ждут, в какую сторону качнется маятник: как будут действовать региональные и страновые регуляторы, а также крупные инвесторы. Сама суть децентрализации, которую несет блокчейн, вскоре будет вынужденно соотнесена с потребностями централизованного контроля со стороны регуляторов.
Одновременно с кризисом крипторынка в мире имеет место геоэкономический тренд: государства строят в своих регионах альянсы, что отчасти напоминает децентрализацию, предложенную блокчейном. Все ищут автономность от всех. Россия и ее партнеры пребывают в поисках новых механизмов денежных расчетов и движутся к независимости от доллара; Европа жаждет энергетической «сепарации» и переживает снижение курса евро; США (не без оснований) уверены в стабильности доллара, но не хотят упустить новые зарождающиеся тенденции в мировой финансовой системе.
Развивающиеся страны пытаются выживать в этом хаосе противостояния мировых лидеров и надеются получить свои дивиденды от регионализации. Пандемия и санкционные войны изменили миграционные потоки и заставили капиталы двигаться с севера на юг. Однако региональная экономическая автономность — это фактор, влияющий не только на финансовые рынки, но и на планы по адаптации государств к климатическим вызовам.
В преамбуле итогового документа переговоров в Шарм-эш-Шейхе говорится, что «геополитические вызовы и постпандемийное восстановление не должны являться поводом для отказа от ранее взятых странами обязательств». Под обязательствами имеются в виду снижение выбросов парниковых газов и помощь другим государствам в борьбе с последствиями от этих выбросов.
Первые два пункта в разделе «финансирование» сразу четко расставляют приоритеты: «Для достижения углеродной нейтральности к 2050 году в ближайшие семь лет каждый год потребуется около 4 трлн долларов. Еще от 4 до 6 трлн долларов нужно, чтобы сделать мировую экономику низкоуглеродной». В третьем пункте подчеркивается, что «для такого финансирования потребуется трансформация финансовой системы и ее инфраструктуры, в которую должны быть вовлечены правительства, центральные и коммерческие банки, институциональные инвесторы и другие игроки». В документе указано, что развитые страны нарушили обещания, данные в 2009 году: до 2020-го они не выделяли ежегодно 100 млрд долларов на действия по смягчению изменений климата.
Значимым результатом встречи можно, пожалуй, считать создание специального фонда Loss and Damage, цель которого — помогать тем развивающимся странам, где адаптация к изменениям климата уже не работает. Но вопросы о том, как эти и другие средства поступают и как расходуются, каков эффект от их инвестирования и насколько качественно он анализируется, остаются вне общих формулировок деклараций. Тем не менее в 2021 году ООН назвала блокчейн надежным способом для инвестиций в зеленые проекты, контроля расходов, а также фиксации мер, которые государства предпринимают для сокращения выбросов. Согласно данным исследования, проведенного ВЭФ совместно с PwC, существует 65 способов применения блокчейна для экологических задач, в том числе для защиты и восстановления лесов.
Леса являются ключевым ресурсом в борьбе с парниковым эффектом. В мире всего 4,06 млрд га леса, что составляет 31% от поверхности суши. Более половины (54%) из них находится на территории пяти стран: России, Бразилии, Канады, США и Китая. По данным ФАО, в РФ лесов больше всего — 815 млн га, то есть 20% от мировых запасов. Таким образом, эти страны владеют важнейшим ресурсом, от которого зависит выживание и развитие не только их самих, но и остального мира.
Несмотря на то что мир все больше распадается на экономические регионы, лобби ископаемых энергоресурсов не ослабевает, ведутся санкционные и торговые войны, государства сталкиваются с одним, безусловно, объединяющим фактором — необходимостью противостоять последствиям изменения климата. Борьба с этими последствиями требует огромных финансовых ресурсов, и это ни у кого не вызывает сомнений.
Не исключено, что турбулентность на крипторынке подвигает нас к переосмыслению ценности, которая стоит за мировыми и национальными валютами, а технология блокчейн может в итоге стать опорной для взаимодействия стран по климатическим проблемам.
Об авторе:
Даниил Шухман — предприниматель, венчурный инвестор и эксперт по международным переговорам. В 2002 году окончил МГИМО. Выпускник МШУ Сколково по программе Executive MBA. В 2012 году участвовал в продвижении российской заявки ЭКСПО-2020, в 2015-м основал девелоперскую компанию Develop Group, в это же время издавал журнал о международных отношениях Russian View.
Подписывайтесь на нас:
Еще по теме
